У матери случилась истерика:
- Что, не знаешь, как в наше время детей растить?! Тебе одной дочери мало?
- Мама, а я сыночка хочу, - вяло возразила дочь.
- Сыночка?! Дура! Ты чо, совсем из ума выжила? Тут самим жрать нечего, а она лишний рот завести собирается. Думай головой-то своей хоть немножко. Не поднять нам его, а тебе одной и подавно. Отец вон больной...
- Как за вожжи хвататься, так ничего...
- Ладно, - вдруг подвела итог разговору мать, закончив резко и твердо, но более чем конкретно. - Как хочешь, но чтобы ребенка не было!
После этого разговора с матерью Вероника отправилась в женскую консультацию. Врачиха внимательно ее осмотрела, определила, что срок и в самом деле уже большой, выслушала, что будущая мать не хочет ребенка и была бы рада от него избавиться, а потом сказала:
- Опоздала ты, милая. Как теперь-то это сделать? Срок большой - пятый месяц. Плод у тебя живой уже. Чем раньше-то думала? Теперь надо только рожать. Ни один врач не пойдет на это. Ведь ему, по сути дела, убийцей стать придется...
- Я сидела и кивала, - вспоминала Вероника, - словно соглашалась с ней. А что могла сказать, если и сама с самого начала хотела оставить себе ребенка. Но как выяснилось, особенно после разговора с матерью, это была лишь моя минутная блажь...
Да, против железной логики матери особенно не попрешь. Как ни крути, а двух детей Веронике было не поднять. Работы постоянной нет. Городок небольшой. После горбачевской перестройки и чубайсовской приватизации все предприятия позакрывались. Безработица. Не спасало и то, что по первому образованию она была фельдшер, а по второму - библиотекарь. Ведь при всем при этом работала последнее время на хлебозаводе. Здесь если денег и не платили, как везде, то хотя бы с голоду не умрешь. Только не пересказывать же все это врачихе? И потом, какое ей дело до всего до этого. Она констатировала главный факт - ребенок имеется, по всем признакам развивается он здоровым, и его надо только рожать. Скорее всего, это будет мальчик. Вот тут у молодой женщины и не выдержали нервишки, копившаяся где-то внутри обида на весь мир, на близких людей и на себя выплеснулась вдруг наружу. Она разревелась:
- Думала, выйду замуж. Кто знал, что так все обернется, - выла она белугой, надеясь хоть на какое-то сочувствие. - Работы нет. Жить не на что. Двух деточек мне не вырастить...
Однако показавшаяся такой доброй врачиха оставалась при своем:
- Я прекрасно понимаю вас, милая девушка. Но и вы нас поймите. Прерывание беременности на поздних сроках делается только тем, кого изнасиловали. У вас все по любви и согласию было. Так или нет?
- Так. Но я, дура, думала, что он женится. - Веронику, казалось, невозможно было остановить: ей требовалось выговориться, выплеснуть свое горе другим, поделиться и облегчить душу. - А как без отца-то? Он - инженер, работу постоянную имеет. Надеялась, в город заберет меня, к себе. Или тут останется. А осталась я...
Но и врачиха была словно каменная:
- Вот что, милая, слезы вытирай и думай сама: как дальше поступить. С абортом и не настаивай. Тут тебе помощь будет только в том случае, если добудешь справку, что тебя изнасиловали. Нет - изволь. Ну, так как принесешь?
- А где я ее возьму?
- Ну, это твое личное дело.
- И домой теперь не придешь. Мать велела, чтоб ребенка не было. Кормить нечем...
- Поезжай в Кострому, - вдруг сказала врачиха. - Может, там что-то сделают. Вот, держи направление. По нему сдашь анализы. С ними и поезжай.
При этих последних словах у Вероники вновь появилась какая-то надежда. Она перестала реветь. Вытерла слезы. Взяла протянутые листочки и на всякий случай спросила:
- А в Костроме что, порядки другие?
- Нет. Такие же, как у нас. Но там областной центр. Там специалистов больше. Больше возможностей для исключений из тех или иных правил...
И Вероника поехала в Кострому. Однако там, в женской консультации, врач осмотрела ее и сказала почти то же самое:
- Я не монстр, не Крюгер из фильма ужасов, а врач. Ребенок у вас уже живой. Он живет своей жизнью. Мне что, душить его или резать? Я не убийца и делать этого не буду, и ни один врач на подобный шаг не отважится. Подобное противно врачебной этике. Наш долг спасать людей, а не губить...
Как стать ангелом?
- Вышла я из больницы, - продолжила исповедь молодая женщина, - в состоянии не то чтобы только в петлю, но достаточно близком к этому. Домой ехать - там мать со своим однозначным решением. Куда тогда? Побрела по улицам. Деньги еще были. Что-то дали на дорогу родные, что-то было своего. Кое-какие средства скопились от продажи газет...
