На какое-то время ему это удается. Начальство это оценивает, и его направляют на учебу в Высшую школу милиции в Горький (Нижний Новгород).
Вот только выучиться на офицера ему так и не удалось. Не прошло и года, как его отчислили из "вышки". А вернувшись домой, он обиделся и вовсе ушел из органов. В те времена для этого мало было одного рапорта. Увольняли только по дискредитации звания милиционера. Здравомыслящие люди на гражданке и в органах воспринимал ли подобную запись в личном деле соответственно. Поэтому он без особого труда и рекомендаций устроился работать в автохозяйство горздравотдела.
В 1984 году в Кургане проводилась кампания по укреплению рядов советской милиции наиболее преданными и достойными кадрами. Райком комсомола дал Солонику путевку в органы. Он вновь облачился в милицейскую форму, на этот раз с погонами старшего сержанта. Служить попал в роту вневедомственной охраны на вакантную офицерскую должность. Судьба в который раз давала ему шанс. А он вновь не воспользовался им. Опять подвела старая слабость.
Во время ночного дежурства поздно вечером подвозил домой знакомую продавщицу. Пока напарник рулил, а потом отлучился на некоторое время, Александр прямо на заднем сиденье патрульного "УАЗа" закрутил любовь. Чтобы товарищу было не так обидно, он и ему хотел устроить, так сказать, быстрый секс без отрыва от производства. Не получилось. Подружка заартачилась. Для групповухи она еще не созрела. Все закончилось скандалом. Начальству на Солоника была написана докладная записка. Его уволили за аморалку.
Насильник с кладбища
На этот раз Александр выбрал себе самое "хлебное" место - устроился могильщиком на кладбище. Зарабатывал здесь неплохо. Вскоре купил "Жигули". Его жизнь, казалось, наконец-то складывается благополучно, хотя бы в материальном плане. И вдруг его арестовывают. Обвинение предъявляют в изнасиловании. Это здорово напоминает хорошо срежиссированную подставу. Потерпевшая пишет заявление через полтора года после инцидента. И весь материал обосновывается только на ее показаниях. Однако этого оказывается достаточным, чтобы суд вынес приговор - к восьми годам лишения свободы.
Солоник с подобным исходом дела согласиться не мог, не в его это было характере. Поэтому он решается на отчаянный поступок, побег изпод стражи прямо из зала суда. После оглашения приговора он просит разрешения у председательствующего проститься с женой. Тот в просьбе не отказал, дав конвою соответствующее указание. Солоник покинул место подсудимого и направился к женщине. Тут следовало бы уточнить, что в здании суда зарешеченными были лишь окна первого этажа. Зал заседания, где оглашался приговор, находился на втором. Солоник не замедлил воспользоваться этой ситуацией. Оказавшись почти напротив окна, он внезапным приемом сбил с ног ближнего охранника, резким броском выбил раму и вместе с ней вылетел на улицу. Ловить его там было некому. А когда пришедший в себя конвой выскочил следом, беглец успел скрыться.
Все меры, предпринятые к задержанию сбежавшего, по горячим следам ничего не принесли. Пустыми оказались и последующие поиски, засады в местах, где мог появиться Солоник. Беглец канул, словно в воду. Лишь через три месяца его следы появились в Тюмени. Сигнал об этом был передан от милицейского осведомителя. Стало известно, что Солоник записался к врачу-косметологу, чтобы избавиться от особых примет - намеревался удалить родинку над верхней губой и татуировку в виде короны на руке.
Задерживали его прямо на приеме у врача. Оперативники подготовились с учетом предыдущих проколов. В группу захвата включили наиболее крепких ребят. Расчет построили на внезапности. И это сработало безукоризненно. Солоник вновь оказался на скамье подсудимых, а потом отправился в места не столь отдаленные. Можно сказать, что с отдаленной периферии, из Западной Сибири, он переехал ближе к центру. Отбывать наказание его отправили в пермскую зону.
В колонии усиленного режима бывшему менту и насильнику приготовили "горячий" прием. Говорят, по рекомендации воров его хотели "опустить". Как известно, блатные не очень-то жалуют тех, кто постоянно доставал их на свободе, а потом и вовсе отправил за колючую проволоку. На представителей статьи 117 УК здесь взгляд тоже своеобразный, мол, на свободе ты трахал кого хотел, а здесь тебя будут иметь все, кто захочет.
Разборки с новеньким долго ждать не пришлось. В один прекрасный день с десяток зеков окружили Солоника.
