- Я буду вам давать уроки музыки и пения, а после урока, если захотите, можете посидеть в саду.
Леди Джейн бросилась к Пепси, чтобы сообщить эту радостную новость. К ее великому удивлению, всегда веселая и благоразумная Пепси залилась слезами и припала лицом к столу, усеянному ореховой скорлупой.
- Пепси! Милая, милая Пепси! Что с вами? - закричала девочка, не на шутку перепуганная нервным припадком убогонькой. - Скажите, в чем дело?
И, оттолкнув от себя цаплю, она тоже расплакалась.
- Я... я... ревную тебя! - всхлипывая, проговорила Пепси, усердно вытирая глаза платком. - Это очень глупо, я знаю, но что же мне делать!.. Мне не хочется, чтобы ты ходила к ним...
- Перестаньте, Пепси! Перестаньте! - уговаривала ее леди Джейн. Я люблю вас гораздо больше, чем Диану. Мне только очень хочется учиться музыке и пению. Пепси, миленькая моя! Позвольте мне учиться музыке! Я буду стараться хорошо играть, но вас никогда, никогда не разлюблю!
- Я не хочу, чтобы ты меня разлюбила! Не хочу, чтобы кто-нибудь был к тебе ближе, чем я! - кричала Пепси, вся красная, двигаясь на своем стуле в страшном возбуждении.
- Пепси, неужели вы на меня сердитесь? О, не сердитесь, прошу вас! Я не буду учиться музыке! Пепси, дорогая моя, хотите, я подарю вам цаплю! - и, говоря это, малютка старалась обхватить Пепси за шею.
Эти слова были доказательством самоотверженности леди Джейн, они так тронули убогонькую, что горе ее точно рукой сняло.
- Крошка моя бесценная! - воскликнула она, обнимая девочку и осыпая ее лицо поцелуями. - Какая ты добрая, кроткая! А я-то злая эгоистка! Диана хочет принести тебе пользу, а я отговариваю! Я не стою твоей любви, моя душечка! С моей стороны это подло лишать тебя счастья!
В эту минуту в комнату влетела Мышка. Увидев Пепси всю в слезах, она вспыхнула, и лицо ее приняло озлобленное выражение.
- Мисс леди! Что вы такое с моей барышней проделали? Отчего она так горько плачет? Она у нас, того и гляди, занеможет. Ее мама приказала мне приглядывать за вами, чтобы с вами ничего не случилось, а вы так обидели нашу девочку, что она вон как заливается! Да что это в самом деле!
- Тсс, Мышка, - остановила ее Пепси, - ты не должна осуждать Джейн: виновата во всем одна я! Я ее приревновала к Диане. Не хотела, чтобы она шла к ней учиться музыке.
Леди Джейн, не ясно понимая причину такого внезапного гнева Мышки, начала горячо оправдываться:
- Я ее не обидела, Мышка! Она плачет потому, что думает, что я ее разлюбила. Видишь, в чем дело: Диана и ее мать - гордые француженки. Пепси думает, что если я буду к ним ходить, то сделаюсь тоже гордой. Вот почему она плачет.
- Слышите, люди добрые! - кипятилась Мышка. - Диана - гордая француженка! Скажите пожалуйста! Худая, бледная, точно из могилы встала, - это гордая француженка!.. Встанет ни свет ни заря, выйдет на улицу и ну тереть скамеечку перед крыльцом! Уж она трет, трет ее кирпичом, точно наемная работница.
- Если она сама чистит свою скамейку, - значит, они очень бедные, - рассудила благоразумная Пепси, - а если бедные, то, значит, не гордые.
Когда леди Джейн спросила у мадам Жозен позволения учиться музыке у Дианы, та с радостью согласилась. Это был для нее неожиданный сюрприз. Шутка ли, мадемуазель д'Отрев берет к себе в ученицы ее племянницу! Это очень поднимет ее репутацию в глазах соседей. Нет сомнения, что и она рано или поздно будет иметь доступ в этот замкнутый дом.
Но никто из друзей леди Джейн так восторженно не радовался ее успехам, как старичок Жерар.
- Отлично, отлично, маленькая леди! - говорил он, с улыбкой потирая свои крошечные, худые руки. - Вам везет, везет! Нечего сказать! Попасть в ученицы к такой высокообразованной учительнице, как Диана д'Отрев, - большое счастье! Она отлично поставит ваш голос. Люди думают, что старик Жерар ничего не понимает, но ошибаются. Им и в голову не приходит догадаться, кем я был смолоду. Нет такого музыкального произведения, которого бы Жерар не слыхал в своей жизни. Когда я состоял при Французской опере, я насмотрелся и наслушался таких прелестей, каких иному и в жизни не достанется!
- А разве вы состояли при Французской опере? - перебила леди Джейн, причем глаза ее так и засверкали от радости. - Пепси говорит, что я буду там петь со временем, мне будут подносить цветы... Я буду ходить в белом атласном платье, поеду в коляске на белых лошадях...
- Очень может быть! Я ничему не удивлюсь! - воскликнул старик Жерар, с гордостью поглядывая на малютку, наклонив лысую голову набок, точно внимательно слушающая птица. - Я вам скажу: у вас такой голос, от которого камни заплачут.
- О, месье Жерар, да когда же вы слышали мое пение? - с удивлением спросила девочка. - Я пела только при Пепси и при Диане. Где же вы были?
- Я вас слышал, слышал, маленькая леди, - настаивал старичок, лукаво подмигивая. - Это было утром. Диана пела в доме, а вы ей вторили на улице у ее ворот. Пели вы, как птичка, но не замечали, что я вас слушаю.
- Неужели? - сказала, смеясь, девочка. - Как я рада, что вы слышали, как я пою. Хотите, я вам когда-нибудь спою "Спи дитя мое, усни"?
- С величайшим удовольствием! - сказал старик. - Я обожаю музыку. И так давно не слыхал хорошей музыки, - прибавил он, вздохнув, - так давно! Вы даже не поверите, маленькая леди, какой я был в те времена.
- Вы тогда не повязывали себе уши платком, месье Жерар?
- Как это можно? Ведь я теперь оттого их повязываю, что у меня стрельба в ушах.
- А вы не носили фартука? Не штопали чулок? - допрашивала леди Джейн, которой очень хотелось знать, в каком отношении старик переменился.
- Носил ли я фартук? - расхохотался старик Жерар, поднимая руки кверху. - Конечно нет! Я был, что называется, красивый молодой человек: черные волосы мои слегка кудрявились, и - хотите верьте, хотите нет - я щеголял в черных шелковых панталонах, носил лакированные башмаки с бантами.
- Неужели, месье Жерар, неужели? - спрашивала леди Джейн, причем маленькое личико ее так и сияло от радости. - Воображаю, какой вы были хорошенький! Но у вас тогда не было овощной лавочки?
- Конечно нет, я тогда совсем другим занимался. Я же вам сказал: я был, что называется, красивый, изящный джентльмен!
- Чем же вы занимались, месье Жерар?
- Я жил профессурой, моя маленькая леди, я был профессором.
- Профессором? Что это за слово? Я никогда его не слыхала!
- Профессором называется джентльмен, который дает уроки.
- Значит, вы давали уроки музыки? О, я это давно угадала! сказала леди Джейн.
Месье Жерар лукаво улыбнулся и покачал головой.
- Нет, нет, вы не отгадали, дорогая леди, я не был учителем пения.
- Ах, как жаль! - разочарованно воскликнула леди Джейн.
- Но я был учителем танцев! - гордо сказал месье Жерар, выпячивая свою худенькую грудь. - Да, я был известным балетмейстером Французской оперы!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34