На территории храма носить бороду запрещено.
Блейд на секунду потерял дар речи, но тут же выдал очередную сказку.
— Этого никак нельзя делать, о Святейший! — Он сокрушенно покачал головой. — Если сбрить мне бороду, я буду слаб, как дитя. Щетина покрыла мои щеки, когда мне не исполнилось десяти, а до тех пор я даже не мог ходить. Но как только у меня выросла борода, я стал сильным и ловким и с тех пор никогда не бреюсь. Но если ты считаешь, о Святейший, что я оскверняю дом бога, я не посмею возразить. Я уйду, если ты повелишь, и буду бродить по свету, повторяя имя Айокана, пока не погибну от руки его врагов…
«Не потерял ли я чувство меры? — с недовольством подумал Блейд. — Того и гляди, слезу пущу… Надо бы остановиться». Он смолк и постарался принять печальный, но преисполненный достоинства вид. Это ему всегда хорошо удавалось.
Исгон пожал плечами:
— Я думаю, ты можешь остаться таким, как есть Ты преданный слуга Айокана, и он простит тебе твою бороду, раз ты не можешь без нее обходиться
Блейд благодарно поклонился.
Они двинулись по коридорам к новой обители странника.
Глава пятнадцатая
Целую неделю Блейд бездельничал, сидя в Отведенной ему келье, поглощая обильную пищу и планируя процесс обучения Священных Воинов для храмов в Гонсаре. Вначале он думал выбрать нескольких лучших людей и сделать из них свою личную гвардию, но потом отказался от этой затеи. Большинство тех, кого дадут ему в обучение, скорее всего, окажутся искренними последователями Айокана — Исгон за этим проследит. Кроме того, среди них найдется хотя бы один шпион; хоть Старший Брат честолюбив, но не допустит, чтобы амбиции взяли верх над осторожностью.
Наконец прибыли десять первых учеников. Познакомившись с ними и внимательно осмотрев новобранцев, странник сразу же отверг двоих, поскольку те отказались беспрекословно подчиняться приказам, и согласился работать с остальными. Он испросил разрешения обучать их приемам не только с чирибуанскими мечом и топориком, но и с гонсарским копьем, ибо в противном случае они оказались бы почти беспомощными в битве с гонсарцами. Разрешение было дано, и Блейд довольно усмехался про себя — в конце концов, хоть эти парни невежественные болваны, не стоило губить их попусту.
Итак, он принялся за подготовку личной гвардии Исгона. Ему не раз доводилось заниматься подобными вещами, он любил и умел натаскивать бойцов. Ни один из восьми его подопечных никогда не занимался военной подготовкой — большинство из них в прошлом были крестьянами. Вначале у них имелись лишь энтузиазм, сильные мышцы и преданность Айокану, но они быстро обучались. Через пару недель Блейд понял, что вполне может доверить этим восьмерым подготовку следующей партии рекрутов. Это был единственный способ создать из ничего реальную боевую силу. Как обычно, сам он готовил нескольких человек, те, в свою очередь, еще нескольких — и так далее. Войско соответственно росло в геометрической прогрессии.
Хотя почти все время и силы уходили у него на подготовку рекрутов, разведчик не забывал об основном задании. Он многое узнал за это время. Большая часть информации лишь подтвердила его подозрения, но появилось и кое-что новое.
Исгон в самом деле был очень честолюбив и хотел сделать гонсарские храмы не просто независимыми от верховного жреца в Цакалане, но превратить их в центр культа — разумеется, с собственной персоной во главе. Зная о планах Сакулы, нынешнего верховного жреца, который собирался втянуть Чирибу и Гонсар в войну, Исгон совсем не хотел, чтобы Сакула единолично пожал плоды богатого урожая. Он жаждал собрать их сам.
Но для этого Исгону требовался отряд Священных Воинов. У него было много Обреченных на Смерть — больше, чем в любом другом храме, потому-то он не пожалел четверых безумцев для проверки воинских умений Блейда. Увы, Обреченные годились только для убийств и устрашения, но они ни в коем случае не являлись серьезной боевой силой. Более того, была нужна дисциплинированная армия Священных Воинов, чтобы контролировать бездумных убийц, напичканных наркотиками. Воины должны были упорядочить хаос, посеянный Обреченными, и привести слуг Айокана к окончательной победе.
Такие планы строил Исгон. Как только у него появится отряд Священных Воинов, он тут же отдаст приказ своим Обреченным, и те разбегутся по Дафару. Некоторым будет приказано уничтожить конкретных лиц — правителя, его супругу и военачальников, другим — убивать и сеять страх среди простого люда, чем больше, тем лучше. Страна захлебнется в крови и ужасе. Разумеется, власти отзовут армию с границ, чтобы дать отпор Священным Воинам и нейтрализовать беспорядки в столице.
