Ей мгновенно захотелось, чтобы Билли был рядом. Сердце забилось…
Вытянуться бы сейчас на белоснежных простынях! Он – на ней, она – под ним!..
Элизабет сжала руками виски.
– Моя, только моя… – услышала она явственно его шепот, приглушенный и страстный.
Девушка подавила стон.
Ну что? – встрепенулся язвительно разум. Уже забыла, как резко хватался Билли за телефонную трубку, когда – вечно некстати! – раздавался оглушительно яростный трезвон? Ах, Мэри, ах, Берта…
Элизабет уткнулась в подушку.
«Лиз, прости! Нужно отлучиться…» И оставил ее одну, страдающую и обиженную.
Он – счастлив, а ты нет! – не унимался рассудок. Благополучие, удачливость и счастье не оставляют места для чуткости, помни.
Хорошо, хорошо, успокойся! Сердце поболит и перестанет. Время – великий лекарь. Оно ослабит ее влечение к мужчине, которого Элизабет безумно желала.
Утром, когда Элизабет вошла в вестибюль дома, где размещалась компания Блэкморов – ковры, мягкая мебель, оби гая велюром и кожей, – она находилась на пределе.
Бессонная ночь давала о себе знать: голова тяжелая, настроение – на нуле. Хотелось сорвать злость на каждом, кто встретится на пути.
Конечно, Роберту досталось больше, поскольку именно он, как считала Элизабет, вывел ее из равновесия накануне вечером.
С Билли она разобралась. Любовь в прошлом! И с Робертом нора объясниться.
Элизабет поднялась на лифте на свой этаж и, когда двери распахнулись, пулей вылетев из кабины, решительной походкой направилась прямо к Блэкмору-младшему.
– Минуточку, минуточку! – остановил ее голос Дайаны. – Он отбыл в Бостон, а вы вместо него отправитесь во Франкфурт-на-Майне.
– Почему я? – возразила Элизабет. – Я не имею права подписи.
– А вам и не придется ничего подписывать, – сказала секретарша, – лишь внимательно ознакомиться с документами, которые шеф для вас оставил, и ждать его. Роберт полагает, что прилетит во Франкфурт через пару дней.
– Убийственная логика! – заметила Элизабет. – В пятницу утром Эдди Крокер недвусмысленно дал понять, что не намерен нести убытки из-за нашей нерасторопности. Надо ковать железо пока горячо, иначе упустим выгодное предложение.
Дайана пожала плечами, мол, ее дело десятое. Протянув папку, сказала:
– Вот, пожалуйста! Здесь документы по контракту с Крокером. Роберт просил передать следующее. Пусть пройдется по бумагам частым гребешком и вычешет к моему приезду все огрехи. Шеф подозревает, что Крокер просто морочит нам голову, чтобы выжать побольше денег. – Дайана задумалась. – В общем, Блэкмор хочет, чтобы вы при встрече с ним дали ему достойный отпор.
Наконец-то! – Элизабет вздохнула с облегчением. Сообразил, видимо, что с Эдди следует держать ухо востро.
– «Пусть почувствует, что мы не намерены идти у него на поводу», заявил шеф, улетая. Понятно? Значит, так! Вы встречаетесь с Крокером завтра. Билет на самолет я заказала. Вылет во Франкфурт–сразу после обеда. Пятизвездочный отель я уже зарезервировала. Время есть, чтобы собраться. Возвращайтесь домой.
– И когда только Роберт успел? – спросила совершенно сбитая с толку Элизабет.
– С утра пораньше, – заметила Дайана, поджимая губы. – Поднял меня с постели телефонным звонком в несусветную рань. Велел в шесть тридцать находиться в офисе. Впрочем, я не удивилась.
– А я – очень. Зачем понадобилось беспокоить тебя? Разве нельзя напрямую связаться со мной? Тем более я привыкла к неожиданностям подобного рода.
Дайана опять пожала плечами.
– Если вы не знаете, то я тем более. Во всяком случае, когда я появилась, Роберт носился по офису как бешеный, – фыркнула секретарша. – А папка с документами уже лежала для вас на столе.
– А что с Бостоном? – поинтересовалась Элизабет, вспомнив про ужин с Дэвидом Гибсоном, который намечался накануне.
– Понятия не имею. Очевидно, у мистера Гибсона возникли какие-то технические проблемы. Ну а мне шеф приказал оставаться здесь и руководить, – Дайана развела руками, – целым отделом.
Что ж, возможно, неожиданная командировка даже к лучшему, размышляла Элизабет, ожидая в аэропорту посадки на рейс. Выяснение отношений с Робертом не приведет ни к чему хорошему. В конце концов, работа есть работа! Оба довольны друг другом, пока деловые контакты не пересекались с личными. Решив впредь держаться с шефом только в официальных рамках, она усмехнулась. Господи, ну почему люди сначала делают, а потом размышляют? Если бы с самого начала Элизабет сохраняла с обоими Блэкморами почтительную дистанцию, не чувствовала бы сейчас себя идиоткой.