Уйдя с хлебозавода, где несколько месяцев вместо денег уже давали муку. Вероника попыта - лась заняться частным бизнесом. Ездила в Москву, закупала по оптовой цене периодику. Привозила ее в родной городок и продавала. Стояла на том же вокзале, в центре или у рынка. Специфический товар шел плоховато. Но если и продавалось что, тогда навар был, как и предсказывали горластые менеджеры, в двести и более процентов. Дело все же приносило прибыль. Это было выгоднее, чем работать за зарплату с отсрочкой на неопределенное время. Тут в руках сразу были настоящие деньги.
Совершив несколько вояжей за печатью, Вероника вскоре даже составила для себя что-то вроде перечня. Она на собственном опыте установила, какие печатные издания наиболее популярны. Например, одно время хорошо шли газеты про магию, непознанное, а потом про интим и криминал. Вскоре их сменили кроссворды, всякие наставления по огородно-садоводческим делам. Но, как она убедилась, подобные колебания чаще имели сезонный характер. Наибольшей же стабильностью отличались только отдельные издания, например, тот же "Московский комсомолец", или "МК", который брали в основном, чтобы быть в курсе всех столичных сплетен. Еще высокий рейтинг имела газета "Опасная ставка". Она почти всегда расходилась быстрее других, видимо, происходило это из-за подзаголовка в газетной шапке: "Эксклюзивное досье на преступный мир", кажется. А теперь вот на этот преступный путь судьба подталкивала ее, мол, стань изнасилованной - и никаких проблем.
Вероника как раз распродала последнюю партию газет. Значит, деньги были. Вот она и приняла решение - надо ехать в Москву. Почему-то все у нас в безвыходном положении надеются на Москву! Молодая женщина не стала исключением. Она тоже решила, мол, там, в столице, что-нибудь придумается, образуется.
- Приезжаю в Москву, - продолжала Вероника свою, как впоследствии оказалось, тоже криминальную историю. - У меня в сумочке - 200 тысяч. С такой суммой в столице особенно не разгуляешься. Я, собственно, этого делать и не собиралась. Но надо же было где-то остановиться...
Обычно, приезжая за газетами, она подгадывала так, чтобы утренним поездом приехать, а вечерним отправиться назад домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
- Что, не знаешь, как в наше время детей растить?! Тебе одной дочери мало?
- Мама, а я сыночка хочу, - вяло возразила дочь.
- Сыночка?! Дура! Ты чо, совсем из ума выжила? Тут самим жрать нечего, а она лишний рот завести собирается. Думай головой-то своей хоть немножко. Не поднять нам его, а тебе одной и подавно. Отец вон больной...
- Как за вожжи хвататься, так ничего...
- Ладно, - вдруг подвела итог разговору мать, закончив резко и твердо, но более чем конкретно. - Как хочешь, но чтобы ребенка не было!
После этого разговора с матерью Вероника отправилась в женскую консультацию. Врачиха внимательно ее осмотрела, определила, что срок и в самом деле уже большой, выслушала, что будущая мать не хочет ребенка и была бы рада от него избавиться, а потом сказала:
- Опоздала ты, милая. Как теперь-то это сделать? Срок большой - пятый месяц. Плод у тебя живой уже. Чем раньше-то думала? Теперь надо только рожать. Ни один врач не пойдет на это. Ведь ему, по сути дела, убийцей стать придется...
- Я сидела и кивала, - вспоминала Вероника, - словно соглашалась с ней. А что могла сказать, если и сама с самого начала хотела оставить себе ребенка. Но как выяснилось, особенно после разговора с матерью, это была лишь моя минутная блажь...
Да, против железной логики матери особенно не попрешь. Как ни крути, а двух детей Веронике было не поднять. Работы постоянной нет. Городок небольшой. После горбачевской перестройки и чубайсовской приватизации все предприятия позакрывались. Безработица. Не спасало и то, что по первому образованию она была фельдшер, а по второму - библиотекарь. Ведь при всем при этом работала последнее время на хлебозаводе. Здесь если денег и не платили, как везде, то хотя бы с голоду не умрешь. Только не пересказывать же все это врачихе? И потом, какое ей дело до всего до этого. Она констатировала главный факт - ребенок имеется, по всем признакам развивается он здоровым, и его надо только рожать. Скорее всего, это будет мальчик. Вот тут у молодой женщины и не выдержали нервишки, копившаяся где-то внутри обида на весь мир, на близких людей и на себя выплеснулась вдруг наружу. Она разревелась:
- Думала, выйду замуж. Кто знал, что так все обернется, - выла она белугой, надеясь хоть на какое-то сочувствие. - Работы нет. Жить не на что. Двух деточек мне не вырастить...
