Смерть наступила в три, тело
отвезли в морг, где смотритель в последний раз видел его около
девяти вечера. Утром тела уже не было. И в этот раз следствие вел
сержант Пил, и опять обнаружить ничего не удалось. Тогда мы еще
не думали, что можно связать эти два происшествия с предыдущими...
- Может, пока воздержимся от комментариев? Это бы облегчило
и ускорило рассмотрение фактов, - вежливо улыбнувшись, заметил
главный инспектор. Его небольшая тонкая рука лежала на столе.
Грегори невольно засмотрелся на нее - старческая, совсем
бескровная, 6ез рисунка кровеносных сосудов...
- Третий случай произошел в Ловринге. Это уже Большой
Лондон. - Фаркар докладывал нудным, бесцветным голосом, словно
потеряв интерес к своему затянувшемуся сообщению. - У
медицинского факультета там новая прозекторская. Из нее исчез
труп пятидесятилетнего Стюарта Алони, матроса, умершего от
неизлечимой тропической болезни, которой он заразился в Бангкоке.
Это произошло второго февраля, через девять дней после случая в
Спиттауне, точнее, в ночь со второго на третье. На этот раз делом
занялся Скотленд-Ярд. Следствие вел лейтенант Грегори, которому
позже было поручено еще одно дело: об исчезновении двенадцатого
февраля трупа из морга пригородного кладбища в Бромли. Трупа
женщины, умершей после операции рака.
- Благодарю вас, - сказал главный инспектор. - А почему
нет сержанта Пила?
- Он лежит в больнице. - сообщил Грегори.
- Да? А что с ним?
Лейтенант заколебался.
- Я не совсем уверен, но, кажется, что-то с почками...
- Ну теперь ваша очередь, лейтенант. Расскажите,
пожалуйста, о ходе расследования.
Грегори откашлялся, набрал полную грудь воздуха, стряхнул
пепел рядом с пепельницей и неожиданно тихо произнес:
- Ну, хвастаться мне нечем. Трупы всегда исчезали ночью.
Никаких следов вообще и тем более следов взлома не обнаружено. Да
в моргах это и лишнее. Двери в них или вообще не запираются или
запираются на такие замки, что даже ребенку не составит труда
открыть их гвоздем..
Прозекторская была заперта, - впервые подал голос
полицейский врач Соренсен. Он сидел, чуть откинув голову (так ее
уродливая редькообразная форма была меньше заметна), и кончиками
пальцев осторожно массировал набрякшие мешки под глазами.
Грегори успел подумать, что Соренсен правильно сделал,
выбрав профессию, при которой приходится общаться преимущественно
с покойниками. С церемонной учтивостью он отвесил врачу поклон.
- Доктор, вы опередили меня. В зале, из которого исчез
труп, мы обнаружили открытое окно. То есть оно было прикрыто, но
не заперто; можно предположить, что преступник вылез в него.
- Прежде он должен был влезть, - раздраженно буркнул
Соренсен.
- Очень тонко подмечено, - отпарировал Грегори, но сразу
же пожалел об этом и бросил взгляд на инспектора, однако тот
сидел, не реагируя на перепалку, словно вообще не слышал ее.
- Этот зал находится на первом этаже, - продолжал Грегори
после секунды неловкого молчания. - Вечером окно было заперто,
как и остальные. Так показывает служитель, причем он
категорически утверждает, что окна были закрыты все до единого.
Он лично проверял их, потому что ожидался мороз и он боялся, как
бы не замерзли батареи. В анатомичках и так не очень топят.
Профессор Харви, заведующий кафедрой, о служителе отзывался
наилучшим образом. По его словам, это человек чрезвычайно
аккуратный. Ему можно доверять безоговорочно.
- Где в прозекторской можно спрятаться? - спросил главный
инспектор и взглянул на присутствующих так, словно внезапно
вспомнил о них.
- Ну... это абсолютно исключено. Пришлось бы прибегнуть к
помощи служителя. Кроме столов, на которых препарируют трупы, там
нет никакой мебели, нет ни темных углов, ни закоулков... Да, есть
стенные шкафы для одежды и инструментов, но ни в одном из них не
смог бы уместиться даже ребенок.
- Это надо понимать буквально?
- Простите?
- Даже и ребенок бы не уместился? - спокойно уточнил
инспектор.
- Ну... - лейтенант наморщил лоб, - ребенок, пожалуй,
влез бы, но не старше семи-восьми лет.
- Шкафчики вы измеряли?
