Конец.
Удаляющееся попискиванье радиофона потонуло в нарастающем
жужжании. Потом из него выделились слова:
- ИО-2 Земля-Луна, ИО-2 Земля-Луна вызывает АМУ-27, АМУ-27.
Прием.
"Интересно, кого это он вызывает?" - подумал Пиркс и вдруг
подпрыгнул в своих ремнях.
"АМУ",- хотел он сказать, но охрипшее горло не пропустило
ни звука. В наушниках жужжало. Муха. Он закрыл глаза.
- АМУ-27 вызывает ИО-2 Земля-Луна. Нахожусь квадрант
четыре, сектор ПАЛ, включаю позиционные. Прием.
Он включил позиционные огни - два боковых красных, два
зеленых на носу, один голубой сзади - и ждал. Кроме мухи, ничего
не было слышно.
- ИО-2-бис Земля-Луна, ИО-2-бис Земля-Луна, вызываю...
Снова жужжание.
"Наверно, меня?" - подумал он в отчаянии.
- АМУ-27 вызывает ИО-2-бис Земля-Луна, нахожусь квадрант
четыре, граничный сектор ПАЛ, все позиционные включены. Прием.
Теперь оба ИО отозвались одновременно; он включил селектор
очередности, чтобы приглушить отозвавшегося вторым, но в
наушниках жужжало по-прежнему. Конечно, муха.
"Я, наверно, повешусь",- подумал он. Ему не пришло в
голову, что в невесомости даже такой выход невозможен.
На экране радара он увидел оба своих корабля: они шли за ним
параллельными курсами в каких-нибудь девяти километрах друг от
друга, то есть в опасной близости; как ведущий, он должен был их
развести на безопасное расстояние - 14 километров. Он как раз
уточнял на радаре положение пятнышек, означающих корабли, когда
на одно из них уселась муха. Он швырнул в нее бортжурналом, тот
не долетел, шлепнулся о стекло пузыря и, вместо того чтобы
соскользнуть по нему, отскочил вверх, ударился о крышку
стеклянной банки и принялся свободно порхать - невесомость! Муха
даже не соизволила отлететь - она отошла пешком.
- АМУ-27 Земля-Луна вызывает ИО-2, ИО-2-бис. Вас вижу, у
вас бортовое сближение. Приказываю перейти на параллельные курсы
с поправкой ноль запятая ноль один. По завершении маневра перейти
на прием. Конец.
Пятнышки начали медленно расходиться, может быть, они что-то
ему говорили, но он уже слышал только муху. Та оглушительно
разгуливала по микрофону Вычислителя. Бросать в нее было уже
нечем. Бортжурнал парил над ним, мягко шелестя страницами.
- ПАЛ-Главный вызывает АМУ-27 Земля-Луна. Освободите
граничный квадрант, освободите граничный квадрант, принимаю
транссолнечный. Прием.
"Вот наглость, транссолнечного еще не хватало - какое мне
до него дело?! Преимущество у кораблей, идущих в строю!" -
подумал Пиркс и закричал, вложив в этот крик всю свою бессильную
ненависть к мухе:
- АМУ-27 Земля-Луна вызывает ПАЛ-Главный. Квадранта не
покидаю, чихать я хотел на транссолнечный, иду в строю
треугольником: АМУ-27, ИО-2, ИО-2-бис, эскадра Земля-Луна,
ведущий АМУ-27. Конец.
"Зря я насчет транссолнечного,- подумал он.- Теперь
накинут штрафные очки. Холера их всех возьми. А за муху кто
схлопочет штрафные? Тоже я".
С этой мухой только ему могло так повезти. Великое дело,
муха! Он живо вообразил, как покатывались бы со смеху Смига с
Берстом, узнай они об этой дурацкой мухе. В первый раз после
старта он вспомнил о Берсте. Но времени на размышления не было -
ПАЛ все заметнее начинал отставать. Они летели втроем уже пять
минут.
- АМУ-27 вызывает ИО-2, ИО-2-бис Земля-Луна. Время двадцать
ноль семь. Маневр выхода на параболический курс Земля-Луна
начинаем в двадцать ноль десять. Курс сто одиннадцать...- читал
он с листка, который ему только что удалось, акробатически
изогнувшись, поймать над головой. Ведомые отозвались. ПАЛ уже
скрылся из виду, но Пиркс все еще слышал его - то ли его, то ли
муху. Вдруг жужжание как бы раздвоилось. Ему захотелось протереть
глаза. Ну да. Их уже было две. Откуда вторая-то вылезла?
"Теперь они меня доконают",- спокойно, совершенно спокойно
подумал он.
Было даже что-то утешительное в убеждении, что не стоит уже
стараться, не стоит зря трепать нервы - они его все равно
угробят. Это продолжалось секунду - потом он взглянул на часы: о
Господи, именно это время он сам назначил для начала маневра и
даже не взялся еще за рукоятки!
