Это продолжалось довольно долго. Наши артиллеристы пока молчали, чтобы не выдать свои огневые позиции. Личный состав полка надежно укрылся в траншеях, щелях и блиндажах. И в это время не один боец, наверное, добрым словом вспоминал своих командиров, которые требовали поглубже зарываться в землю, покрепче делать укрытия.
В 9 часов на южном участке противник перешел в атаку, стремясь прорваться через наши боевые порядки к переправе на Халхин-Голе. На северном участке артиллерийская подготовка еще продолжалась. Атаку японцы начали здесь в 10 часов 30 минут. Неодновременность атаки была нам на руку. Это давало возможность нашей артиллерии маневрировать огнем и наносить удары по противнику сначала на южном участке, а затем и на северном. Советские артиллеристы метко били по обнаруженным артиллерийским позициям врага, уничтожали огневые точки и пехоту, перешедшую в атаку. От непрерывных выстрелов и разрывов дрожала земля. От неистового шума звенело в ушах. Не слышно было голоса стоящего рядом человека.
Как только японцы перешли в атаку, наши бойцы выскочили из своих укрытий в траншеи и открыли по атакующим цепям плотный ружейно-пулеметный огонь. Ряды противника сразу стали редеть. Вот упал ничком один, за ним - второй, третий... двадцатый...
Японцы замедлили темп движения, но продолжали упорно лезть вперед. Большая группа под прикрытием двух пулеметов атаковала 1-й взвод 3-й стрелковой роты. Командир минометного расчета отделенный командир К. Д. Емельянов обнаружил огневые точки врага. Он быстро определил до них расстояние и подал команду на открытие огня. Первая мина разорвалась впереди пулеметов противника. Недолет. Емельянов ввел поправку в прицел. Вторая мина упала чуть правее. Вновь поправка - и японский пулемет разбит вдребезги.
Всего две мины потребовалось расчету, чтобы уничтожить второй вражеский пулемет.
Так же умело разил противника пулеметчик И. М. Гомзяков. В течение длительного времени он сдерживал натиск большой группы японцев, давая возможность взводу отойти на более выгодную позицию. Воин получил ранение, но не оставил поля боя.
В воздухе появились вражеские бомбардировщики. Наши зенитчики встретили их плотным огнем. Задымился и пошел вниз один самолет, однако остальные начали заходить на цель, готовясь сбросить на наши позиции смертоносный груз. И тут на них налетели наши славные ястребки. Они смело ринулись на врага, заставив его ретироваться с поля боя.
Атака противника захлебнулась. Но она была не последней в тот день. Еще дважды пытались японцы прорваться к переправе. Однако это им не удалось. Наступила короткая передышка. Понемногу спадала жара. Бойцы с удовольствием вдыхали чуть-чуть остывший воздух. Вечерело. На землю спускались сумерки. Где-то раздалась очередь пулемета, в небе вспыхнула ракета, и опять - тишина. Но эта тишина ненадолго. Мы знали, что ночь не будет спокойной.
Вот в воздух взлетели красные, синие и зеленые ракеты. Значит, начинается очередная атака врага. Японцы открыли пулеметный и минометный огонь, послышались пьяные крики банзай. И вдруг стало светло как днем. Над передним краем взвились сотни ракет, пущенных нашими бойцами. Мы увидели густые цепи японцев, двигавшиеся на нас. И мигом ожила вся оборона: загрохотала артиллерия, застрочили пулеметы, полетели гранаты.
Особенно метко била по врагу полковая батарея под командованием коммуниста лейтенанта А. С. Злобина. Когда японцы перешли в атаку, артиллеристы открыли огонь по минометной батарее противника. Несколькими точными залпами они заставили замолчать ее.
Тем временем вражеская пехота все ближе и ближе подходила к нашим позициям. Подпустив ее на близкое расстояние, Злобин скомандовал:
- Огонь!
Расчеты знали, что делать. Они зарядили орудия осколочными снарядами. Выстрелы прогремели одновременно. Залпы косили японцев. Они в панике заметались, стараясь укрыться за каким-нибудь возвышением. А батарея продолжала посылать в пьяных врагов все новые и новые снаряды. Японцы, не находя укрытия, метались по полю.
Оставшиеся в живых враги в панике побежали обратно, подгоняемые беспощадным огнем пулеметов. Провалилась и эта атака противника. Наши потери были минимальными. Враг же понес значительный урон.
