Он сказал, что Фердинанд III скорее откажется от престола, чем потерпит в своих наследственных владениях еретиков.
Духовные имущества, присвоенные протестантскими князьями до 1624 г. (для Пфальца и некоторых его союзников был установлен 1619г.), оставались в их распоряжении, но впредь подобные захваты запрещались. Это означало отмену тех мероприятий по возвращению церковного имущества, которые католическая партия в широких масштабах проводила после первых крупных побед 20-х годов.
Это вызвало запоздалое озлобление папы, который, в противоречии с прежними миролюбивыми заявлениями Ватикана, особой буллой объявил вестфальские соглашения "в прошлом, настоящем и будущем навечно ничтожными, возмутительными, недействительными, несправедливыми, незаконными, подлежащими осуждению и порицанию, вредоносными, лишенными всякой силы и значения". Никто, впрочем, не обратил ни малейшего внимания на это словоизвержение.
Шведские войска не сразу покинули оккупированную ими территорию. Швеция потребовала вознаграждение в пять миллионов талеров (сначала она запросила двадцать миллионов), и, пока эта сумма не была им выплачена тощей казной Фердинанда III, шведы продолжали взимать контрибуции на содержание своих войск в занятых ими немецких и чешских землях. Некоторые шведские политики готовы были продлить такое положение до бесконечности, так как не желали демобилизовывать армию, которая, по их предположениям, должна была вскоре понадобиться для новых завоеваний.
В течение лета 1649 г. в Нюрнберге велись переговоры о порядке выполнения условий Вестфальского мира. Стороны договорились о сроках выплаты по частям вознаграждения шведам и о порядке вывода частей шведской и имперской армий из занимаемых ими районов.
30 сентября 1649 г. шведские войска оставили район Праги, а к концу того же года покинули всю Чехию. Моравия и Силезия была ими очищена в следующем, 1650 г., и по этому случаю император велел отслужить 24 июля 1650 г. во всех церквах "Te Deum". Наступил мир.
Глава XI
ИТОГИ
Кто же победил в Тридцатилетней войне? Поставить противника на колени не удалось ни одной из воюющих сторон. Военное счастье столь сильно колебалось в течение всей войны, что казалось бы напрасным занятием в момент прекращения военных действий говорить о победителях и побежденных.
Если сравнить, однако, довоенное положение участников войны, а также поставленные ими цели с достигнутыми результатами, мы должны будем отнести к бесспорным победителям Францию. Она приобрела ряд важных территорий, значительно усилилась и устранила угрозу своей целостности и независимости с востока. Швеция, хотя и не достигла полностью своих целей и не подчинила Германии, захватила важные области и также должна быть причислена к победителям.
Австрийские Габсбурги не стали господами Центральной Европы, чего они добивались столь же настойчиво, как и шведы, но ценой колоссального разрушения производительных сил и гибели миллионов людей, ценой подавления национальных движений чехов и венгров, ценой отрыва австрийских немцев от остальной Германии централизованная монархия Габсбургов на Дунае и в чешских землях выдержала испытание и вышла из войны окрепшей.
Победили немецкие князья - как католики, так и протестанты. Они превратились в независимых государей, и многие из них добились территориальных приращений.
Кто же проиграл? Проиграли, и притом катастрофически, народы Центральной Европы, особенно немецкий и чешский народы, развитие которых задержалось на века.
О трагических последствиях войны для Чехии и Моравии мы уже говорили.
Народные массы Германии почти не принимали самостоятельного участия в политической жизни страны во время Тридцатилетней войны. Конечно, народ неоднократно брался за оружие, чтобы спасти жизнь и имущество. Однако эти выступления не имели ясной политической цели и нередко использовались одной воюющей стороной против другой. Многочисленные, но разрозненные выступления крестьян и горожан нигде в Германии не принимали общенационального характера и не могли повлиять на политику господствующего класса.
Революционная энергия немецкого народа была разбита поражением Великой крестьянской войны 1525 года, а Тридцатилетняя война, поставившая Германию на грань вымирания, лишила немцев последних сил к сопротивлению.
Притязания крепостников-помещиков после войны не знали границ, а крестьяне были бессильны оказать им действенное сопротивление.
