И железное чудовище испугалось и бросилось наутек. Не прошло и минуты, как летучая мышь и рыцарь растворились в клочьях густого дыма и исчезли в вышине.
И Виктор проснулся. Встав с постели, он подошел к окну, открыл его и сразу почувствовал доносившийся издалека запах гари. Постояв с минуту у окна, он хотел было снова лечь, как вдруг резкий порыв ветра принес ему какой-то листок бумаги.
Бумага обгорела по краям и пахла дымом - по всему было видно, что совсем недавно она побывала в огне. Но, что самое интересное, на ней был изображен рыцарь. И Виктор узнал его - это был тот самый рыцарь, которого он видел во сне, это был один из его первых рисунков. Но в этот раз латы рыцаря почему-то были покрыты рубцами, и меч его был испещрен зазубринами. Он молча смотрел с листа бумаги, и взор его был печальным казалось, он никак не мог решиться сообщить Виктору какую-то грустную весть...
И вдруг в ночной тишине Виктор услышал знакомые голоса - голоса бриллиантов из драгоценной цепи, подаренной герцогом.
- Опять этот рыцарь пришел, - жаловался один из бриллиантов. - Что ему здесь нужно? Когда же он оставит нас в покое?
- Уж теперь-то ему конец! - злорадствовал второй бриллиант. - Уж с этой-то обгорелой бумажкой герцог в два счета справится!
- Нужно немедленно отнести эту бумажку его высочеству, - доверительно шептал третий. - А еще лучше бросить ее в камин!
- Да-да, - поддакивали другие бриллианты, - нужно бросить ее в камин... Бросить в камин... Бросить в камин...
И тут совершенно неожиданно со всех сторон раздались громкие голоса, и ночной замок наполнился шумом: топотом ног, возбужденными криками слуг герцога, резкими возгласами его приближенных. Выглянув из спальной, Виктор увидел, как придворный лекарь с бинтами в руках спешил в покои Карнелли. Следом двое слуг несли большой таз с водой, они торопились, и вода время от времени выплескивалась на пол. Другие слуги бежали в противоположном направлении, чтобы принести еще воды.
Немного поразмыслив, Виктор оделся, спрятал обгоревший рисунок за пазуху и направился в покои герцога - он решил узнать, что же, собственно, случилось этой ночью. Он застал герцога лежащим на неразобранной постели. Вокруг суетились слуги - они снимали со своего господина латы.
Что и говорить, такое слуги видели впервые. Из всех сражений - а их на счету Карнелли было превеликое множество - он выходил без единой царапины на панцире, без единой ранки. Но сейчас панцирь был основательно изрублен, а местами даже пробит, и тонкие струйки крови вытекали из него.
Увидев вошедшего Виктора, герцог устало улыбнулся и спросил:
- Тебе не спится, мой прекрасный преемник и наследник? Опять дурной сон потревожил тебя? Ну ничего, отныне никакие полосатые зебры, никакие арлекины и рыцари не будут мешать тебе...
И Виктор вдруг почувствовал, как на груди у него что-то зашевелилось - это рыцарь рвался в новый бой. Увы, лист бумаги, на котором он был нарисован, слишком крепко сидел за пазухой у нашего юного героя.
Но, наконец, с герцога сняли латы. Лекарь тщательно промыл и перебинтовал каждую рану, слуги разобрали постель и уложили его высочество отдыхать. А он, прощаясь с Виктором, пожелал ему приятного сна и в заключение сказал:
- Все будет хорошо, малыш! За ночь раны затянутся, и от них не останется даже следа. А утром нас ждет веселая охота - развлечемся на славу...
Быстро пролетел остаток ночи, и на рассвете в лесах затрубил охотничий рог. И загонщики с собаками пошли поднимать дичь. А Виктор и Карнелли оседлали коней и поскакали в далекую дубовую рощу - в ней-то и был устроен загон.
Когда они добрались до места, в загоне было уже немало живности. Карнелли взял в руки арбалет и первым же выстрелом уложил огромного лося. Вторым выстрелом - еще одного. Потом он убил несколько кабанов и принялся за оленей и косуль.
Но вот, изрядно утомившись, он бросил арбалет на землю, а сам прилег у основания дуба - немного отдохнуть. Лежа в мягкой, душистой траве, вдыхая ее ароматы, он наслаждался покоем, как вдруг... ощутил на себе чей-то пристальный взгляд.
Окинув взором кроны деревьев, он заметил затаившуюся в ветвях рысь. Да-да, крупную, пушистую рысь - это она неотрывно наблюдала за ним, пока он отдыхал в траве.
Обрадовавшись столь неожиданной, столь роскошной добыче, Карнелли медленно поднялся с земли, весело подмигнул Виктору и снова взялся за арбалет. "Это будет достойный венец охоты", - прошептал он, прицеливаясь.