Мы полагали, что теперь-то противник успокоится, по крайней мере на несколько дней. Но нет - его упрямство не знало границ. 24 июля бой вспыхнул снова. Подогретые рисовой водкой, подгоняемые палками капралов и страхом перед дулами пистолетов офицеров, японские солдаты неоднократно пытались то на северном, то на южном участке атаковать позиции советско-монгольских войск. Но каждый раз, не выдержав мощного огня артиллерии, орудий и пулеметов, закопанных танков, откатывались назад, оставляя на поле боя большое количество убитых и раненых.
В ночь на 24 июля японцы предприняли атаку на роту старшего лейтенанта Шевелева. Коварный враг пошел на хитрость. Перед тем как перейти в наступление, он выслал на фланги подразделения двух лазутчиков. У читателя может возникнуть вопрос: почему на фланги? Ведь наши войска были в обороне. Да, в обороне, но, как я уже говорил, пехоты не хватало, и создать сплошную линию обороны не удалось. Между подразделениями имелись промежутки. Через них и просочились лазутчики. Истошным голосом они начали кричать банзай, стараясь создать видимость, что рота окружена, и тем самым посеять панику среди бойцов. Однако это им не удалось.
- Спокойно, товарищи, - сказал Шевелев. - Не впервой нам драться с самураями. Не хватит патронов - штыками отобьемся.
- Будьте уверены, отобьемся! - разом ответили несколько воинов.
Личный состав хладнокровно ожидал приближения противника. В темноте не видно было их цепей. Потом выяснилось, что они ползут по-пластунски. Когда враги приблизились метров на 40 - 50, отчетливо обозначились их фигуры. По команде старшего лейтенанта бойцы открыли огонь из винтовок и пулеметов. Наиболее сильные и ловкие красноармейцы стали бросать гранаты.
Противник сделал попытку броском ворваться на позицию роты, но плотным огнем был отброшен назад. Вновь и вновь японцы бросались на подразделение и каждый раз откатывались на прежние позиции.
Бой длился около трех часов. Не добившись поставленной цели, враг позорно отступил, оставив на поле боя большое количество убитых и раненых. В роте старшего лейтенанта Шевелева потерь не было. Лишь один человек получил ранение.
В этих боях мы в своем полку широко использовали снайперов, их умение без промаха разить врага. Чтобы предупредить неожиданную атаку неприятеля, мы выставляли на фланги нашей обороны и на 100 метров впереди снайперов. Такие позиции для них мы выбирали не случайно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
В 9 часов на южном участке противник перешел в атаку, стремясь прорваться через наши боевые порядки к переправе на Халхин-Голе. На северном участке артиллерийская подготовка еще продолжалась. Атаку японцы начали здесь в 10 часов 30 минут. Неодновременность атаки была нам на руку. Это давало возможность нашей артиллерии маневрировать огнем и наносить удары по противнику сначала на южном участке, а затем и на северном. Советские артиллеристы метко били по обнаруженным артиллерийским позициям врага, уничтожали огневые точки и пехоту, перешедшую в атаку. От непрерывных выстрелов и разрывов дрожала земля. От неистового шума звенело в ушах. Не слышно было голоса стоящего рядом человека.
Как только японцы перешли в атаку, наши бойцы выскочили из своих укрытий в траншеи и открыли по атакующим цепям плотный ружейно-пулеметный огонь. Ряды противника сразу стали редеть. Вот упал ничком один, за ним - второй, третий... двадцатый...
Японцы замедлили темп движения, но продолжали упорно лезть вперед. Большая группа под прикрытием двух пулеметов атаковала 1-й взвод 3-й стрелковой роты. Командир минометного расчета отделенный командир К. Д. Емельянов обнаружил огневые точки врага. Он быстро определил до них расстояние и подал команду на открытие огня. Первая мина разорвалась впереди пулеметов противника. Недолет. Емельянов ввел поправку в прицел. Вторая мина упала чуть правее. Вновь поправка - и японский пулемет разбит вдребезги.
Всего две мины потребовалось расчету, чтобы уничтожить второй вражеский пулемет.
Так же умело разил противника пулеметчик И. М. Гомзяков. В течение длительного времени он сдерживал натиск большой группы японцев, давая возможность взводу отойти на более выгодную позицию. Воин получил ранение, но не оставил поля боя.
В воздухе появились вражеские бомбардировщики. Наши зенитчики встретили их плотным огнем. Задымился и пошел вниз один самолет, однако остальные начали заходить на цель, готовясь сбросить на наши позиции смертоносный груз. И тут на них налетели наши славные ястребки. Они смело ринулись на врага, заставив его ретироваться с поля боя.
