.. А тут и сам Кикопотам прибежал с баскетбольной площадки и завопил:
- Где Пашуга?!
А вслед за ним примчался запыхавшийся гонец и доложил, что в корпусе Олеги нет.
Его не было в клубе. В столовой и в библиотеке его тоже не было. Его не было нигде...
- Может, кино глядит? - сказал щербатый мальчишка, а инструктор Саня уже поднялся и надевал рюкзак.
- Саня! - крикнул Славик. - Мы сейчас! Мы бегом!
И они с Пашкой побежали к зеленой эстраде на берегу реки, где восторженная малышня, раскрыв рты, смотрела на экран.
Изображение было бледным, неясным - светел был вечер и солнце никак не уходило за кромку леса, а киномеханик торопился поскорее закончить работу и заняться своими делами. Он путал части, ронял коробки и ругал кинопроектор дураком.
- Владимир Яковлевич! - крикнул ему Пашка. - Остановите на минутку!
- Еще чего! - возмутился киномеханик. - Некогда мне!
Славик с Кристобалем выскочили на эстраду и оказались в луче кинопроектора. Тени их четко отпечатались на экране, и главный герой испуганно спрятался за Славикову спину.
- Здесь есть Олег Манаков? Из седьмого отряда? - спросил Славик громко, хотя уже было ясно: Олеги тут нет.
Зрители взвыли, кто-то с наслаждением засвистел.
- А ну слезь оттудова! - потребовал киномеханик, выключив аппаратуру. - Сам слезь, а то рассержусь сейчас ужасно!
Но Славик не слез.
- Люди! - сказал он. - Человека надо найти, очень надо!..
- Кого?
- Этого Олега Манакова, что ли? - зашумели в рядах.
- Так в корпусе он, наверно...
- Да нет его нигде! - сказал Славик.
- А в туалете не искали? - съехидничал кто-то из последнего ряда.
- Может, на берегу он? - подсказали из первого ряда. - Вы сбегайте, это рядом...
- Некогда. Уходим мы...
- А давайте покричим! - предложила девочка с бантиком. - Нас же много - громко будет, он и услышит!..
- Кого кричать-то? - деловито поинтересовались из последнего ряда.
- Манакова Олега, - объяснили ему.
- Ну лады... - вздохнул киномеханик. - Кричать так кричать...
- Три-четыре! - махнула рукой девочка с бантиком. - О-лег! Ма-на-ков!
- О-лег Ма-на-ков! - закричали малыши вразнобой, а потом все дружней и ясней.
Но никто не отозвался.
Они крикнули еще несколько раз и замолчали. Было тихо. В этой теплой вечерней тишине поскрипывали сосны. С них чуть слышно облетали старые иголки. Спокойно шелестел волной береговой ветер, а больше ничего не было - никто не отозвался...
- Рыжий такой? - задал Славику вопрос долговязый мальчик. - Я его час назад за территорией видал...
- Далеко?
Мальчишка почесал нос.
- Не очень... Я сейчас сбегаю...
С ним умчались еще трое.
- Айда, на берегу поищем, - позвал своих щербатый малыш.
- Надо еще на остановку сгонять, - сказали в пустеющих рядах. - Он часто там торчит, ждет кого-то...
И через минуту у эстрады никого не осталось. Только Славик, Пашка и Кристобаль. Ну и киномеханик, разумеется.
- Сорвали мероприятие? - грозно спросил он, включил кинопроектор и громко запел "Вдоль по Питерской"... Единственным, кто смотрел на экран, был Кристобаль. Он наблюдал за героями внимательно и неодобрительно и, когда они делали резкие движения, предупреждающе рычал.
А по лагерю звенело:
- Олег Манаков, ау!
За территорией, в потемневшем лесу, раздавались голоса мальчишек старшего отряда:
- О-ле-е-ег! А-а-а-у!
Стало уже темно.
- Он просто спрятался! - сердито сказал Пашка. - Это он назло!
- Глупости! - не согласился Славик.