- Был ментярой. Теперь петухом заделаешься... - хихикнул кто-то.
Александр мгновенно подобрался в тугую пружину. К подобному исходу дела он был готов. В руке коренастого крепыша матово и грозно в скупом отсвете тусклой электрической лампы блеснул металлический прут.
- Замочу любого. Только троньте... - Он постарался встать так, чтобы за спиной, кроме стены, никого не было. Нешуточная угроза на какойто миг остановила готовившихся к нападению. Они в растерянности переглянулись. Но и отступать было нельзя. За неисполнение "воровского наказа" спрос будет еще строже, можно и вообще жизни лишиться.
- Бей мента! - хриплая команда тут же погасла среди массы тупых и мощных ударов, стонов, мата и других изысканных проклятий.
Солоник выстоял в этом поединке за честь и жизнь. Лагерной медицине было над чем работать. Досталось, конечно, и Александру. В лазарете ему наложили около двадцати швов. Голова и тело напоминали почти настоящую отбивную. Зато больше его трогать никто не посмел. Он вырвал себе такую привилегию.
Лохматый глухарь
Как он вел себя в зоне? Вкалывал и тренировался до седьмого пота. В отличной спортивной форме держал себя постоянно, несмотря ни на что. Этим только вызывал раздраженность и озлобленность уголовного окружения. "Выслуживается легавый", - только и слышался вокруг злой шепот. Но открыто противоречить ему уже боялись.
Оценив завоеванный авторитет, администрация назначила его бригадиром. К Солонику стали лучше относиться, доверять. Это было как нельзя кстати. Александр готовил побег. Однако информация об этом, видимо, дошла до кого следует. Его перевели в другую колонию.
В начале 1990 года Солоник перебрался еще дальше на запад, оказался в ИТК-8 Ульяновского областного УВД. В сопроводиловке в графе особые отметки жирно было выведено: "Особо опасен, склонен к побегу". Тем не менее администрация колонии и охранники в возможность побега верили меньше, чем в то, что братва когда-нибудь его все же прикончит. Перехватываемые "ксивы" и "малявки" доносили именно такую информацию. Ведь к позорным в среде уголовников прозвищам "глухарь" (бывший милиционер, отбывающий наказание) и "лохматый" (лицо, совершившее изнасилование) добавилось еще одно "бык-рогомет" (хорошо работающий на производстве).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Вот только выучиться на офицера ему так и не удалось. Не прошло и года, как его отчислили из "вышки". А вернувшись домой, он обиделся и вовсе ушел из органов. В те времена для этого мало было одного рапорта. Увольняли только по дискредитации звания милиционера. Здравомыслящие люди на гражданке и в органах воспринимал ли подобную запись в личном деле соответственно. Поэтому он без особого труда и рекомендаций устроился работать в автохозяйство горздравотдела.
В 1984 году в Кургане проводилась кампания по укреплению рядов советской милиции наиболее преданными и достойными кадрами. Райком комсомола дал Солонику путевку в органы. Он вновь облачился в милицейскую форму, на этот раз с погонами старшего сержанта. Служить попал в роту вневедомственной охраны на вакантную офицерскую должность. Судьба в который раз давала ему шанс. А он вновь не воспользовался им. Опять подвела старая слабость.
Во время ночного дежурства поздно вечером подвозил домой знакомую продавщицу. Пока напарник рулил, а потом отлучился на некоторое время, Александр прямо на заднем сиденье патрульного "УАЗа" закрутил любовь. Чтобы товарищу было не так обидно, он и ему хотел устроить, так сказать, быстрый секс без отрыва от производства. Не получилось. Подружка заартачилась. Для групповухи она еще не созрела. Все закончилось скандалом. Начальству на Солоника была написана докладная записка. Его уволили за аморалку.
Насильник с кладбища
На этот раз Александр выбрал себе самое "хлебное" место - устроился могильщиком на кладбище. Зарабатывал здесь неплохо. Вскоре купил "Жигули". Его жизнь, казалось, наконец-то складывается благополучно, хотя бы в материальном плане. И вдруг его арестовывают. Обвинение предъявляют в изнасиловании. Это здорово напоминает хорошо срежиссированную подставу. Потерпевшая пишет заявление через полтора года после инцидента. И весь материал обосновывается только на ее показаниях. Однако этого оказывается достаточным, чтобы суд вынес приговор - к восьми годам лишения свободы.
