Что там за шум? В сенях холодно, простудишься. Ложись спать, — послышался недовольный голос матери.
— Я хочу идти с тобой вместе, — шепнула Мери Тодди.
— Ладно.
Ребята потихоньку вошли в избу.
Тодди, не раздеваясь, лег в постель.
Мери плохо спала. Она все боялась, что проспит и Тодди уйдет без нее. Так и вышло. Она услышала только стук захлопнувшейся за Тодди двери.
Мери выбежала в сени: ушел и винтовку унес с собой…
Ладно же!
Мери живо оделась и помчалась вслед за ним.
Тодди прошел спящий поселок задами, мимо каких-то бань, амбарушек и загонов.
Винтовка красовалась у него за плечами. Тодди ощущал тяжесть оружия и чувствовал себя необыкновенно храбрым.
«Пусть только он мне попадется, — думал Тодди. — Сейчас же выстрелю. Руки вверх! И готово. Он испугается: «Сдаюсь»… А после упадет на колени и попросит пощады». Но нет, Тодди не пощадит этого негодяя и вредителя… из-за него чуть не умер дедушка, убытков на миллион и им чуть-чуть не пришлось уехать из этой страны. А Тодди не прочь здесь остаться. Он поймает его и сдаст тому самому следователю…
Тодди шел и мечтал. Незаметно его обступили огромные лапчатые ели. Их ветви отягощены снегом. Поседевшие от инея сосны неподвижно и строго тянутся вершинами к еще темному небу. Гаснут звезды.
Тодди закинул голову и смотрел вверх.
Необычайная тишина леса и предутренний покой смутили Тодди. Он почувствовал себя маленьким и, честно говоря, не очень храбрым.
Чтобы стало повеселей, Тодди набрался духу и громко крикнул, растягивая гласные, получилось: «А… а… а… о…».
— Чего кричишь? — услышал Тодди позади себя хриплый шепот. Не успел он опомниться, как сильная рука схватила его за винтовку и рванула к себе.
Тодди глянул — и остолбенел. Его крепко держал Кондий, тот самый Кондий с рассеченной губой, которому он продал гвозди. Только вид у него был еще страшнее: лицо воспалено и мрачно, одежда в крови и лохмотьях.
Кондий грубо отнял у него винтовку и коробочку с патронами. Тодди заплакал.
— Отдайте винтовку, она школьная. Я взял ее без спросу…
— Ладно, я отдам тебе винтовку, но ты должен помочь мне в одном деле.
— Я все сделаю, только отдайте винтовку, — сказал Тодди плачущим голосом.
— Не реви! — грубо сказал лесник. — Ты знаешь, кто находится в лесной избушке?
— Нет, не знаю…
— Ты врешь! Ты знаешь: там пограничник!
— Да, — сознался Тодди.
— Иди к нему в избушку, вызови, разбуди… Пусть немедля идет к старой бане…
Тодди бежал к избушке лесника и думал о том, что Кондий, этот вредитель и враг Советской страны, едва ли захочет сделать что-нибудь хорошее советскому пограничнику… Кондий всех ненавидит… Может быть, он снова обманывает Тодди и хочет, чтобы он вызвал пограничника на то место, к бане, и Кондий там его убьет. Но, может быть, Кондий сейчас прячется среди деревьев и наблюдает за Тодди?… Может быть…
Но Тодди никогда не был предателем и не будет… Он не передаст пограничнику просьбы Кондия… Нет…
Тодди стоял у дерева, глядел на слабо освещенные окна лесной избушки и думал о том, как бы задержать Кондия. Если Тодди сделает круг и побежит в поселок, Кондий догадается, что Тодди обманул его, и уйдет, унесет с собой винтовку, а быть может, подкрадется к избушке и, увидев в окно, что пограничник один с Анни, убьет их… Он на все способен… И убьет, и винтовку унесет…
Как Тодди после этого посмотрит в глаза Ивану Фомичу или тому, следователю?… Нет, будь что будет!
