кому - куда.
Василисе рано утром надо было идти за какими-то бумажками в райсовет.
- Завтра придётся вновь возвращаться сюда из Большого Дома, как-то обидно!
- Да, встанет Оленька в такую рань, ждите!... - шутливо пообещала Диана Яковлевна давно спящим административным окнам.
Егор Сергеевич проявил чудеса сообразительности: он пригласил певунью посетить его остывший супружеский очаг.
Василиса сразу согласилась.
- Интересно, что о нас подумают ваши земляки?.. Можно, крёстная?..
- Но с условием: Егора Сергеевича с кровати не прогонять, ляжешь на коврике у двери! - Диана Яковлевна пригрозила Василисе пальцем.
- Тётя Диана, может, вы тоже с нами?
- У мме... ня... есть шкур... ра... - поддержал Бурханкин.
- Или тогда вас должен кто-то проводить!.. - хитро "заныла" Василиса.
- Да проводят меня, проводят!
Как по команде "Выйти из строя!" - Франц сделал шаг вперёд.
Проводив глазами Бурханкина с Волчком, Василису, доктора Рубина, которому завтра было на работу, Диана Яковлевна и Франц медленно пошли рядом...
- Егор Сергеевич - молодец! Как он держится!..
Франц кивнул:
- Да, сегодня он в ударе!.. Хотя, Вилли сам - фактически жертва. Он мог иметь нормальную семью, давным-давно быть отцом.
- Конечно мог. Но кто знает, как бы оно было, отчего не получилось...
Игорь Максимильянович вдруг остановился, вслушиваясь в свой неожиданно тихий голос, в свои тайные мысли.
- Кто знает?.. Вы, наверное... Почему вас все слушаются? Вилли говорит в таких случаях: "Слово знает!" А, Фомушка? - вдруг удивился он. - Диана, верно, и вправду знает заветное слово...
Фомка промолчал, свесив набок левое ухо, не сводя с хозяина глаз.
Франц уже не спрашивал, он размышлял, медленно привыкая к тому давно утраченному, что опять происходило в нём. Вспомнил золотую осень, глубокий узор морщин на женской ладони, протянувшей ему - как подарок предметы-ребус.
Диана Яковлевна взяла его под руку.
- Он, конечно, умница - ваш Вилли. Фомушка тоже хороший собеседник. Но давайте всё-таки пойдём: поздно уже.
Над горизонтом медленно плыли перламутровые облака, залитые шафрановым румянцем. Солнце уже простилось с землёй. Только царской короной пробивались его лучи, напоминая, - всего лишь до завтра!
Игорь Максимильянович вдруг попросил:
- Мы успеем забежать ко мне в квартиру. Я там давно не был. Буквально на минуту: гляну, всё ли в порядке - и пойдём. - Он указал на торчавшую бельмом пятиэтажку: - Нам туда...
В подъезде он замешкался у почтовых ящиков, посмотрел вверх.
Диана Яковлевна поднималась неторопливо, но легко. Рука, не вцепляясь в перила, свободно двигалась параллельно телу - как на эскалаторе. Неспешно мелькали закрытые сандалии светлого кожаного плетения. Шёлковые брючины поочерёдно обтягивали стройные бёдра. В такт движениям постукивала сумочка...
Игорь Максимильянович уронил кипу газет... С верхней ступеньки пролёта гостья обернулась на шум.
- У нас дома иногда лифт ломается. Часто пешком хожу. Люблю прогулки: даже в плохую погоду выбираю маршрут и - вперёд...
Она вдруг заметила его волнение.
Диана (строго). А не боитесь, что я вас также скомпрометирую?
Франц (опешил). В каком смысле?
Диана. Среди людей живёте. Что они подумают?
Франц (бросив прессу, рванул наверх, прыгая через три ступеньки). Вы про наш с вами возраст?
Диана (ему навстречу). Фи!..