Атака противника захлебнулась. Но она была не последней в тот день. Еще дважды пытались японцы прорваться к переправе. Однако это им не удалось. Наступила короткая передышка. Понемногу спадала жара. Бойцы с удовольствием вдыхали чуть-чуть остывший воздух. Вечерело. На землю спускались сумерки. Где-то раздалась очередь пулемета, в небе вспыхнула ракета, и опять - тишина. Но эта тишина ненадолго. Мы знали, что ночь не будет спокойной.
Вот в воздух взлетели красные, синие и зеленые ракеты. Значит, начинается очередная атака врага. Японцы открыли пулеметный и минометный огонь, послышались пьяные крики банзай. И вдруг стало светло как днем. Над передним краем взвились сотни ракет, пущенных нашими бойцами. Мы увидели густые цепи японцев, двигавшиеся на нас. И мигом ожила вся оборона: загрохотала артиллерия, застрочили пулеметы, полетели гранаты.
Особенно метко била по врагу полковая батарея под командованием коммуниста лейтенанта А. С. Злобина. Когда японцы перешли в атаку, артиллеристы открыли огонь по минометной батарее противника. Несколькими точными залпами они заставили замолчать ее.
Тем временем вражеская пехота все ближе и ближе подходила к нашим позициям. Подпустив ее на близкое расстояние, Злобин скомандовал:
- Огонь!
Расчеты знали, что делать. Они зарядили орудия осколочными снарядами. Выстрелы прогремели одновременно. Залпы косили японцев. Они в панике заметались, стараясь укрыться за каким-нибудь возвышением. А батарея продолжала посылать в пьяных врагов все новые и новые снаряды. Японцы, не находя укрытия, метались по полю.
Оставшиеся в живых враги в панике побежали обратно, подгоняемые беспощадным огнем пулеметов. Провалилась и эта атака противника. Наши потери были минимальными. Враг же понес значительный урон.
Мы полагали, что теперь-то противник успокоится, по крайней мере на несколько дней. Но нет - его упрямство не знало границ. 24 июля бой вспыхнул снова. Подогретые рисовой водкой, подгоняемые палками капралов и страхом перед дулами пистолетов офицеров, японские солдаты неоднократно пытались то на северном, то на южном участке атаковать позиции советско-монгольских войск. Но каждый раз, не выдержав мощного огня артиллерии, орудий и пулеметов, закопанных танков, откатывались назад, оставляя на поле боя большое количество убитых и раненых.
В ночь на 24 июля японцы предприняли атаку на роту старшего лейтенанта Шевелева. Коварный враг пошел на хитрость. Перед тем как перейти в наступление, он выслал на фланги подразделения двух лазутчиков. У читателя может возникнуть вопрос: почему на фланги? Ведь наши войска были в обороне. Да, в обороне, но, как я уже говорил, пехоты не хватало, и создать сплошную линию обороны не удалось. Между подразделениями имелись промежутки. Через них и просочились лазутчики. Истошным голосом они начали кричать банзай, стараясь создать видимость, что рота окружена, и тем самым посеять панику среди бойцов. Однако это им не удалось.
- Спокойно, товарищи, - сказал Шевелев. - Не впервой нам драться с самураями. Не хватит патронов - штыками отобьемся.
- Будьте уверены, отобьемся! - разом ответили несколько воинов.
Личный состав хладнокровно ожидал приближения противника. В темноте не видно было их цепей. Потом выяснилось, что они ползут по-пластунски. Когда враги приблизились метров на 40 - 50, отчетливо обозначились их фигуры. По команде старшего лейтенанта бойцы открыли огонь из винтовок и пулеметов. Наиболее сильные и ловкие красноармейцы стали бросать гранаты.
Противник сделал попытку броском ворваться на позицию роты, но плотным огнем был отброшен назад. Вновь и вновь японцы бросались на подразделение и каждый раз откатывались на прежние позиции.
Бой длился около трех часов. Не добившись поставленной цели, враг позорно отступил, оставив на поле боя большое количество убитых и раненых. В роте старшего лейтенанта Шевелева потерь не было. Лишь один человек получил ранение.
В этих боях мы в своем полку широко использовали снайперов, их умение без промаха разить врага. Чтобы предупредить неожиданную атаку неприятеля, мы выставляли на фланги нашей обороны и на 100 метров впереди снайперов. Такие позиции для них мы выбирали не случайно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74