Уже довольно долго установка практически бездействовала, показывая на экране заброшенный замок, в котором только один раз появились люди – скорее всего, они искали вход в подвал, но безуспешно. Ждать дальше было нечего, оставалось только прервать режим наблюдения и заняться другими делами.
Услышав голоса, Блейд-Лейтон вначале вроде бы испугался, затем, сообразив, что разговор доносится от компьютерного монитора, заспешил к своей установке.
Разговаривали двое. Экран был почти темен, и увидеть лицо и фигуру мужчины наблюдателю не удалось. А вот женский голос, хоть и напряженный, хрипло-прерывистый, Блейд-Лейтон узнал сразу.
– Иди, – говорила Дороти, – они будут здесь через полчаса, не больше. Постарайся их задержать, у меня мало времени.
– Я задержу их. Но подумай еще раз, девочка, это же твой ребенок!
– Именно ради него я это и делаю. Ему не нужна мать-преступница. Ты же знаешь, что сказал адвокат! Мне не на что надеяться.
– А отец? Кто его отец?
– Довольно, Рик! Это мое дело! Спасибо тебе за помощь, в таком состоянии я не смогла бы убежать из этой проклятой больницы…
– Тебе нужен врач!
– Полиция сама вызовет врача, если сочтет нужным. Прощай! Еще раз спасибо.
Блейд-Лейтон видел, как разошлись две смутные фигуры. Тут послышался новый звук, экран ярко вспыхнул и наблюдатель, окаменев, понял, что в свертке, который прижимала к себе женщина, был ребенок. Он плакал.
* * *
Теперь Блейд превратился в Дороти. Он чувствовал, что каждый шаг дается ей с огромным трудом; кровотечение усиливалось, нарастала жуткая слабость. Она понимала, что может просто не успеть и силы покинут ее раньше, чем она доберется до лаборатории. Повернув фигурку Будды два раза, женщина оставила дверь распахнутой. Скрывать больше было нечего; даже если дверь за ней закроется, кровавый след укажет, где ее искать.
Вид уходящей вниз лестницы привел ее в ужас. Сняв туфли, которые, казалось, приклеивались к полу при каждом шаге, и крепко прижав к себе ребенка, она стала медленно спускаться. Мальчик сердито кричал и пытался сосать пеленку. Дороти (и Блейд вместе с ней) знала, что он голоден. Она покормила его здесь же, сидя на последней ступеньке. Казалось, что это отняло у нее последние силы. То ли постанывая, то ли причитая, она добрела до лаборатории, положила ребенка на стул и тут же, испугавшись, что он упадет, переложила на пол, стараясь не запачкать своей кровью.
Руки автоматически скользили по пульту, настраивая установку. На табло замелькали цифры, матовый цилиндр засветился; теперь оставалось только выставить нужную дату. Тут Блейд услышал голос Дороти – оказывается, она всю дорогу разговаривала с сыном, то убаюкивая его, то рассказывая ему веселые и грустные истории, то прощаясь с ним.
На табло появилось число. 25 марта 1973 года – ее день рождения.
– Нет, чуть позже, – пробормотала Дороти, сдвигая ручку настройки. – Ты появишься там через неделю после меня. У тебя будет прекрасное детство, мой маленький, уж мне-то это известно… Ты никогда не узнаешь своего отца, но он всегда будет тебе примером. Ты никогда не узнаешь своей матери, но всегда будешь рядом с ней. Прощай, мой любимый, моя радость! Прощай, мои маленький Джеймс Лорд…
Стараясь не коснуться сияющего круга, Дороти медленно опустила в его центр запеленутого сына, с минуту смотрела в пустоту, потом пальцы ее пробежали по клавишам пульта, и дата, с которой он начал жизнь в прошлом, исчезла с экрана монитора.
И наступила тьма! Похоже, она потеряла сознание, успел подумать Ричард Блейд. Как странно! Она лишилась чувств на том же самом месте, что и двести семьдесят два дня назад… Какое-то мгновение он размышлял над этим, а потом внезапно, без всякого перехода, погрузился в жемчужно-бирюзовую мглу. Она простиралась вверху и внизу, со всех сторон – безмолвная, убаюкивающая, – и Блейд вдруг понял, что возвращается домой.
Глава 6
Первое, что он увидел – озабоченное лицо Лейтона, склонившееся над ним. Его Лейтона! Ибо на нем не замечалось и следов учтивого добродушия, ставь характерного для хозяина Цветущих Холмов.
– Ричард! Что случилось?
Блейд усмехнулся. Против ожидания, чувствовал он себя вполне прилично.
– Пожалуй, об этом надо спросить у вас, сэр.
– Хм-м… – его светлость выпрямился. – Я включил рубильник, но ничего не произошло… – В глазах у Лейтона отразилась неуверенность. – Вернее, мне показалось, что ничего не произошло… Вы словно растаяли на миг и опять появились в кресле… Впрочем, не могу поручиться.
