Такой вибрации вполне достаточно, чтобы раскачать ударный датчик.
Ну держи свою редкую вещицу, - и Кошелев достал из кармана часы на ремешке.
Хоть за это спасибо, - ответил Старков.
Хоть за это? А чем ты недоволен? Тебе что каждый день, жизнь преподносит сюрпризы? Да за такие приключения с тебя плату брать нужно.
Разумеется, я по - другому думаю.
Ну ладно, я же сказал ничего личного.
Если это извинения, то они принимаются.
И молодой человек направился к двери, на которой было написано: "Дознание, следователь Пронин".
А, вернулся, - вместо приветствия сказал Пронин Старкову.
А, что? Я могу и уйти.
Да нет уж, садись, - показал на стул подобревший капитан. - А знаешь ли ты, что есть у меня такая поговорка: "Если оправдывается, значит виноват".
Дела мне нет до ваших привычек.
И мне до тебя дела нет, сопляк.
А зачем повестку оставили.
Оставил, значит надо было.
Ну тогда я пойду.
Пойдешь. Но, если хочешь отсюда уйти, ты мне должен на один вопрос ответить.
Старков лениво покосился на следователя.
Какой?
Вчера "Лада" с "Химиком" играли, какой счет? x x x
Когда Старков привычно толкнул дверь в конце длинного коридора, то ему на секунду показалось, что он ошибся комнатой. Настолько все было чужим и забытым. Нет, в комнате не было перестановки, но что - то сильно изменилось и изменилось, как ему показалось, принципиально. За его столом сидела очень маленькая девушка в круглых очках и старательно проклеивала скотчем какую то вырезку из журнала, на месте Елены Павловны, в противовес новенькой коротышке, сидела, а в первый момент показалось, что стояла, высоченная деваха, тоже в очках, но бабочках. На своем рабочем месте была Кристина, неузнаваемо ярко накрашенная и одетая в фиолетовый костюм с яркими золотыми пуговицами. Анечка, увидев Старкова, тут же виновато спрятала глаза, как будто они были незнакомы. Одна Настя мягко улыбнулась какой - то домашней улыбкой, и Старков подумал, что, наверное, она никогда не слышит сплетен, предательств и хвастовства, что помогает ей, все время оставаться такой чистой и мягкой. Он не стал знакомиться с новенькими и, подойдя, сел на Кристинин стол.
- Что тебе? - сухо спросила она.
- Ты разве мне ничего не хочешь рассказать? - удивился он.
- А почему я должна оправдываться?
- Ты себя виноватой не считаешь?
- В чем?
- В том, что ты меня предала.
- Я тебе в верности не клялась.
- Нет. Но я думал мы с тобой друзья.
- Дружба, дружбой.
- А табачок врозь?
- Да, что ты о себе возомнил? Ты думаешь ты кто? Иисус Христос?
- Ты себя с Иудой пытаешься сравнить?
- Послушай, Лешка, я не хочу с тобой больше разговаривать. Все.
- Я тоже не хочу, но мне понять хочется, что людей толкает на предательство? Деньги? Страх? Что - то еще?
- Ты напрасно тратишь время. Я ни в чем перед тобой не виновата.
- Ну тогда объясни.
Кристина несколько секунд смотрела на Старкова мутными озерами глаз, в которых искажаясь отражался он, и неожиданно для него улыбнулась.
- Ты знаешь, а мне было даже интересно.
- Вот это да, ты за мой счет еще и развлекалась?
- Ну, во - первых не за твой, а во - вторых, я ведь тебе не верила. Да и ты на моем месте, наверняка, поверил бы Головнину, который рассказал, что есть подозрения, будто ты причастен к делу о предвзятых проверках, что возможно, ты уже продал нашу программку налево и так далее, и тому подобное.
- И ты поверила им?
