— Место совсем уединенное, — сообщил Риган. — Самое подходящее для писательского творчества. Стивенс построил этот домик сразу же после развода. Думаю, в ясный день оттуда хорошо просматривается Пелхам-Холл. Судя по всему, надежда вернуться в него не покидает Дрю и по сей день.
Было уже почти двенадцать часов, когда Джерико, свернув с шоссе, выехал на мощенную бревнами проселочную дорогу. Машину затрясло, и Джерико пришлось сразу же сбросить скорость. В чистом ночном небе ярко светила луна. Сквозь деревья поблескивала гладь озера, по которому плавала лодка. Вскоре Джерико выехал на опушку леса и увидел перед собой силуэт строения. Домик Дрю стоял на небольшом возвышении. Машины возле него не было.
Оставив «мерседес» с включенными габаритными фарами, Джерико подошел к крыльцу белого коттеджа, обшитого снаружи узкой вагонкой, и кликнул Стивенса по имени. Не дождавшись ответа, он распахнул легкую решетчатую дверь и, войдя на веранду, громко постучал в дверь дома.
Ответа на стук не последовало, и Джерико окончательно убедился, что Дрю Стивенса в доме нет.
Он постоял в нерешительности, затем вынул из кармана курительную трубку и сел в стоявшее на веранде удобное плетеное кресло. «Рано или поздно Стивенс сюда обязательно придет», — подумал Джерико.
Сегодня днем, сам не зная зачем, Джерико сделал на доктора Пелхама три небольшие карикатурные зарисовки, и на каждой из них лица у Старика не было. Одну он выполнил в красном цвете, вторую — в зеленом, а третью — в синем. Увидев их, Дрю Стивенс сказал, что для его бывшего тестя наиболее подходящий цвет — красный, но никак не зловеще-зеленый, а тем более бесплотный синий.
Сидя в кресле, Джерико думал над тем, что нового в его понимание Старика внесли воспоминания о нем тех, кто его хорошо знал. Каждый из опрошенных им говорил об удивительной физической силе доктора Пелхама. Об этом свидетельствовали и фотографии Старика, которые он видел в его кабинете. Все члены большой семьи Пелхамов, включая плохо отозвавшихся о нем Артуре и Фреде, жаждали от него любви или хотя бы слов одобрения. Его невнимание к ним и по сей день оставалось в их душах кровоточащей раной, а резкие высказывания о нем свидетельствовали о ее глубине. Для большинства же людей Старик продолжал оставаться необычайно обаятельной личностью. То, что Артур назвал Старика убийцей, говорило о том, насколько доктор был разочарован в своих детях. По словам же Уолтера и Дрю, мистер Пелхам был человеком справедливым. Если верить тому, что после наследования состояния Марго Стэндиш и шантажа Артура, о котором упомянул Бекет, у Старика возникли неприятности, то можно было смело сказать, что они его вовсе не испугали. Это был человек, который помнил о своих запоях, который все трудности преодолевал стиснув зубы и который, если верить рассказам Берта о войне, был глубоко предан своему другу. Таким образом, получалось, что доктор Пелхам пользовался большим уважением как в своей семье, так и у людей, хорошо знавших его. «Что ни говори, — думал Джерико, — а Старик все же личность яркая».
Единственным пробелом в описании доктора оставались его взаимоотношения с супругой. Алисия так ничего Джерико про них и не сказала. Ему был известен только тот факт, что она оставалась рядом с мужем, когда поползли сплетни о его якобы любовной связи с известной актрисой. Ни теплоты, ни привязанности к своему покойному супругу в словах Алисии Пелхам Джерико не уловил. Она явно держала свои эмоции за семью замками. Ни одной смешной истории, ни рассказа, который мог бы свидетельствовать о теплых отношениях в семье, он так и не услышал. И только один Фред, сказав, что «она единственный человек, которого он действительно любит», смог выказать по отношению к матери хоть какие-то теплые чувства. За все время общения с миссис Пелхам Джерико так и не понял, гордилась ли она своим мужем или презирала его.
Из всех членов семьи Алисия для Джерико по-прежнему оставалась абсолютной загадкой. Она наверняка когда-то любила Старика. Выйдя за него замуж и нарожав ему детей, Алисия оставалась рядом с ним и в самые трудные для него годы.
«Неужели, — думал Джерико, — она хранит тайну, имевшую отношение к Артуру? Может быть, она была против того, что Старик отказал ему в деньгах?»
Чертов Бекет и его проклятая деликатность!
Джерико повернулся в кресле — он услышал, что по разбитому бревенчатому настилу едет машина. Он поднялся и, выйдя на улицу, остановился у двери крыльца. Машина с включенными фарами подъехала к дому и остановилась рядом с красным «мерседесом». Из нее вышел Дрю Стивенс. Он краем глаза посмотрел на освещенного лунным светом рыжебородого гиганта и, подойдя к Джерико, удивленно произнес:
— Привет! — Затем Дрю взглянул на свои наручные часы и добавил: — Что-то случилось?
— А вы разве не слышали? — спросил его Джерико.
— Что не слышал?
Джерико тихим спокойным голосом рассказал ему о том, что произошло в «Мансе». Дрю слушал его, и с его худощавого лица не сходило выражение крайнего изумления.
— Как насчет того, чтобы выпить? — спросил он, когда Джерико закончил свой рассказ. — Мне это сейчас просто необходимо.
Не ожидая ответа, Дрю прошел мимо Джерико на террасу, достал из цветочного горшка ключ и, открыв им дверь, вошел в дом. Он включил стоявшую на столике лампу под зеленым абажуром. Даже при ее свете комната оставалась в полумраке. Хозяин дома подошел к стоявшему в углу стеклянному шкафчику, достал из него бутылку бурбона и два стакана.
— Вот подонок, — произнес он, протягивая Джерико стакан с виски.
— Сейчас нам не до разговоров, — сказал Джерико. — Вас хотят видеть в доме Пелхамов. Но я бы хотел вам сначала кое-что сказать.
Дрю, приглашая гостя присесть, указал ему рукой на кресло с прямой спинкой. Сев напротив Джерико, он прильнул губами к стакану с бурбоном и сделал большой глоток.
— Судья Бекет успел мне кое-что сообщить, — сказал Джерико. — Оказывается, девять лет назад Артур оставил ему бумаги. Прочитать их следовало только после его насильственной смерти. Сегодня вечером Бекет открыл их и прочитал. Он был потрясен тем, что в них было написано. Судья прозрачно намекнул мне, что Артур якобы шантажировал доктора Пелхама, а тот, не поддавшись на его угрозы, пообещал обнародовать все, что знал о своем зяте. Судья пришел к выводу, что Артур Старика не убивал. В оставленных им бумагах Артур пишет, что это сделала Луиза.
— О Боже, — вяло произнес Дрю.
— Он не знает, передавать ли ему эту информацию полиции или нет. Говорит, что не хочет, чтобы тень позора ложилась на невинных людей. Артур, по его мнению, большой лгун и мог написать что угодно. Судья надеется, что полиция отыщет убийцу и без его заявлений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50