Солоник с подобным исходом дела согласиться не мог, не в его это было характере. Поэтому он решается на отчаянный поступок, побег изпод стражи прямо из зала суда. После оглашения приговора он просит разрешения у председательствующего проститься с женой. Тот в просьбе не отказал, дав конвою соответствующее указание. Солоник покинул место подсудимого и направился к женщине. Тут следовало бы уточнить, что в здании суда зарешеченными были лишь окна первого этажа. Зал заседания, где оглашался приговор, находился на втором. Солоник не замедлил воспользоваться этой ситуацией. Оказавшись почти напротив окна, он внезапным приемом сбил с ног ближнего охранника, резким броском выбил раму и вместе с ней вылетел на улицу. Ловить его там было некому. А когда пришедший в себя конвой выскочил следом, беглец успел скрыться.
Все меры, предпринятые к задержанию сбежавшего, по горячим следам ничего не принесли. Пустыми оказались и последующие поиски, засады в местах, где мог появиться Солоник. Беглец канул, словно в воду. Лишь через три месяца его следы появились в Тюмени. Сигнал об этом был передан от милицейского осведомителя. Стало известно, что Солоник записался к врачу-косметологу, чтобы избавиться от особых примет - намеревался удалить родинку над верхней губой и татуировку в виде короны на руке.
Задерживали его прямо на приеме у врача. Оперативники подготовились с учетом предыдущих проколов. В группу захвата включили наиболее крепких ребят. Расчет построили на внезапности. И это сработало безукоризненно. Солоник вновь оказался на скамье подсудимых, а потом отправился в места не столь отдаленные. Можно сказать, что с отдаленной периферии, из Западной Сибири, он переехал ближе к центру. Отбывать наказание его отправили в пермскую зону.
В колонии усиленного режима бывшему менту и насильнику приготовили "горячий" прием. Говорят, по рекомендации воров его хотели "опустить". Как известно, блатные не очень-то жалуют тех, кто постоянно доставал их на свободе, а потом и вовсе отправил за колючую проволоку. На представителей статьи 117 УК здесь взгляд тоже своеобразный, мол, на свободе ты трахал кого хотел, а здесь тебя будут иметь все, кто захочет.
Разборки с новеньким долго ждать не пришлось. В один прекрасный день с десяток зеков окружили Солоника.
- Был ментярой. Теперь петухом заделаешься... - хихикнул кто-то.
Александр мгновенно подобрался в тугую пружину. К подобному исходу дела он был готов. В руке коренастого крепыша матово и грозно в скупом отсвете тусклой электрической лампы блеснул металлический прут.
- Замочу любого. Только троньте... - Он постарался встать так, чтобы за спиной, кроме стены, никого не было. Нешуточная угроза на какойто миг остановила готовившихся к нападению. Они в растерянности переглянулись. Но и отступать было нельзя. За неисполнение "воровского наказа" спрос будет еще строже, можно и вообще жизни лишиться.
- Бей мента! - хриплая команда тут же погасла среди массы тупых и мощных ударов, стонов, мата и других изысканных проклятий.
Солоник выстоял в этом поединке за честь и жизнь. Лагерной медицине было над чем работать. Досталось, конечно, и Александру. В лазарете ему наложили около двадцати швов. Голова и тело напоминали почти настоящую отбивную. Зато больше его трогать никто не посмел. Он вырвал себе такую привилегию.
Лохматый глухарь
Как он вел себя в зоне? Вкалывал и тренировался до седьмого пота. В отличной спортивной форме держал себя постоянно, несмотря ни на что. Этим только вызывал раздраженность и озлобленность уголовного окружения. "Выслуживается легавый", - только и слышался вокруг злой шепот. Но открыто противоречить ему уже боялись.
Оценив завоеванный авторитет, администрация назначила его бригадиром. К Солонику стали лучше относиться, доверять. Это было как нельзя кстати. Александр готовил побег. Однако информация об этом, видимо, дошла до кого следует. Его перевели в другую колонию.
В начале 1990 года Солоник перебрался еще дальше на запад, оказался в ИТК-8 Ульяновского областного УВД. В сопроводиловке в графе особые отметки жирно было выведено: "Особо опасен, склонен к побегу". Тем не менее администрация колонии и охранники в возможность побега верили меньше, чем в то, что братва когда-нибудь его все же прикончит. Перехватываемые "ксивы" и "малявки" доносили именно такую информацию. Ведь к позорным в среде уголовников прозвищам "глухарь" (бывший милиционер, отбывающий наказание) и "лохматый" (лицо, совершившее изнасилование) добавилось еще одно "бык-рогомет" (хорошо работающий на производстве).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94