Однако показавшаяся такой доброй врачиха оставалась при своем:
- Я прекрасно понимаю вас, милая девушка. Но и вы нас поймите. Прерывание беременности на поздних сроках делается только тем, кого изнасиловали. У вас все по любви и согласию было. Так или нет?
- Так. Но я, дура, думала, что он женится. - Веронику, казалось, невозможно было остановить: ей требовалось выговориться, выплеснуть свое горе другим, поделиться и облегчить душу. - А как без отца-то? Он - инженер, работу постоянную имеет. Надеялась, в город заберет меня, к себе. Или тут останется. А осталась я...
Но и врачиха была словно каменная:
- Вот что, милая, слезы вытирай и думай сама: как дальше поступить. С абортом и не настаивай. Тут тебе помощь будет только в том случае, если добудешь справку, что тебя изнасиловали. Нет - изволь. Ну, так как принесешь?
- А где я ее возьму?
- Ну, это твое личное дело.
- И домой теперь не придешь. Мать велела, чтоб ребенка не было. Кормить нечем...
- Поезжай в Кострому, - вдруг сказала врачиха. - Может, там что-то сделают. Вот, держи направление. По нему сдашь анализы. С ними и поезжай.
При этих последних словах у Вероники вновь появилась какая-то надежда. Она перестала реветь. Вытерла слезы. Взяла протянутые листочки и на всякий случай спросила:
- А в Костроме что, порядки другие?
- Нет. Такие же, как у нас. Но там областной центр. Там специалистов больше. Больше возможностей для исключений из тех или иных правил...
И Вероника поехала в Кострому. Однако там, в женской консультации, врач осмотрела ее и сказала почти то же самое:
- Я не монстр, не Крюгер из фильма ужасов, а врач. Ребенок у вас уже живой. Он живет своей жизнью. Мне что, душить его или резать? Я не убийца и делать этого не буду, и ни один врач на подобный шаг не отважится. Подобное противно врачебной этике. Наш долг спасать людей, а не губить...
Как стать ангелом?
- Вышла я из больницы, - продолжила исповедь молодая женщина, - в состоянии не то чтобы только в петлю, но достаточно близком к этому. Домой ехать - там мать со своим однозначным решением. Куда тогда? Побрела по улицам. Деньги еще были. Что-то дали на дорогу родные, что-то было своего. Кое-какие средства скопились от продажи газет...
Уйдя с хлебозавода, где несколько месяцев вместо денег уже давали муку. Вероника попыта - лась заняться частным бизнесом. Ездила в Москву, закупала по оптовой цене периодику. Привозила ее в родной городок и продавала. Стояла на том же вокзале, в центре или у рынка. Специфический товар шел плоховато. Но если и продавалось что, тогда навар был, как и предсказывали горластые менеджеры, в двести и более процентов. Дело все же приносило прибыль. Это было выгоднее, чем работать за зарплату с отсрочкой на неопределенное время. Тут в руках сразу были настоящие деньги.
Совершив несколько вояжей за печатью, Вероника вскоре даже составила для себя что-то вроде перечня. Она на собственном опыте установила, какие печатные издания наиболее популярны. Например, одно время хорошо шли газеты про магию, непознанное, а потом про интим и криминал. Вскоре их сменили кроссворды, всякие наставления по огородно-садоводческим делам. Но, как она убедилась, подобные колебания чаще имели сезонный характер. Наибольшей же стабильностью отличались только отдельные издания, например, тот же "Московский комсомолец", или "МК", который брали в основном, чтобы быть в курсе всех столичных сплетен. Еще высокий рейтинг имела газета "Опасная ставка". Она почти всегда расходилась быстрее других, видимо, происходило это из-за подзаголовка в газетной шапке: "Эксклюзивное досье на преступный мир", кажется. А теперь вот на этот преступный путь судьба подталкивала ее, мол, стань изнасилованной - и никаких проблем.
Вероника как раз распродала последнюю партию газет. Значит, деньги были. Вот она и приняла решение - надо ехать в Москву. Почему-то все у нас в безвыходном положении надеются на Москву! Молодая женщина не стала исключением. Она тоже решила, мол, там, в столице, что-нибудь придумается, образуется.
- Приезжаю в Москву, - продолжала Вероника свою, как впоследствии оказалось, тоже криминальную историю. - У меня в сумочке - 200 тысяч. С такой суммой в столице особенно не разгуляешься. Я, собственно, этого делать и не собиралась. Но надо же было где-то остановиться...
Обычно, приезжая за газетами, она подгадывала так, чтобы утренним поездом приехать, а вечерним отправиться назад домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94