Но пока гонсарская армия будет двигаться к Дафару, отряды Священных Воинов, подготовленных Блейдом, захватят столицу. Затем гонсарские жрецы пошлют гонцов вверх по реке в Цакалан, призывая на помощь Священных Воинов, охраняющих храмы в Чирибу, Хуракун не осмелится воспротивиться их отправке — народ в Чирибу религиозен и считает, что гонсарцев пора наказать за бесчисленные издевательства над великим божеством. Через несколько суток в Гонсар прибудет подкрепление, а через несколько недель Исгон возьмет в свои руки власть в государстве. Он, разумеется, надеялся, что богатый Гонсар не будет разрушен до основания — ведь в первую очередь его волновали богатства страны и возможность зажать строптивых гонсарцев в железный кулак. Тогда он станет единовластным правителем, но королевского титула не примет — он станет верховным жрецом Айокана, сместив Сакулу.
План был настолько рискованным, что просто дух захватывало. Блейд, однако, понимал Исгона, которому не улыбалась мысль всю жизнь просидеть в гонсарском захолустье, тратя силы и нервы на объяснения с местным владыкой, тогда как все великие события происходили в Чирибу. Этот почти безумный план имел, тем не менее, шансы на успех, но в любом случае его воплощение повлечет за собой множество невинных жертв, а часть столицы будет разрушена. Блейду очень хотелось предотвратить такой поворот событий — правда, он не знал, как это сделать. Он провел в святилище уже три недели, но по-прежнему не видел выхода из создавшейся ситуации.
В его пищу наркотик не подмешивали — в первые дни он тщательно обнюхивал все блюда и напитки, подаваемые ему, но потом успокоился и стал меньше осторожничать. По крайней мере, ему доверяли, и это обнадеживало. С другой стороны, на ночь дверь в его келье запиралась, и Исгон объяснил, что никому, кроме принявших посвящение, не дозволяется ходить по храму после захода солнца. Поэтому Блейд не мог заняться ночной разведкой, о чем весьма сожалел — во время подобных ночных похождений ему нередко доводилось узнавать очень полезные вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Блейд на секунду потерял дар речи, но тут же выдал очередную сказку.
— Этого никак нельзя делать, о Святейший! — Он сокрушенно покачал головой. — Если сбрить мне бороду, я буду слаб, как дитя. Щетина покрыла мои щеки, когда мне не исполнилось десяти, а до тех пор я даже не мог ходить. Но как только у меня выросла борода, я стал сильным и ловким и с тех пор никогда не бреюсь. Но если ты считаешь, о Святейший, что я оскверняю дом бога, я не посмею возразить. Я уйду, если ты повелишь, и буду бродить по свету, повторяя имя Айокана, пока не погибну от руки его врагов…
«Не потерял ли я чувство меры? — с недовольством подумал Блейд. — Того и гляди, слезу пущу… Надо бы остановиться». Он смолк и постарался принять печальный, но преисполненный достоинства вид. Это ему всегда хорошо удавалось.
Исгон пожал плечами:
— Я думаю, ты можешь остаться таким, как есть Ты преданный слуга Айокана, и он простит тебе твою бороду, раз ты не можешь без нее обходиться
Блейд благодарно поклонился.
Они двинулись по коридорам к новой обители странника.
Глава пятнадцатая
Целую неделю Блейд бездельничал, сидя в Отведенной ему келье, поглощая обильную пищу и планируя процесс обучения Священных Воинов для храмов в Гонсаре. Вначале он думал выбрать нескольких лучших людей и сделать из них свою личную гвардию, но потом отказался от этой затеи. Большинство тех, кого дадут ему в обучение, скорее всего, окажутся искренними последователями Айокана — Исгон за этим проследит. Кроме того, среди них найдется хотя бы один шпион; хоть Старший Брат честолюбив, но не допустит, чтобы амбиции взяли верх над осторожностью.
Наконец прибыли десять первых учеников. Познакомившись с ними и внимательно осмотрев новобранцев, странник сразу же отверг двоих, поскольку те отказались беспрекословно подчиняться приказам, и согласился работать с остальными. Он испросил разрешения обучать их приемам не только с чирибуанскими мечом и топориком, но и с гонсарским копьем, ибо в противном случае они оказались бы почти беспомощными в битве с гонсарцами. Разрешение было дано, и Блейд довольно усмехался про себя — в конце концов, хоть эти парни невежественные болваны, не стоило губить их попусту.
