Вершина его была аккуратно срезана и разровнена, эту искусственную площадку окружал четырехугольник стен из белого ракушечника. В той, что была обращена к морю, виднелась арка, перекрытая решеткой бронзовых ворот; рядом стояли два воина, очень похожих на пленителей Блейда. Они были в таких же шлемах с гребнями и плащах, но каждый держал в руках копье, а слева, из-под полы, высовывались ножны длинных мечей. Луки и колчаны, полные стрел, лежали на овальных выпуклых щитах, прислоненных к стене, – вместе с веревкой, свернутой кольцами.
– Примете этого? – спросил рослый конвоир охранников, кивнув в сторону Блейда.
– Откуда он? – один из стражей пошевелился, и на разведчика уставилась бесстрастная стальная маска забрала; другой не проявил никаких эмоций.
– Нашли в фарсате от берега. Голого и спящего.
– Интересно, что вы там делали в такое время? – страж переступил с ноги на ногу. Блейда это тоже весьма интересовало, но воин у ворот, похоже, не нуждался в ответе – он словно бы заранее знал его и слегка подсмеивался.
– Гуляли… – рослый пожал плечами. – Знаешь, когда отстоишь во дворце ночь напролет…
– … становится невтерпеж, верно? – страж положил руку на плечо своего напарника. Блейду показалось, что воин произнес свои слова с улыбкой, но шлем искажал интонацию, и утверждать это наверняка он не стал бы. Смысл же всего диалога пока ускользал от разведчика, хотя было ясно, что речь идет о вещах привычных и повседневных.
– Ну, так берете или нет? – снова спросил рослый. – Не хотелось бы нам вместо приятной прогулки тащиться до следующего эстарда…
Эстард… Место, где держат рабов, понял Блейд.
Страж задумчиво оглядел могучую нагую фигуру пленника; Блейд видел, как в прорехи шлема сверкнули его глаза.
– Крепкий варвар, – заметил он. – Таких бы побольше…
– Говорит, что с севера, – рослый копьеносец махнул рукой в сторону гор.
– Говорит?..
– Да. Знает наш язык.
– Это хорошо. Но откуда он все-таки взялся? И что умеет?
– Спроси… – рослый пожал плечами.
– Эй! – стальная маска шлема опять повернулась Блейду. – Как ты сюда попал?
– Бросился в море с корабля, – коротко ответил разведчик, решив избрать подсказанную ему версию событий.
– Был рабом? Сидел на веслах?
Блейд молча кивнул, надеясь, что никто не станет рассматривать его ладони – у него не было мозолей, которые натирает рукоять галерного весла.
– А сам ты из каких краев?
– Из Альбиона… далеко, на севере…
Он выбрал это древнее название Британских островов не только потому, что действительно прибыл оттуда, но и в память о своем первом путешествии – в Альбу. Он еще не знал, что в будущем много раз станет представляться в иных реальностях принцем, странником или воином из Альбиона; не ведал, что имя его родины окажется известным в десятках миров.
– Ничего не знаю о такой стране, – страж пожал плечами. Его напарник, оглядев пленника, добавил:
– Мир велик…
– Конечно, – согласился рослый копьеносец. – И мы немногое знаем о странах к северу от Айталы.
– Ладно, мы его возьмем, – охранник начал отпирать ворота, потом обернулся к Блейду. – Однако, во имя СатаПрародителя, что ты умеешь делать? Лодыри нам не нужны!
Блейд внимательно оглядел каждую из четырех фигур в сверкающих шлемах и длинных плащах.
– Я – воин, – наконец произнес он. – Я умею многое, но лучше всего убивать.
За спиной у него раздался мелодичный смех, и разведчик повернул голову, пристально вглядываясь в лучника, опустившего свое оружие.
– Здесь твое искусство немного стоит, варвар, – сказал стрелок. – Придется тебе таскать мешки на мельницу или убирать навоз. – Положив левую руку на гребень шлема, он потянул его вверх. – Жарко… Нам пора возвращаться в Меот.
Блейд замер в изумлении, и тут же, смущенный своей наготой, опустил глаза. Лучником была девушка кареглазая, с копной каштановых кудрей; ему редко доводилось видеть более прекрасное женское лицо.