Но тысячи изнурительных тренировок не пропали, как видно,
даром - он вслепую, не отрывая глаз от траектометра, нашел обе
рукоятки, потянул левую, потом правую. Двигатель глухо отозвался,
что-то зашипело, он почувствовал удар по голове и даже вскрикнул
от неожиданности. Бортовой журнал корешком врезался ему в лоб -
под самым козырьком шлема - и теперь закрывал лицо. Смахнуть его
он не мог - обе руки были заняты, В наушниках гудели и клокотали
любовные игрища мух на Вычислителе. "В полет должны выдавать
револьвер",- подумал он, чувствуя, как бортжурнал, тяжелея от
перегрузки, расплющивает ему нос. Он бешено мотал головой -
только бы увидеть траектометр! Журнал уже весил добрых три
килограмма; наконец он со стуком упал на пол,- ну да, было почти
4g. Пиркс сразу же сбросил ускорение до величины, необходимой для
маневрирования, и поставил рукоятки на стопор,- теперь индикатор
показывал 2g. Неужели мухам это нипочем? Вот именно, нипочем. Они
чувствовали себя превосходно. Так ему предстояло лететь 83
минуты. Он посмотрел на экран радара: оба ИО шли следом,
дистанция между ними и его кормой возросла километров до
семидесяти - потому что несколько секунд ускорение доходило до
4g и он выскочил вперед. Не страшно.
Теперь у него было немного свободного времени, до самого
конца полета с ускорением, 2g - не Бог весть что такое. Сейчас
он весил сто сорок два кило - всего лишь. А ведь он, бывало, по
полчаса просиживал в лабораторной карусели при 4g.
Конечно, приятного было мало: руки и ноги словно чугунные, а
головой и пошевелить нельзя - темнеет в глазах.
Он еще раз проверил положение обоих кораблей у себя за
кормой. Интересно, что теперь делает Берст? Он представил себе
его лицо - небось хоть в кино снимай... Один подбородок чего
стоит! Нос прямой, глаза серые, даже серо-стальные,- уж он-то
точно не взял с собой никаких шпаргалок! Впрочем, и ему шпаргалка
пока не понадобилась. Жужжанье в наушниках стало тише - обе мухи
ползали над его головой по стеклянному верху банки, их тени
задевали его лицо, в первый раз его даже передернуло. Он
посмотрел вверх - черные мушиные лапки на концах были
приплюснуты, брюшки отливали в свете ламп металлическим блеском.
Фу, гадость!
- Порыв-8 Марс-Земля вызывает Треугольник Земля-Луна,
квадрант шестнадцать, курс сто одиннадцать запятая шесть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Удаляющееся попискиванье радиофона потонуло в нарастающем
жужжании. Потом из него выделились слова:
- ИО-2 Земля-Луна, ИО-2 Земля-Луна вызывает АМУ-27, АМУ-27.
Прием.
"Интересно, кого это он вызывает?" - подумал Пиркс и вдруг
подпрыгнул в своих ремнях.
"АМУ",- хотел он сказать, но охрипшее горло не пропустило
ни звука. В наушниках жужжало. Муха. Он закрыл глаза.
- АМУ-27 вызывает ИО-2 Земля-Луна. Нахожусь квадрант
четыре, сектор ПАЛ, включаю позиционные. Прием.
Он включил позиционные огни - два боковых красных, два
зеленых на носу, один голубой сзади - и ждал. Кроме мухи, ничего
не было слышно.
- ИО-2-бис Земля-Луна, ИО-2-бис Земля-Луна, вызываю...
Снова жужжание.
"Наверно, меня?" - подумал он в отчаянии.
- АМУ-27 вызывает ИО-2-бис Земля-Луна, нахожусь квадрант
четыре, граничный сектор ПАЛ, все позиционные включены. Прием.
Теперь оба ИО отозвались одновременно; он включил селектор
очередности, чтобы приглушить отозвавшегося вторым, но в
наушниках жужжало по-прежнему. Конечно, муха.
"Я, наверно, повешусь",- подумал он. Ему не пришло в
голову, что в невесомости даже такой выход невозможен.
На экране радара он увидел оба своих корабля: они шли за ним
параллельными курсами в каких-нибудь девяти километрах друг от
друга, то есть в опасной близости; как ведущий, он должен был их
развести на безопасное расстояние - 14 километров. Он как раз
уточнял на радаре положение пятнышек, означающих корабли, когда
на одно из них уселась муха. Он швырнул в нее бортжурналом, тот
не долетел, шлепнулся о стекло пузыря и, вместо того чтобы
соскользнуть по нему, отскочил вверх, ударился о крышку
стеклянной банки и принялся свободно порхать - невесомость! Муха
даже не соизволила отлететь - она отошла пешком.
- АМУ-27 Земля-Луна вызывает ИО-2, ИО-2-бис. Вас вижу, у
вас бортовое сближение. Приказываю перейти на параллельные курсы
с поправкой ноль запятая ноль один. По завершении маневра перейти
на прием. Конец.
