Гонсалес изучающе взглянул на свою секретаршу. В глубине души он очень хотел верить, что Джонни его сын и что вся эта история не стала последней местью Мэри.
– У меня есть друг в больнице, – сказал Эдвард. – Он поможет все оформить. Если ты согласна, я позвоню ему прямо сейчас… назначу встречу.
Нет, она не против. Ожидание будет невыносимым. Заранее уверенная в результатах тестирования, Джулия хотела только знать, будет ли Гонсалес добиваться полной опеки над сыном.
К ее удивлению, бабушка отнеслась к последним событиям философски. Она нисколько не боялась, что Гонсалес отнимет мальчика.
– Мы обе знаем, что Мэри не лгала, когда называла его отцом ее ребенка, – вещала, уставившись в экран телевизора, Диана. – Я поняла, что мальчику с отцом будет хорошо… даже если тот добьется полной опеки. Но думаю, скоро новизна приестся, Эдвард захочет встречаться с женщинами и кто-то должен будет оставаться с Джонни, так что тетя и прабабушка будут очень кстати.
Хотя и убежденная в том, что без племянника ее жизнь бессмысленна, Джулия все же скривилась при мысли, что Эдвард будет использовать ее, чтобы встречаться с другими женщинами.
– Посмотрим, – скрывая от бабушки свои чувства, сказала она.
По дороге в детский сад Джулия позволила себе пролить несколько слезинок. Джонни и мой сын тоже, уговаривала она себя. Вопрос в том, могу ли я убедить в этом Эдварда.
Если быть честной перед самой собой, то вряд ли. Совершенно подавленная, она решила, что ее мечта создать семью с Эдвардом и Джонни растаяла как дым.
Гонсалес договорился о генетическом тесте для себя и Джонни на среду. Это была почти безболезненная процедура.
Они с Джулией с понедельника почти не разговаривали, и поэтому, когда в среду в приемном покое Эдвард вышел из кабинета и сразу же направился к ней, она чуть не подпрыгнула от неожиданности.
– Спасибо, что пришли, – сказал он. – Ты собираешься сегодня вернуться в офис?
Неужели он не уволит меня? – подумала Джулия и утвердительно кивнула.
– Отлично, – сказал деловым тоном Гонсалес. – Я напишу несколько писем, а ты их напечатаешь.
Через две недели пришли результаты теста: как и говорила Мэри, Джонни на самом деле оказался сыном Гонсалеса. Джулия не вытерпев, первая, обратилась к Эдварду:
– И что теперь?
– Я думаю… пусть все уляжется, и потом можно будет поговорить. Как насчет прогулки в парке в субботу? Джонни посадим в коляску и возьмем с собой. Там мы обсудим все детали и решим, что делать.
– Хорошее предложение, – согласилась она. – Приезжай за нами, когда сможешь.
Гонсалес заехал за ними в субботу в три часа дня. Он был очень нежен с Джонни. И, о Боже, как же красив! Бронзовый цвет его кожи контрастировал с белой футболкой и черными шортами.
Если бы только я, а не Мэри, встретила его первой, подумала со вздохом Джулия, когда он усадил их в машину и поднимал верх, чтобы ребенок не обгорел на солнце.
Коляска, которую она купила на распродаже старых вещей за пару долларов, плохо раскладывалась, но Эдвард легко справился с нею. Они пошли по немощеной дорожке дубовой аллеи парка, как заправская молодая семья, о которой мечтала Джулия. Сейчас ее сердце чуть не разрывалось при мысли о том, что у нее скоро, возможно, совсем отберут ребенка, который уже фактически стал для нее сыном. Я отдам его без борьбы, только бы не причинить мальчику боли, думала она.
Гонсалес не проронил ни слова, пока они не дошли до берега реки, вдоль которой среди обломков скал росли низкие пальмы.
– Я много думал, – сказал он, стараясь не глядеть ей в глаза. – Сам факт, что у меня есть сын, ошеломил меня.
Джулия понимала его. Ей в свое время тоже было нелегко взять на себя ответственность за племянника.
Она верила, что Эдвард действительно не знал о ребенке. Оставалось только гадать, любил ли он Мэри настолько, чтобы жениться на ней, когда та забеременела.
В свою очередь Эдвард понимал, что Джулия боится потерять Джонни и что она заменила ему мать и любит мальчика как собственного сына. Ему так хотелось успокоить ее, но его решение казалось ему самому настолько абсурдным, что высказать его вслух было не так-то просто. Он сомневался, что Джулия согласится на его предложение.
– Я решил, что стану Джонни настоящим отцом, – начал он. – В то же время я глубоко ценю твою заботу об этом малыше и любовь к нему…
Джулия чуть не запрыгала от радости. Он согласен на совместную опеку! – решила она, чувствуя, как с души свалился огромный камень.
Мельком взглянув на нее, Эдвард продолжил:
– Какие есть предложения?
Для нее ответ был очевидным.
– Мы можем оформить совместную опеку, Джонни будет со мной в будни, а ты будешь забирать его на выходные. О праздниках и особых случаях договариваться будем отдельно.
– Как все разведенные родители, – презрительно прокомментировал Гонсалес. – Джонни заслуживает лучшего, ты не считаешь?
Джулия была вынуждена согласиться с ним:
– Конечно, считаю. Я просто не вижу другого выхода.
Они дошли до шаткого подвесного мостика через реку. Эдвард вкатил на него коляску и оперся о перила.
– Я помню, как ребенком родители водили меня в этот парк, – через минуту произнес он. – Мой брат, сестры и я играли в мяч, мама читала или раскладывала для нас еду. С этим местом у меня связано много хороших воспоминаний.
Гонсалес явно давал понять, что хочет для сына такой семьи, какая была у него. Выращенная бабушкой, большую часть времени проводившей на работе, сирота Джулия не знала настоящей семейной жизни, но всегда завидовала тем, кто живет в полных семьях. Сейчас она мудро хранила молчание, ожидая, что еще скажет Эдвард.
– Ты бы согласилась на некоторое самопожертвование? – произнес тот после долгой паузы, во время которой пытался вычислить, какие чувства и мысли обуревают Джулию.
– Агу-агу! – вмешался Джонни, пытаясь поймать бабочку, кружившую вокруг него.
– Бабочка, – автоматически сказала его тетя. Солнце било в глаза, и она надела темные очки. – Думаю, согласилась бы.
– Тогда ты, возможно, согласишься выйти за меня замуж?
Она не ослышалась? Не сошла ли она с ума? Ей хотелось запеть! Остаться с Джонни и стать женой Эдварда! Чего еще желать?
Но к ее радости примешивалось чувство горечи. Разумеется, Эдвард не любит ее и хочет жениться только ради Джонни. Хотя наверняка он хочет ее как женщину, впрочем, как и многих других.
– Итак, – прервал неловкое молчание Эдвард, – что ты думаешь?
– Такой вариант никогда не приходил мне в голову, – сказала Джулия. – Мне… нужно время, чтобы все переварить.
– Я дам тебе столько времени, сколько ты захочешь.
Они еще немного постояли на мосту, разговаривая об окружающей природе и о Джонни. Наконец Эдвард предложил возвращаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29