Мы с Катериной послушно устроились на уютном двухместном диванчике и приготовились воспринимать информацию.
- Ну, с чего начнем? -спросила Шурочка, обожающая театральные эффекты.
- С самого начала, -припечатала бабуля, достала папиросы и закурила.
- Информация была добыта в кратчайшие сроки, так что, боюсь, не все детали нам известны, -Шурочка изящно закинула ногу на ногу.
- Не прибедняйся, -взмахнула рукой бабуля, - главное для нас - основная линия.
- Не скажи, Мария, -добродушно пробасил Евгений Карлович, - тут подробности очень интересные - заслушаешься… Такой адской смеси наглости и глупости свет еще не видывал. Ясно одно - нам нужна вендетта.
- Бить человека по голове рессорой от трактора «Беларусь» тоже нагло и глупо, -пожала плечами бабуля, - зато как действенно.
- Тут что-то вроде этого, -усмехнулась Шурочка. - Вы сейчас все поймете. Слушайте поучительную историю про одну материнскую семью.
История одного материнского семейства
Дабы пояснить Шурочкины слова, хочу заметить, что «материнской» на Западе называют семью, в которой женщина воспитывает детей одна. Без мужа. Казалось бы, ничего особенного - такое встречается сплошь и рядом. Тем не менее, эта семейка несколько отличается от общепринятых стандартов, однако - не буду забегать вперед и постараюсь по порядку изложить все, что рассказала Шурочка.
Ольга Семеновна Кашевая, а речь пойдет именно о ней, родилась в самой простецкой семье. Мать ее мыла полы в соседней парикмахерской, а по выходным делала уборку у знакомых за деньги. Отец сортировал бутылки в пункте приема стеклотары. Достаток в семье был более, чем скромный. Олечку не баловали - денег еле хватало на самое необходимое. Папа с мамой кормили дочь, старались по возможности одевать ее, покупали ей учебники, хвалили за хорошие отметки и ругали за плохие. Этим отношения родителей с дочерью и ограничивались.
Нельзя сказать, что девочка получила утонченное воспитание. Она выглядела приветливой и милой, однако, никто из взрослых даже не подозревал, какие страсти бушуют у нее внутри. Веселая и беззаботная Оленька, которая, казалось, больше пяти минут не способна играть в одну игру, в душе была великой актрисой. Каждый день она разыгрывала свои маленькие спектакли. Утро было для нее выходом на сцену - вот Олечка встала с кровати, вот она чистит зубы, с упоением представляя себе, что за ней, затаив дыхание, наблюдают миллионы восторженных зрителей. Как по нотам разыгрывала она свою роль, причем, сценарии своей жизни писала она сама.
В реальной же жизни Оленька скакала по верхам, легкая как перышко. Знания давались ей легко, хорошая память позволяла не тратить на учебу много времени. Все прочитанное накрепко оседало в голове, а потому, хоть она и не очень увлекалась книгами, при необходимости могла произвести впечатление очень начитанного ребенка.
Мать часто брала ее с собой, когда ходила убираться к богатым клиенткам, и Оленька с детства ощутила разницу между нищетой и роскошью. Девочка испытывала злость и унижение, сравнивая свою невзрачную, неухоженную, рано постаревшую мать с этими холеными, модно одетыми и красиво причесанными женщинами. Чем старше она становилась, тем отвратительнее выглядело в ее глазах скромное родительское жилище по сравнению с роскошными апартаментами, в которых ей приходилось помогать матери мыть пол. Разве можно было сравнить их малогабаритную хрущевку, оклеенную дешевыми обоями, загроможденную разномастной ободранной мебелью, с огромными, шикарными квартирами, обставленными дорогими гарнитурами. Зависть выедала ее душу. В десять лет она поклялась себе, что никогда не будет жить так, как ее мать.
С раннего детства Оленька поняла одну простую истину: чтобы добиться успеха в жизни, надо нравиться людям. Нужно не просто нравиться, необходимо заставить их полюбить тебя всем сердцем. В таком случае, они сами подставят тебе свою спину, чтобы с нее ты легко запрыгнула выше. Сделав это открытие, Оленька начала осваивать хитрую науку обольщения окружающих. Тут-то и пригодилась ее артистическая натура. Теперь ее пьесы разыгрывались не из любви к искусству, а ради всеобщего обожания.
