Когда же он оставит меня в покое? И куда же, черт побери, девать эти два часа, сокрушалась Линн. Больше всего ей хотелось приехать домой, искупаться, отдохнуть и поесть. Вдруг она вспомнила, что с самого утра не ела.
В центр города тащиться не хотелось, поэтому Линн снова заглянула в салон к Вивьен, взяла еще несколько журналов, потом зашла в какое-то кафе, заказала салат и кофе и твердо решила расслабиться. Полчаса она пребывала в спокойствии: листала каталоги, пила кофе, поглядывала в окно. Однако дальнейшее пребывание в стенах кафе не сулило ничего хорошего, так как ее одиночество было замечено двумя парнями, которые явно намеревались проверить на ней силу своего мужского обаяния. Линн быстро собралась и завернула в шикарный галантерейный магазин, где зачем-то купила шелковый пеньюар кремового цвета; потом ей вздумалось вторично за этот день зайти в парикмахерскую. Она решительно изменила прическу. Теперь ее волосы были затянуты в гладкий узел.
Выходя из салона, Линн была довольна своим видом. Если бы только не испытания – несколько километров пути, клиника и Костакидас.
Но «ягуара» на больничной стоянке не было. С чувством облегчения Линн прошла через двор, миновала пустой холл, лестницу и чуть не ахнула, подойдя к дверям палаты: возле Пейж сидел Димитр.
При ее появлении он немедленно встал, приветливо улыбнулся, хотя взгляд его темных глаз был для нее непонятен и загадочен.
– Меня подвез Джордж. – Димитр заметил удивление девушки.
Линн подбежала к матери, устроилась подле нее. Димитр тоже подошел к ним и стал так близко, что она уловила запах его волос и лосьона. И вновь он держал ее за плечи, и вновь отчаянно колотилось ее сердце.
Целый час длилось для Линн это изнурительное представление. Ей тяжело давался бодрый голос, улыбки, притворный интерес к предстоящему бракосочетанию.
– Итак, ровно через неделю, в полдень, – объявил Димитр. – Уже есть договоренность со священником, заказано угощение, цветы, шампанское, разосланы приглашения. Торжество состоится в нашем парке.
Ну все, этот вал уже не остановить, тоскливо подумала Линн.
– Медовый месяц придется ограничить недельным отпуском в одном из пригородных отелей. Бизнес держит меня, – с сожалением добавил он. На самом деле причина была в другом – они боялись оставлять Пейж. Все трое это понимали, но Пейж все же сказала:
– Вы должны поехать в Грецию. Там такая красота на островах! Я помню, мы с Янисом… – Она замолчала и улыбнулась счастливо.
– Мы тоже обязательно съездим туда. Обещаю, – мягко заверил ее Димитр и коснулся губами впавшего виска. – Ты устала. Пора отдыхать, а?
Линн ласково попрощалась с матерью, затем последовала за Димитром на стоянку, уступив ему место за рулем «мерседеса». Дорога к дому закала всего несколько минут и тут, в полутьме просторного гаража, Линн ощутила, что узел на шее затягивается все туже.
– Аперитив? – предложил он.
Девушка ответила не сразу. Ранний завтрак, летний салат днем… а теперь алкоголь на пустой желудок? Верх безрассудства! Хотя, возможно, небольшая доза и придаст ей смелости. Ведь впереди ужин и бесконечный вечер.
– Да, пожалуй, белого вина!
Вот так, подбодрила она себя, решительность и естественность – мои обычные козыри.
Терпкий вкус ледяного «Шардонэ» явно разогнал ее кровь, напряжение заметно спало.
– Какую тему для разговора ты предпочитаешь? – беспечно поинтересовалась Линн, спокойно выдерживая его оценивающий пытливый взгляд. Он медлил с ответом.
– Предлагаешь потренироваться в беседах на увлеченные темы?
– Почему бы и нет? – пожала плечами Линн, не реагируя на его шутливый тон.
– Пожалуй, подойдет любая тема, если, конечно, она не будет касаться предстоящего бракосочетания. – Теперь его голос звучал жестко, – Или моих способностей удовлетворить тебя в постели, – добавил он безжалостно. – Кстати, позволь поинтересоваться, как ты намерена оценивать мою… работу?
Линн ощутила в желудке судорожный спазм. Нервы? Или вино? Смущение и гнев увлекли девушку за собой. И она мечтала об атаке?
– Мне есть с чем сравнивать.
– И с кем. Мужчины обычно переоценивают себя.
Действительно, «опыт» у Линн был. Тогда она увлеклась всерьез, но кончилось все печально. В последний момент она запаниковала… а он только посмеялся, не стал ни уговаривать, ни настаивать. Те горькие, обидные слова она помнит до сих пор. Впрочем, Костакидасу об этом не следует знать.
– Неужели? Возможно, мне удастся изменить это мнение.
Его бархатный голос был опасен, как остро заточенный клинок.
Линн сделала вид, что обдумывает его реплику.
– Все возможно, – наконец молвила она, проклиная себя за то, что ввязалась в опасную и глупую игру. – Хотя, если честно, ты не возбуждаешь меня. – Сказала и тут же испугалась: Димитр Костакидас не из тех мужчин, с кем можно флиртовать, играя словами. Он опасен, как взрывчатка в руках подростка. – Что, ужин ждет? – как можно спокойнее спросила она, хотя невозмутимый тон в этот момент не соответствовал ее душевной буре. – Элени приготовила мусаку. Ее коронный номер. Не стоит огорчать старушку.
Вид праздничного стола вызвал у Линн чувства умиления и благодарности. Элени расстаралась! Белоснежная хрустящая скатерть, фамильное серебро, хрустальные рюмки и фужеры, дорогой фарфор, горящие свечи, цветы – все кричало о значительности сегодняшней трапезы. Обернутая крахмальной салфеткой бутылка шампанского покоилась во льду, а на тарелке, предназначенной для Линн, красовалась дивная алая роза.
Национальное греческое блюдо – рубленая баранина с пряными овощами.
Девушка ощутила угрызения совести: все так искренне радуются за нее, от души желают им счастья.
Стол ломился от изысканных яств. Пальма первенства, конечно, будет отдана мусаке, но до нее еще далеко.
– Мне чуть-чуть, – предупредила Линн Костакидаса, который наполнял ее тарелку. Элени, конечно, волшебница, но кроме мусаки, легкого салата и сыра Линн ничего есть не хотела. Она отщипнула маленькую гроздь винограда и сидела, отрешенно глядя на пышный стол.
– Твой аппетит угрожающе уменьшился, – заметил Димитр, когда она отказалась от очередного деликатеса.
– Я не так давно ела, спасибо.
– Еще шампанского?
Нет, Линн не рискнула.
За ужином шел вялый светский разговор – о национальной кулинарии, о политике местных властей, об успехах империи Костакидаса, его деловых поездках… Сидней, Рим, Афины, Цюрих, Люцерн, Лондон – неплохо для семи месяцев.
Димитр, как всегда, держался раскованно и любезно, это было у него в крови. В то же время от него исходила такая мужская чувственность, которая до предела заполняла воздух. Любая благоразумная женщина бежала бы отсюда. А Линн продолжала сидеть как зачарованная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33