Наконец она важно кивнула, все еще сохраняя мрачное выражение на лице:
– Хорошо, Блейд… я сделаю все, что смогу. Но пора идти! Кунобар ждет нас у ворот и, если меня не обманывает память, рядом с ним – старший из военачальников Ликанто. О тебе уже судачат, Блейд! Поспешим. И напоминаю тебе снова: не выказывай свой нрав!
Глава 4
Весь этот день Ричарду Блейду пришлось провести под замком. Его сунули в крохотную хижину с земляным полом и закопченными стенами: круглая дыра в соломенной крыше являлась единственным источником свежего воздуха. Меч у него отобрали и у двери поставили часового – бойкого проходимца с редкими кустиками волос на черепе, заячьей губой и чудовищным косоглазием. Он явно побаивался Блейда, но особой враждебности не проявлял. Звали его Сильво. Он был рабом, но теперь стал свободным человеком и воином. Блейду он понравился.
Так как в хижине наблюдались полное отсутствие мебели, разведчик расположился прямо на голом полу. Он чесался; тело его покрывала корка грязи, черная щетина быстро превращалась в бороду, и тщетные мечты о ванне с горячей водой терзали сердце. Хижина кишела вшами, и борьба с ними была единственным развлечением Блейда весь долгий день.
Когда в дыре, прорезанной в кровле, показались первые звезды, его раздражение дошло до предела. Неужели Талин забыла о нем или ничем не может помочь? Он просидел взаперти весь день, тогда как в городе нарастали шум и смятение. Блейд ничего не видел, но мог слышать и делать выводы из услышанного. Вероятно, король Ликанто не собирался выступать сегодня. Топот и лязг оружия доказывал, что в город прибывало все больше и больше солдат. Где-то за стеной носились колесницы, сбивая людей. Повсюду шли обильные возлияния, сопровождавшие игру в кости; доносились хвастливые возгласы и пьяный смех, ругательства и визг лагерных проституток. Блейд, закипая от злости, подумал, что войска Ликанто – не дисциплинированная армия, а разнузданная толпа. Если этот Геторикс твердо держит своих людей в руках, ему не составит труда разгромить подобный сброд.
Внезапно разведчик усмехнулся, сообразив, что ведет себя так, словно ответственность за неминуемое поражение падет на него. Он покачал головой, стараясь справиться с раздражением. В конце концов, какое ему дело до этой варварской орды!
Утром, когда люди Кунобара бесцеремонно втолкнули его в хижину, он почти приветствовал свое заключение. Ему нужно было отдохнуть и подумать без помех. Он чувствовал, что память о прошлой жизни слабеет – хотя при некотором усилии ему удалось вспомнить кое-что важное. Сейчас, располагая временем, Блейд попытался разобраться в том, что же с ним случилось. Непростая задача! Он понимал, что может легко ошибиться в оценке ситуации.
Он не был ученым, хотя в свое время получил в Оксфорде бакалаврскую степень в области металлургии; он являлся человеком действия, обладавшим здравым смыслом и практическим опытом. И поэтому он попытался рассмотреть факты в их простейшей взаимосвязи.
Случилось что-то непредвиденное. Произошла грубая ошибка – по вине компьютера или самого лорда Лейтона. В результате в мозгу подопытного свершились некие непредусмотренные изменения. Эта мысль была не слишком приятной, но он предпочитал смотреть правде в лицо.
Врачи используют электрошок для лечения; в его случае достигнут обратный эффект. Конечно, проклятый компьютер не превратил его в безумца в обычном смысле слова, но, возможно, изменил всю молекулярную структуру мозга.
Познания Блейда в данной области были невелики. Как любой образованный человек, он слышал о нейронах, протеинах и нуклеиновой кислоте, но их роль в процессе мышления являлась для него такой же загадкой, как тайна рождения галактик. И все-таки он справедливо полагал, что, по сути дела, специалисты знают немногим больше его. Человеческий мозг – гигантский и малоисследованный континент, на котором можно обнаружить много белых пятен.
Он пришел к выводу, что компьютер каким-то образом изменил его нервную систему – так, что он получил способность воспринимать другой мир. Очевидно, реальность, в которой он оказался, лежала в каком-то ином измерении, недоступном восприятию обычного человека.
Обнаружив в волосах крупную вошь, он раздавил ее, испытывая чувство двойного удовлетворения. Картина получалась весьма убедительной. Он не знал, воздействовал ли эксперимент на время или на пространство; впрочем, он сомневался, что такое воздействие имело место. Перенос в другое измерение! Вот где ответ! И пока эта гипотеза вполне его устраивала.