Франц (остановился в замешательстве). Знаете, я себе сейчас напоминаю Бурханкина: что ни ляпну - всё невпопад.
Задохнулся... Прошёл мимо, загремел ключами у двери, уронил их к лапам застывшего на площадке Фомки...
Когда вошли в душную квартиру, Франц не зажёг в прихожей бра: ему казалось, от волос её исходит свечение.
Диана (нащупала выключатель, поторопила). Давайте скорее, не то усну прямо здесь. Встаю очень рано, поэтому вечером, если не работаю, быстро засыпаю... (Ехидно глянула из-за очков.) Это вам к сведенью, раз уж про возраст заговорили.
Франц (возмущённо). Это не я говорил!
Увидел насмешливый взгляд и пригласил гостью в комнату.
Перед ним теперь стояла единственная задача - ничем себя не выдать.
Это было много сложнее, чем решать головоломки с платочками в пакетах или шнурками да орехами в трещине дома.
Игорь Максимильянович повесил в прихожей пиджак и быстро ушёл на кухню. Налил Фомке воды, распахнул окно и вдруг засмеялся:
- Глядите-ка, опять он тут как тут!..
- Кто, Егор Сергеевич? - донеслось из комнаты.
- Да нет же, Циклоп!.. Идите сюда.
Диана Яковлевна подошла.
- Вон тот?..
- Да нет, это - Михеич, механик. А Циклоп - вон он, видите? - Франц поманил Диану Яковлевну, бережно придержал за плечи, когда она по пояс высунулась из окна. - Вышел из междугородного телефона. Смотрите, ещё имеет наглость махать! Сыночку звонил... Папаша...
Диана Яковлевна отстранилась.
- А, так это он под шпионскими очками прятался?.. Ну как же, как же. Видела, и не раз. Всё лето меня во флигеле навещал!.. Оля мне про его художества рассказала. Как же его... Тарас Григорьевич?.. Только вот зачем так гневливо?.. Он и без того Богом обижен.
- С чего вы взяли? Циклоп сам обидеть может кого хочешь! - взревновал Франц к ноткам жалости в её голосе.
Она ещё раз глянула за окно.
- По делам и видно, Господь его оставил! - и кивнула уверенно: будто сама присутствовала на Небесном Совете.
Францу захотелось съязвить в ответ.
Тон его вообще несколько изменился. Не сказать, что стал заметно грубее. Пожалуй, чуть покрылся наглостью, как налётом пыли.
Игорь Максимильянович упорно сопротивлялся странной роли, которая вновь неотвратимо завладевала им.
- Игорёша, хватит пыхтеть! - приказала Диана Яковлевна. - Вы давно Библию в руках держали? Или только кодексами балуетесь?
- Я не ослышался?.. - расцвёл Франц.
- Мне понравилось, как вас доктор называет. Мы же с ним почти ровесники. Так что я для вас - "старший товарищ"! - чётко разграничила она дистанцию.
Франц полез в шкафчик, достал с верхней полки початую бутылку вина (Бурханкину никогда бы не добраться на такую верхотуру), взял чашки вместо фужеров (те переехали в дом фермера). Мимоходом заметил:
- Во-первых, я тоже, между прочим, не мальчик. Конец войны застал. Во-вторых, Марк Анатольевич - который немногим старше - меня на "ты" зовёт.
- А вы его - нет, - напомнила Диана Яковлевна и, глядя на приготовления, предупредила: - Никаких брудершафтов! Я - не Марк Анатольевич. Вот и верь после этого! Обещал пару минут, а сам что-то затевает...
- Мы выпьем мировую, - вовсю разошёлся Франц, - ведь едва не поссорились. Я бы себе не простил!
Диана Яковлевна залюбовалась фигурой бутылки - застывшим куском вулканической лавы. На бугристом горле остался бумажный след. Этикетку давно и безжалостно содрали.
Диана. Роскошь какая!..
С педантичностью аптекаря Игорь Максимильянович отмерял тёмный напиток поровну на две порции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Василисе рано утром надо было идти за какими-то бумажками в райсовет.