- Да! - мгновенно ответил Грегори. - Я их все до одного
промерил, потому что надеялся, вдруг какой-нибудь окажется
больше. Но все они одинаковые. Там есть еще туалеты, раздевалки,
аудитории, в подвале - холодильник и склад препаратов, а на
втором этаже - комнаты ассистентов и кабинет профессора. Вечером
служитель обходит все помещения, даже по нескольку раз. Как
сообщил профессор, он очень старателен. Так что спрятаться там
никто не смог бы.
- Ну а если ребенок?.. - полувопросительно произнес
инспектор. Он снял очки - видимо, чтобы отдохнули глаза.
Грегори энергично затряс головой:
- Нет, это невозможно. Ребенок не смог бы открыть окно. Там
большущие, высоченные окна с двумя задвижками - вверху и внизу,
которые открываются с помощью рычага. Система примерно такая же,
как здесь, - Грегори указал на окно, от которого тянуло холодом.
- Рычаги ходят очень тяжело, служитель мне даже жаловался. Да я
и сам убедился в этом.
- Он обратил ваше внимание на то, как тяжело ходят рычаги?
- спросил Соренсен с загадочной улыбкой, которая всегда вызывала
у Грегори раздражение.
Грегори не стал бы отвечать на этот вопрос, но главный
инспектор выжидающе смотрел на него, и потому он неохотно пояснил:
- Служитель сказал мне об этом, увидев, как я открываю и
закрываю окна. Он не только педант, но и порядочный зануда. В
общем, тоскливый тип, - уточнил Грегори, словно бы без всякого
умысла глядя на Соренсена. В этот момент он был страшно доволен
собой. - Это вполне естественно в его возрасте, - доверительно
добавил он, - шестой десяток, скле... - И тут же, смешавшись,
умолк. Инспектор вряд ли был моложе. Грегори отчаянно пытался
что-то придумать, как-нибудь сгладить неловкость, но в голову
ничего не приходило. Присутствующие сидели с каменными лицами.
Главный инспектор надел очки.
- Вы кончили?
- Да. - Грегори колебался. - В общем, да. Вот еще
относительно этих трех случаев. При расследовании последнего я
обратил особое внимание на сопутствующие обстоятельства, я имею в
виду главным образом движение той ночью в районе прозекторской.
Констебли, дежурившие поблизости, ничего подозрительного не
заметили. Кроме того, приняв это дело, я детально ознакомился с
предыдущими случаями как по материалам, которые были в моем
распоряжении, так и непосредственно, то есть побывал на местах
происшествий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
отвезли в морг, где смотритель в последний раз видел его около
девяти вечера. Утром тела уже не было. И в этот раз следствие вел
сержант Пил, и опять обнаружить ничего не удалось. Тогда мы еще
не думали, что можно связать эти два происшествия с предыдущими...
- Может, пока воздержимся от комментариев? Это бы облегчило
и ускорило рассмотрение фактов, - вежливо улыбнувшись, заметил
главный инспектор. Его небольшая тонкая рука лежала на столе.
Грегори невольно засмотрелся на нее - старческая, совсем
бескровная, 6ез рисунка кровеносных сосудов...
- Третий случай произошел в Ловринге. Это уже Большой
Лондон. - Фаркар докладывал нудным, бесцветным голосом, словно
потеряв интерес к своему затянувшемуся сообщению. - У
медицинского факультета там новая прозекторская. Из нее исчез
труп пятидесятилетнего Стюарта Алони, матроса, умершего от
неизлечимой тропической болезни, которой он заразился в Бангкоке.
Это произошло второго февраля, через девять дней после случая в
Спиттауне, точнее, в ночь со второго на третье. На этот раз делом
занялся Скотленд-Ярд. Следствие вел лейтенант Грегори, которому
позже было поручено еще одно дело: об исчезновении двенадцатого
февраля трупа из морга пригородного кладбища в Бромли. Трупа
женщины, умершей после операции рака.
- Благодарю вас, - сказал главный инспектор. - А почему
нет сержанта Пила?
- Он лежит в больнице. - сообщил Грегори.
- Да? А что с ним?
Лейтенант заколебался.
- Я не совсем уверен, но, кажется, что-то с почками...
- Ну теперь ваша очередь, лейтенант. Расскажите,
пожалуйста, о ходе расследования.
Грегори откашлялся, набрал полную грудь воздуха, стряхнул
пепел рядом с пепельницей и неожиданно тихо произнес:
- Ну, хвастаться мне нечем. Трупы всегда исчезали ночью.
Никаких следов вообще и тем более следов взлома не обнаружено. Да
в моргах это и лишнее. Двери в них или вообще не запираются или
запираются на такие замки, что даже ребенку не составит труда
открыть их гвоздем..