И Тодди повернул назад.
— Что так скоро? — подозрительно спросил Кондий Тодди.
— Очень торопился, бежал, — задыхаясь, ответил Тодди.
— Ну что, видел его? Что он сказал?
— Сказал, что придет к бане, скоро, скоро… сейчас.
— Что он там — один? — допрашивал Кондий Тодди.
— Что вы, что вы! — заторопился Тодди. — Там в избе полно народу, и все с ружьями… с револьверами.
Кондий схватил Тодди за руку и молча потащил за собой.
— Вы куда меня тащите? — упирался Тодди. — Отдайте винтовку, вы обещали…
— Не кричи! Там мы вместе подождем его прихода, и, если ты меня обманул, я пристрелю тебя из этой же винтовки.
Глава XXIV. ПОСЛЕДНИЙ ШАНС
Зимой на севере светает поздно. Анни не знала, сколько времени оставалось до утра.
Ее «голубчик» больше не пел. Ходики остановились. Анни знала, что к утру вернется отец, и нарочно тянула время.
Диверсант терял всякое терпенье. Он осыпал Анни бранью, и, когда она слишком задерживалась где-либо в углу, он грубо вытаскивал ее за платье, драл за волосы и больно бил. И снова заставлял искать. И искал сам.
Анни ползала по полу, плакала, искала и не находила. Наконец он заметался по избе. Его лицо судорожно подергивалось. Волосы слиплись на лбу.
— Сейчас я уйду, — сказал он Анни. — Уйду… но прежде я убью тебя. Через одну минуту, если ты не найдешь мне этого камня… убью…
Он вытащил пукко из ножен и положил подле себя.
У Анни от страха застучали зубы, она задрожала и в полусознательном состоянии, почти в бреду, думала:
«Пусть. Пекко тоже убили… Но он не отдал того, что было зажато в его кулаке… Им нельзя отдавать… Нет…» — шептала про себя Анни и еще крепче, до боли, сжимала в руке металлическую штучку, которую он так хотел найти.
— Что ты бормочешь там? Ищи! — Шпион взял нож в руки, Анни снова задрожала.
— Это, кажется, здесь, я вижу, — сказала Анни.
— Где? — вскрикнул он.
Анни показывала ему на большую, глубокую щель в полу.
Он наклонился к щели, пытаясь разглядеть.
Тонкий слух Анни уловил звук топора и треск первого срубленного дерева.
«Скоро вернется отец, — с надеждой подумала Анни. — Скорей бы!»
Диверсант тоже услышал звуки раннего трудового дня. В лесу появились люди. Он проканителился с этой девчонкой!
Дрожащая от холода, с лицом, измазанным слезами и пылью, избитая, девочка имела очень жалкий вид. Но в глубоких синих, как озера Карелии, глазах Анни он уловил торжество…
Девочка перехитрила его!
Задыхаясь от злобы, он схватил ее за плечо.
— У-у… змееныш красный!..
— Я не змееныш, я — пионерка!
Негодяй рванул девочку к себе и схватил нож. Анни закрыла глаза…
Звон разбитого стекла на минуту ошеломил негодяя.
— Сдавайся! — раздался голос Онни, и дуло его нагана просунулось в избушку.
— Назад! — закричал диверсант и, прислонившись спиной к печи, выставил перед собой Анни как щит. — Назад!
Мощные удары топоров обрушились на дверь. Десятки сильных рук сорвали ее с петель.
Грозно ощетинились винтовки пограничников в просвете двери. Их лица под остроконечными шлемами суровы, глаза чуть сужены в прицеле.
— Сдавайся! — плеснуло волной в избу.
— Я предлагаю вам сейчас же отпустить девочку невредимой! — шагнул вперед начальник заставы Андреев.