Но рысь не стала дожидаться выстрела, она тут же спрыгнула с дерева и помчалась прочь. А Карнелли, Виктор и несколько егерей вскочили на коней и пустились в погоню. Долгой и изнурительной была эта погоня. Пятнистая кошка сновала меж деревьев, ловко пробиралась через заросли колючего кустарника, и всадникам уже не раз казалось, что они окончательно потеряют ее из вида.
Но, наконец, лес кончился, и рысь помчалась по зеленой травянистой лощине в сторону невысокого, заросшего орешником холма, на вершине которого виднелись руины какой-то крепости.
И герцог тотчас остановил коня.
- Дьявол! - злобно воскликнул он. - Нам придется вернуться! Запомни этот холм, малыш. Это проклятое место, и держись подальше от него...
Охота была явно испорчена. Возвращаясь домой, Карнелли не мог избавиться от чувства досады, все время ругался, проклинал и эту злосчастную рысь, и холм, и старую крепость на нем. Но вот, проезжая подлеском, он заметил какую-то старуху, собиравшую грибы. Заметил и, видимо, очень кстати - у него появилась прекрасная возможность сорвать свое зло на пожилом, беззащитном человеке.
- Эй, слуги! - крикнул он. - Взять ее!
- Кто позволил тебе собирать грибы в моих охотничьих угодьях? - строго спросил он старуху, когда ее схватили и поставили перед ним на колени. - Разве ты не знаешь, что за столь тяжкое преступление положена петля?
Вволю излив свой гнев, он велел повесить ее здесь же, прямо в лесу. И люди герцога тотчас бросились выполнять приказ. Как ни просила она, как ни молила о прощении - все напрасно, герцог был непреклонен. И бедная женщина была бы неминуемо казнена, если бы за нее не вступился Виктор.
И Карнелли смягчился.
- Благодари моего прекрасного, моего добрейшего преемника и наследника, - снисходительно бросил он старухе. - Это единственный человек, которому я готов уступить и отменить уже объявленный приговор. Помни его великодушие...
И кавалькада во главе с герцогом двинулась дальше, а перепуганная до полусмерти женщина побрела к своей хижине, что стояла неподалеку, на опушке леса.
Вернувшись в замок, Виктор долго размышлял о том, что ему довелось увидеть и услышать во владениях герцога Карнелли, но так и не смог ничего толком понять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
И Виктор проснулся. Встав с постели, он подошел к окну, открыл его и сразу почувствовал доносившийся издалека запах гари. Постояв с минуту у окна, он хотел было снова лечь, как вдруг резкий порыв ветра принес ему какой-то листок бумаги.
Бумага обгорела по краям и пахла дымом - по всему было видно, что совсем недавно она побывала в огне. Но, что самое интересное, на ней был изображен рыцарь. И Виктор узнал его - это был тот самый рыцарь, которого он видел во сне, это был один из его первых рисунков. Но в этот раз латы рыцаря почему-то были покрыты рубцами, и меч его был испещрен зазубринами. Он молча смотрел с листа бумаги, и взор его был печальным казалось, он никак не мог решиться сообщить Виктору какую-то грустную весть...
И вдруг в ночной тишине Виктор услышал знакомые голоса - голоса бриллиантов из драгоценной цепи, подаренной герцогом.
- Опять этот рыцарь пришел, - жаловался один из бриллиантов. - Что ему здесь нужно? Когда же он оставит нас в покое?
- Уж теперь-то ему конец! - злорадствовал второй бриллиант. - Уж с этой-то обгорелой бумажкой герцог в два счета справится!
- Нужно немедленно отнести эту бумажку его высочеству, - доверительно шептал третий. - А еще лучше бросить ее в камин!
- Да-да, - поддакивали другие бриллианты, - нужно бросить ее в камин... Бросить в камин... Бросить в камин...
И тут совершенно неожиданно со всех сторон раздались громкие голоса, и ночной замок наполнился шумом: топотом ног, возбужденными криками слуг герцога, резкими возгласами его приближенных. Выглянув из спальной, Виктор увидел, как придворный лекарь с бинтами в руках спешил в покои Карнелли. Следом двое слуг несли большой таз с водой, они торопились, и вода время от времени выплескивалась на пол. Другие слуги бежали в противоположном направлении, чтобы принести еще воды.
Немного поразмыслив, Виктор оделся, спрятал обгоревший рисунок за пазуху и направился в покои герцога - он решил узнать, что же, собственно, случилось этой ночью. Он застал герцога лежащим на неразобранной постели. Вокруг суетились слуги - они снимали со своего господина латы.