Какое счастье, что она улетает во Франкфурт-на-Майне! Соблазн кинуться в объятия Билла совершенно исключается. Там можно думать о нем сколько душе угодно. Не опасно, удивительная штука жизнь, философствовала Элизабет. Прошлое всегда остается одним и тем же, но вспоминается по-разному. Ну вот Билл… Какую власть приобрел над ней! Очутись от него хоть за тридевять земель, от колдовских чар вряд ли можно избавиться.
Сидит, к примеру, Блэкмор-старший в своем кабинете этажом выше за вытянутым, обтянутым черной кожей столом, а Она ощущает флюиды, некие электрические токи, исходящие от него, даже как бы заряженные сексуально.
Или в Гайд-парке… Билл принимает душ, она сама не своя. И он знает! Выходит из ванной голышом, будто ему доставляет удовольствие видеть ее широко раскрытые глаза, напряженный взгляд.
Наглый, отвратительный тип! Понимает, что возбуждает ее. И Элизабет не может с собой справиться. Ах, Боже мой, разве в этом дело? Одетый, раздетый… Билли опасен для нее, вот и весь сказ!
А когда Билли отправляется играть в гольф? В полосатой футболке и белоснежных шортах он просто неотразим. Гольф – его страсть…
Когда родители привезли его в школу закрытого типа, Билл себе места не находил. Страдал ужасно…
Однажды ночью он рассказал о себе все, без утайки. Про амбиции, сожаления, разочарования. Поведал сокровенные мечты.
Разве раскрывают душу, если не доверяют? В ту ночь Элизабет подумалось, что он ее любит. Его лицо, красивое и выразительное, склонялось над ней. Нежностью звучал в темноте счастливый шепот.
Еще в школе Блэкмор-старший понял, что горевать на людях не пристало. Гораздо разумнее обрести уверенность и доказать, на что способен.
Не только он, но и другие мальчики чувствовали себя одинокими и несчастными. Одни с ожесточением набросились на учебу, другие, подобно Биллу, нашли утешение в спорте. Однако на занятиях это не отразилось. Биллу все давалось легко. Особенно точные науки.
Помнится, тогда Элизабет погладила его по щеке, он засмеялся…
Свободное время Блэкмор отдавал гандболу, футболу, а гольф стал самым любимым видом спорта.
Как юноша гордился, когда его пригласили выступить в играх на первенство штата!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Вытянуться бы сейчас на белоснежных простынях! Он – на ней, она – под ним!..
Элизабет сжала руками виски.
– Моя, только моя… – услышала она явственно его шепот, приглушенный и страстный.
Девушка подавила стон.
Ну что? – встрепенулся язвительно разум. Уже забыла, как резко хватался Билли за телефонную трубку, когда – вечно некстати! – раздавался оглушительно яростный трезвон? Ах, Мэри, ах, Берта…
Элизабет уткнулась в подушку.
«Лиз, прости! Нужно отлучиться…» И оставил ее одну, страдающую и обиженную.
Он – счастлив, а ты нет! – не унимался рассудок. Благополучие, удачливость и счастье не оставляют места для чуткости, помни.
Хорошо, хорошо, успокойся! Сердце поболит и перестанет. Время – великий лекарь. Оно ослабит ее влечение к мужчине, которого Элизабет безумно желала.
Утром, когда Элизабет вошла в вестибюль дома, где размещалась компания Блэкморов – ковры, мягкая мебель, оби гая велюром и кожей, – она находилась на пределе.
Бессонная ночь давала о себе знать: голова тяжелая, настроение – на нуле. Хотелось сорвать злость на каждом, кто встретится на пути.
Конечно, Роберту досталось больше, поскольку именно он, как считала Элизабет, вывел ее из равновесия накануне вечером.
С Билли она разобралась. Любовь в прошлом! И с Робертом нора объясниться.
Элизабет поднялась на лифте на свой этаж и, когда двери распахнулись, пулей вылетев из кабины, решительной походкой направилась прямо к Блэкмору-младшему.
– Минуточку, минуточку! – остановил ее голос Дайаны. – Он отбыл в Бостон, а вы вместо него отправитесь во Франкфурт-на-Майне.
– Почему я? – возразила Элизабет. – Я не имею права подписи.
– А вам и не придется ничего подписывать, – сказала секретарша, – лишь внимательно ознакомиться с документами, которые шеф для вас оставил, и ждать его. Роберт полагает, что прилетит во Франкфурт через пару дней.
– Убийственная логика! – заметила Элизабет. – В пятницу утром Эдди Крокер недвусмысленно дал понять, что не намерен нести убытки из-за нашей нерасторопности. Надо ковать железо пока горячо, иначе упустим выгодное предложение.