Пятнышки начали медленно расходиться, может быть, они что-то
ему говорили, но он уже слышал только муху. Та оглушительно
разгуливала по микрофону Вычислителя. Бросать в нее было уже
нечем. Бортжурнал парил над ним, мягко шелестя страницами.
- ПАЛ-Главный вызывает АМУ-27 Земля-Луна. Освободите
граничный квадрант, освободите граничный квадрант, принимаю
транссолнечный. Прием.
"Вот наглость, транссолнечного еще не хватало - какое мне
до него дело?! Преимущество у кораблей, идущих в строю!" -
подумал Пиркс и закричал, вложив в этот крик всю свою бессильную
ненависть к мухе:
- АМУ-27 Земля-Луна вызывает ПАЛ-Главный. Квадранта не
покидаю, чихать я хотел на транссолнечный, иду в строю
треугольником: АМУ-27, ИО-2, ИО-2-бис, эскадра Земля-Луна,
ведущий АМУ-27. Конец.
"Зря я насчет транссолнечного,- подумал он.- Теперь
накинут штрафные очки. Холера их всех возьми. А за муху кто
схлопочет штрафные? Тоже я".
С этой мухой только ему могло так повезти. Великое дело,
муха! Он живо вообразил, как покатывались бы со смеху Смига с
Берстом, узнай они об этой дурацкой мухе. В первый раз после
старта он вспомнил о Берсте. Но времени на размышления не было -
ПАЛ все заметнее начинал отставать. Они летели втроем уже пять
минут.
- АМУ-27 вызывает ИО-2, ИО-2-бис Земля-Луна. Время двадцать
ноль семь. Маневр выхода на параболический курс Земля-Луна
начинаем в двадцать ноль десять. Курс сто одиннадцать...- читал
он с листка, который ему только что удалось, акробатически
изогнувшись, поймать над головой. Ведомые отозвались. ПАЛ уже
скрылся из виду, но Пиркс все еще слышал его - то ли его, то ли
муху. Вдруг жужжание как бы раздвоилось. Ему захотелось протереть
глаза. Ну да. Их уже было две. Откуда вторая-то вылезла?
"Теперь они меня доконают",- спокойно, совершенно спокойно
подумал он.
Было даже что-то утешительное в убеждении, что не стоит уже
стараться, не стоит зря трепать нервы - они его все равно
угробят. Это продолжалось секунду - потом он взглянул на часы: о
Господи, именно это время он сам назначил для начала маневра и
даже не взялся еще за рукоятки!
Но тысячи изнурительных тренировок не пропали, как видно,
даром - он вслепую, не отрывая глаз от траектометра, нашел обе
рукоятки, потянул левую, потом правую. Двигатель глухо отозвался,
что-то зашипело, он почувствовал удар по голове и даже вскрикнул
от неожиданности. Бортовой журнал корешком врезался ему в лоб -
под самым козырьком шлема - и теперь закрывал лицо. Смахнуть его
он не мог - обе руки были заняты, В наушниках гудели и клокотали
любовные игрища мух на Вычислителе. "В полет должны выдавать
револьвер",- подумал он, чувствуя, как бортжурнал, тяжелея от
перегрузки, расплющивает ему нос. Он бешено мотал головой -
только бы увидеть траектометр! Журнал уже весил добрых три
килограмма; наконец он со стуком упал на пол,- ну да, было почти
4g. Пиркс сразу же сбросил ускорение до величины, необходимой для
маневрирования, и поставил рукоятки на стопор,- теперь индикатор
показывал 2g. Неужели мухам это нипочем? Вот именно, нипочем. Они
чувствовали себя превосходно. Так ему предстояло лететь 83
минуты. Он посмотрел на экран радара: оба ИО шли следом,
дистанция между ними и его кормой возросла километров до
семидесяти - потому что несколько секунд ускорение доходило до
4g и он выскочил вперед. Не страшно.
Теперь у него было немного свободного времени, до самого
конца полета с ускорением, 2g - не Бог весть что такое. Сейчас
он весил сто сорок два кило - всего лишь. А ведь он, бывало, по
полчаса просиживал в лабораторной карусели при 4g.
Конечно, приятного было мало: руки и ноги словно чугунные, а
головой и пошевелить нельзя - темнеет в глазах.
Он еще раз проверил положение обоих кораблей у себя за
кормой. Интересно, что теперь делает Берст? Он представил себе
его лицо - небось хоть в кино снимай... Один подбородок чего
стоит! Нос прямой, глаза серые, даже серо-стальные,- уж он-то
точно не взял с собой никаких шпаргалок! Впрочем, и ему шпаргалка
пока не понадобилась. Жужжанье в наушниках стало тише - обе мухи
ползали над его головой по стеклянному верху банки, их тени
задевали его лицо, в первый раз его даже передернуло. Он
посмотрел вверх - черные мушиные лапки на концах были
приплюснуты, брюшки отливали в свете ламп металлическим блеском.
Фу, гадость!
- Порыв-8 Марс-Земля вызывает Треугольник Земля-Луна,
квадрант шестнадцать, курс сто одиннадцать запятая шесть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10