Блейд пожал плечами, всколыхнув паутину облепивших его тело проводов.
– Простите, сэр, но не стоит ли вам взглянуть, все ли в порядке сзади? В районе моего затылка? Помнится, там были два кабеля, черный и темно-синий…
Старый ученый молча обошел кресло, приподнял колпак коммуникатора и начал копаться в проводах. Затем Блейд услышал, как он чертыхнулся.
– Маленькая неприятность, Ричард. Сейчас я кое-что поправлю, и мы повторим попытку. Все же это юбилейная экспедиция. Надо, чтобы она осуществилась… Я беспокоюсь…
– Не стоит, сэр. Я уже побывал там и благополучно вернулся обратно.
Блейд почувствовал, как старик замер за его спиной, потом он вынырнул из-за спинки кресла и во все глаза уставился на своего подопытного кролика. Теперь лицо у него было не озабоченным, а откровенно недоумевающим.
– Вы хотите сказать…
– Именно так. Экспедиция состоялась, хотя не могу поручиться, было ли это во сне или наяву.
Седые брови Лейтона взлетели вверх, губы сжались. С минуту он пристально разглядывал странника, словно пытаясь определить, кто из них двоих сошел с ума, потом буркнул:
– Ну, и сколько же времени вы там пробыли, Ричард?
– Трудно сказать. Три-четыре дня как минимум… не исключено, что срок был значительно больше… девять месяцев, я полагаю.
– Девять месяцев? Невероятно! Но почему именно девять?
Огладив подбородок, еще не успевший зарасти щетиной, Блейд задумчиво произнес:
– Видите ли, сэр, это обычный срок беременности. Раньше у женщин не получается. Не выходит. Даже у феминисток.
– Помилуй Бог! При чем тут беременность и феминистки? Что вы несете, Ричард? Где вы были?
– Прежде чем ответить на ваши вопросы, я хотел бы задать свой. Скажите, сэр, есть ли у вас поместье?
– Поместье? Какое поместье? – Лентой возмущенно фыркнул. – Мое поместье – здесь! – он сделал широкий жест, словно пытался обнять огромный компьютерный зал.
– А название Блоссом Хиллз вам ничего не говорит?
– Абсолютно ничего! Кончайте свои шутки, Ричард, и скажите ясно и внятно: где вы были?
– Сначала освободите меня от этой сбруи, – Блейд колыхнул паутину проводов, и лорд Лейтон, что-то недовольно ворча под нос, принялся за дело.
Спустя некоторое время странник снова спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Услышав голоса, Блейд-Лейтон вначале вроде бы испугался, затем, сообразив, что разговор доносится от компьютерного монитора, заспешил к своей установке.
Разговаривали двое. Экран был почти темен, и увидеть лицо и фигуру мужчины наблюдателю не удалось. А вот женский голос, хоть и напряженный, хрипло-прерывистый, Блейд-Лейтон узнал сразу.
– Иди, – говорила Дороти, – они будут здесь через полчаса, не больше. Постарайся их задержать, у меня мало времени.
– Я задержу их. Но подумай еще раз, девочка, это же твой ребенок!
– Именно ради него я это и делаю. Ему не нужна мать-преступница. Ты же знаешь, что сказал адвокат! Мне не на что надеяться.
– А отец? Кто его отец?
– Довольно, Рик! Это мое дело! Спасибо тебе за помощь, в таком состоянии я не смогла бы убежать из этой проклятой больницы…
– Тебе нужен врач!
– Полиция сама вызовет врача, если сочтет нужным. Прощай! Еще раз спасибо.
Блейд-Лейтон видел, как разошлись две смутные фигуры. Тут послышался новый звук, экран ярко вспыхнул и наблюдатель, окаменев, понял, что в свертке, который прижимала к себе женщина, был ребенок. Он плакал.
* * *
Теперь Блейд превратился в Дороти. Он чувствовал, что каждый шаг дается ей с огромным трудом; кровотечение усиливалось, нарастала жуткая слабость. Она понимала, что может просто не успеть и силы покинут ее раньше, чем она доберется до лаборатории. Повернув фигурку Будды два раза, женщина оставила дверь распахнутой. Скрывать больше было нечего; даже если дверь за ней закроется, кровавый след укажет, где ее искать.
Вид уходящей вниз лестницы привел ее в ужас. Сняв туфли, которые, казалось, приклеивались к полу при каждом шаге, и крепко прижав к себе ребенка, она стала медленно спускаться. Мальчик сердито кричал и пытался сосать пеленку. Дороти (и Блейд вместе с ней) знала, что он голоден. Она покормила его здесь же, сидя на последней ступеньке. Казалось, что это отняло у нее последние силы. То ли постанывая, то ли причитая, она добрела до лаборатории, положила ребенка на стул и тут же, испугавшись, что он упадет, переложила на пол, стараясь не запачкать своей кровью.