Глава 3
Блейд лежал на жестком топчане, прислушиваясь к храпу трех своих соседей по камере. Он снова превратился в раба, и опять над ним властвовали женщины. Правда, в отличие от Садды Великолепной, принцессы монгов, местные леди не требовали от него услуг в постели, им, как сказала лучница, была нужна его спина – то есть труд и покорность. При выполнении этих двух условий ему гарантировалась сытная пища, безопасность и даже кое-какие развлечения. Меотида, не в пример полудикой орде степняков-монгов, была весьма цивилизованным государством.
В данный момент Блейд являлся одним из шести сотен обитателей эстарда Шод, обширного строения из ракушечника, образующего в плане замкнутый квадрат. Его четыре корпуса окружали большой двор размером сто на сто ярдов; посередине восточного здания имелась арка с воротами – та самая, у которой две недели назад Блейда сдали с рук на руки охранникам Шода. Снаружи эстард напоминал четырехугольный форт с белыми глухими стенами тридцатифутовой высоты, но внутри, со стороны двора, выглядел гораздо приветливей. Корпуса его были трехэтажными, и до самых черепичных кровель их обвивали лианы с огромными листьями и зеленый плющ. На первом ярусе располагались помещения охраны, конюшня, кухня, склады и большая ткацкая мастерская, вдоль второго и третьего шли галереи, на которые можно было подняться со двора по широким деревянным лестницам. Эти верхние этажи разделялись на сотни полторы довольно просторных помещений, в которых и обитали невольники. С галерей в их камеры вели невысокие проемы, задернутые куском ткани; некоторые комнаты, предназначенные для надсмотрщиков, были снабжены дверьми.
Блейд решил, что убежать отсюда несложно. Разорвать занавесь, сплести веревку, подняться на крышу и потом – вниз… Не исключался и иной вариант – продолбить стену из мягкого ракушечника острым обломком камня или украденным ножом. Однако уйти за границы страны было гораздо сложнее. С северо-запада обширная равнина – там меоты выращивали боевых коней, а там стоял большой город Праст. Затем – леса и снова горы. Хребет Варваров, самый северный предел Меотиды, полуострова, протянувшегося на двести миль в меридиональном направлении. Воинских лагерей и застав тут хватало, особенно в горах, стерегли каждую тропинку, каждый перевал и ущелье, хотя никто из соседей со всех четырех стран света не рискнул бы приблизиться к царству меотов с мечом в руке или под парусом боевой триремы.
С рабами, если они не испытывали неодолимой склонности к лени, в этой просвещенной деспотии обращались вполне гуманно, однако на все случаи жизни существовали лишь два наказания: рудники – для нерадивых, и быстрая смерть от стрелы или копья для беглецов и бунтарей. Вскоре Блейд понял, что ему сильно повезло;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
– Примете этого? – спросил рослый конвоир охранников, кивнув в сторону Блейда.
– Откуда он? – один из стражей пошевелился, и на разведчика уставилась бесстрастная стальная маска забрала; другой не проявил никаких эмоций.
– Нашли в фарсате от берега. Голого и спящего.
– Интересно, что вы там делали в такое время? – страж переступил с ноги на ногу. Блейда это тоже весьма интересовало, но воин у ворот, похоже, не нуждался в ответе – он словно бы заранее знал его и слегка подсмеивался.
– Гуляли… – рослый пожал плечами. – Знаешь, когда отстоишь во дворце ночь напролет…
– … становится невтерпеж, верно? – страж положил руку на плечо своего напарника. Блейду показалось, что воин произнес свои слова с улыбкой, но шлем искажал интонацию, и утверждать это наверняка он не стал бы. Смысл же всего диалога пока ускользал от разведчика, хотя было ясно, что речь идет о вещах привычных и повседневных.
– Ну, так берете или нет? – снова спросил рослый. – Не хотелось бы нам вместо приятной прогулки тащиться до следующего эстарда…
Эстард… Место, где держат рабов, понял Блейд.
Страж задумчиво оглядел могучую нагую фигуру пленника; Блейд видел, как в прорехи шлема сверкнули его глаза.
– Крепкий варвар, – заметил он. – Таких бы побольше…
– Говорит, что с севера, – рослый копьеносец махнул рукой в сторону гор.
– Говорит?..
– Да. Знает наш язык.
– Это хорошо. Но откуда он все-таки взялся? И что умеет?
– Спроси… – рослый пожал плечами.
– Эй! – стальная маска шлема опять повернулась Блейду. – Как ты сюда попал?
– Бросился в море с корабля, – коротко ответил разведчик, решив избрать подсказанную ему версию событий.
– Был рабом? Сидел на веслах?