"Бедствия, причиненные Тридцатилетней войной, позволили дворянству завершить закабаление крестьян; запустение бесчисленных крестьянских хозяйств дало возможность беспрепятственно присоединить эти хозяйства к доминиуму рыцарского поместья, а перевод вновь на оседлое положение сельских жителей, которых опустошительная война насильственно превратила в бродяг, давал дворянству особенно удобный предлог для их прикрепления к земле в качестве крепостных".
Сама Германия, отрезанная иностранными завоевателями от морей и тем самым от мирового рынка, была обречена на все большее отставание от западных соседей, а право немецких князей на любые союзы позволяло иностранным державам постоянно вмешиваться во внутренние дела Германии, поддерживать бесконечные распри и мешать объединению страны.
Иностранные купцы подчинили себе немецкие рынки, обосновались в немецких портах и на немецких торговых путях. Германия стала вывозить не ремесленные изделия, как встарь, а сырье для промышленности других стран. Пользовавшиеся раньше всеевропейской известностью торговые и ремесленные центры - Аугсбург, Нюрнберг, Кельн и другие - пали. Ганзейские города, такие как Любек, Данциг, Висмар, пощаженные непосредственными военными действиями, были задушены шведскими пошлинами.
Политическое, экономическое и культурное преобладание Франции после Тридцатилетней войны приводило в германских княжествах к низкопоклонству перед всем французским. Стремясь уподобиться французской знати, немецкие князья и их придворные безжалостно выжимали всё из своих поданных, чтобы оплатить растущий экспорт французских изделий.
Этот период был временем глубокого морального упадка, широкого распространения среди немцев "филистерства" - ограниченности в умственном и нравственном отношениях, слепого послушания и раболепства перед властями, господства грубой силы. Энгельс с гневом и горечью писал о Германии 1648-1789 гг.: "Никто не чувствовал себя хорошо. Ремесло, торговля, промышленность и земледелие страны были доведены до самых ничтожных размеров. Крестьяне, ремесленники и предприниматели страдали вдвойне - от паразитического правительства и от плохого состояния дел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Духовные имущества, присвоенные протестантскими князьями до 1624 г. (для Пфальца и некоторых его союзников был установлен 1619г.), оставались в их распоряжении, но впредь подобные захваты запрещались. Это означало отмену тех мероприятий по возвращению церковного имущества, которые католическая партия в широких масштабах проводила после первых крупных побед 20-х годов.
Это вызвало запоздалое озлобление папы, который, в противоречии с прежними миролюбивыми заявлениями Ватикана, особой буллой объявил вестфальские соглашения "в прошлом, настоящем и будущем навечно ничтожными, возмутительными, недействительными, несправедливыми, незаконными, подлежащими осуждению и порицанию, вредоносными, лишенными всякой силы и значения". Никто, впрочем, не обратил ни малейшего внимания на это словоизвержение.
Шведские войска не сразу покинули оккупированную ими территорию. Швеция потребовала вознаграждение в пять миллионов талеров (сначала она запросила двадцать миллионов), и, пока эта сумма не была им выплачена тощей казной Фердинанда III, шведы продолжали взимать контрибуции на содержание своих войск в занятых ими немецких и чешских землях. Некоторые шведские политики готовы были продлить такое положение до бесконечности, так как не желали демобилизовывать армию, которая, по их предположениям, должна была вскоре понадобиться для новых завоеваний.
В течение лета 1649 г. в Нюрнберге велись переговоры о порядке выполнения условий Вестфальского мира. Стороны договорились о сроках выплаты по частям вознаграждения шведам и о порядке вывода частей шведской и имперской армий из занимаемых ими районов.
30 сентября 1649 г. шведские войска оставили район Праги, а к концу того же года покинули всю Чехию. Моравия и Силезия была ими очищена в следующем, 1650 г., и по этому случаю император велел отслужить 24 июля 1650 г. во всех церквах "Te Deum". Наступил мир.
Глава XI
ИТОГИ
Кто же победил в Тридцатилетней войне? Поставить противника на колени не удалось ни одной из воюющих сторон. Военное счастье столь сильно колебалось в течение всей войны, что казалось бы напрасным занятием в момент прекращения военных действий говорить о победителях и побежденных.
