Причем весьма грубо так. Но сам понимаешь, отдел у нас большой, народу много, и сколько я не пытался эту тварь вычислить, никак в одно не сведу. То там утечка, то там. В общем, есть у меня тройка подозрений и хочу я их просеять, а то, сам понимаешь, никакой работы нет.
Ну, а я то вам в каком качестве нужен? Утки подсадной или живца?
Ты мне, Сергей Геннадьевич, нужен как специалист в уголовном праве. Ты человек посторонний, а значит у тебя на события свой взгляд будет, причем свежий, и на людей в том числе.
Ну, а почему бы не обратиться в ОСР?
Э, Сергей Геннадьевич. Отдел служебных расследований, так как мы с тобой, разбираться не станет. Это мы сейчас сидим, разговариваем нормально, как мужики. Что нам не понравится, мы с тобой забудем. А туда я свои подозрения на бумаге понесу. С росписью и числом, а там ведь тоже люди работают, и люди сам знаешь, какие. Там ведь выскочки одни, не чета нам с тобой. Но и это не главное. Главное то, что догадываюсь я, кто в наши двери вхож. Есть конкретное подозрение, То есть не продавец, а покупатель. Его то я и не хочу спугнуть.
И кто он?
А вот ты мне и расскажешь, как лицо полностью независимое, свою информацию по этому поводу дашь. А я проверю, прав я или нет. И самое главное не спугнешь его, потому что со своей стороны копать начнешь.
Ну хорошо, а звание как же?
Тут, Сергей Геннадьевич, мне поверь, не только званием обойдется. Тут тебе, наверняка, именные часы дадут с надписью: "За доблесть капитану Пронину".
И отвернувшись в сторону, Приходько закатился веселым смехом.
Да ну тебя, Игорь Владимирович, - сведя над переносицей брови, сказал Пронин, - ничего здесь смешного нет.
Нет, это точно нет, - вытирая выступившие слезы, сказал Приходько. А что бы мы с тобой смеялись последними, давай я тебе весь план расскажу.
Этот разговор произошел четыре дня назад, а сегодня он казался Пронину пустой болтовней в курилке. Сегодня Пронин знал куда больше и понимал, что то, о чем они с Приходько договорились не соответствовало ни реальности, ни замыслам сторон. Пронин, правда, своей выгоды не скрывал, да и чего уж тут. Приходько же сказал не все, а, как известно, страшнее всего не ложь, а полуправда. Не сказал подполковник Приходько пару, тройку обстоятельств, потому что считал: "Незачем Пронину знать лишнего". Но Пронин хоть и казался простаком, соображал быстро, и практика следователя ему в этом помогала. Но и ему, практику с большим стажем, не дано было узнать о том, что два, не связанных друг с другом ведомства: "Отдел по борьбе с организованной преступностью" и "Налоговая полиция", вели негласное расследование одного очень старого дела, дела о перестрелке двух бандитских группировок на семнадцатой проходной автозавода. Два года назад один из криминальных авторитетов, уже владеющий некой частью автомобильного бизнеса, под купленные за взятки обязательства сбербанка, получил и реализовал несколько сот малолитражек. Так как он не собирался возвращать деньги, то и реализация шла буквально по бросовым ценам, что и привело финансовое состояние города в хаос. Резкое падение цен на автомобили в городе, где автозавод приносит два процента валового национального дохода, все перевернулось вверх ногами. Все, что казалось нормальным и допустимым, стало шатким и валким. И как следствие этого на одной заводской проходной прошла "стрелка" тех, кто считал себя уязвленными, с теми, кто считал себя правыми. Впрочем, под термин "стрелка" эта встреча не подходила, а называлась в сводках, как "перестрелка", и имела вполне печальные последствия. Именно тогда город впервые по-настоящему всколыхнула волна неконтролируемой ценовой политики и именно тогда, вместе с доходами автодельцов, свои деньги потеряли и мэр, и бюджет. С целью не допустить подобное, многие учреждения получили желтые конвертики из казенной бумаги, и многие служащие поменяли место работы, как на самом заводе, так и за его пределами. Но кроме всеобщих потрясений были и люди, которых эта история натолкнула на определенные раздумья. И среди них подполковник Приходько, начальник отдела по борьбе с организованной преступностью, и Александр Николаевич Хрущев, позднее занявший место начальника налоговой полиции. Тогда и договорились два подполковника выяснить все обстоятельства этого дела, потому что открывали они для обоих ведомств весьма интересные перспективы в работе.
И раньше пользовались в уголовном розыске неординарными методами. Например, поймают какого-нибудь авторитета возле ресторана два опера в гражданке, отмутузят, а потом невзначай, назовут друг друга по именам, вот и началась виндетта и разборки. Тех, кем оперативники представятся, очень скоро находят в реке или в кювете. Никому и невдомек, что это правоохранительные органы так работают. Случаев, чтобы группировки друг с другом счеты сводили, великое множество, но не одного случая, чтобы за это кто-нибудь сел. Случай на семнадцатой проходной был из той же серии. Но интересен он был не самой перестрелкой, а причиной, ее вызвавшей. По мере того, как преступность все больше и больше уходила в легальный бизнес, с ней становилось труднее и труднее бороться теми методами, которые были апробированы и подтверждены временем. И натолкнул на мысль о новых методах Хрущева и Приходько как раз этот случай. Решили тогда подполковники, что перешла преступность из подворотен в офисы, и если раньше преступники просто вымогали деньги у бизнесменов, то теперь весь бизнес и так принадлежит им, соответственно, надо менять стиль работы, потому что больше не будет войн за раздел территорий и сфер влияний, а будет война за ценовую политику и участие в капитале. В общем то, что показывают в западных фильмах. Тогда стал необходим симбиоз двух ведомств: финансового и криминального, и Приходько, и Хрущев решили друг друга выручать. Об этом обо всем не знал капитан Пронин и узнать не мог. Не обладал Пронин хорошим образованием, учился он в обычной средней школе, а слов маркетинг и лизинг в жизни не слыхал. Но большой практический опыт говорил ему, что Приходько темнит, и смешные задания раздражали его все больше и больше. Приходько же просто не знал, под каким соусов припадать историю Зотова.
Хватит, Игорь Владимирович, "Ваньку" валять, - говорил Пронин, сидя у Приходько в кабинете, - или рассказывай все как есть, или занимайся этим делом сам.
Не горячись, Сергей Геннадьевич, не горячись. Я от тебя правду не скрываю. Ты, мне кажется, сам должен понимать, что если я тебе все расскажу, то у тебя предвзятое отношение станет.
Предвзятое не предвзятое - это дело третье, но ты ведь меня за нос водишь. Ты мне что на прошлой неделе пел? Ты мне про птичку на проводе, что-то там говорил. А теперь тебе до нее дела нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52