Те, правда, запаздывают, но ничего! Если мы хорошенько напряжемся и очень сильно постараемся, то хоть что-то сможем себе устроить, например, замечтавшись о том, что давно и смертельно больны, несмотря на отрицательные заявления врачей, не увидим, что под ногами лед, поскользнемся и со всей, прошу прощения, дури хлопнемся копчиком. Вот и будет нам трагедия собственного производства.
У здесь и сейчас нет проблемы. Вы можете сделать из этого проблему, если забудете, что вы здесь и сейчас. Вы здесь, сейчас? Нет. Вы здесь, но в сущности вы не здесь. Вы в своем компьютере. Такое у вас сейчас. Я сомневаюсь, что вы здесь дышите, или видите меня, или просто осознаете свою позу, поэтому ваше бытие ограничено. Ваше существование вращается вокруг вашего мышления.
Фредерик Перлз
Как и в случае с бессмысленным хроническим физическим напряжением, наше восприятие создает неприятности на ровном месте. Оно напрочь отказывается воспринимать реальную действительность, полную отсутствия каких-либо действительных опасностей и угроз. Оно осуществляет бесконечную ротацию «внутренних образов» и способствует нашей последовательной невротизации — тревогам, печалям, агрессии и т.п. Можно ли заставить себя смотреть на жизнь, а не на собственные фантазии? Можно, хотя нужно будет и потренироваться, чтобы обзавестись нормальными, подходящими, эффективными для улучшения качества жизни динамическими стереотипами. А до тех пор рассчитывать на благосклонность судьбы бессмысленно. Она, к сожалению, слишком добра к нам, а мы привыкли бороться за выживание. Собственного счастья мы не удосужились понять.
Мой мир… какая незадача!
Итак, естественное, нормальное, сенсорное восприятие умерло, да здравствует восприятие! Действительно, мы, по большому счету, игнорируем естественное восприятие, основанное на фактических раздражителях наших рецепторов (тактильных, зрительных, слуховых и т.д.). Нельзя сказать, что мы совсем не воспринимаем внешней действительности, однако тут все дело в соотношении — чего больше? Больше, конечно, в нашем восприятии «внутренних» образов. Посмотрите любую телепередачу о поведении животных, и вы с удивлением узнаете, что малейший жест какого-либо из членов стаи воспринимается сразу всеми его сородичами, чем бы они ни занимались. Всякий зверь реагирует на малейшие нюансы поведения другого, на любой совершенно незначительный поворот головы или ушей, на изменение ширины глазной щели, минимальный оскал и т.п. Подобным образом животные передают информацию, причем жизненно важную информацию.
Мы же используем в качестве информационных носителей слова, а потому тонкая чувствительность нам не нужна. Конечно, мы не замечаем указанных тонкостей отношений не только у животных, но даже у собственных родственников! Мы игнорируем все, что только можно. Зачастую, приходя домой, мы понимаем, что забыли зайти в магазин, который был у нас по дороге! Как такое возможно?! Ни один зверь бы нас не понял! Но все очень просто: мы «задумались», наше внимание было занято «внутренними» образами.
Так что теперь возникает другой вопрос: а что именно мы воспринимаем? Воспринимаем ли мы вещи такими, какие они есть, или же такими, какими мы их воспринимаем? Ответ на этот вопрос прозвучит парадоксально, но только на первый взгляд: мы воспринимаем даже не вещи, не какие-то определенные события или предметы, мы воспринимаем собственное отношение к ним.
Древний философ (я должен сказать — один из самых замечательных!) Эпиктет вывел эту формулу еще две тысячи лет назад: «Вещи не бывают хорошими или дурными, таковыми их делает наше восприятие их». Сложновато? Отнюдь, нужно просто вслушаться.
Отмерим, а отрезать не будем
Итак, все вещи, с которыми я сталкиваюсь, имеют для меня определенное значение, и я испытываю к ним то или иное отношение. Что-то меня радует, что-то раздражает, что-то расстраивает, что-то пугает. Но являются ли вещи (события или явления) пугающими, раздражающими, расстраивающими и т.п.? Это было бы так, если бы они действовали абсолютно одинаково на каждого из нас, т.е. это было бы так, если бы все мы на все одинаково реагировали. Но ведь все мы реагируем по-разному! Одного расстроит чья-то безвременная кончина, а другой по этому поводу придет в настоящий восторг или, по крайней мере, довольство: «Ну, наконец-то!», «Вот теперь разживемся!», «Так ему и надо».
