Сжатые руки Бриджит сами собой поползли к груди, словно она молилась. Это зрелище подействовало на меня так сильно, что револьвер запрыгал у меня в руке. Я был потрясен до глубины души.
– Я его и пальцем не трону, – пообещал я. Она опустила руки и закрутила волосы узлом.
Темный шумно перевел дух.
Я сделал то же самое. Похоже, последние несколько секунд я вообще не дышал.
– О'кей, – произнесла Бриджит с неожиданным спокойствием. Она мне поверила. Она решила, что произошло какое-то недоразумение, и теперь ей хотелось, чтобы оно осталось в прошлом, как дурной сон. Ведь завтра Рождество.
Потом Бриджит взглянула на Темного. Он кивнул.
– Две минуты, детка, – сказал он. – Иди в ванную.
Бриджит моргнула. Она поднялась, вышла в смежную со спальней ванную комнату и закрыла за собой дверь.
– Ушла, – шепотом сказал Темный. – Ну, давай, говори, что хотел сказать, и кончай с этим. Я готов.
– Ты – крепкий орешек, Темный, – сказал я, стараясь скрыть свое восхищение.
– Ты тоже.
– А разве ты не хочешь спросить – за что? – Меня все еще тянуло выложить ему все, что случилось со мной за последние несколько месяцев, но я уже понял, что просто не смогу этого сделать.
– Мне кажется, я знаю, – ответил он, сохраняя поистине сверхъестественное спокойствие.
Если бы в свой смертный час я мог быть хотя бы вполовину так спокоен, это было бы здорово. Я присел на краешек кровати.
– После того как Скотчи подстрелили, я дал ему слово, – проговорил я, ни к кому в особенности не обращаясь.
– А если б я сказал, что никто из вас не должен был умереть? – быстро спросил Темный.
– Ты и вправду собирался говорить нечто подобное мне? – ответил я.
– А ты бы поверил?
– Честно говоря, Темный, я не думаю, что это имеет какое-то значение, – сказал я.
Темный покачал головой, потом глубоко вздохнул. На его виске пульсировала жилка. Неожиданно он улыбнулся мне, и я почувствовал, как растет мое недоумение. Неужели это тот же самый человек – порывистый, горячий, до безумия предприимчивый? Или мне наконец-то довелось увидеть настоящего Темного Уайта?
– Что я могу сделать, чтобы ты передумал? – спросил он. – Если бы, скажем, я предложил тебе деньги, много денег… или еще что-нибудь?
Я покачал головой:
– Ты знаешь правило: кровь за кровь. По-другому не получится.
Он вздохнул и откинулся на подушку. Сначала Темный отвел глаза, потом взглянул прямо в лицо.
– О'кей, ублюдок, в таком случае делай то, за чем пришел. Надеюсь, ты понимаешь, что Даффи этого так не оставит? Куда бы ты ни спрятался, он тебя везде достанет, пусть и через пятьдесят лет!
– Знаешь, Темный, я в общем-то никогда не надеялся дожить до преклонного возраста, – сказал я.
Он поглядел на меня и сглотнул, потом сжал руки в кулаки и вытянул их по швам.
– Ну, кончай, – нетерпеливо бросил он. – Теперь я точно готов.
Я поднял револьвер и прицелился ему в голову, но прежде чем я успел нажать на спусковой крючок, раздался грохот. Что-то ударило меня в бок и с силой швырнуло на дверцу платяного шкафа. Ударившись о нее затылком, я откачнулся обратно на кровать, но не удержался и сполз на пол. Оглушенный, я попытался тут же вскочить, но больная нога подвела, и я снова рухнул на пол. Приподняв голову, я увидел Бриджит, которая стояла у двери ванной, держа в руках небольшой никелированный револьвер.
– Черт тебя возьми, Бриджит! – проговорил я. Она сделала несколько шагов в мою сторону.
Она дрожала, глаза были широко раскрыты, прекрасное лицо побелело, но в нем читалась решимость. Холодная решимость и ярость. Подобного выражения я еще никогда у нее не видел. Господи, да знал ли я ее вообще?!
Ее губы сурово сжались.
– Прости, Майкл. Я не знаю, что между вами произошло, – я вообще не знаю, в чем дело, – но я люблю Терри и…
Я сбил ее с ног подсечкой, и Бриджит повалилась навзничь. Револьвер вылетел из ее руки и упал на кровать. Темный и я одновременно бросились к нему, но Бриджит успела перехватить меня. Револьвер провалился между кроватью и ночным столиком.
Выпустив из рук свой револьвер, я схватил Бриджит за волосы, с силой ударил ее головой о дверцу шкафа. Раздался тупой удар. Ее голова неестественно запрокинулась назад, тело обмякло. Я схватил с пола свое оружие и поспешно нырнул под прикрытие кроватной спинки, так как Темный уже нащупал на полу револьвер и открыл огонь. Он слишком волновался, и три выпущенные им пули попали в стену. Прежде чем он успел выстрелить в четвертый раз, я перекатился на бок и трижды нажал на спусковой крючок, попав ему в грудь, в лицо и в шею.
Револьвер Темного выстрелил в последний раз и замолк. Кровь хлестала из его ран, левой половины лица вообще не было. Одна из моих пуль, ударившись о челюстную кость, изменив направление, прошила щеку и прошла в мозг. Глазное яблоко стекало по скуле на подушку. Лицевые мускулы обмякли, а то, что осталось от рта, сложилось в бессильную гримасу. Несколько мгновений Темный еще сидел, потом повалился головой вперед. Я подполз к нему на коленях и взял за руку. Пульс еще прощупывался. Формально он был еще жив, и я воспользовался этим как предлогом, чтобы запрокинуть ему голову и перерезать горло от уха до уха.
Потом я удостоверился, что с Бриджит все в порядке. Бриджит… О господи!
Она любила его. Любила, и Темному вовсе не нужно было устраивать всего этого. Он мог просто убить меня и сказать ей. Она бы, наверно, пришла в ярость, но ненадолго. В конце концов она бы как-нибудь примирилась с этим, потому что любила его, черт возьми. И наверное, так было бы лучше, много лучше. Энди, Фергал, Скотчи – никто бы из них не погиб. Бриджит любила его, она могла бы понять. Простить. Темный перемудрил. Он хотел принять все меры, застраховаться от любых случайностей – и перестарался. Боже мой, Темный, тебе, оказывается, не хватало элементарной уверенности в себе!
Впрочем, что это я? Темный Уайт – и неуверенность в себе? А я-то, дурак, едва в это не поверил. Меня ввело в заблуждение брюшко, которое он отрастил, его крашеные волосы… Но для Бриджит это не имело значения. Ему следовало просто прикончить меня и решить проблему раз и навсегда. И Скотчи был бы жив, но Темный не был уверен в Бриджит, вот в чем дело. Он не верил ей, и это в конце концов его погубило.
– Кретин чертов! – сказал я ему. Сказал и вспомнил, что хотел спросить, не он ли велел тогда избить Энди. Сейчас это уже не имело значения; что было, то прошло. Сев на кровать, я поправил протез. Бриджит по-прежнему была без сознания, и я приподнял ее. На ночном столике я нашел бумажник Темного, а в нем не меньше пяти тысяч долларов крупными купюрами. Они могли мне пригодиться, и я сунул деньги в карман, потом отыскал ключи от «ягуара». Только после этого я решил заняться своим раненым боком. Выглядел он скверно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120