Прозекторская была заперта, - впервые подал голос
полицейский врач Соренсен. Он сидел, чуть откинув голову (так ее
уродливая редькообразная форма была меньше заметна), и кончиками
пальцев осторожно массировал набрякшие мешки под глазами.
Грегори успел подумать, что Соренсен правильно сделал,
выбрав профессию, при которой приходится общаться преимущественно
с покойниками. С церемонной учтивостью он отвесил врачу поклон.
- Доктор, вы опередили меня. В зале, из которого исчез
труп, мы обнаружили открытое окно. То есть оно было прикрыто, но
не заперто; можно предположить, что преступник вылез в него.
- Прежде он должен был влезть, - раздраженно буркнул
Соренсен.
- Очень тонко подмечено, - отпарировал Грегори, но сразу
же пожалел об этом и бросил взгляд на инспектора, однако тот
сидел, не реагируя на перепалку, словно вообще не слышал ее.
- Этот зал находится на первом этаже, - продолжал Грегори
после секунды неловкого молчания. - Вечером окно было заперто,
как и остальные. Так показывает служитель, причем он
категорически утверждает, что окна были закрыты все до единого.
Он лично проверял их, потому что ожидался мороз и он боялся, как
бы не замерзли батареи. В анатомичках и так не очень топят.
Профессор Харви, заведующий кафедрой, о служителе отзывался
наилучшим образом. По его словам, это человек чрезвычайно
аккуратный. Ему можно доверять безоговорочно.
- Где в прозекторской можно спрятаться? - спросил главный
инспектор и взглянул на присутствующих так, словно внезапно
вспомнил о них.
- Ну... это абсолютно исключено. Пришлось бы прибегнуть к
помощи служителя. Кроме столов, на которых препарируют трупы, там
нет никакой мебели, нет ни темных углов, ни закоулков... Да, есть
стенные шкафы для одежды и инструментов, но ни в одном из них не
смог бы уместиться даже ребенок.
- Это надо понимать буквально?
- Простите?
- Даже и ребенок бы не уместился? - спокойно уточнил
инспектор.
- Ну... - лейтенант наморщил лоб, - ребенок, пожалуй,
влез бы, но не старше семи-восьми лет.
- Шкафчики вы измеряли?
- Да! - мгновенно ответил Грегори. - Я их все до одного
промерил, потому что надеялся, вдруг какой-нибудь окажется
больше. Но все они одинаковые. Там есть еще туалеты, раздевалки,
аудитории, в подвале - холодильник и склад препаратов, а на
втором этаже - комнаты ассистентов и кабинет профессора. Вечером
служитель обходит все помещения, даже по нескольку раз. Как
сообщил профессор, он очень старателен. Так что спрятаться там
никто не смог бы.
- Ну а если ребенок?.. - полувопросительно произнес
инспектор. Он снял очки - видимо, чтобы отдохнули глаза.
Грегори энергично затряс головой:
- Нет, это невозможно. Ребенок не смог бы открыть окно. Там
большущие, высоченные окна с двумя задвижками - вверху и внизу,
которые открываются с помощью рычага. Система примерно такая же,
как здесь, - Грегори указал на окно, от которого тянуло холодом.
- Рычаги ходят очень тяжело, служитель мне даже жаловался. Да я
и сам убедился в этом.
- Он обратил ваше внимание на то, как тяжело ходят рычаги?
- спросил Соренсен с загадочной улыбкой, которая всегда вызывала
у Грегори раздражение.
Грегори не стал бы отвечать на этот вопрос, но главный
инспектор выжидающе смотрел на него, и потому он неохотно пояснил:
- Служитель сказал мне об этом, увидев, как я открываю и
закрываю окна. Он не только педант, но и порядочный зануда. В
общем, тоскливый тип, - уточнил Грегори, словно бы без всякого
умысла глядя на Соренсена. В этот момент он был страшно доволен
собой. - Это вполне естественно в его возрасте, - доверительно
добавил он, - шестой десяток, скле... - И тут же, смешавшись,
умолк. Инспектор вряд ли был моложе. Грегори отчаянно пытался
что-то придумать, как-нибудь сгладить неловкость, но в голову
ничего не приходило. Присутствующие сидели с каменными лицами.
Главный инспектор надел очки.
- Вы кончили?
- Да. - Грегори колебался. - В общем, да. Вот еще
относительно этих трех случаев. При расследовании последнего я
обратил особое внимание на сопутствующие обстоятельства, я имею в
виду главным образом движение той ночью в районе прозекторской.
Констебли, дежурившие поблизости, ничего подозрительного не
заметили. Кроме того, приняв это дело, я детально ознакомился с
предыдущими случаями как по материалам, которые были в моем
распоряжении, так и непосредственно, то есть побывал на местах
происшествий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51