— Я не обманул тебя, — сказал он. — Я освобождаю тебя, несчастный раб. Ступай же с благословением Айокана!
Воины раскачали бьющегося у них в руках человека и вышвырнули его за борт.
Еще в воздухе раб испустил крик животного ужаса. Он с головой погрузился под воду, но тут же выплыл, издав еще более страшный вопль. Когда вечерние сумерки прорезал третий вопль, Блейд подумал, что такие звуки может издавать только человек, которого сжигают заживо. Забыв о стоявших за спиной воинах, разведчик бросился к краю палубы и уставился в воду.
Раба не сжигали заживо — его заживо ели. «Местные пираньи», — ахнул про себя Блейд, не в силах поверить увиденному. Темная вода бурлила от невесть откуда взявшихся маленьких кровожадных белых рыбок, с остервенением набросившихся на человека. Вода покраснела от крови; послышался еще один полный ужаса крик, потом раб вскинул вверх руку — вернее, то, что от нее осталось, обглоданную кость, которую терзали две белые рыбки. Бедняга издал последний, резко оборвавшийся вопль — рыбы впились в горло несчастного. Какое-то мгновение его голова оставалась над алой поверхностью, потом исчезла.
Блейд медленно отвернулся и встретился взглядом с Птерином. Надменно улыбнувшись, жрец заговорил веселым голосом, в котором слышалось ехидство:
— Теперь ты знаешь, воин, как мы отпускаем тех, кто не желает служить всемогущему Айокану. Айокану это нравится. Айокана нужно ублажать!
Разведчик сжал кулаки.
«Если чертов жрец еще раз произнесет эту треклятую фразу, — подумал он, — я схвачу его за ноги и брошу вслед за рабом. Гнусный садист! Выродок… Ничего, я еще посчитаюсь с тобой!»
Увидев ярость в глазах пленника, Птерин отшатнулся и быстро отступил подальше. Четверо Священных Воинов выхватили мечи, окружив разведчика. Несколько секунд Блейд с Птерином с ненавистью смотрели друг на друга, затем жрец, не выдержав, отвел глаза, жестом указав на дверь каюты.
Разведчик молча прошел в свою камеру. Дверь за ним захлопнулась, лязгнул засов. Трясясь от гнева, Блейд опустился на кровать. Он с большим трудом заставил себя успокоиться, сделав несколько глубоких вдохов. Когда дрожь прошла, он разжал кулаки и глубоко задумался.
Теперь о побеге с баржи не могло быть и речи — раз река кишмя кишит этими маленькими белыми чудовищами. Ему придется подождать, пока судно не пристанет к берегу, там, куда оно направляется — пусть хоть в этом Цакалане, месте жертвоприношений Айокану.
«Спасибо, друг, — мысленно обратился он к мертвому рабу. — Ты умер, но ты спас мне жизнь. Может быть, тебе уже все равно, но я постараюсь отомстить». Он вспомнил предсмертный вопль несчастного и с размаху врезал кулаком по деревянной стене. Это его немного отрезвило.
Ладно, подумал странник, даже если ему и не удастся убежать, Айокан получит куда больше жертв, чем собирался, — уж он-то об этом позаботится! Если ему суждено погибнуть от руки этих выродков, он возьмет с собой всех, до кого дотянется. Недурной подарок для всемогущего бога… Блейд недобро ухмыльнулся. Будем надеяться, это понравится Айокану. Ведь Айокана надо ублажать!
Глава восьмая
Путешествие по Нижней Реке до Цакалана, столицы страны Чирибу, заняло пять дней и пять ночей. Они проплывали мимо отдельных хижин, стоящих на сваях прямо в воде у самого берега, и небогатых деревень; миновали также один большой город с традиционным холмом, в недрах которого располагалось святилище. У причала перед холмом было привязано с полдюжины пирог. По дороге они никого не встретили, если не считать редких барж, подобных той, в которой везли Блейда. По этой реке нельзя было путешествовать на протекающей или неустойчивой лодке: маленькие белые рыбки сожрали бы любого, кто по неосторожности или из-за несчастного случая оказался бы в воде.
Большую часть пути Блейд видел лишь мутную грязную зеленовато-коричневую реку. По обоим ее берегам росли деревья и кустарники самых немыслимых оттенков зелени — от изумрудного до темного хаки. Опять его самым худшим врагом стала скука; правда, к ней теперь добавилось еще и расстройство желудка — видимо, от большого количества тяжелой пищи, которую он ежедневно потреблял в огромном количестве, но без всякого удовольствия.
К вечеру четвертого дня береговой пейзаж начал меняться, увеличилось количество суденышек, как плывущих навстречу, так и привязанных к каменным причалам. По берегам возвышались дома значительно крупнее тех, которые странник видел в верховьях, к большинству домов прилегали участки обработанной земли. На некотором расстоянии друг от друга стояли города, население которых, по самой приблизительной оценке, составляло от пяти до десяти тысяч человек. Разведчик даже видел рыночные площади, где продавались всевозможные товары: одежда, оружие, мечи, живая птица в корзинах. Домашних животных крупнее коз и собак Блейд не заметил. Похоже, здесь не было ни коров, ни рабочего скота.
Перед каждым городом обязательно возвышался холм с подземным храмом Айокана, а у его подножия всегда располагался небольшой каменный причал. Спешащие вверх и вниз по склону жрецы в оранжевых туниках издали напоминали суетящихся муравьев. Блейд постепенно начал осознавать их могущество и власть; к сожалению, то была не какая-то малочисленная секта — Айокан почитался всеми и везде. Это могло осложнить побег. Кто захочет укрывать чужеземца, сбежавшего от всесильных и безжалостных жрецов человека — летучей мыши? Это не понравится Айокану. Айокана же нельзя гневить!
На пятый день пути города стали попадаться еще чаще. Они стояли почти вплотную друг к другу, а земля, разделявшая их, была вспахана и засеяна. Здесь, видимо, жили местные крестьяне — их маленькие хижины торчали прямо посреди посевов. Один раз разведчику довелось увидеть мост, соединяющий два крупных города, располагавшихся на противоположных берегах. Конструкция моста была довольно оригинальной: старые лодки были составлены в ряд поперек реки и связаны веревками, а сверху на них был положен деревянный настил, по которому двигались пешеходы. Грузы переносились на плечах. В большинстве люди шли поодиночке, но нередко можно было увидеть Целую процессию рабов, закованных в цепи, как мужчин, так и женщин. Когда баржа приблизилась к мосту, несколько лодок в центре отвязали, и судно прошло в образовавшуюся щель.
В больших городах Блейд также не заметил крупного скота, попадались лишь мелкие домашние животные и птица. В общем и целом Чирибу напоминало разведчику поселения американских индейцев доколумбовой эпохи — с той особенностью, что здешние жители умели обрабатывать металл и не знали луков.
К вечеру пятого дня барже пришлось сбавить ход. Мелкие лодки так и сновали рядом с ней — как детишки вокруг кондитерского магазина, невольно подумал Блейд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51