Как хамелеон, Олечка перевоплощалась в того, кого хотела. Она научилась создавать иллюзию и блестяще манипулировать поведением окружающих. Ей было интересно втереться в доверие к человеку и с наслаждением наблюдать за тем, как он начинает открывать ей свои тайны. Оленьке ничего не стоило завоевать симпатию любого, и из каждой своей победы она извлекала выгоду. Отличники давали Оленьке списывать контрольные по математике, которую она ненавидела, профессорская дочка Лена Сафронова приглашала Оленьку на свою дачу, дочка местного фарцовщика Катька Тараканова помогала Оленьке достать по дешевке индийские джинсы, учителя ставили хорошие отметки, а мамины клиентки, у которых она убиралась, закармливали Оленьку разными деликатесами.
С каждым из этих людей Оленька была такой, какой они хотели ее видеть. С молодым классным руководителем, Дмитрием Александровичем, Оленька превращалась в девушку-скороспелку, бунтарку и умницу. Попивая с ним чаек после уроков, Оленька сквернословила и цитировала Бродского (те несколько строчек, которые она подсмотрела в самиздатовской распечатке у одной из клиенток матери) - гремучая смесь, рассчитанная специально на Дмитрия Александровича, недавнего выпускника педвуза, КСПешника и тонкого ценителя всего прекрасного и непокорного. Бедняга изо всех сил боролся с очарованием несовершеннолетней дрянной девчонки и втайне мечтал после окончания школы взять ее замуж. Ну, если не замуж, то хотя бы… эх, бедный Дмитрий Александрович…
С преподавательницей биологии, Натальей Гавриловной, высокой, громогласной барышней с железобетонным характером, ярким авторитетом среди учеников и тонким чувством юмора, Оленька превращалась в тихую, ироничную, слегка замкнутую девушку, с трудной судьбой и сложным внутренним миром, обладающую собственным мнением, которое она очень редко озвучивала.
Для мальчишек Оленька была томной и неприступной барышней, которая при необходимости могла запросто нахамить главному школьному красавцу. Однако, при этом Оленька научилась дружить с мальчиками, создав вокруг себя своеобразную свиту лучших друзей, затаивших в душе надежду на большее.
Чутье никогда не подводило Оленьку, и она очень редко ошибалась в своих расчетах. К старшим классам количество этих ошибок постепенно свелось к нулю. Как опытный канатоходец, балансировала она по высоко натянутой веревке, не пользуясь страховкой и не боясь сорваться вниз. Порой в таком положении она даже принималась отплясывать.
У Оленьки было довольно много близких подруг, но ни одна из них и понятия не имела о том, какова она на самом деле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
- Ну, с чего начнем? -спросила Шурочка, обожающая театральные эффекты.
- С самого начала, -припечатала бабуля, достала папиросы и закурила.
- Информация была добыта в кратчайшие сроки, так что, боюсь, не все детали нам известны, -Шурочка изящно закинула ногу на ногу.
- Не прибедняйся, -взмахнула рукой бабуля, - главное для нас - основная линия.
- Не скажи, Мария, -добродушно пробасил Евгений Карлович, - тут подробности очень интересные - заслушаешься… Такой адской смеси наглости и глупости свет еще не видывал. Ясно одно - нам нужна вендетта.
- Бить человека по голове рессорой от трактора «Беларусь» тоже нагло и глупо, -пожала плечами бабуля, - зато как действенно.
- Тут что-то вроде этого, -усмехнулась Шурочка. - Вы сейчас все поймете. Слушайте поучительную историю про одну материнскую семью.
История одного материнского семейства
Дабы пояснить Шурочкины слова, хочу заметить, что «материнской» на Западе называют семью, в которой женщина воспитывает детей одна. Без мужа. Казалось бы, ничего особенного - такое встречается сплошь и рядом. Тем не менее, эта семейка несколько отличается от общепринятых стандартов, однако - не буду забегать вперед и постараюсь по порядку изложить все, что рассказала Шурочка.
Ольга Семеновна Кашевая, а речь пойдет именно о ней, родилась в самой простецкой семье. Мать ее мыла полы в соседней парикмахерской, а по выходным делала уборку у знакомых за деньги. Отец сортировал бутылки в пункте приема стеклотары. Достаток в семье был более, чем скромный. Олечку не баловали - денег еле хватало на самое необходимое. Папа с мамой кормили дочь, старались по возможности одевать ее, покупали ей учебники, хвалили за хорошие отметки и ругали за плохие. Этим отношения родителей с дочерью и ограничивались.
Нельзя сказать, что девочка получила утонченное воспитание. Она выглядела приветливой и милой, однако, никто из взрослых даже не подозревал, какие страсти бушуют у нее внутри. Веселая и беззаботная Оленька, которая, казалось, больше пяти минут не способна играть в одну игру, в душе была великой актрисой. Каждый день она разыгрывала свои маленькие спектакли. Утро было для нее выходом на сцену - вот Олечка встала с кровати, вот она чистит зубы, с упоением представляя себе, что за ней, затаив дыхание, наблюдают миллионы восторженных зрителей. Как по нотам разыгрывала она свою роль, причем, сценарии своей жизни писала она сама.
