После этой демонстрации своей мощи они выставят нам определенные требования. И если общественность будет достаточно напугана, не исключено, что нам придется принять их условия.
– Что это могут быть за условия? – спросил президент.
– Все зависит от того, что из себя представляют эти люди. Если это обычные вымогатели, они запросят денег для себя лично. Это наименее болезненный для нас вариант, ибо речь здесь пойдет о десятках миллионов долларов, не более. Однако я склонен ожидать от советских ученых чего-то более бескорыстно-идеалистического, например требования изменить нашу нынешнюю политику по отношению к России. Вот это уже может стоить нам сотен миллиардов долларов.
Один из советников Президента, до этого сидевший молча, вдруг попросил слова.
Советник президента: Господин Президент! Я уже много раз обращал Ваше внимание на то, что наша политика по отношению к России потенциально очень опасна для Соединенных Штатов, и мы имели сегодня возможность еще раз в этом убедиться. Но я хочу еще раз привлечь Ваше внимание к тому, что такая политика не только опасна – она также аморальна. Мы много раз провозглашали с трибуны, что наша цель – создание высокоразвитого технологического общества, в котором достижения науки позволят победить нищету и болезни, дадут всем людям равный доступ к образованию. И в то же самое время мы поддерживаем в России режим, который уничтожает интеллектуальный потенциал своей страны. Миллионы ученых, которые могли бы принести огромную пользу всему человечеству, теряют работу, теряют квалификацию.
Сегодня, в эпоху глобальных коммуникаций, когда народы связаны между собой каналами спутникового телевидения и через Интернет, политика двойных стандартов быстро становится очевидной для народа, и подрывает доверие к правительству. Наступают времена, когда мы просто не можем себе позволить строить свою политику исходя из соображений сиюминутной политической целесообразности в ущерб моральным принципам.
– Что Вы конкретно предлагаете? – спросил Президент – Позволить России наращивать свой интеллектуальный потенциал? А если завтра там придут к власти фашисты, и русские ученые создадут для них оружие, по сравнению с которым атомная и водородная бомбы – это детские игрушки?
– Но ведь мы сами толкаем Россию к фашизму своей политикой! Потеряв свой интеллектуальный и промышленный потенциал русские чувствуют себя униженными, а национальное унижение всегда прокладывает дорогу фашизму.
Президент: Мы уже много раз это обсуждали, и давайте не будем начинать это снова. Заменить нынешний режим в России просто нечем. Вы не хуже меня знаете, что нам пришлось выбрать меньшее из зол. Давайте вернемся к нашей сегодняшней конкретной проблеме. Что мы можем сделать в сложившейся ситуации?
Директор ЦРУ:Не очень много. Во-первых, мы должны продолжать исследовать бактерии-киборги, чтобы понять, на что они действительно способны и быть готовыми к этому. Самое главное что необходимо сделать – это попытаться расшифровать информацию, которую они передают. Если предположение, что все эти бактерии объединены в глобальную информационную сеть справедливо, нам необходимо попытаться взломать пароль и войти в эту сеть. Может быть можно будет даже попытаться захватить управление ею. Если нам это удастся, мы сможем обратить это страшное оружие против его создателей. Для этой цели мы сейчас собираем группу из программистов-хакеров.
Во-вторых мы должны будем нажать на наших российских коллег. Потребовать от них всю информацию о секретных проектах, ведшихся в СССР в области Нанотехнологии. Потребовать от них имена ученых, которые были заняты в этих проектах. Короче говоря, начать наконец серьезное расследование этого дела. Для этой цели мы намерены послать в Москву нашего офицера связи с особыми полномочиями. Я хочу попросить Вас, господин Президент, связаться по горячей линии с Москвой, и потребовать от русских, чтобы эти особые полномочия были ему предоставлены.
Президент: Что Вы имеете в виду под особыми полномочиями?
Директор ЦРУ: Доступ к любым секретным архивам, возможность вести оперативно-разыскную деятельность на территории России и так далее. В идеале они должны разрешить ему делать все, что он ни попросит и оказывать ему при этом всяческое содействие.
Президент: Это будет нелегко сделать – в последнее время русские начали играть в самостоятельность, но я постараюсь сделать все что возможно. У нас есть чем на них надавить. Еще что-нибудь?
