Королева стояла у кровати, держа Тарлсона за руку. Со вчерашнего вечера он был в коме.
- Мой отец считает смерть воплощением абсолютной демократии, - сказала она. Под глазами королевы легли глубокие тени. - В то же время она одновременно является диктатором и великим уравнителем. Ничто и никто не способен повлиять на нее. Включая наши представления о справедливости или своевременности ее появления.
- Мама не придет. Она закрылась в их спальне… Говорит, что не покинет ее, пока он не вернется домой. Потому что он всегда возвращался. Но она знает, что на сей раз ему не выкарабкаться. Она пытается вернуть его с помощью воспоминаний.
- Гжердрам, если есть что-нибудь… Ты понимаешь, если я что-то могу…
- В этой комнате я был зачат. В то время, когда он был всего лишь одним из вессонов-пехотинцев. В ночь перед тем, как личная гвардия отправилась на битву с Эль Мюридом в проходе… Почему он не менял места жительства? Он занял еще несколько комнат, но всю жизнь оставался в одном и том же доме.
- Гжердрам! Юноша обернулся.
- Его глаза. Они двигаются.
Глаза Тарлсона были открыты. Он с трудом втягивал в себя воздух. Затем раздался хриплый шепот:
- Гжердрам, подойди…
- Отец, прошу - не напрягайся.
- Надо что-то сказать… Она уже здесь, но я не могу уйти… Успокойся… Мне надо торопиться… Она ждет… Чем занят Рагнарсон?..
- Разбирается с силуро. Он поспал пару часов, а затем повел своих людей и наших гвардейцев в их кварталы. С тех пор мы получаем от него только пленных и фургоны с оружием. Он обыскивает дом за домом. Силуро визжат. Но тех, кто оказывает сопротивление, арестовывают. Или убивают.
- Гжердрам, я не доверяю этому человеку… Сам не знаю почему… Скорее всего дело здесь в бен Юсифе… Есть какая-то связь.'.. Они дрались друг с другом до тех пор, пока их наниматели не оказались уничтоженными, а сами они не разбогатели… Он слишком много знает о том, что происходит… И может быть, работает на Итаскию… Некоторые из его наемников - солдаты регулярной итаскийской армии…
Он закрыл глаза и пролежал так несколько минут, собираясь с силами.
- Это - игры империй, - наконец произнес он. - И Кавелин в них - всего лишь игральная доска… Гжердрам, я дал обещание королю и пытался сдержать слово… Передаю свою клятву тебе. Ты должен любым способом… Скажи маме… Я прошу прощения… Долг… На сей раз ей придется прийти ко мне… Туда, где дуют западные ветры… Она поймет… Я… Я…
Его веки медленно смежилась. На какой-то момент Гжердрам решил, что отец уснул. Но вот юноша услышал голос королевы:
- Он… Он уже?..
- Да.
Они немного всплакнули, чтобы хоть немного притупить боль. Затем королева сказала:
- Гжердрам, отыщи полковника Рагнарсона. Попроси его явиться в мои покои. Сообщи министрам, что в восемь я провожу совещание. Не говори никому о том, что произошло.
- Слушаюсь, мадам. - И он выбросил руку в салюте. Чувство долга является неплохим лекарством от душевной боли.
Беседа
Рагнарсон неподвижно и прямо сидел в седле, а цокот копыт его коня нарушал тишину пустынных улиц. Он был обязан наводить порядок железной рукой и к этому времени так устал, что у него начались галлюцинации.
Справа и слева от него ехали тролледингцы. Но Браги уже не ожидал никаких неприятностей. Обыватели были укрощены, и их существование выдавали лишь полоски света, появляющиеся в окнах, когда самые любопытные из них раздвигали тяжелые занавеси.
Итак, сегодня - Форгреберг. Завтра - столичный округ. Затем Водичка. И наконец, еще до весны, - Кавелин. Королевство должно быть единым для того, чтобы быть готовым встретить Каптала и Шинсан.
Во дворце было так же пустынно, как и в городе. С одобрения королевы он отослал в город всех способных носить оружие. Как только Браги продемонстрировал, что не потерпит никакого бунта, сопротивление практически прекратилось.
Когда он вошел в покои королевы, та, бледная, мерила шагами комнату, потирая ладони. Под глазами у нее залегли тени.
- Инред умер? - спросил Браги. Королева утвердительно кивнула и сказала:
- Все рушится, полковник. Во всяком случае - мой мир. Я не очень сильная личность и склонна скорее бежать от трудностей, нежели встречать их с открытым забралом. Инред служил мне опорой так, словно был моим супругом. Совершенно не знаю, что теперь делать. Хочется просто убежать…
- Зачем вы позвали меня? - спросил он.
Браги с первой встречи, с того самого момента, когда их глаза встретились, понял, что молодая королева ценит силу и прямоту гораздо выше, чем простое почтение и придворные формальности.
- Я всего лишь - наемный меч, - продолжил он. - Чужак, которому нельзя доверять. Так, во всяком случае, считал Инред.
- Инред не доверял никому, кроме семейства Криф. Присядьте. Вы много времени провели на ногах.
Она не переставала его удивлять. Ни одна из владетельных персон, которых ему доводилось встречать, не относилась к нему - человеку, не имеющему ни титула, ни герба, - как к равному. И ни одна королева или принцесса ни за что не допустила бы его в свои личные покои без сопровождения.
- Вы улыбаетесь? Чему?
- Чему? Своим мыслям о монархах. Принцессах. Давным-давно в Итаскии… Впрочем, не важно. Отвратительный эпизод, если смотреть отсюда.
- Бренди?
Он еще раз подивился. Королева обслуживает простолюдина…
- Они сильно надуваются в Итаскии? Я имею в виду семью монарха, - спросила королева.
- Как правило, да. Так по какой причине вы пожелали меня видеть?
- Сама точно не знаю. Есть несколько вопросов. А может быть, потому, что мне нужен кто-то, способный меня выслушать, - сказала она, медленно подходя к окну.
При виде того, как она движется, мысли Рагнарсона обратились к иным, более приземленным сюжетам.
- Я созвала заседание кабинета министров и решила либо отречься и вернуться к отцу, либо…
- Миледи!
- ..либо назначить вас маршалом и возложить все дела на вас, - закончила она и повернулась к нему лицом. Их взгляды снова скрестились. Браги был потрясен.
- Но… Маршалом? До этой весны мне не приходилось командовать более чем батальоном. Нет, нет. Это решение вызовет слишком жестокое сопротивление. Вам лучше избрать для этого кавелинца…
- Но кому из них я могу доверять? Кто из командиров не имел контактов с мятежниками? Только Инред. Но он умер. Даже мои министры сделали ставки не на одну лошадь.
- Но…
- Терпеть не могу плохо отзываться о мертвых, но Инред с ситуацией не смог бы совладать. Он был особенно хорош в поединках за честь короля. Командующим Инред был более чем посредственным. Король прекрасно это понимал.
Взяв графин и подлив ему бренди, она продолжила:
- Он не был сильным человеком, мой король. Не мог навязать свою волю. Но людей он знал. После пятнадцатиминутного разговора мог точно сказать, что представляет собой любой человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76