В реальной же жизни Оленька скакала по верхам, легкая как перышко. Знания давались ей легко, хорошая память позволяла не тратить на учебу много времени. Все прочитанное накрепко оседало в голове, а потому, хоть она и не очень увлекалась книгами, при необходимости могла произвести впечатление очень начитанного ребенка.
Мать часто брала ее с собой, когда ходила убираться к богатым клиенткам, и Оленька с детства ощутила разницу между нищетой и роскошью. Девочка испытывала злость и унижение, сравнивая свою невзрачную, неухоженную, рано постаревшую мать с этими холеными, модно одетыми и красиво причесанными женщинами. Чем старше она становилась, тем отвратительнее выглядело в ее глазах скромное родительское жилище по сравнению с роскошными апартаментами, в которых ей приходилось помогать матери мыть пол. Разве можно было сравнить их малогабаритную хрущевку, оклеенную дешевыми обоями, загроможденную разномастной ободранной мебелью, с огромными, шикарными квартирами, обставленными дорогими гарнитурами. Зависть выедала ее душу. В десять лет она поклялась себе, что никогда не будет жить так, как ее мать.
С раннего детства Оленька поняла одну простую истину: чтобы добиться успеха в жизни, надо нравиться людям. Нужно не просто нравиться, необходимо заставить их полюбить тебя всем сердцем. В таком случае, они сами подставят тебе свою спину, чтобы с нее ты легко запрыгнула выше. Сделав это открытие, Оленька начала осваивать хитрую науку обольщения окружающих. Тут-то и пригодилась ее артистическая натура. Теперь ее пьесы разыгрывались не из любви к искусству, а ради всеобщего обожания.
Как хамелеон, Олечка перевоплощалась в того, кого хотела. Она научилась создавать иллюзию и блестяще манипулировать поведением окружающих. Ей было интересно втереться в доверие к человеку и с наслаждением наблюдать за тем, как он начинает открывать ей свои тайны. Оленьке ничего не стоило завоевать симпатию любого, и из каждой своей победы она извлекала выгоду. Отличники давали Оленьке списывать контрольные по математике, которую она ненавидела, профессорская дочка Лена Сафронова приглашала Оленьку на свою дачу, дочка местного фарцовщика Катька Тараканова помогала Оленьке достать по дешевке индийские джинсы, учителя ставили хорошие отметки, а мамины клиентки, у которых она убиралась, закармливали Оленьку разными деликатесами.
С каждым из этих людей Оленька была такой, какой они хотели ее видеть. С молодым классным руководителем, Дмитрием Александровичем, Оленька превращалась в девушку-скороспелку, бунтарку и умницу. Попивая с ним чаек после уроков, Оленька сквернословила и цитировала Бродского (те несколько строчек, которые она подсмотрела в самиздатовской распечатке у одной из клиенток матери) - гремучая смесь, рассчитанная специально на Дмитрия Александровича, недавнего выпускника педвуза, КСПешника и тонкого ценителя всего прекрасного и непокорного. Бедняга изо всех сил боролся с очарованием несовершеннолетней дрянной девчонки и втайне мечтал после окончания школы взять ее замуж. Ну, если не замуж, то хотя бы… эх, бедный Дмитрий Александрович…
С преподавательницей биологии, Натальей Гавриловной, высокой, громогласной барышней с железобетонным характером, ярким авторитетом среди учеников и тонким чувством юмора, Оленька превращалась в тихую, ироничную, слегка замкнутую девушку, с трудной судьбой и сложным внутренним миром, обладающую собственным мнением, которое она очень редко озвучивала.
Для мальчишек Оленька была томной и неприступной барышней, которая при необходимости могла запросто нахамить главному школьному красавцу. Однако, при этом Оленька научилась дружить с мальчиками, создав вокруг себя своеобразную свиту лучших друзей, затаивших в душе надежду на большее.
Чутье никогда не подводило Оленьку, и она очень редко ошибалась в своих расчетах. К старшим классам количество этих ошибок постепенно свелось к нулю. Как опытный канатоходец, балансировала она по высоко натянутой веревке, не пользуясь страховкой и не боясь сорваться вниз. Порой в таком положении она даже принималась отплясывать.
У Оленьки было довольно много близких подруг, но ни одна из них и понятия не имела о том, какова она на самом деле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83