Директор ЦРУ: Пожалуй, это все, что мы можем сделать на сегодняшний день. В заключение, хочу еще раз отметить необходимость держать все это в строжайшей тайне от широкой публики. В создавшейся ситуации нам не хватает только всеобщей паники.
1.5. Автограф
5 июля 1997 года. США, штат Массачусетс, Лаборатория Нанотехнологических исследований при Массачусетском технологическом институте.
Компьютер, на экране которого отображается в реальном времени картинка, получаемая с электронного микроскопа. Перед экраном двое исследователей.
Первый: Теперь давай пройдемся с высоким разрешением по задней стенке бортового компьютера этой бактерии.
Второй: Пустая потеря времени – из снимков с низким разрешением и так видно что там ничего нет – голая стена.
Первый, взяв в руки снимок: Ты уверен? А вот это что за пятнышко? Дефект снимка? Давай все-таки посмотрим это место с большим увеличением.
Второй: Ну что убедился? Никаких деталей.
Первый: Стоп! Видел, что что-то мелькнуло? Давай назад! Вот оно! Прибавь увеличение!
Второй, глядя на экран: Вот это да-а-а! У нас кто-нибудь читает по-русски?
Первый: Я думаю это не нужно. Кажется, здесь есть и перевод на английский.
Каждая буква была выложена всего лишь из нескольких десятков атомов, выступавших над гладкой окружающей поверхностью, но ошибиться было невозможно – это были действительно буквы. Надпись гласила: Сделано в СССР Алексеем Левшовым с группой товарищей.
Часть Вторая: Нечто волшебное и удивительное...
2.1. Хмурое утро
6 июля 1997 года, Москва. 7 часов утра.
Алексей Левшов вышел на лестничную площадку и начал запирать старую, обшарпаную, с облупившейся краской деревянную дверь своей квартиры на единственный имевшийся в ней замок. Почти одновременно он услышал у себя за спиной как начали открываться многочисленные замки по ту сторону новенькой бронированной металлической двери на другом конце площадки.
Странно – подумал Алексей. Его сосед, живший за бронированной дверью, и известный всему двору еще с детства под кличкой Митяй, редко вставал так рано. В детстве Митяй был дворовым дебилом, в 13 лет угодил в колонию за то, что пырнул кого-то ножиком, правда не до смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Что это могут быть за условия? – спросил президент.
– Все зависит от того, что из себя представляют эти люди. Если это обычные вымогатели, они запросят денег для себя лично. Это наименее болезненный для нас вариант, ибо речь здесь пойдет о десятках миллионов долларов, не более. Однако я склонен ожидать от советских ученых чего-то более бескорыстно-идеалистического, например требования изменить нашу нынешнюю политику по отношению к России. Вот это уже может стоить нам сотен миллиардов долларов.
Один из советников Президента, до этого сидевший молча, вдруг попросил слова.
Советник президента: Господин Президент! Я уже много раз обращал Ваше внимание на то, что наша политика по отношению к России потенциально очень опасна для Соединенных Штатов, и мы имели сегодня возможность еще раз в этом убедиться. Но я хочу еще раз привлечь Ваше внимание к тому, что такая политика не только опасна – она также аморальна. Мы много раз провозглашали с трибуны, что наша цель – создание высокоразвитого технологического общества, в котором достижения науки позволят победить нищету и болезни, дадут всем людям равный доступ к образованию. И в то же самое время мы поддерживаем в России режим, который уничтожает интеллектуальный потенциал своей страны. Миллионы ученых, которые могли бы принести огромную пользу всему человечеству, теряют работу, теряют квалификацию.
Сегодня, в эпоху глобальных коммуникаций, когда народы связаны между собой каналами спутникового телевидения и через Интернет, политика двойных стандартов быстро становится очевидной для народа, и подрывает доверие к правительству. Наступают времена, когда мы просто не можем себе позволить строить свою политику исходя из соображений сиюминутной политической целесообразности в ущерб моральным принципам.
– Что Вы конкретно предлагаете? – спросил Президент – Позволить России наращивать свой интеллектуальный потенциал? А если завтра там придут к власти фашисты, и русские ученые создадут для них оружие, по сравнению с которым атомная и водородная бомбы – это детские игрушки?
– Но ведь мы сами толкаем Россию к фашизму своей политикой! Потеряв свой интеллектуальный и промышленный потенциал русские чувствуют себя униженными, а национальное унижение всегда прокладывает дорогу фашизму.