— Назад!.. Если вы сделаете ко мне еще шаг, я убью девчонку! — замахнулся ножом диверсант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
— Я хочу идти с тобой вместе, — шепнула Мери Тодди.
— Ладно.
Ребята потихоньку вошли в избу.
Тодди, не раздеваясь, лег в постель.
Мери плохо спала. Она все боялась, что проспит и Тодди уйдет без нее. Так и вышло. Она услышала только стук захлопнувшейся за Тодди двери.
Мери выбежала в сени: ушел и винтовку унес с собой…
Ладно же!
Мери живо оделась и помчалась вслед за ним.
Тодди прошел спящий поселок задами, мимо каких-то бань, амбарушек и загонов.
Винтовка красовалась у него за плечами. Тодди ощущал тяжесть оружия и чувствовал себя необыкновенно храбрым.
«Пусть только он мне попадется, — думал Тодди. — Сейчас же выстрелю. Руки вверх! И готово. Он испугается: «Сдаюсь»… А после упадет на колени и попросит пощады». Но нет, Тодди не пощадит этого негодяя и вредителя… из-за него чуть не умер дедушка, убытков на миллион и им чуть-чуть не пришлось уехать из этой страны. А Тодди не прочь здесь остаться. Он поймает его и сдаст тому самому следователю…
Тодди шел и мечтал. Незаметно его обступили огромные лапчатые ели. Их ветви отягощены снегом. Поседевшие от инея сосны неподвижно и строго тянутся вершинами к еще темному небу. Гаснут звезды.
Тодди закинул голову и смотрел вверх.
Необычайная тишина леса и предутренний покой смутили Тодди. Он почувствовал себя маленьким и, честно говоря, не очень храбрым.
Чтобы стало повеселей, Тодди набрался духу и громко крикнул, растягивая гласные, получилось: «А… а… а… о…».
— Чего кричишь? — услышал Тодди позади себя хриплый шепот. Не успел он опомниться, как сильная рука схватила его за винтовку и рванула к себе.
Тодди глянул — и остолбенел. Его крепко держал Кондий, тот самый Кондий с рассеченной губой, которому он продал гвозди. Только вид у него был еще страшнее: лицо воспалено и мрачно, одежда в крови и лохмотьях.
Кондий грубо отнял у него винтовку и коробочку с патронами. Тодди заплакал.
— Отдайте винтовку, она школьная. Я взял ее без спросу…
— Ладно, я отдам тебе винтовку, но ты должен помочь мне в одном деле.
— Я все сделаю, только отдайте винтовку, — сказал Тодди плачущим голосом.
— Не реви! — грубо сказал лесник. — Ты знаешь, кто находится в лесной избушке?
— Нет, не знаю…
— Ты врешь! Ты знаешь: там пограничник!
— Да, — сознался Тодди.
— Иди к нему в избушку, вызови, разбуди… Пусть немедля идет к старой бане…
Тодди бежал к избушке лесника и думал о том, что Кондий, этот вредитель и враг Советской страны, едва ли захочет сделать что-нибудь хорошее советскому пограничнику… Кондий всех ненавидит… Может быть, он снова обманывает Тодди и хочет, чтобы он вызвал пограничника на то место, к бане, и Кондий там его убьет. Но, может быть, Кондий сейчас прячется среди деревьев и наблюдает за Тодди?… Может быть…
Но Тодди никогда не был предателем и не будет… Он не передаст пограничнику просьбы Кондия… Нет…
Тодди стоял у дерева, глядел на слабо освещенные окна лесной избушки и думал о том, как бы задержать Кондия. Если Тодди сделает круг и побежит в поселок, Кондий догадается, что Тодди обманул его, и уйдет, унесет с собой винтовку, а быть может, подкрадется к избушке и, увидев в окно, что пограничник один с Анни, убьет их… Он на все способен… И убьет, и винтовку унесет…
Как Тодди после этого посмотрит в глаза Ивану Фомичу или тому, следователю?… Нет, будь что будет!