В некотором отношении Блейд мог считать, что ему повезло. Шок не затронул глубинных частей разума, ведавших животными инстинктами и рефлексами, унаследованными от далеких предков. В обычной ситуации основная нагрузка падала на верхнюю кору мозговых полушарий, которая хранила его личный опыт и знания, накопленные за все время жизни – то, что делало его цивилизованным человеком. Но здесь могли спасти только молниеносные рефлексы, звериная хитрость и инстинктивное предчувствие опасности.
Шок оставил без изменений и его личность, с усмешкой констатировал разведчик. Он все еще оставался прежним Ричардом Блейдом, упрямцем и задирой, чьи внезапные приступы гнева столь же быстро сменялись сожалением о проявленной горячности. Тем же непоседливым Блейдом, мужчиной с немалым сексуальным аппетитом, верным другом и опасным врагом. Человеком с могучим телом и неукротимым духом, равно способным к любви и жестокости, к проявлению жалости и безудержным наслаждениям.
Отбив очередную атаку насекомых, Блейд был готов опять погрузиться в размышления, когда дверь открылась и вошел Сильво. На сгибе его правой руки покачивался деревянный поднос с мясом и краюхой черного хлеба; там же находился большой рог с пенистым светлым пивом.
Сильво знал свое дело. В другой его руке было зажато короткое копье с острым лезвием, которым он ткнул в угол хижины.
– Туда, господин мой, на прежнее место. Я не хочу, чтобы ты ко мне приближался. Клянусь Тунором, такими ручищами, как у тебя, можно задушить быка.
Блейд подчинился, улыбнувшись своему стражу. Хотя Сильво и был приставлен присматривать за ним, мошенник не выходил за рамки осторожной и почтительной вежливости.
Скрестив на груди сильные руки, он спросил охранника:
– Сколько еще я должен сидеть в этом хлеву?
Сильво поставил поднос посередине хижины и благоразумно отступил к дверям. Казалось, страж не прочь поболтать – возможно, он даже улыбнулся Блейду в ответ. Глядя на физиономию этого пария, нельзя было ничего утверждать наверняка. Голова неправильной формы – очевидно, акушерка не слишком церемонилась, вытаскивая его из материнской утробы, – вкупе с косоглазием и раздвоенной губой придавали Сильво такое выражение, что дети, пожалуй, заходились от страха, когда он шествовал мимо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
– Хорошо, Блейд… я сделаю все, что смогу. Но пора идти! Кунобар ждет нас у ворот и, если меня не обманывает память, рядом с ним – старший из военачальников Ликанто. О тебе уже судачат, Блейд! Поспешим. И напоминаю тебе снова: не выказывай свой нрав!
Глава 4
Весь этот день Ричарду Блейду пришлось провести под замком. Его сунули в крохотную хижину с земляным полом и закопченными стенами: круглая дыра в соломенной крыше являлась единственным источником свежего воздуха. Меч у него отобрали и у двери поставили часового – бойкого проходимца с редкими кустиками волос на черепе, заячьей губой и чудовищным косоглазием. Он явно побаивался Блейда, но особой враждебности не проявлял. Звали его Сильво. Он был рабом, но теперь стал свободным человеком и воином. Блейду он понравился.
Так как в хижине наблюдались полное отсутствие мебели, разведчик расположился прямо на голом полу. Он чесался; тело его покрывала корка грязи, черная щетина быстро превращалась в бороду, и тщетные мечты о ванне с горячей водой терзали сердце. Хижина кишела вшами, и борьба с ними была единственным развлечением Блейда весь долгий день.
Когда в дыре, прорезанной в кровле, показались первые звезды, его раздражение дошло до предела. Неужели Талин забыла о нем или ничем не может помочь? Он просидел взаперти весь день, тогда как в городе нарастали шум и смятение. Блейд ничего не видел, но мог слышать и делать выводы из услышанного. Вероятно, король Ликанто не собирался выступать сегодня. Топот и лязг оружия доказывал, что в город прибывало все больше и больше солдат. Где-то за стеной носились колесницы, сбивая людей. Повсюду шли обильные возлияния, сопровождавшие игру в кости; доносились хвастливые возгласы и пьяный смех, ругательства и визг лагерных проституток. Блейд, закипая от злости, подумал, что войска Ликанто – не дисциплинированная армия, а разнузданная толпа. Если этот Геторикс твердо держит своих людей в руках, ему не составит труда разгромить подобный сброд.
Внезапно разведчик усмехнулся, сообразив, что ведет себя так, словно ответственность за неминуемое поражение падет на него. Он покачал головой, стараясь справиться с раздражением. В конце концов, какое ему дело до этой варварской орды!