Жизнь сама по себе — ни благо, ни зло: она вместилище и блага, и зла, смотря по тому, во что мы сами превратили ее.
Мишель Монтень
Смерть, впрочем, весьма нетривиальный случай, но что уж говорить о вещах более или менее стандартных, если даже со смертью такое разночтение получается?! Возьмем для примера тривиальные ситуации. Одного от врачей просто за уши не вытянешь, другой к врачу даже под дулом пистолета не пойдет. Одного хлебом не корми — дай на футбольном матче развлечься, другой от одного слова «футбол» испытывает сильнейший дискомфорт. Один — завсегдатай выставок и концертов симфонического оркестра, а другой заявляет, что ничего в этом не понимает и понимать не хочет, потому что «это скучно, старомодно и глупо».
Что ж, вещи, действительно, не бывают хорошими или плохими, таковыми их делает наше восприятие их. Развернем эту мысль в прагматическом русле: если какое-то мое восприятие вещи делает эту вещь (для меня!) пугающей, раздражающей или расстраивающей, значит, если мне того хочется, я, в принципе, могу начать воспринимать ее как-то по-другому (у других-то получается!), а потому не буду испытывать данных, весьма тягостных переживаний. Право, как хорошо придумано!
Землеустроители прорывают каналы, лучники метают стрелы, плотники пригоняют деревянные детали, мудрый человек формирует себя.
Дхаммапада
Впрочем, тут сразу вспоминается абсолютно плоская, но чрезвычайно расхожая фраза: «Если что-то тебя не устраивает, измени к этому свое отношение». Фраза глуповата, а потому многих раздражает. Что значит «изменить отношение»? Вот, например, если меня кто-то раздражает, я, конечно, могу изменить к нему свое отношение — считал подлецом, буду считать дураком, но он все равно меня раздражает! Какая разница?! В этом рецепте не учтено главное: я не могу изменить свое отношение к чему-либо или к кому-либо, если не изменюсь сам. Та сторона отношения, та, воспринимаемая мною, вещь (событие или явление), остается неизменной, следовательно, изменение отношения возможно лишь после моего собственного изменения. Скажу по-другому: всякое отношение — это отношение двух сторон, следовательно, если нужно изменить отношение, то необходимо поменять состояние какой-то одной из них. Поскольку в данном уравнении первое меняться не хочет (или не может), то, следовательно, меняться придется мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
У здесь и сейчас нет проблемы. Вы можете сделать из этого проблему, если забудете, что вы здесь и сейчас. Вы здесь, сейчас? Нет. Вы здесь, но в сущности вы не здесь. Вы в своем компьютере. Такое у вас сейчас. Я сомневаюсь, что вы здесь дышите, или видите меня, или просто осознаете свою позу, поэтому ваше бытие ограничено. Ваше существование вращается вокруг вашего мышления.
Фредерик Перлз
Как и в случае с бессмысленным хроническим физическим напряжением, наше восприятие создает неприятности на ровном месте. Оно напрочь отказывается воспринимать реальную действительность, полную отсутствия каких-либо действительных опасностей и угроз. Оно осуществляет бесконечную ротацию «внутренних образов» и способствует нашей последовательной невротизации — тревогам, печалям, агрессии и т.п. Можно ли заставить себя смотреть на жизнь, а не на собственные фантазии? Можно, хотя нужно будет и потренироваться, чтобы обзавестись нормальными, подходящими, эффективными для улучшения качества жизни динамическими стереотипами. А до тех пор рассчитывать на благосклонность судьбы бессмысленно. Она, к сожалению, слишком добра к нам, а мы привыкли бороться за выживание. Собственного счастья мы не удосужились понять.
Мой мир… какая незадача!
Итак, естественное, нормальное, сенсорное восприятие умерло, да здравствует восприятие! Действительно, мы, по большому счету, игнорируем естественное восприятие, основанное на фактических раздражителях наших рецепторов (тактильных, зрительных, слуховых и т.д.). Нельзя сказать, что мы совсем не воспринимаем внешней действительности, однако тут все дело в соотношении — чего больше? Больше, конечно, в нашем восприятии «внутренних» образов. Посмотрите любую телепередачу о поведении животных, и вы с удивлением узнаете, что малейший жест какого-либо из членов стаи воспринимается сразу всеми его сородичами, чем бы они ни занимались. Всякий зверь реагирует на малейшие нюансы поведения другого, на любой совершенно незначительный поворот головы или ушей, на изменение ширины глазной щели, минимальный оскал и т.п. Подобным образом животные передают информацию, причем жизненно важную информацию.
