Я что-то не встречал бандитов, которые бы шли на дело и при этом сливали бы информацию журналистам. Веню притащил капитан Евсеев. Значит, Евсеев, как минимум, не член банды, он и Веню купил на то, что готовится засада на Коленвала. А ведь так объявили всем милиционерам и омоновцам в том числе, вспомнил Петр, чтобы не расслаблялись. Выходит, Евсеев, по своей дурацкой инициативе, приглашает стрингера, чтобы тот запечатлел грандиозный подвиг - взятие крупной банды с поличным. Но Лярвин-Коленвал обманывает Голованного, сдает федералам дислокацию ментов, выдавая их за бандитов. Так. Но он не знает, что хитрый шустрый стрингер показывает на всю страну, как федералы бьют янских. И когда люди Лярвина появляются на трассе их тоже снимают. И в этом случае, губернатор о том, кто готовил телесъемку ничего не знает. Что и подтверждает при встрече на его даче. Арутюнов вторые сутки гоняется за Веней, ему важно узнать, кто в действительности организовал похищение. Похоже на правду. Похоже, думал Смоковницын, если не учитывать того, что Лярвин совершенно честно мне признался, что посылать в расход людей и не думал. И сказал, что основная опасность таилась в городе. Какая такая опасность, задумался Смоковницын. Если Лярвин не врет, и он действительно взаправду отправил милиционеров на охрану Симон, а не в качестве подставных лиц, то следовательно, нападать на караван он не собирался. Если он - Коленвал. Одно из двух, или Лярвин врет, или он - не Коленвал. Если он не Коленвал, то покушение организованно третьей стороной. Или подстава со стороны федералов. Тогда лжёт Арутюнов. Смоковницын дорого бы заплатил, чтобы правдой оказалось последнее утверждение. Арутюнов связывает одним мотивом - страстью по Елене - два преступления: и расстрел, похищение на трассе и убийство федерального инспектора. Лярвин, якобы, понимал, что Крохобор не простит ему кражу Симон и решил незадолго до похищения убрать несговорчивого чиновника. Назначил встречу, подхватил коньяк и отправил бывшего друга к праотцам, или сам, или с помощью профессионала. Впрочем, старому бойцу спецназа полковнику Лярвину вполне по рукам такая операция. Как и минирование "Джипа" Исаевича. Из убийства Крохобора, по мысли Маргела, вытекает и второе преступление. А первое подтверждается отпечатками. Да-а, соображал Смоковницын, все так, если Лярвин был действительно на пляже и душил Крохобора, и раздербанил череп фэсбэшному лейтенанту. Тот мог броситься защищать Полтинного и поплатился. А кстати, вдруг задумался Петр, а отчего это коньяк оказался в логове мнимого бомжа? Тогда я решил, что бомж просто-напросто спер коньяк из машины, за что и был убит, но если бомж - лейтенант госбезопасности?.. Он не мог воровать коньяк! В школе учат, в любом заштатном детективе прописано, что вещдоки должны оставаться на своих местах. Ничего не трогать! --первая фраза во всех криминальных сценах во всем мировом кино... Кстати, Лярвин утверждал, что понятия не имел ни о каком коньяке, а на самом деле оказался целый склад, только не того, какого надо, а палённого. Следовательно, происхождение бутылки коньяка можно считать недоказанным. Ящики с контрофактным спиртным напитком ничего не подтверждают, но и не опровергают. И случайно ли Арутюнов не сдал вещдоки на экспертизу?
-Так, так, так! - продолжал размышления опер, - чтобы установить истину, следствию предстоит ответить на три вопроса: первое, кто был заинтересован в организации телетрансляции расстрела, второе, откуда взялась в логове бомжа, то есть в логове лейтенанта госбезопасности, бутылка "Вайнаха", и третье, кто звонил Крохобору ночью, кто вытянул его на берег Соросли.
Смоковницыну несколько взгрустнулось. Задачи казались неразрешимыми. За сорок с лишним часов узнать довелось немного, можно сказать, почти ничего не удалось узнать.
Но размышления его были прерваны скрежетом ключей в передней, и сразу за скрипом открываемой входной двери последовал грохот опрокидываемых предметов, по звукам следовало, что была сорвана вешалка, она упала на пол с характерным треском, после взвизгнула деревянными швами и шмякнулась коридорная тумба, сатанистки заёрзали створки шкапа-купе, довершило звуковой клип падение настенного бра, которое весело разлетелось со звоном оркестровых тарелок.
Итогом хай-фай шоу стало появление высокой, плотной, длиннорукой женщины, одетой парадоксально. На ней была дорогая натуральная шуба, из меха похожего на выхухоль, широкополая шляпа с цветными бантами на высокой тулье, а всё её изображение завершалось белыми кедами, одетыми по-спортивному - на шерстяные носки.
Клоны испуганно вскочили и замерли оловянными солдатиками по стойке смирно. Тем не менее, странная женщина осталась ими недовольна. Она по-хозяйски обошла комнату, полностью игнорируя Смоковницына, пристально с прищуром оглядела обстановку.
- Не собрано, что? - взбеленилась тетя, и Смоковницын увидел, как у неё наливаются кровью глаза, только что белки были, как и положено, белыми, а спустя пару секунд - бардовые.
Гражданка не удовлетворилась простым вербальным выражением гнева, она согнулась в поясе и, выставив вперед тулью с развевающимися бантами, как ярмарочная корова, двинулась головой вперед на двух здоровяков-геев, которые обратились в панику и сумятицу, что и слова путного не могли вымолвить в своё оправдание.
Пришлось встревать Смоковницыну. Для начала он кашлянул. Никакой реакции. Жуткая мадам вплотную приблизилась к уже бывшим охранникам Полтинного и всерьёз собралась их поколотить. Зрелище было и смехотворным, и ужасным. Бабенка в климаксическом возрасте налезает с кулаками на двух молодых, сочных качков, а те, вместо, вполне заслуженных мадамой увесистых тумаков, ошарашено отсраняются, пугливо защищаются ладонями, жмутся к стенкам, демонстрируя полную свою обструкцию.
Неизвестно сколько бы беспощадная гостья тузила осоловеших крепышей, если б Петр не вмешался яростно и категорично в ни с того, ни с сего вспыхнувшую свару.
- А ты, катись-ка! - было ему ответом из уст отнюдь не щепитильной матроны. - Чего надо?
Петр попытался объяснить, что он является официальным представителем власти, и с ним не следует разговаривать подобным образом. Слова его никак не подействовали на отчаянную товарку. Оплеухи и подзатыльники только участились. Тогда капитан со всеми возможными мерами предосторожности, чтобы объект не пострадал и не изувечился, применил борцовский прием, женщина мягко приземлилась на рядом стоящую тахту.
Она, не понимая, что с ней стало, несколько секунд глупо хлопала прозрачными ресницами. Потом попыталась резко вскочить на ноги. Смоковницын пресек желание барышни.
- Лежать! - громовым раскатом скомандовал он, сам от себя не ожидая подобной дерзости, - ответите на мои вопросы, немедленно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71