Президент: Мы уже много раз это обсуждали, и давайте не будем начинать это снова. Заменить нынешний режим в России просто нечем. Вы не хуже меня знаете, что нам пришлось выбрать меньшее из зол. Давайте вернемся к нашей сегодняшней конкретной проблеме. Что мы можем сделать в сложившейся ситуации?
Директор ЦРУ:Не очень много. Во-первых, мы должны продолжать исследовать бактерии-киборги, чтобы понять, на что они действительно способны и быть готовыми к этому. Самое главное что необходимо сделать – это попытаться расшифровать информацию, которую они передают. Если предположение, что все эти бактерии объединены в глобальную информационную сеть справедливо, нам необходимо попытаться взломать пароль и войти в эту сеть. Может быть можно будет даже попытаться захватить управление ею. Если нам это удастся, мы сможем обратить это страшное оружие против его создателей. Для этой цели мы сейчас собираем группу из программистов-хакеров.
Во-вторых мы должны будем нажать на наших российских коллег. Потребовать от них всю информацию о секретных проектах, ведшихся в СССР в области Нанотехнологии. Потребовать от них имена ученых, которые были заняты в этих проектах. Короче говоря, начать наконец серьезное расследование этого дела. Для этой цели мы намерены послать в Москву нашего офицера связи с особыми полномочиями. Я хочу попросить Вас, господин Президент, связаться по горячей линии с Москвой, и потребовать от русских, чтобы эти особые полномочия были ему предоставлены.
Президент: Что Вы имеете в виду под особыми полномочиями?
Директор ЦРУ: Доступ к любым секретным архивам, возможность вести оперативно-разыскную деятельность на территории России и так далее. В идеале они должны разрешить ему делать все, что он ни попросит и оказывать ему при этом всяческое содействие.
Президент: Это будет нелегко сделать – в последнее время русские начали играть в самостоятельность, но я постараюсь сделать все что возможно. У нас есть чем на них надавить. Еще что-нибудь?
Директор ЦРУ: Пожалуй, это все, что мы можем сделать на сегодняшний день. В заключение, хочу еще раз отметить необходимость держать все это в строжайшей тайне от широкой публики. В создавшейся ситуации нам не хватает только всеобщей паники.
1.5. Автограф
5 июля 1997 года. США, штат Массачусетс, Лаборатория Нанотехнологических исследований при Массачусетском технологическом институте.
Компьютер, на экране которого отображается в реальном времени картинка, получаемая с электронного микроскопа. Перед экраном двое исследователей.
Первый: Теперь давай пройдемся с высоким разрешением по задней стенке бортового компьютера этой бактерии.
Второй: Пустая потеря времени – из снимков с низким разрешением и так видно что там ничего нет – голая стена.
Первый, взяв в руки снимок: Ты уверен? А вот это что за пятнышко? Дефект снимка? Давай все-таки посмотрим это место с большим увеличением.
Второй: Ну что убедился? Никаких деталей.
Первый: Стоп! Видел, что что-то мелькнуло? Давай назад! Вот оно! Прибавь увеличение!
Второй, глядя на экран: Вот это да-а-а! У нас кто-нибудь читает по-русски?
Первый: Я думаю это не нужно. Кажется, здесь есть и перевод на английский.
Каждая буква была выложена всего лишь из нескольких десятков атомов, выступавших над гладкой окружающей поверхностью, но ошибиться было невозможно – это были действительно буквы. Надпись гласила: Сделано в СССР Алексеем Левшовым с группой товарищей.
Часть Вторая: Нечто волшебное и удивительное...
2.1. Хмурое утро
6 июля 1997 года, Москва. 7 часов утра.
Алексей Левшов вышел на лестничную площадку и начал запирать старую, обшарпаную, с облупившейся краской деревянную дверь своей квартиры на единственный имевшийся в ней замок. Почти одновременно он услышал у себя за спиной как начали открываться многочисленные замки по ту сторону новенькой бронированной металлической двери на другом конце площадки.
Странно – подумал Алексей. Его сосед, живший за бронированной дверью, и известный всему двору еще с детства под кличкой Митяй, редко вставал так рано. В детстве Митяй был дворовым дебилом, в 13 лет угодил в колонию за то, что пырнул кого-то ножиком, правда не до смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30