Дайана пожала плечами, мол, ее дело десятое. Протянув папку, сказала:
– Вот, пожалуйста! Здесь документы по контракту с Крокером. Роберт просил передать следующее. Пусть пройдется по бумагам частым гребешком и вычешет к моему приезду все огрехи. Шеф подозревает, что Крокер просто морочит нам голову, чтобы выжать побольше денег. – Дайана задумалась. – В общем, Блэкмор хочет, чтобы вы при встрече с ним дали ему достойный отпор.
Наконец-то! – Элизабет вздохнула с облегчением. Сообразил, видимо, что с Эдди следует держать ухо востро.
– «Пусть почувствует, что мы не намерены идти у него на поводу», заявил шеф, улетая. Понятно? Значит, так! Вы встречаетесь с Крокером завтра. Билет на самолет я заказала. Вылет во Франкфурт–сразу после обеда. Пятизвездочный отель я уже зарезервировала. Время есть, чтобы собраться. Возвращайтесь домой.
– И когда только Роберт успел? – спросила совершенно сбитая с толку Элизабет.
– С утра пораньше, – заметила Дайана, поджимая губы. – Поднял меня с постели телефонным звонком в несусветную рань. Велел в шесть тридцать находиться в офисе. Впрочем, я не удивилась.
– А я – очень. Зачем понадобилось беспокоить тебя? Разве нельзя напрямую связаться со мной? Тем более я привыкла к неожиданностям подобного рода.
Дайана опять пожала плечами.
– Если вы не знаете, то я тем более. Во всяком случае, когда я появилась, Роберт носился по офису как бешеный, – фыркнула секретарша. – А папка с документами уже лежала для вас на столе.
– А что с Бостоном? – поинтересовалась Элизабет, вспомнив про ужин с Дэвидом Гибсоном, который намечался накануне.
– Понятия не имею. Очевидно, у мистера Гибсона возникли какие-то технические проблемы. Ну а мне шеф приказал оставаться здесь и руководить, – Дайана развела руками, – целым отделом.
Что ж, возможно, неожиданная командировка даже к лучшему, размышляла Элизабет, ожидая в аэропорту посадки на рейс. Выяснение отношений с Робертом не приведет ни к чему хорошему. В конце концов, работа есть работа! Оба довольны друг другом, пока деловые контакты не пересекались с личными. Решив впредь держаться с шефом только в официальных рамках, она усмехнулась. Господи, ну почему люди сначала делают, а потом размышляют? Если бы с самого начала Элизабет сохраняла с обоими Блэкморами почтительную дистанцию, не чувствовала бы сейчас себя идиоткой.
Какое счастье, что она улетает во Франкфурт-на-Майне! Соблазн кинуться в объятия Билла совершенно исключается. Там можно думать о нем сколько душе угодно. Не опасно, удивительная штука жизнь, философствовала Элизабет. Прошлое всегда остается одним и тем же, но вспоминается по-разному. Ну вот Билл… Какую власть приобрел над ней! Очутись от него хоть за тридевять земель, от колдовских чар вряд ли можно избавиться.
Сидит, к примеру, Блэкмор-старший в своем кабинете этажом выше за вытянутым, обтянутым черной кожей столом, а Она ощущает флюиды, некие электрические токи, исходящие от него, даже как бы заряженные сексуально.
Или в Гайд-парке… Билл принимает душ, она сама не своя. И он знает! Выходит из ванной голышом, будто ему доставляет удовольствие видеть ее широко раскрытые глаза, напряженный взгляд.
Наглый, отвратительный тип! Понимает, что возбуждает ее. И Элизабет не может с собой справиться. Ах, Боже мой, разве в этом дело? Одетый, раздетый… Билли опасен для нее, вот и весь сказ!
А когда Билли отправляется играть в гольф? В полосатой футболке и белоснежных шортах он просто неотразим. Гольф – его страсть…
Когда родители привезли его в школу закрытого типа, Билл себе места не находил. Страдал ужасно…
Однажды ночью он рассказал о себе все, без утайки. Про амбиции, сожаления, разочарования. Поведал сокровенные мечты.
Разве раскрывают душу, если не доверяют? В ту ночь Элизабет подумалось, что он ее любит. Его лицо, красивое и выразительное, склонялось над ней. Нежностью звучал в темноте счастливый шепот.
Еще в школе Блэкмор-старший понял, что горевать на людях не пристало. Гораздо разумнее обрести уверенность и доказать, на что способен.
Не только он, но и другие мальчики чувствовали себя одинокими и несчастными. Одни с ожесточением набросились на учебу, другие, подобно Биллу, нашли утешение в спорте. Однако на занятиях это не отразилось. Биллу все давалось легко. Особенно точные науки.
Помнится, тогда Элизабет погладила его по щеке, он засмеялся…
Свободное время Блэкмор отдавал гандболу, футболу, а гольф стал самым любимым видом спорта.
Как юноша гордился, когда его пригласили выступить в играх на первенство штата!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38