Он хотел убить Стефана Кригера собственноручно не только потому, что мог добиться этим расположения фюрера, а потому, что Кригер был истинным арийцем, голубоглазым блондином со скандинавскими чертами лица и с отличным происхождением. Несмотря на свое происхождение, этот ненавистный Кригер предал фюрера, что вызывало ярость у Клитманна, над которым тяготело бремя варварской примеси в происхождении.
Когда до возвращения команды из 1989 года осталось две минуты, Клитманн посмотрел на троих человек, одетых в одежду другого времени, и почувствовал силу и сентиментальную гордость, которая почти заставила его прослезиться.
Все они были из бедных семей. Унтершарфюрер Феликс Хубач, сержант Клитманна, был сыном токаря-алкоголика и неряшливой матери, которых он презирал. Роттенфюрер Рудольф фон Манстейн был сыном бедного фермера, за чьи неудачи в жизни ему было стыдно. Роттенфюрер Мартин Брачер был сиротой. Несмотря на то, что все четверо были из разных уголков Германии, двух капралов, сержанта и лейтенанта Клитманна, как братьев, объединяло одно: они питали истинные и глубокие чувства не к своим семьям, а к государству, к родине и к своему вождю, который воплощал в себе их родину; это чувство поднимало в них воинственный дух.
Клитманн как бы невзначай тронул пальцем уголки глаз, смахивая несуществующие слезы.
Через минуту команда вернется.
Приборы продолжали щелкать и тикать.

ГЛАВА 4
В три часа дня, января, белый грузовик подъехал к отелю и припарковался рядом с «бьюиком» с номерами, снятыми с «киссана». Грузовику было лет пять или шесть. На помятой дверце со стороны пассажира были видны пятна ржавчины. Владелец уже, очевидно, брался за ремонт своей машины, так как некоторые пятна были зачищены и заштукатурены, но не закрашены.
Лаура наблюдала за грузовиком из-за опущенных штор из окна гостиничного номера. В одной руке она держала «узи».
Фары грузовика потухли, и из выхлопной трубы перестали вылетать клубы сизого дыма, когда из машины вылезла женщина с кудрявыми светлыми волосами и направилась к двери номера Лауры. Она постучала три раза.
Крис, стоящий возле двери, посмотрел на свою мать.
Лаура кивнула.
Крис открыл дверь и сказал:
– Привет, тетя Тельма. Какой шикарный на тебе парик.
Шагнув в комнату и крепко обняв Криса, Тельма сказала:
– Большое спасибо. А что ты скажешь на то, что твой настоящий нос, с которым ты родился, выглядит неестественнее, чем мой искусственный парик на мне? А? Что ты на это скажешь?
Крис хихикнул.
– Ничего, потому что я знаю, что у меня замечательный нос.
– Замечательный нос? Господи, малыш, ты не умрешь от скромности.– Она посмотрела на Стефана Кригера, сидящего на стуле перед телевизором, потом повернулась к Лауре.
– Шан, ты видела развалюху, на которой я приехала? Разве я не умна? Когда я садилась в свой «мерседес», я сказала себе, Тельма – я называю себя Тельмой, – я сказала, Тельма, а ты не привлечешь к себе слишком много внимания, если подъедешь к этому облезлому мотелю на автомобиле, который стоит шестьдесят пять тысяч долларов? Поэтому я решила взять напрокат машину дворецкого, но вы знаете, на чем он ездит? На «ягуаре». Это не Беверли Хиллс, а просто какая-то «Сумеречная Зона». Мне пришлось взять грузовик садовника. А что вы скажете о моей маскировке?
На ней был вьющийся светлый парик, блестевший от капель дождя, большие очки в роговой оправе и вставная челюсть.
– Тебе идет, – сказала Лаура, усмехаясь. Тельма вытащила вставную челюсть.
– Послушай, как только я нашла машину, которая не привлекает внимания, я поняла, что привлекаю внимание сама, будучи звездой экрана. И как только стал известен факт, что мы с тобой подруги и мне начали задавать вопросы о тебе и об этих перестрелках, я решила приехать к тебе инкогнито.– Она бросила свою сумочку и вставную челюсть на кровать.– Этот образ я создала еще в ночном клубе, когда выступала в Лас-Вегасе. Он стал пощечиной обществу. Зрители плевались в меня. Шан, меня даже пытались арестовать за то, что я живу на одной планете с ними. О, они были грубыми и невоспитанными, Шан, они были…
Неожиданно она замолчала на середине фразы и разрыдалась. Она бросилась к Лауре и обняла ее.
– О Господи, Лаура, я была напугана, я была так напугана… Когда я услышала новости о Сан-Бернардино, об этих автоматных перестрелках, когда они нашли твой дом в Бич Би в таком состоянии, я подумала, что ты… или, может быть, Крис… я была так взволнована…
Обнимая Тельму так же крепко, Лаура сказала:
– Я расскажу тебе обо всем, но главное, что мы в порядке, и теперь нам нужно выбраться из всего этого.
– Почему ты не звонила мне, глупая скотина?
– Я позвонила тебе.
– Только этим утром! Через два дня после того, как газеты опубликовали эти истории. Я чуть не сошла с ума.
– Мне очень жаль. Я бы позвонила раньше, но я не хотела втягивать тебя в это.
Тельма неохотно разжала объятия.
– Я все равно втянута в это глубоко и безнадежно потому, что ты втянута в это.– Она вытащила «Клинекс» из кармана своей куртки и прикрыла глаза.
– У тебя есть еще? – спросила Лаура. Тельма дала ей «Клинекс», и они обе закурили. Сделав глубокую затяжку, Тельма сказала:
– Признавайся, Шан, куда ты складываешь отсеченные головы? В ванну? Я слышала, что ты оставила одну в Сан-Бернардино. Мокруха. Это твое новое хобби или ты всегда тайно тешилась красотой оторванных человеческих голов?
– Я хочу познакомить тебя кое с кем, – сказала Лаура.– Тельма Акерсон, а это Стефан Кригер.
– Рада встрече, – сказала Тельма.– Вы извините меня, если я не буду вставать, – сказал Стефан.– Я еще не совсем выздоровел.
– Если вы извините меня за этот парик, то я извиню вам все.– Лауре Тельма сказала: – Это и есть он?
– Да.
Тельма подошла к Стефану и поцеловала его в обе щеки.
– Я не имею понятия, откуда ты и кто ты, Стефан Кригер, но я люблю тебя за то, что ты помогал моей Лауре.– Она отошла и села на край кровати рядом с Крисом.
– Шан, он просто великолепен. Не смотри на него, он лакомый кусок. Держу пари, что ты специально прострелила его, чтобы он не смог сбежать. Он выглядит так, как должен выглядеть настоящий ангел-спаситель.
Стефан был смущен, но Тельма не останавливалась.
– Ты настоящий лакомый кусочек, Кригер. Я хочу все узнать о тебе. Но сначала вот деньги, которые ты просила, Шан.– Она открыла свою сумочку и достала толстую пачку стодолларовых банкнот.
Беря деньги, Лаура сказала:
– Тельма, я просила тебя четыре тысячи долларов. Здесь по меньшей мере в два раза больше.
– Десять или двенадцать тысяч, я думаю.– Тельма подмигнула Крису.– Когда мои друзья в беде, я хочу, чтобы они жили по первому классу.
Тельма выслушала историю, ни разу не выказав недоверия, Стефан был удивлен ее спокойствием, но она сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101