- А ты поступил бы иначе? Вспомни как ты подозревал всех и вся в том, что кто - то лазил в твой компьютер? Ты ведь свои симпатии подальше запрятал, а я такой же циник как и ты, даже хуже. Так почему я не могла поверить, что все о тебе сказанное - правда?
- Ты как всегда права, Кристина. Но чисто по - человечески мне бы очень хотелось, чтобы ты сказала: "Старков мать вашу, да я за него в огонь и в воду".
- Не льсти себе, Леша. Хуже нет, чем придумать себе сказку и в нее же поверить.
- Наверное, ты опять права.
- А тебе спасибо.
- За что?
- За укенд среди недели.
- В таком случае ты многое потеряла, я позавчера пил пиво с раками после деревенской бани, после пруда, где чуть от холода не околел.
- Врешь ты все.
Дверь в помещение распахнулась, и к своему кабинету быстро прошла Гольдман в сопровождении Головнина. Следом шел Роман. Не смотря на свою коренастую фигуру, на фоне Виталия Николаевича он казался мальчиком.
- Леша, зайди в кабинет, - на ходу бросила Гольдман.
- Старков, послушно кивнул.
- Пойду получать медали, - сказал он и пересел за Анин стол.
Спина Анечки стала невероятно ровной. Она вся напряглась и стала походить на бомбу, которая вот-вот взорвется.
- Ань, я только хотел сказать спасибо.
- Ты уже говорил, - скороговоркой ответила она.
- Я хотел лично.
- Говори.
- Спасибо, - и как можно обаятельней улыбнувшись, он направился к кабинету.
Гольдман сидела за столом, вытаскивая из своего кейса документы и пряча их в шкаф, сейф.
- Можно? - спросил Старков.
- Вместо ответа Гольдман показала на свободный стул.
- Мы здесь о тебе разговариваем, присоединяйся.
- Я полагаю, не много пропустил.
- Нет, - ответила Гольдман, - мы только дошли до твоего образования.
- И что?
- Ты знаешь мои требования к сотрудникам, ты по ним однозначно не проходишь, но это полбеды. В каком свете ты выставил меня перед клиентами, когда мне посторонние люди рассказывают о моих сотрудниках то, что я обязана знать.
В голосе Гольдман уже звенели стальные нотки, и Старков подумал, что если ее не остановить, то через пять минут их разговор превратится в монолог упреков.
- Так вам, наверняка, не только это рассказали, Светлана Аркадьевна.
- Мы пока говорим о тебе.
- Так рассказали или нет? - пытался свернуть разговор в нужное русло Старков. - Про то, что у вас воруют программу ваши же образованные сотрудники.
- Я сказала тебе, Алексей Николаевич, что мы пока этого не обсуждаем, а в отношении этого человека мы разобрались.
"Неужели Елена Павловна"? - вопросительно посмотрел Старков на Головнина.
Он равнодушно пожал плечами. Старков присвистнул.
- Алексей Николаевич, веди себя прилично, - сказала Гольдман.
Старкову стало совершенно все равно, о чем договорятся эти два человека, внезапно у него пропал всякий интерес к дальнейшему разговору, и он сказал:
- Вы что - то еще хотите от меня услышать? Если нет, то я пойду собирать вещи.
- А он ведь нас шантажирует, - наконец пробасил Головнин.
- Почему? - спросил Старков.
- Как же почему? - удивилась Гольдман. - Ты всю эту кашу заварил, а расхлебывать кто будет?
- Какую кашу?
- С твоей программой.
- Но ведь это вы дали мне задание составить ее.
- Разумеется. А теперь ты прекрасно понимаешь, что без тебя, с ней никто не сможет работать и делаешь нам ручкой. Мол, разбирайтесь сами.
- Светлана Аркадьевна, в нашем городе две с половиной тысячи безработных бухгалтеров, пятьсот из них с высшим образованием, и вы среди этой армии не найдете мне замену, или вам уже подходят мои критерии?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52