- Завтра придётся вновь возвращаться сюда из Большого Дома, как-то обидно!
- Да, встанет Оленька в такую рань, ждите!... - шутливо пообещала Диана Яковлевна давно спящим административным окнам.
Егор Сергеевич проявил чудеса сообразительности: он пригласил певунью посетить его остывший супружеский очаг.
Василиса сразу согласилась.
- Интересно, что о нас подумают ваши земляки?.. Можно, крёстная?..
- Но с условием: Егора Сергеевича с кровати не прогонять, ляжешь на коврике у двери! - Диана Яковлевна пригрозила Василисе пальцем.
- Тётя Диана, может, вы тоже с нами?
- У мме... ня... есть шкур... ра... - поддержал Бурханкин.
- Или тогда вас должен кто-то проводить!.. - хитро "заныла" Василиса.
- Да проводят меня, проводят!
Как по команде "Выйти из строя!" - Франц сделал шаг вперёд.
Проводив глазами Бурханкина с Волчком, Василису, доктора Рубина, которому завтра было на работу, Диана Яковлевна и Франц медленно пошли рядом...
- Егор Сергеевич - молодец! Как он держится!..
Франц кивнул:
- Да, сегодня он в ударе!.. Хотя, Вилли сам - фактически жертва. Он мог иметь нормальную семью, давным-давно быть отцом.
- Конечно мог. Но кто знает, как бы оно было, отчего не получилось...
Игорь Максимильянович вдруг остановился, вслушиваясь в свой неожиданно тихий голос, в свои тайные мысли.
- Кто знает?.. Вы, наверное... Почему вас все слушаются? Вилли говорит в таких случаях: "Слово знает!" А, Фомушка? - вдруг удивился он. - Диана, верно, и вправду знает заветное слово...
Фомка промолчал, свесив набок левое ухо, не сводя с хозяина глаз.
Франц уже не спрашивал, он размышлял, медленно привыкая к тому давно утраченному, что опять происходило в нём. Вспомнил золотую осень, глубокий узор морщин на женской ладони, протянувшей ему - как подарок предметы-ребус.
Диана Яковлевна взяла его под руку.
- Он, конечно, умница - ваш Вилли. Фомушка тоже хороший собеседник. Но давайте всё-таки пойдём: поздно уже.
Над горизонтом медленно плыли перламутровые облака, залитые шафрановым румянцем. Солнце уже простилось с землёй. Только царской короной пробивались его лучи, напоминая, - всего лишь до завтра!
Игорь Максимильянович вдруг попросил:
- Мы успеем забежать ко мне в квартиру. Я там давно не был. Буквально на минуту: гляну, всё ли в порядке - и пойдём. - Он указал на торчавшую бельмом пятиэтажку: - Нам туда...
В подъезде он замешкался у почтовых ящиков, посмотрел вверх.
Диана Яковлевна поднималась неторопливо, но легко. Рука, не вцепляясь в перила, свободно двигалась параллельно телу - как на эскалаторе. Неспешно мелькали закрытые сандалии светлого кожаного плетения. Шёлковые брючины поочерёдно обтягивали стройные бёдра. В такт движениям постукивала сумочка...
Игорь Максимильянович уронил кипу газет... С верхней ступеньки пролёта гостья обернулась на шум.
- У нас дома иногда лифт ломается. Часто пешком хожу. Люблю прогулки: даже в плохую погоду выбираю маршрут и - вперёд...
Она вдруг заметила его волнение.
Диана (строго). А не боитесь, что я вас также скомпрометирую?
Франц (опешил). В каком смысле?
Диана. Среди людей живёте. Что они подумают?
Франц (бросив прессу, рванул наверх, прыгая через три ступеньки). Вы про наш с вами возраст?
Диана (ему навстречу). Фи!..
Франц (остановился в замешательстве). Знаете, я себе сейчас напоминаю Бурханкина: что ни ляпну - всё невпопад.