Итак, он принялся за подготовку личной гвардии Исгона. Ему не раз доводилось заниматься подобными вещами, он любил и умел натаскивать бойцов. Ни один из восьми его подопечных никогда не занимался военной подготовкой — большинство из них в прошлом были крестьянами. Вначале у них имелись лишь энтузиазм, сильные мышцы и преданность Айокану, но они быстро обучались. Через пару недель Блейд понял, что вполне может доверить этим восьмерым подготовку следующей партии рекрутов. Это был единственный способ создать из ничего реальную боевую силу. Как обычно, сам он готовил нескольких человек, те, в свою очередь, еще нескольких — и так далее. Войско соответственно росло в геометрической прогрессии.
Хотя почти все время и силы уходили у него на подготовку рекрутов, разведчик не забывал об основном задании. Он многое узнал за это время. Большая часть информации лишь подтвердила его подозрения, но появилось и кое-что новое.
Исгон в самом деле был очень честолюбив и хотел сделать гонсарские храмы не просто независимыми от верховного жреца в Цакалане, но превратить их в центр культа — разумеется, с собственной персоной во главе. Зная о планах Сакулы, нынешнего верховного жреца, который собирался втянуть Чирибу и Гонсар в войну, Исгон совсем не хотел, чтобы Сакула единолично пожал плоды богатого урожая. Он жаждал собрать их сам.
Но для этого Исгону требовался отряд Священных Воинов. У него было много Обреченных на Смерть — больше, чем в любом другом храме, потому-то он не пожалел четверых безумцев для проверки воинских умений Блейда. Увы, Обреченные годились только для убийств и устрашения, но они ни в коем случае не являлись серьезной боевой силой. Более того, была нужна дисциплинированная армия Священных Воинов, чтобы контролировать бездумных убийц, напичканных наркотиками. Воины должны были упорядочить хаос, посеянный Обреченными, и привести слуг Айокана к окончательной победе.
Такие планы строил Исгон. Как только у него появится отряд Священных Воинов, он тут же отдаст приказ своим Обреченным, и те разбегутся по Дафару. Некоторым будет приказано уничтожить конкретных лиц — правителя, его супругу и военачальников, другим — убивать и сеять страх среди простого люда, чем больше, тем лучше. Страна захлебнется в крови и ужасе. Разумеется, власти отзовут армию с границ, чтобы дать отпор Священным Воинам и нейтрализовать беспорядки в столице.
Но пока гонсарская армия будет двигаться к Дафару, отряды Священных Воинов, подготовленных Блейдом, захватят столицу. Затем гонсарские жрецы пошлют гонцов вверх по реке в Цакалан, призывая на помощь Священных Воинов, охраняющих храмы в Чирибу, Хуракун не осмелится воспротивиться их отправке — народ в Чирибу религиозен и считает, что гонсарцев пора наказать за бесчисленные издевательства над великим божеством. Через несколько суток в Гонсар прибудет подкрепление, а через несколько недель Исгон возьмет в свои руки власть в государстве. Он, разумеется, надеялся, что богатый Гонсар не будет разрушен до основания — ведь в первую очередь его волновали богатства страны и возможность зажать строптивых гонсарцев в железный кулак. Тогда он станет единовластным правителем, но королевского титула не примет — он станет верховным жрецом Айокана, сместив Сакулу.
План был настолько рискованным, что просто дух захватывало. Блейд, однако, понимал Исгона, которому не улыбалась мысль всю жизнь просидеть в гонсарском захолустье, тратя силы и нервы на объяснения с местным владыкой, тогда как все великие события происходили в Чирибу. Этот почти безумный план имел, тем не менее, шансы на успех, но в любом случае его воплощение повлечет за собой множество невинных жертв, а часть столицы будет разрушена. Блейду очень хотелось предотвратить такой поворот событий — правда, он не знал, как это сделать. Он провел в святилище уже три недели, но по-прежнему не видел выхода из создавшейся ситуации.
В его пищу наркотик не подмешивали — в первые дни он тщательно обнюхивал все блюда и напитки, подаваемые ему, но потом успокоился и стал меньше осторожничать. По крайней мере, ему доверяли, и это обнадеживало. С другой стороны, на ночь дверь в его келье запиралась, и Исгон объяснил, что никому, кроме принявших посвящение, не дозволяется ходить по храму после захода солнца. Поэтому Блейд не мог заняться ночной разведкой, о чем весьма сожалел — во время подобных ночных похождений ему нередко доводилось узнавать очень полезные вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51