Если сравнить, однако, довоенное положение участников войны, а также поставленные ими цели с достигнутыми результатами, мы должны будем отнести к бесспорным победителям Францию. Она приобрела ряд важных территорий, значительно усилилась и устранила угрозу своей целостности и независимости с востока. Швеция, хотя и не достигла полностью своих целей и не подчинила Германии, захватила важные области и также должна быть причислена к победителям.
Австрийские Габсбурги не стали господами Центральной Европы, чего они добивались столь же настойчиво, как и шведы, но ценой колоссального разрушения производительных сил и гибели миллионов людей, ценой подавления национальных движений чехов и венгров, ценой отрыва австрийских немцев от остальной Германии централизованная монархия Габсбургов на Дунае и в чешских землях выдержала испытание и вышла из войны окрепшей.
Победили немецкие князья - как католики, так и протестанты. Они превратились в независимых государей, и многие из них добились территориальных приращений.
Кто же проиграл? Проиграли, и притом катастрофически, народы Центральной Европы, особенно немецкий и чешский народы, развитие которых задержалось на века.
О трагических последствиях войны для Чехии и Моравии мы уже говорили.
Народные массы Германии почти не принимали самостоятельного участия в политической жизни страны во время Тридцатилетней войны. Конечно, народ неоднократно брался за оружие, чтобы спасти жизнь и имущество. Однако эти выступления не имели ясной политической цели и нередко использовались одной воюющей стороной против другой. Многочисленные, но разрозненные выступления крестьян и горожан нигде в Германии не принимали общенационального характера и не могли повлиять на политику господствующего класса.
Революционная энергия немецкого народа была разбита поражением Великой крестьянской войны 1525 года, а Тридцатилетняя война, поставившая Германию на грань вымирания, лишила немцев последних сил к сопротивлению.
Притязания крепостников-помещиков после войны не знали границ, а крестьяне были бессильны оказать им действенное сопротивление.
"Бедствия, причиненные Тридцатилетней войной, позволили дворянству завершить закабаление крестьян; запустение бесчисленных крестьянских хозяйств дало возможность беспрепятственно присоединить эти хозяйства к доминиуму рыцарского поместья, а перевод вновь на оседлое положение сельских жителей, которых опустошительная война насильственно превратила в бродяг, давал дворянству особенно удобный предлог для их прикрепления к земле в качестве крепостных".
Сама Германия, отрезанная иностранными завоевателями от морей и тем самым от мирового рынка, была обречена на все большее отставание от западных соседей, а право немецких князей на любые союзы позволяло иностранным державам постоянно вмешиваться во внутренние дела Германии, поддерживать бесконечные распри и мешать объединению страны.
Иностранные купцы подчинили себе немецкие рынки, обосновались в немецких портах и на немецких торговых путях. Германия стала вывозить не ремесленные изделия, как встарь, а сырье для промышленности других стран. Пользовавшиеся раньше всеевропейской известностью торговые и ремесленные центры - Аугсбург, Нюрнберг, Кельн и другие - пали. Ганзейские города, такие как Любек, Данциг, Висмар, пощаженные непосредственными военными действиями, были задушены шведскими пошлинами.
Политическое, экономическое и культурное преобладание Франции после Тридцатилетней войны приводило в германских княжествах к низкопоклонству перед всем французским. Стремясь уподобиться французской знати, немецкие князья и их придворные безжалостно выжимали всё из своих поданных, чтобы оплатить растущий экспорт французских изделий.
Этот период был временем глубокого морального упадка, широкого распространения среди немцев "филистерства" - ограниченности в умственном и нравственном отношениях, слепого послушания и раболепства перед властями, господства грубой силы. Энгельс с гневом и горечью писал о Германии 1648-1789 гг.: "Никто не чувствовал себя хорошо. Ремесло, торговля, промышленность и земледелие страны были доведены до самых ничтожных размеров. Крестьяне, ремесленники и предприниматели страдали вдвойне - от паразитического правительства и от плохого состояния дел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49