Мы же используем в качестве информационных носителей слова, а потому тонкая чувствительность нам не нужна. Конечно, мы не замечаем указанных тонкостей отношений не только у животных, но даже у собственных родственников! Мы игнорируем все, что только можно. Зачастую, приходя домой, мы понимаем, что забыли зайти в магазин, который был у нас по дороге! Как такое возможно?! Ни один зверь бы нас не понял! Но все очень просто: мы «задумались», наше внимание было занято «внутренними» образами.
Так что теперь возникает другой вопрос: а что именно мы воспринимаем? Воспринимаем ли мы вещи такими, какие они есть, или же такими, какими мы их воспринимаем? Ответ на этот вопрос прозвучит парадоксально, но только на первый взгляд: мы воспринимаем даже не вещи, не какие-то определенные события или предметы, мы воспринимаем собственное отношение к ним.
Древний философ (я должен сказать — один из самых замечательных!) Эпиктет вывел эту формулу еще две тысячи лет назад: «Вещи не бывают хорошими или дурными, таковыми их делает наше восприятие их». Сложновато? Отнюдь, нужно просто вслушаться.
Отмерим, а отрезать не будем
Итак, все вещи, с которыми я сталкиваюсь, имеют для меня определенное значение, и я испытываю к ним то или иное отношение. Что-то меня радует, что-то раздражает, что-то расстраивает, что-то пугает. Но являются ли вещи (события или явления) пугающими, раздражающими, расстраивающими и т.п.? Это было бы так, если бы они действовали абсолютно одинаково на каждого из нас, т.е. это было бы так, если бы все мы на все одинаково реагировали. Но ведь все мы реагируем по-разному! Одного расстроит чья-то безвременная кончина, а другой по этому поводу придет в настоящий восторг или, по крайней мере, довольство: «Ну, наконец-то!», «Вот теперь разживемся!», «Так ему и надо».
Жизнь сама по себе — ни благо, ни зло: она вместилище и блага, и зла, смотря по тому, во что мы сами превратили ее.
Мишель Монтень
Смерть, впрочем, весьма нетривиальный случай, но что уж говорить о вещах более или менее стандартных, если даже со смертью такое разночтение получается?! Возьмем для примера тривиальные ситуации. Одного от врачей просто за уши не вытянешь, другой к врачу даже под дулом пистолета не пойдет. Одного хлебом не корми — дай на футбольном матче развлечься, другой от одного слова «футбол» испытывает сильнейший дискомфорт. Один — завсегдатай выставок и концертов симфонического оркестра, а другой заявляет, что ничего в этом не понимает и понимать не хочет, потому что «это скучно, старомодно и глупо».
Что ж, вещи, действительно, не бывают хорошими или плохими, таковыми их делает наше восприятие их. Развернем эту мысль в прагматическом русле: если какое-то мое восприятие вещи делает эту вещь (для меня!) пугающей, раздражающей или расстраивающей, значит, если мне того хочется, я, в принципе, могу начать воспринимать ее как-то по-другому (у других-то получается!), а потому не буду испытывать данных, весьма тягостных переживаний. Право, как хорошо придумано!
Землеустроители прорывают каналы, лучники метают стрелы, плотники пригоняют деревянные детали, мудрый человек формирует себя.
Дхаммапада
Впрочем, тут сразу вспоминается абсолютно плоская, но чрезвычайно расхожая фраза: «Если что-то тебя не устраивает, измени к этому свое отношение». Фраза глуповата, а потому многих раздражает. Что значит «изменить отношение»? Вот, например, если меня кто-то раздражает, я, конечно, могу изменить к нему свое отношение — считал подлецом, буду считать дураком, но он все равно меня раздражает! Какая разница?! В этом рецепте не учтено главное: я не могу изменить свое отношение к чему-либо или к кому-либо, если не изменюсь сам. Та сторона отношения, та, воспринимаемая мною, вещь (событие или явление), остается неизменной, следовательно, изменение отношения возможно лишь после моего собственного изменения. Скажу по-другому: всякое отношение — это отношение двух сторон, следовательно, если нужно изменить отношение, то необходимо поменять состояние какой-то одной из них. Поскольку в данном уравнении первое меняться не хочет (или не может), то, следовательно, меняться придется мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61