Утром, когда люди Кунобара бесцеремонно втолкнули его в хижину, он почти приветствовал свое заключение. Ему нужно было отдохнуть и подумать без помех. Он чувствовал, что память о прошлой жизни слабеет – хотя при некотором усилии ему удалось вспомнить кое-что важное. Сейчас, располагая временем, Блейд попытался разобраться в том, что же с ним случилось. Непростая задача! Он понимал, что может легко ошибиться в оценке ситуации.
Он не был ученым, хотя в свое время получил в Оксфорде бакалаврскую степень в области металлургии; он являлся человеком действия, обладавшим здравым смыслом и практическим опытом. И поэтому он попытался рассмотреть факты в их простейшей взаимосвязи.
Случилось что-то непредвиденное. Произошла грубая ошибка – по вине компьютера или самого лорда Лейтона. В результате в мозгу подопытного свершились некие непредусмотренные изменения. Эта мысль была не слишком приятной, но он предпочитал смотреть правде в лицо.
Врачи используют электрошок для лечения; в его случае достигнут обратный эффект. Конечно, проклятый компьютер не превратил его в безумца в обычном смысле слова, но, возможно, изменил всю молекулярную структуру мозга.
Познания Блейда в данной области были невелики. Как любой образованный человек, он слышал о нейронах, протеинах и нуклеиновой кислоте, но их роль в процессе мышления являлась для него такой же загадкой, как тайна рождения галактик. И все-таки он справедливо полагал, что, по сути дела, специалисты знают немногим больше его. Человеческий мозг – гигантский и малоисследованный континент, на котором можно обнаружить много белых пятен.
Он пришел к выводу, что компьютер каким-то образом изменил его нервную систему – так, что он получил способность воспринимать другой мир. Очевидно, реальность, в которой он оказался, лежала в каком-то ином измерении, недоступном восприятию обычного человека.
Обнаружив в волосах крупную вошь, он раздавил ее, испытывая чувство двойного удовлетворения. Картина получалась весьма убедительной. Он не знал, воздействовал ли эксперимент на время или на пространство; впрочем, он сомневался, что такое воздействие имело место. Перенос в другое измерение! Вот где ответ! И пока эта гипотеза вполне его устраивала.
В некотором отношении Блейд мог считать, что ему повезло. Шок не затронул глубинных частей разума, ведавших животными инстинктами и рефлексами, унаследованными от далеких предков. В обычной ситуации основная нагрузка падала на верхнюю кору мозговых полушарий, которая хранила его личный опыт и знания, накопленные за все время жизни – то, что делало его цивилизованным человеком. Но здесь могли спасти только молниеносные рефлексы, звериная хитрость и инстинктивное предчувствие опасности.
Шок оставил без изменений и его личность, с усмешкой констатировал разведчик. Он все еще оставался прежним Ричардом Блейдом, упрямцем и задирой, чьи внезапные приступы гнева столь же быстро сменялись сожалением о проявленной горячности. Тем же непоседливым Блейдом, мужчиной с немалым сексуальным аппетитом, верным другом и опасным врагом. Человеком с могучим телом и неукротимым духом, равно способным к любви и жестокости, к проявлению жалости и безудержным наслаждениям.
Отбив очередную атаку насекомых, Блейд был готов опять погрузиться в размышления, когда дверь открылась и вошел Сильво. На сгибе его правой руки покачивался деревянный поднос с мясом и краюхой черного хлеба; там же находился большой рог с пенистым светлым пивом.
Сильво знал свое дело. В другой его руке было зажато короткое копье с острым лезвием, которым он ткнул в угол хижины.
– Туда, господин мой, на прежнее место. Я не хочу, чтобы ты ко мне приближался. Клянусь Тунором, такими ручищами, как у тебя, можно задушить быка.
Блейд подчинился, улыбнувшись своему стражу. Хотя Сильво и был приставлен присматривать за ним, мошенник не выходил за рамки осторожной и почтительной вежливости.
Скрестив на груди сильные руки, он спросил охранника:
– Сколько еще я должен сидеть в этом хлеву?
Сильво поставил поднос посередине хижины и благоразумно отступил к дверям. Казалось, страж не прочь поболтать – возможно, он даже улыбнулся Блейду в ответ. Глядя на физиономию этого пария, нельзя было ничего утверждать наверняка. Голова неправильной формы – очевидно, акушерка не слишком церемонилась, вытаскивая его из материнской утробы, – вкупе с косоглазием и раздвоенной губой придавали Сильво такое выражение, что дети, пожалуй, заходились от страха, когда он шествовал мимо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60