Билли старалась внимательно слушать и была готова обсуждать каждую деталь. Но в душе она соглашалась со всем, что говорил ей Крэг. Постепенно женщина все больше погружалась в свои мысли, и слова мужчины начали ускользать от нее.
Тем временем день угасал, и сумерки прокрались в закусочную. Рауль зажег несколько светильников. Изложив план действий, Ролинз теперь обсуждал его с Дэнни. У Билли была хорошая возможность понаблюдать за мужчиной. Ей нравилось то, с каким терпением Крэг отвечает на многочисленные вопросы мальчика, и как после каждого ответа на лице мужчины появляется шутливое выражение. А когда Крэг безжалостно уничтожал неразумные доводы Дэнни и хмурил брови, Билли хотелось рассмеяться.
Женщина облокотилась на стол, подперев подбородок кулаками. Она и не заметила, что не отрываясь смотрит в глаза Крэга, изучая их цвет. При неярком искусственном свете они казались зелеными с голубоватым оттенком. А раньше Билли считала, что они серые. «Напоминают цвет морской волны», – мечтательно подумала женщина. Она хотела бы заглянуть в душу Крэгу. О чем он мечтает? Что чувствует? Что он за человек? Все то, что Билли знала о Крэге, никак не укладывалось у нее в единое мнение о нем. То он казался ей сухим бизнесменом, то, напротив, чудаковатым увальнем, улыбка которого была такой же наивной, как и улыбка Дэнни. Женщина вспомнила, как сильная рука Ролинза забивала молотком гвозди. В то же время она помнила, как его пальцы с необыкновенной нежностью касались ее щеки.
Ролинз почувствовал на себе пристальный взгляд Билли. Их глаза встретились, и женщину это нисколько не смутило. Крэг кашлянул.
– Гм, уже поздно. Я вижу, все давно поели, – мужчина постучал ладонями по краю стола, готовясь встать.
– Я хочу кусочек вон того пирога, – Дэнни указал в сторону рабочего стола Рауля.
Анна толкнула сына и прошептала:
– Дэнни!
Словно не обращая внимания на все это, Крэг поднялся из-за стола, подошел к Раулю, расплатился с ним и вернулся с целым пирогом в руках. Затем он направился к двери, а вся компания по прежнему сидела и таращила на него глаза.
– Вы идете? Или мне придется одному есть этот пирог?
Все встали со своих мест и вслед за Крэгом вышли на улицу.
– Вы правда можете один съесть этот пирог? – поинтересовался Дэнни, идущий рядом с Ролинзом.
– Конечно, могу.
– Не-ет, вас потом будет тошнить.
– Откуда ты знаешь?
Дэнни замолчал и оглянулся назад. Его мать шла вместе с Билли в метрах десяти от них и не могла слышать слов мальчика. Тогда он негромко произнес:
– Когда я был маленьким, я однажды один съел такой пирог. Я думал, что у меня лопнет живот. Тогда меня и тошнило.
– Все понятно. Что же ты меня не позвал. Я бы помог тебе его съесть.
Дэнни пожал плечами.
– Вдвоем бы мы справились… Может, не будем делиться с остальными? – спросил Ролинз.
– Нет, немножко и им надо дать.
Когда они пришли в салун, Крэг провел всех в небольшую боковую комнату на первом этаже. Там стояли старая газовая печь и сервант с жестяной посудой и различными кухонными принадлежностями.
– Думаю, что из этой комнаты получилась бы отличная кухня. Сюда нужно будет принести стол и несколько стульев. Я же не знаю, сколько вас всего станет жить в салуне.
Произнеся последние слова, Крэг чуть не выронил из рук пирог. Неужели вся эта сумасшедшая затея превратится в реальность, которая будет длиться бесконечно? Крэг вздохнул. Сразу два внутренних голоса заговорили в нем. Один – трезвый и практичный – убеждал, что Крэга ждет много суматохи, которая не приведет ни к чему хорошему. Другой, сентиментальный, поднимавшийся откуда-то из глубины, говорил, что эта суматоха желанна ему самому, и Крэга ждут большие радости. И все-таки Ролинз сомневался, что Билли осуществит свою затею, даже с его помощью. Честно говоря, Крэг и не хотел, чтобы у Билли что-нибудь получилось. Ему с самого начала было не по вкусу, что она хочет работать в салуне.
Женщина начинала нравиться ему, и это беспокоило Ролинза больше всего.
Кто-то настойчиво дергал его за рукав.
– Когда мы будем делить пирог?
– Наверное, прямо сейчас.
– Да?!
Билли достала из серванта четыре тарелки, вилки и большой нож. Все четверо вернулись в зал и сели за стол. Тарелки были расставлены, и пирог лежал на одной из них. Билли протянула нож Ролинзу, но тот отрицательно помахал рукой. Тогда Билли стала разрезать пирог сама. Вначале нож застрял в твердой хрустящей корке, но, наконец, в одну из тарелок был отправлен первый кусок.
– Как называется этот пирог, мисс Билли? Я никогда не ел такого. Он вкусный?
– Неправда, – возмутилась Анна, – зачем ты обманываешь? Я угощала тебя однажды точно таким.
Билли подала тарелку Дэнни:
– По-моему, это сливовый пирог.
– О, я люблю сливы. Да, мама?
– Ты все любишь. Что надо и не надо. Несколько минут спустя Крэг поднялся со своего места.
– Люблю посидеть в хорошей компании. Но, к сожалению, завтра много дел. Должен вас покинуть. – Он огляделся. – Где вы будете спать?
– Мама и я будем спать в верхней комнате. У нас есть одеяло. Правда, нам повезло?
– Еще бы. – Крэг потрепал лохматую голову мальчика.
* * *
Билли проснулась рано утром. Вставать ей не хотелось. Она потянулась под одеялом и свернулась калачиком. Сегодня ей снились прекрасные сны. Билли снился ее дом – огромный кирпичный особняк в Сент-Луисе. Снился отец. И ее мать, которая умерла несколько лет назад. При воспоминании о матери у Билли заныло сердце. Женщина все еще тосковала по Арианне Глен – именно так звали ее мать.
Билли приснилась ее любимая подруга Селена Дженкинс. Селена была очень увлечена сводным братом Билли Сэмюэлем.
Женщина почувствовала легкий озноб. То ли от того, что утро выдалось холодным, то ли от того, что Билли снова не могла вспомнить, почему она покинула Сент-Луис. И ей подумалось, что лучше не пытаться вспоминать об этом.
Вдруг где-то за стеной раздался глухой стук. Билли села на кровати и почувствовала, как ломит ее спину. Стук повторился. Стучали, и очень настойчиво, в дверь салуна.
Протерев глаза, Билли встала с кровати и, закутавшись в одеяло, вышла из комнаты. Женщина заглянула в соседнюю комнату, где поселились Анна с мальчиком. Они мирно спали под одним одеялом, прижавшись друг к другу. Билли хотела их разбудить, но передумала. Она вспомнила слова Дэнни о том, что в последние дни ночлег их был совсем никудышным. Пусть спят, сколько хотят.
В дверь по-прежнему стучали, и Билли расслышала громкие проклятия. Спустившись по лестнице, женщина открыла засов, и в салун ввалился тучный мужчина. В его руках была огромная картонная коробка. Увидев Билли, мужчина забормотал:
– Простите, что потревожил вас, мэм…
– Что вам здесь нужно?
– Где у вас кухня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97