Хочешь
ты иметь всякие задачи, проблемы и хлопоты, так скажи, что бы ты,
собственно, в таком мире делал дальше? Либо повесился бы с тоски, либо
взялся бы за разработку умертвляющей приставки к такому счастью. Таким
образом, от лени осчастливить всех хотел, от лени проблему машинам
передал, от лени самого себя в машину запихнул - то есть оказался самым
своеобразным из тупиц, каких обучал я в течение тысячи семисот двадцати
семи лет своей академической карьеры! Если бы не понимал я тщетности
этого, то отвалил бы надгробный свой камень и дал бы тебе по лбу! Пришел
ты к гробу за советом, но ты стоишь не перед чудотворцем, и не в состоянии
я отпустить тебе даже самого маленького из множества твоих бесчисленных
грехов, мощность которого аппроксимируется пра-канторовой
алеф-бесконечностью!.. Вернешся домой, разбудишь кибербрата и сделаешь,
что я тебе сказал.
- Но, господин...
- Помолчи. Когда же сделаешь это, возьмешь ведро раствора, лопату,
мастерок, придешь на кладбище и как следует зацементируешь отверстие в
склепе, через которое ты добрался до гроба и свалился мне на голову.
Понятно?
- Да, господин учитель.
- Сделаешь это?
- Обещаю, что сделаю, господин учитель, но я хотел бы еще узнать..
- А я, - произнес мощным, воистину громовым голосом покойник, - хотел
бы узнать только, когда же ты уберешься прочь. Только попробуй постучаться
в мой гроб еще раз, и я тебе такое покажу... Впрочем, ничего конкретно не
обещаю - сам увидишь. Можешь передать от меня привет Клапауциусу и сказать
ему то же самое. В последний раз, когда я его поучал, он так торопился,
что не потрудился даже выразить мне должной благодарности. Ох, манеры,
манеры этих способных конструкторов, этих гениев, этих талантов, у которых
от спеси извилины узлом завязались!
- Господин... - yачал Трурль, но тут в гробу что-то треснуло,
зашипело, кнопка, которая была утоплена, выскочила, и глухая тишина
повисла над кладбищем. Слышен был лишь напоминающий мягкое эхо далекий шум
ветвей. Вздохнул тогда Трурль, почесал в затылке, подумал, усмехнулся,
представив себе Клапауциуса, ошеломлением и стыдом которого предстояло ему
насладиться во время ближайшего визита, поклонился возвышению гробницы, а
потом повернулся и, веселый и безмерно собой довольный, помчался домой, да
так быстро, словно кто-то за ним гнался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
ты иметь всякие задачи, проблемы и хлопоты, так скажи, что бы ты,
собственно, в таком мире делал дальше? Либо повесился бы с тоски, либо
взялся бы за разработку умертвляющей приставки к такому счастью. Таким
образом, от лени осчастливить всех хотел, от лени проблему машинам
передал, от лени самого себя в машину запихнул - то есть оказался самым
своеобразным из тупиц, каких обучал я в течение тысячи семисот двадцати
семи лет своей академической карьеры! Если бы не понимал я тщетности
этого, то отвалил бы надгробный свой камень и дал бы тебе по лбу! Пришел
ты к гробу за советом, но ты стоишь не перед чудотворцем, и не в состоянии
я отпустить тебе даже самого маленького из множества твоих бесчисленных
грехов, мощность которого аппроксимируется пра-канторовой
алеф-бесконечностью!.. Вернешся домой, разбудишь кибербрата и сделаешь,
что я тебе сказал.
- Но, господин...
- Помолчи. Когда же сделаешь это, возьмешь ведро раствора, лопату,
мастерок, придешь на кладбище и как следует зацементируешь отверстие в
склепе, через которое ты добрался до гроба и свалился мне на голову.
Понятно?
- Да, господин учитель.
- Сделаешь это?
- Обещаю, что сделаю, господин учитель, но я хотел бы еще узнать..
- А я, - произнес мощным, воистину громовым голосом покойник, - хотел
бы узнать только, когда же ты уберешься прочь. Только попробуй постучаться
в мой гроб еще раз, и я тебе такое покажу... Впрочем, ничего конкретно не
обещаю - сам увидишь. Можешь передать от меня привет Клапауциусу и сказать
ему то же самое. В последний раз, когда я его поучал, он так торопился,
что не потрудился даже выразить мне должной благодарности. Ох, манеры,
манеры этих способных конструкторов, этих гениев, этих талантов, у которых
от спеси извилины узлом завязались!
- Господин... - yачал Трурль, но тут в гробу что-то треснуло,
зашипело, кнопка, которая была утоплена, выскочила, и глухая тишина
повисла над кладбищем. Слышен был лишь напоминающий мягкое эхо далекий шум
ветвей. Вздохнул тогда Трурль, почесал в затылке, подумал, усмехнулся,
представив себе Клапауциуса, ошеломлением и стыдом которого предстояло ему
насладиться во время ближайшего визита, поклонился возвышению гробницы, а
потом повернулся и, веселый и безмерно собой довольный, помчался домой, да
так быстро, словно кто-то за ним гнался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16