Руки автоматически скользили по пульту, настраивая установку. На табло замелькали цифры, матовый цилиндр засветился; теперь оставалось только выставить нужную дату. Тут Блейд услышал голос Дороти – оказывается, она всю дорогу разговаривала с сыном, то убаюкивая его, то рассказывая ему веселые и грустные истории, то прощаясь с ним.
На табло появилось число. 25 марта 1973 года – ее день рождения.
– Нет, чуть позже, – пробормотала Дороти, сдвигая ручку настройки. – Ты появишься там через неделю после меня. У тебя будет прекрасное детство, мой маленький, уж мне-то это известно… Ты никогда не узнаешь своего отца, но он всегда будет тебе примером. Ты никогда не узнаешь своей матери, но всегда будешь рядом с ней. Прощай, мой любимый, моя радость! Прощай, мои маленький Джеймс Лорд…
Стараясь не коснуться сияющего круга, Дороти медленно опустила в его центр запеленутого сына, с минуту смотрела в пустоту, потом пальцы ее пробежали по клавишам пульта, и дата, с которой он начал жизнь в прошлом, исчезла с экрана монитора.
И наступила тьма! Похоже, она потеряла сознание, успел подумать Ричард Блейд. Как странно! Она лишилась чувств на том же самом месте, что и двести семьдесят два дня назад… Какое-то мгновение он размышлял над этим, а потом внезапно, без всякого перехода, погрузился в жемчужно-бирюзовую мглу. Она простиралась вверху и внизу, со всех сторон – безмолвная, убаюкивающая, – и Блейд вдруг понял, что возвращается домой.
Глава 6
Первое, что он увидел – озабоченное лицо Лейтона, склонившееся над ним. Его Лейтона! Ибо на нем не замечалось и следов учтивого добродушия, ставь характерного для хозяина Цветущих Холмов.
– Ричард! Что случилось?
Блейд усмехнулся. Против ожидания, чувствовал он себя вполне прилично.
– Пожалуй, об этом надо спросить у вас, сэр.
– Хм-м… – его светлость выпрямился. – Я включил рубильник, но ничего не произошло… – В глазах у Лейтона отразилась неуверенность. – Вернее, мне показалось, что ничего не произошло… Вы словно растаяли на миг и опять появились в кресле… Впрочем, не могу поручиться.
Блейд пожал плечами, всколыхнув паутину облепивших его тело проводов.
– Простите, сэр, но не стоит ли вам взглянуть, все ли в порядке сзади? В районе моего затылка? Помнится, там были два кабеля, черный и темно-синий…
Старый ученый молча обошел кресло, приподнял колпак коммуникатора и начал копаться в проводах. Затем Блейд услышал, как он чертыхнулся.
– Маленькая неприятность, Ричард. Сейчас я кое-что поправлю, и мы повторим попытку. Все же это юбилейная экспедиция. Надо, чтобы она осуществилась… Я беспокоюсь…
– Не стоит, сэр. Я уже побывал там и благополучно вернулся обратно.
Блейд почувствовал, как старик замер за его спиной, потом он вынырнул из-за спинки кресла и во все глаза уставился на своего подопытного кролика. Теперь лицо у него было не озабоченным, а откровенно недоумевающим.
– Вы хотите сказать…
– Именно так. Экспедиция состоялась, хотя не могу поручиться, было ли это во сне или наяву.
Седые брови Лейтона взлетели вверх, губы сжались. С минуту он пристально разглядывал странника, словно пытаясь определить, кто из них двоих сошел с ума, потом буркнул:
– Ну, и сколько же времени вы там пробыли, Ричард?
– Трудно сказать. Три-четыре дня как минимум… не исключено, что срок был значительно больше… девять месяцев, я полагаю.
– Девять месяцев? Невероятно! Но почему именно девять?
Огладив подбородок, еще не успевший зарасти щетиной, Блейд задумчиво произнес:
– Видите ли, сэр, это обычный срок беременности. Раньше у женщин не получается. Не выходит. Даже у феминисток.
– Помилуй Бог! При чем тут беременность и феминистки? Что вы несете, Ричард? Где вы были?
– Прежде чем ответить на ваши вопросы, я хотел бы задать свой. Скажите, сэр, есть ли у вас поместье?
– Поместье? Какое поместье? – Лентой возмущенно фыркнул. – Мое поместье – здесь! – он сделал широкий жест, словно пытался обнять огромный компьютерный зал.
– А название Блоссом Хиллз вам ничего не говорит?
– Абсолютно ничего! Кончайте свои шутки, Ричард, и скажите ясно и внятно: где вы были?
– Сначала освободите меня от этой сбруи, – Блейд колыхнул паутину проводов, и лорд Лейтон, что-то недовольно ворча под нос, принялся за дело.
Спустя некоторое время странник снова спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11