И Тодди повернул назад.
— Что так скоро? — подозрительно спросил Кондий Тодди.
— Очень торопился, бежал, — задыхаясь, ответил Тодди.
— Ну что, видел его? Что он сказал?
— Сказал, что придет к бане, скоро, скоро… сейчас.
— Что он там — один? — допрашивал Кондий Тодди.
— Что вы, что вы! — заторопился Тодди. — Там в избе полно народу, и все с ружьями… с револьверами.
Кондий схватил Тодди за руку и молча потащил за собой.
— Вы куда меня тащите? — упирался Тодди. — Отдайте винтовку, вы обещали…
— Не кричи! Там мы вместе подождем его прихода, и, если ты меня обманул, я пристрелю тебя из этой же винтовки.
Глава XXIV. ПОСЛЕДНИЙ ШАНС
Зимой на севере светает поздно. Анни не знала, сколько времени оставалось до утра.
Ее «голубчик» больше не пел. Ходики остановились. Анни знала, что к утру вернется отец, и нарочно тянула время.
Диверсант терял всякое терпенье. Он осыпал Анни бранью, и, когда она слишком задерживалась где-либо в углу, он грубо вытаскивал ее за платье, драл за волосы и больно бил. И снова заставлял искать. И искал сам.
Анни ползала по полу, плакала, искала и не находила. Наконец он заметался по избе. Его лицо судорожно подергивалось. Волосы слиплись на лбу.
— Сейчас я уйду, — сказал он Анни. — Уйду… но прежде я убью тебя. Через одну минуту, если ты не найдешь мне этого камня… убью…
Он вытащил пукко из ножен и положил подле себя.
У Анни от страха застучали зубы, она задрожала и в полусознательном состоянии, почти в бреду, думала:
«Пусть. Пекко тоже убили… Но он не отдал того, что было зажато в его кулаке… Им нельзя отдавать… Нет…» — шептала про себя Анни и еще крепче, до боли, сжимала в руке металлическую штучку, которую он так хотел найти.
— Что ты бормочешь там? Ищи! — Шпион взял нож в руки, Анни снова задрожала.
— Это, кажется, здесь, я вижу, — сказала Анни.
— Где? — вскрикнул он.
Анни показывала ему на большую, глубокую щель в полу.
Он наклонился к щели, пытаясь разглядеть.
Тонкий слух Анни уловил звук топора и треск первого срубленного дерева.
«Скоро вернется отец, — с надеждой подумала Анни. — Скорей бы!»
Диверсант тоже услышал звуки раннего трудового дня. В лесу появились люди. Он проканителился с этой девчонкой!
Дрожащая от холода, с лицом, измазанным слезами и пылью, избитая, девочка имела очень жалкий вид. Но в глубоких синих, как озера Карелии, глазах Анни он уловил торжество…
Девочка перехитрила его!
Задыхаясь от злобы, он схватил ее за плечо.
— У-у… змееныш красный!..
— Я не змееныш, я — пионерка!
Негодяй рванул девочку к себе и схватил нож. Анни закрыла глаза…
Звон разбитого стекла на минуту ошеломил негодяя.
— Сдавайся! — раздался голос Онни, и дуло его нагана просунулось в избушку.
— Назад! — закричал диверсант и, прислонившись спиной к печи, выставил перед собой Анни как щит. — Назад!
Мощные удары топоров обрушились на дверь. Десятки сильных рук сорвали ее с петель.
Грозно ощетинились винтовки пограничников в просвете двери. Их лица под остроконечными шлемами суровы, глаза чуть сужены в прицеле.
— Сдавайся! — плеснуло волной в избу.
— Я предлагаю вам сейчас же отпустить девочку невредимой! — шагнул вперед начальник заставы Андреев.
— Назад!.. Если вы сделаете ко мне еще шаг, я убью девчонку! — замахнулся ножом диверсант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33