– Томас Оренсел Куин, – кисло выдавил он. Как всегда, он зрил в корень. Зная мою историю, он не мог не догадаться.
– Орри, – произнесла я. – Неудивительно, что он хотел прикончить меня. Он не мог знать, что осталось в моей памяти с того дня, когда мы виделись в последний раз. Не был уверен, узнала ли я его или нет. Я его не узнала. Это было очень давно, а я так и не разглядела тогда его лицо. Но он не мог рисковать, зная, что я могу вести двойную игру. Полагаю, он убил бы меня раньше, но побоялся сделать это в «Луксоре». Боялся, что об этом прознает Маат. Он почувствовал себя увереннее, услышав историю, рассказанную мною Эшворту, но все еще не доверял мне. Он понимал, что я могу обо всем догадаться. Я просто не могла не сделать этого.
Джонатан говорил: все линии сходятся на мне. Я была связующим звеном многих событий, включая и это.
Томас Оренсел Куин: Орри. Чез Эшворт Третий погиб, везя меня к своему боссу, Орри… И в этот миг я поняла, что бизнес Орри крутится вокруг наркотиков.
Возможно, все так и было в самом начале. Легкие деньги для них обоих.
Я находилась в одной комнате с парнем, который был причиной моих ночных кошмаров вот уже несколько лет. Черт возьми, он мне даже нравился.
Внезапно события последнего времени навалились на меня со страшной силой…
Дэвид, превратившийся в груду пепла. Сиобан, погибшая вместо меня. Умирающий Льюис… Я позволила Куину стащить у меня бутылку Джонатана, когда ответ на все вопросы находился у меня перед глазами. Видимо, я не была достаточно быстра или сообразительна, чтобы увидеть это.
– Джоанн? – Это был голос Мэрион. Ее теплая рука легла на мое плечо. Я подняла голову и только сейчас осознала, как она устала. У нее выкрали джинна, тем самым принуждая ее к определенным действиям. Похоже, Куин начал заниматься темными делишками давным-давно.
Внезапно по моему позвоночнику пробежала леденящая волна.
– Когда исчез твой джинн?
– Пять лет назад, – судя по выражению ее лица, она могла бы назвать день, час и минуту, когда это случилось.
Я инстинктивно сжала руки в кулаки. Пять лет назад.
– Сколько лет уже пропадают джинны?
– В цифрах? – спросил Льюис. – Около шести лет. Может быть, меньше.
С того времени, как произошел тот случай в пустыне. С Чезом. С Орри. Со мной.
С тех пор как я попала в ту мрачную пещеру, и он задавал мне вопросы.
Льюис взял меня за руку и, несмотря на всю слабость в его теле, ухитрился так сжать ее, что я поморщилась.
– А Дэвид? – спросил он. Он уже знал ответ. – Что случилось?
– Рэйчел. Она… – Мое горло конвульсивно сжималось, когда я начинала думать об этом. – Она набросилась на Джонатана. Дэвид пытался помешать… – Я была не в силах закончить. Эта была битва, которую еще никто не наблюдал, не мог видеть, кроме меня – ифриты невидимы для человеческого глаза.
– Где они?
Моя рука непроизвольно легла на кожаную сумку.
– Я вернула Дэвида в бутылку Рэйчел… Я заявила права на нее. Отправила ее в бутылку, которую заменила Сиобан.
Льюис отпустил меня и протянул руку.
– Дай ее мне. – Я начала расстегивать сумку, потом остановилась. – Джо, у нас не так много времени. Поторопись.
Я вынула бутылку и отдала ему. Никакого странного ощущения. Я не ощущала никакого соединения с Рэйчел, но и чувства потери также не испытывала. Чего нельзя было сказать про Льюиса; я видела, как он, глубоко вздохнув, выпрямился, и его глаза на секунду свирепо полыхнули адским пламенем.
– Сколько энергии она высосала из Джонатана? – спросил он.
– Не скажу точно, у кого больше, у Дэвида или Джонатана, но думаю, много. – Я снова ощутила неприятные сокращения в желудке. – Дэвид, он очень плох. Боюсь, как бы он не…
– Он не мертв, – закончил за меня Льюис. То, как он произнес эти слова, заставило меня бросить на него резкий взгляд с сильным желанием добавить хороший хук. Хотя это была бы не совсем честная драка… Если бы он начал биться с черной пластиковой авоськой на моем боку, я бы поставила на авоську.
Он раскрыл кулак, и я обнаружила кровь Сиобан на его руке. Она грязными пятнами была размазана по бутылке. Я слегка прищурилась, так как мне показалось, что пятна начали двигаться, кружась по поверхности бутылки.
И постепенно всасываясь в нее.
Я ощутила внезапный приступ тошноты. В чем дело, Рэйчел, тебе уже не хватает плоти джиннов? Теперь ты решила закусить человеческой кровью?
– Какого черта ты творишь? – бросила я ему и вырвала свою руку, отступив в сторону. В течение нескольких секунд он балансировал бутылкой на ладони, потом посмотрел на меня пустым взглядом.
– Думаю, что должен сделать кое-что, – произнес он и бросил бутылку на ковер. Потом приподнялся с коляски, поднял ногу и опустил ее на бутылку, раздавив ее.
Комната слегка завибрировала, словно от небольшого порыва ветра на эфирном уровне. Это выразилось в виде белой энергетической волны. Во мне что-то дернулось, и маленький джинн завибрировал, словно крошечный камертон. Инстинктивно я сделала еще один шаг назад, прикрыв живот обеими руками, но это ощущение не было болезненным, скорее даже приятным.
Краем глаза я увидела ярко-золотистую вспышку, потом возникла двигающаяся тень… тень, обретающая форму, размер, грацию. Она шла неторопливой, изящной походкой, переходя из той реальности в эту.
Теперь волосы Рэйчел оказались коротко подстрижены, элегантно сочетаясь с великолепной формой головы. Они оттеняли форму ее скул, мягкие изгибы губ.
Ее глаза горели ярко-желтым янтарем.
Она была одета во все черное. Такой я еще никогда ее не видела. Черная шелковая майка, плавно повторяющая мягкие изгибы ее мускулистого женского тела. Выглядела она в духе семидесятых. Черные, облегающие бедра брюки, широкий пояс, стильные ботинки.
– Белоснежка, – произнесла она, и ее голос прозвучал вполне реально. Не совсем приятный на слух, но вполне реальный. Она слегка поклонилась мне и перенесла все внимание на Льюиса, усаживающегося в коляску. Это выглядело скорее как контролируемое падение.
– Ты выглядишь не совсем здоровым, мой друг.
– Да, – проскрипел Льюис. – Бывали деньки и получше.
Она протянула к нему руки, приложив их к его щекам. В ней чувствовался контраст; ее кожа была иссиня-черного цвета, неприятно напоминающая о той черной глыбе, которой она была, будучи ифритом. Вместо алмазно-острых когтей у нее оказались обычные ногти, выкрашенные в ярко-золотой цвет.
– Итак, – промурлыкала она, глядя ему прямо в глаза. Я не смогла бы выдержать этот взгляд ни при каких обстоятельствах. Льюис моргнул, но постарался не уклоняться от него. – Я страдала, Льюис. Так же, как и ты. Я понимаю, каково это – потерять себя, узнать, что такое голод, боль и ярость. И я знаю, каково чувствовать, когда это длится до бесконечности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76