- Ты его не знаешь, - пробормотал старший брат. - Ну и пусть...
- О-ле-е-ег! - звенело со всех сторон вдали и вблизи. Голоса перекликались, отвечали друг другу, снова расходились, а в сумраке неба уже загорались первые созвездья.
- С ума все посходили... - недоумевающе бормотал киномеханик. - Такой фильм не глядят!..
- Ну и пусть прячется! - сказал вдруг Пашка. - Подумаешь, обидчивый какой!.. Пошли!
Но они не пошли. Они стояли и ждали до тех пор, пока к эстраде не подошел инструктор Саня и не сказал:
- Уходим, больше ждать нельзя.
Славик и Пашка побрели к своим рюкзакам. Группа уже ушла. Пашка поймал кого-то из знакомых.
- Скажи, чтоб не искали. Мы пошли.
И опять ночь сделала лес чужим и жутким. Славик и Пашка шагали по мягкой лесной дороге, запинаясь о вылезшие сосновые корни, а впереди, в темноте, невидимый и бесшумный, рыскал Кристобаль.
Все дальше они уходили от Олеги, все темнее становилось вокруг и тише, только гудели сосны. Они молчали, вышагивая в хвосте призрачной цепочки путешественников.
Где-то вдали, далеко за спиной, вдруг раздалось едва слышное тарахтение мотоцикла, оно приближалось, нарастало, а вместе с ним приближалась и нарастала хриплая разгульная песня:
Вдоль по Питерской!
Эх, да по Тверской-Ямской!
С колокольчиком!..
Мотоцикл пронесся во тьме в начало цепочки, и оттуда донеслось:
- Эй, кому тут нужен брат?
- Мне! - крикнул Пашка. - Мне, я здесь!
И пока Пашка и Славик бежали в темноте в начало цепочки, Олегу окружили другие.
- Где был, пропащая душа? - выясняли они. - Мы тебя обыскались!..
Олега молчал. Было темно, и потому никто не видел, что он потихоньку ревет. Его нашли на просеке, у костра лесорубов. Когда сказали, что его давно ищет брат, он помчался в лагерь, он несся в теплой летней тьме по лесу, но не успел, никого уже не было...
- Давайте здоровайтесь, прощайтесь - и по домам! - скомандовал киномеханик. - Некогда мне!
Наступила тишина.
- Лучше б вы совсем не приходили, - сказал Олега и полез на заднее сиденье.
Пашка и Славик молчали, они не знали, что говорить. Только Кристобаль не понимал, что происходит, и скакал жизнерадостно вокруг Олеги. Он хотел лизнуть его в нос.
- Ну и все?.. - неуверенно спросил киномеханик. - Чего не поговорили-то?..
И тут инструктор Саня шагнул из тьмы, взял Олегу под мышки и, сняв с мотоцикла, твердо поставил на землю.
- Вот что, - сказал он задумчиво, - дитя останется у нас.
- Как это? - удивился киномеханик. - Как это "у нас"?
- А очень просто. Завтра вернем. Ничего с ним не случится.
- А вы, простите, кто будете? - подозрительно поинтересовался киномеханик.
- А я буду отец! - решительно заявил Саня, и ночь скрыла его совсем молодое лицо.
- Тогда лады... - пробормотал киномеханик не совсем уверенно. - А говорили - брат...
- Я здесь! - отозвался Пашка.
- Вот он - брат, - торопливо стал объяснять Славик, - а он - отец...
- Лады, - повторил киномеханик, успокаиваясь. - Только вы уж, будьте добреньки, завтра до завтрака приведите его обратно...
Он запел и уехал, а ночь - большая, теплая, с запахом трав, шорохами ветра - осталась. В этой ночи они снова были вместе, и никто еще не знал своей судьбы...
Славик не знал, что через год он уедет с мамой в другой город. Он напишет Пашке три письма, а Пашка ему - два, а потом у каждого появятся новые друзья...
Кристобаль не знал, что его с собой в другой город не возьмут.
1 2 3 4