Задохнулся... Прошёл мимо, загремел ключами у двери, уронил их к лапам застывшего на площадке Фомки...
Когда вошли в душную квартиру, Франц не зажёг в прихожей бра: ему казалось, от волос её исходит свечение.
Диана (нащупала выключатель, поторопила). Давайте скорее, не то усну прямо здесь. Встаю очень рано, поэтому вечером, если не работаю, быстро засыпаю... (Ехидно глянула из-за очков.) Это вам к сведенью, раз уж про возраст заговорили.
Франц (возмущённо). Это не я говорил!
Увидел насмешливый взгляд и пригласил гостью в комнату.
Перед ним теперь стояла единственная задача - ничем себя не выдать.
Это было много сложнее, чем решать головоломки с платочками в пакетах или шнурками да орехами в трещине дома.
Игорь Максимильянович повесил в прихожей пиджак и быстро ушёл на кухню. Налил Фомке воды, распахнул окно и вдруг засмеялся:
- Глядите-ка, опять он тут как тут!..
- Кто, Егор Сергеевич? - донеслось из комнаты.
- Да нет же, Циклоп!.. Идите сюда.
Диана Яковлевна подошла.
- Вон тот?..
- Да нет, это - Михеич, механик. А Циклоп - вон он, видите? - Франц поманил Диану Яковлевну, бережно придержал за плечи, когда она по пояс высунулась из окна. - Вышел из междугородного телефона. Смотрите, ещё имеет наглость махать! Сыночку звонил... Папаша...
Диана Яковлевна отстранилась.
- А, так это он под шпионскими очками прятался?.. Ну как же, как же. Видела, и не раз. Всё лето меня во флигеле навещал!.. Оля мне про его художества рассказала. Как же его... Тарас Григорьевич?.. Только вот зачем так гневливо?.. Он и без того Богом обижен.
- С чего вы взяли? Циклоп сам обидеть может кого хочешь! - взревновал Франц к ноткам жалости в её голосе.
Она ещё раз глянула за окно.
- По делам и видно, Господь его оставил! - и кивнула уверенно: будто сама присутствовала на Небесном Совете.
Францу захотелось съязвить в ответ.
Тон его вообще несколько изменился. Не сказать, что стал заметно грубее. Пожалуй, чуть покрылся наглостью, как налётом пыли.
Игорь Максимильянович упорно сопротивлялся странной роли, которая вновь неотвратимо завладевала им.
- Игорёша, хватит пыхтеть! - приказала Диана Яковлевна. - Вы давно Библию в руках держали? Или только кодексами балуетесь?
- Я не ослышался?.. - расцвёл Франц.
- Мне понравилось, как вас доктор называет. Мы же с ним почти ровесники. Так что я для вас - "старший товарищ"! - чётко разграничила она дистанцию.
Франц полез в шкафчик, достал с верхней полки початую бутылку вина (Бурханкину никогда бы не добраться на такую верхотуру), взял чашки вместо фужеров (те переехали в дом фермера). Мимоходом заметил:
- Во-первых, я тоже, между прочим, не мальчик. Конец войны застал. Во-вторых, Марк Анатольевич - который немногим старше - меня на "ты" зовёт.
- А вы его - нет, - напомнила Диана Яковлевна и, глядя на приготовления, предупредила: - Никаких брудершафтов! Я - не Марк Анатольевич. Вот и верь после этого! Обещал пару минут, а сам что-то затевает...
- Мы выпьем мировую, - вовсю разошёлся Франц, - ведь едва не поссорились. Я бы себе не простил!
Диана Яковлевна залюбовалась фигурой бутылки - застывшим куском вулканической лавы. На бугристом горле остался бумажный след. Этикетку давно и безжалостно содрали.
Диана. Роскошь какая!..
С педантичностью аптекаря Игорь Максимильянович отмерял тёмный напиток поровну на две порции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65