Блейд молча кивнул, надеясь, что никто не станет рассматривать его ладони – у него не было мозолей, которые натирает рукоять галерного весла.
– А сам ты из каких краев?
– Из Альбиона… далеко, на севере…
Он выбрал это древнее название Британских островов не только потому, что действительно прибыл оттуда, но и в память о своем первом путешествии – в Альбу. Он еще не знал, что в будущем много раз станет представляться в иных реальностях принцем, странником или воином из Альбиона; не ведал, что имя его родины окажется известным в десятках миров.
– Ничего не знаю о такой стране, – страж пожал плечами. Его напарник, оглядев пленника, добавил:
– Мир велик…
– Конечно, – согласился рослый копьеносец. – И мы немногое знаем о странах к северу от Айталы.
– Ладно, мы его возьмем, – охранник начал отпирать ворота, потом обернулся к Блейду. – Однако, во имя СатаПрародителя, что ты умеешь делать? Лодыри нам не нужны!
Блейд внимательно оглядел каждую из четырех фигур в сверкающих шлемах и длинных плащах.
– Я – воин, – наконец произнес он. – Я умею многое, но лучше всего убивать.
За спиной у него раздался мелодичный смех, и разведчик повернул голову, пристально вглядываясь в лучника, опустившего свое оружие.
– Здесь твое искусство немного стоит, варвар, – сказал стрелок. – Придется тебе таскать мешки на мельницу или убирать навоз. – Положив левую руку на гребень шлема, он потянул его вверх. – Жарко… Нам пора возвращаться в Меот.
Блейд замер в изумлении, и тут же, смущенный своей наготой, опустил глаза. Лучником была девушка кареглазая, с копной каштановых кудрей; ему редко доводилось видеть более прекрасное женское лицо.
Глава 3
Блейд лежал на жестком топчане, прислушиваясь к храпу трех своих соседей по камере. Он снова превратился в раба, и опять над ним властвовали женщины. Правда, в отличие от Садды Великолепной, принцессы монгов, местные леди не требовали от него услуг в постели, им, как сказала лучница, была нужна его спина – то есть труд и покорность. При выполнении этих двух условий ему гарантировалась сытная пища, безопасность и даже кое-какие развлечения. Меотида, не в пример полудикой орде степняков-монгов, была весьма цивилизованным государством.
В данный момент Блейд являлся одним из шести сотен обитателей эстарда Шод, обширного строения из ракушечника, образующего в плане замкнутый квадрат. Его четыре корпуса окружали большой двор размером сто на сто ярдов; посередине восточного здания имелась арка с воротами – та самая, у которой две недели назад Блейда сдали с рук на руки охранникам Шода. Снаружи эстард напоминал четырехугольный форт с белыми глухими стенами тридцатифутовой высоты, но внутри, со стороны двора, выглядел гораздо приветливей. Корпуса его были трехэтажными, и до самых черепичных кровель их обвивали лианы с огромными листьями и зеленый плющ. На первом ярусе располагались помещения охраны, конюшня, кухня, склады и большая ткацкая мастерская, вдоль второго и третьего шли галереи, на которые можно было подняться со двора по широким деревянным лестницам. Эти верхние этажи разделялись на сотни полторы довольно просторных помещений, в которых и обитали невольники. С галерей в их камеры вели невысокие проемы, задернутые куском ткани; некоторые комнаты, предназначенные для надсмотрщиков, были снабжены дверьми.
Блейд решил, что убежать отсюда несложно. Разорвать занавесь, сплести веревку, подняться на крышу и потом – вниз… Не исключался и иной вариант – продолбить стену из мягкого ракушечника острым обломком камня или украденным ножом. Однако уйти за границы страны было гораздо сложнее. С северо-запада обширная равнина – там меоты выращивали боевых коней, а там стоял большой город Праст. Затем – леса и снова горы. Хребет Варваров, самый северный предел Меотиды, полуострова, протянувшегося на двести миль в меридиональном направлении. Воинских лагерей и застав тут хватало, особенно в горах, стерегли каждую тропинку, каждый перевал и ущелье, хотя никто из соседей со всех четырех стран света не рискнул бы приблизиться к царству меотов с мечом в руке или под парусом боевой триремы.
С рабами, если они не испытывали неодолимой склонности к лени, в этой просвещенной деспотии обращались вполне гуманно, однако на все случаи жизни существовали лишь два наказания: рудники – для нерадивых, и быстрая смерть от стрелы или копья для беглецов и бунтарей. Вскоре Блейд понял, что ему сильно повезло;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48