Что и говорить, такое слуги видели впервые. Из всех сражений - а их на счету Карнелли было превеликое множество - он выходил без единой царапины на панцире, без единой ранки. Но сейчас панцирь был основательно изрублен, а местами даже пробит, и тонкие струйки крови вытекали из него.
Увидев вошедшего Виктора, герцог устало улыбнулся и спросил:
- Тебе не спится, мой прекрасный преемник и наследник? Опять дурной сон потревожил тебя? Ну ничего, отныне никакие полосатые зебры, никакие арлекины и рыцари не будут мешать тебе...
И Виктор вдруг почувствовал, как на груди у него что-то зашевелилось - это рыцарь рвался в новый бой. Увы, лист бумаги, на котором он был нарисован, слишком крепко сидел за пазухой у нашего юного героя.
Но, наконец, с герцога сняли латы. Лекарь тщательно промыл и перебинтовал каждую рану, слуги разобрали постель и уложили его высочество отдыхать. А он, прощаясь с Виктором, пожелал ему приятного сна и в заключение сказал:
- Все будет хорошо, малыш! За ночь раны затянутся, и от них не останется даже следа. А утром нас ждет веселая охота - развлечемся на славу...
Быстро пролетел остаток ночи, и на рассвете в лесах затрубил охотничий рог. И загонщики с собаками пошли поднимать дичь. А Виктор и Карнелли оседлали коней и поскакали в далекую дубовую рощу - в ней-то и был устроен загон.
Когда они добрались до места, в загоне было уже немало живности. Карнелли взял в руки арбалет и первым же выстрелом уложил огромного лося. Вторым выстрелом - еще одного. Потом он убил несколько кабанов и принялся за оленей и косуль.
Но вот, изрядно утомившись, он бросил арбалет на землю, а сам прилег у основания дуба - немного отдохнуть. Лежа в мягкой, душистой траве, вдыхая ее ароматы, он наслаждался покоем, как вдруг... ощутил на себе чей-то пристальный взгляд.
Окинув взором кроны деревьев, он заметил затаившуюся в ветвях рысь. Да-да, крупную, пушистую рысь - это она неотрывно наблюдала за ним, пока он отдыхал в траве.
Обрадовавшись столь неожиданной, столь роскошной добыче, Карнелли медленно поднялся с земли, весело подмигнул Виктору и снова взялся за арбалет. "Это будет достойный венец охоты", - прошептал он, прицеливаясь.
Но рысь не стала дожидаться выстрела, она тут же спрыгнула с дерева и помчалась прочь. А Карнелли, Виктор и несколько егерей вскочили на коней и пустились в погоню. Долгой и изнурительной была эта погоня. Пятнистая кошка сновала меж деревьев, ловко пробиралась через заросли колючего кустарника, и всадникам уже не раз казалось, что они окончательно потеряют ее из вида.
Но, наконец, лес кончился, и рысь помчалась по зеленой травянистой лощине в сторону невысокого, заросшего орешником холма, на вершине которого виднелись руины какой-то крепости.
И герцог тотчас остановил коня.
- Дьявол! - злобно воскликнул он. - Нам придется вернуться! Запомни этот холм, малыш. Это проклятое место, и держись подальше от него...
Охота была явно испорчена. Возвращаясь домой, Карнелли не мог избавиться от чувства досады, все время ругался, проклинал и эту злосчастную рысь, и холм, и старую крепость на нем. Но вот, проезжая подлеском, он заметил какую-то старуху, собиравшую грибы. Заметил и, видимо, очень кстати - у него появилась прекрасная возможность сорвать свое зло на пожилом, беззащитном человеке.
- Эй, слуги! - крикнул он. - Взять ее!
- Кто позволил тебе собирать грибы в моих охотничьих угодьях? - строго спросил он старуху, когда ее схватили и поставили перед ним на колени. - Разве ты не знаешь, что за столь тяжкое преступление положена петля?
Вволю излив свой гнев, он велел повесить ее здесь же, прямо в лесу. И люди герцога тотчас бросились выполнять приказ. Как ни просила она, как ни молила о прощении - все напрасно, герцог был непреклонен. И бедная женщина была бы неминуемо казнена, если бы за нее не вступился Виктор.
И Карнелли смягчился.
- Благодари моего прекрасного, моего добрейшего преемника и наследника, - снисходительно бросил он старухе. - Это единственный человек, которому я готов уступить и отменить уже объявленный приговор. Помни его великодушие...
И кавалькада во главе с герцогом двинулась дальше, а перепуганная до полусмерти женщина побрела к своей хижине, что стояла неподалеку, на опушке леса.
Вернувшись в замок, Виктор долго размышлял о том, что ему довелось увидеть и услышать во владениях герцога Карнелли, но так и не смог ничего толком понять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65