- Ну, - наконец протянул он, - она говорила, что ты невежлив, неотесан, неучтив, необразован, невоспитан, некультурен и нахален. Говорила она ещё многое, но, как джентльмен, я просто отказываюсь это повторять.
Доктор ненадолго задумался, чтобы удостовериться, что ничего не забыл.
- Ах, да. Еще она утверждала, что ты не умеешь водить машину.
Самодовольная ухмылка несколько секунд сводила лицо да Силвы застывшей жутковатой гримасой. Затем, когда лицевые мускулы вновь начали ему повиноваться, она постепенно исчезла, уступив место привычно мрачному выражению.
- Ах, вот как? Тогда можешь передать от меня сеньорите Алвес, что уж если говорить о вождении машины, то она...
- Стоп! - Тон врача не оставлял возможности дискуссии. - Если вы хотите обсудить свои водительские способности, пожалуйста, не используйте меня в качестве посредника. На сегодня роль Купидона я с себя слагаю.
- Согласен! - холодно бросил да Силва. - А теперь, если смена темы не нарушит твоих планов, как дела с останками, которые я вам передал? Или ты был так занят перемыванием моих костей с приятельницей, что до сих пор не нашел времени за них взяться?
- О, мы, конечно, ими занимались, - буркнул Мартинс. - Если точнее, все ещё вылавливаем муравьев. Почему ты хотя бы не обтер свой ужасный сувенир, прежде чем упаковать его?
- Потому что считал муравьев прекрасной приправой, - заявил да Силва, к которому возвращалось хорошее настроение, и ухмыльнулся. - Ну и как?
- Ничего. В нашем деле привыкнешь ко всему. - Мартинс посерьезнел. Хочешь услышать отчет?
- А как же! Жду уже целую вечность.
- Ну ладно. Плечо нам ничего не дало, разве что подтвердило силу взрыва. Вообще не знаю, зачем ты его притащил. Но с ногой и обувью - совсем другое дело. Судя по цвету кожи и анализу крови, человек несомненно был бразильцем. По росту - тоже, хотя это не имеет особого значения.
Если исходить из общепринятых пропорций, росту он был около метра шестидесяти семи сантиметров, весом примерно сто двадцать пять фунтов. Подошва стопы сильно отвердевшая. Я бы сказал, что ему приходилось ходить босиком так же часто, как и в обуви. Что в нашей стране, увы, не редкость. Так что все говорит о том, что он был бразильцем и, совершенно очевидно, не из высшего общества.
Да Силва придвинул блокнот и старательно записал услышанное.
- Полезная версия. А что с обувью? Можно что-то сказать?
- Да. Это довольно новый, тяжелый рабочий ботинок, изготовленный компанией "Сапатолан" в Лауриньосе. Фирма специализируется на таких моделях. Все внутренние надписи, к счастью, хорошо сохранились. Ты записываешь?
- Конечно. Дальше.
- Внутри указано название фирмы и - по неизвестной мне причине город, ниже - восемнадцать Д, это конечно, размер, а непосредственно под ним - число два-шесть-четыре-четыре. На другой стороне стоит только один номер - тридцать шесть. Я пытался связаться с фирмой, но ты же знаешь, какая у нас работают телефоны. Так что я позвонил в обувной магазин здесь, в городе. Там мне объяснили, что "Сапатолан" - небольшая фирма, которая шьет только рабочую обувь, и что, хотя разные фабриканты используют разные обозначения, но число два-шесть-четыре-четыре может обозначать только номер модели, а другой номер - порядковый. Если это так, и если на фирме аккуратно ведут документацию, ты сможешь установить, когда и куда эти ботинки поставили. Если они попали в какой-нибудь маленький магазинчик, возможно, даже удастся выяснить, кто их купил.
- Правильно, - Да Силва улыбнулся. - Если они попали в какой-нибудь крупный торговый центр, придется потруднее, но, во всяком случае, теперь можно начинать работу. Спасибо, Жоао. Полагаю, ты пришлешь подробный письменный отчет?
- Со всеми подробностями, но не сейчас. Я пока не готов. - Голос доктора Мартинса приобрел какую-то странную интонацию. - У ботинка есть ещё один отличительный признак, который может тебя заинтересовать.
- Вот как? - Да Силва приготовил карандаш. - И что же это?
- Ну, - протянул врач, - по какой-то странной причине он приводит в бешенство счетчик Гейгера.
- Что!?
- Ты не ослышался, - подтвердил Жоао, довольный эффектом. - Он вызывает у нашего маленького прибора прямо-таки истерику. Я думал, это тебя обрадует.
Да Силва несколько секунд, как зачарованный, таращился в голую стену, прежде чем перевел дух.
- Радость тут, пожалуй, не совсем подходит. Скорее уж недоумение. Радиоактивный ботинок? Как, черт побери, он стал радиоактивным? И где? - Он нахмурился. - Может быть, у тебя ещё есть несколько сюрпризов?
- Нет, - с сожалением протянул Жоао, - это все.
- Черт побери! Непостижимо! Во всяком случае, теперь есть информация для размышления, верно? - комиссар в подтверждение своих слов кивнул и сам себе ответил: - Да. Это у нас есть.
Он записал в блокнот громадными буквами слово "радиоактивность", дважды подчеркнул его и отложил карандаш.
- Большое спасибо, Жоао. Если я когда-нибудь докопаюсь, что все это означает, ты узнаешь об этом первым.
- Это обещание нужно записать на магнитофон, - заметил доктор Мартинс. - Я его слышу каждый раз, когда тебе помогаю. А потом, в один прекрасный день, прочитаю обо всем в газете, как и все прочие. Чао, Зе.
Он положил трубку. Да Силва медленно опустил свою на рычаг телефонного аппарата и откинулся назад, машинально нащупывая в нагрудном кармане рубашки сигарету.
Радиоактивный ботинок... Что бы это значило? Где можно подцепить эту гадость?
Комиссар достал спичку, некоторое время пристально смотрел на нее, словно не понимая, что это такое и зачем, вынул изо рта сигарету, отложил её и швырнул спичку на стол.
Радиоактивный ботинок... Неплохое название для какого-нибудь авангардистского балета, исполняемого под электронную музыку, ну а в жизни?
Куда обратиться, чтобы получить сведения о возможностях радиоактивного заражения обуви? Лучше всего в НКАЭ - Национальную комиссию по атомной энергии. У него даже где-то валялись информационные бюллетени этой комиссии.
Да Силва встал и подошел к книжному шкафу. К его удивлению, нужные документы стояли на полке под рубрикой "К". Он взял их, решив при случае поблагодарить Дону Долорес, свою заботливую секретаршу.
Разложив бумаги на письменном столе, он снова сел и взялся за один из отчетов. В этой области он вообще ничего не понимал, но это было совсем неважно: он открыл последнюю страницу, провел пальцем по списку фамилий, выпрямился и наморщил лоб. Доктор Жайме Николи... Не тот ли это доктор Николи, чья фазенда располагалась рядом с фазендой его дяди в Дуке де Каксиас? Если он не ошибается, того звали Жайме... Именно Жайме впервые взял его с собой в самолет и до смерти напугал фигурами высшего пилотажа. И теперь этот шутник стал членом НКАЭ? Ну, это легко проверить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38