Эта мразь! Ализон! – вдруг громогласно заорал барон.
– Да, господин, – послышался из-за спин унылый голос.
– Отправляйся прямо отсюда на корчевку леса. Ты будешь корчевать пни до конца своих дней! Слезай с коня, скотина!
Молодой дружинник слез с лошади и, сгорбившись, побрел в сторону леса.
Когда грустная кавалькада вошла в замок, Донат быстро соскочил с коня и поднялся по каменным ступеням в одну из самых верхних комнат центральной башни. Здесь барон любил уединяться в минуты грусти или гнева. Вид на бескрайнюю равнину, окружающую его крепость, и голубую ленту Сены успокаивал Доната. Не хотелось видеть никого. Мужчина присел возле окна и раскрыл его. В лицо ударил прохладный ветерок с полей. Он нес в себе запах колосящейся пшеницы и приятный дымок очага, на котором пекли хлеб. Вдруг внимание барона привлекли резкие звуки. По каменной мостовой громко цокали копыта. Донат выглянул и увидел знакомую седую голову. Граф Шатрский, не взирая на годы, проворно соскочил с коня и направился внутрь башни. Это был единственный человек, чей визит никогда не раздражал барона.
– Знаю, знаю, – участливо похлопал по плечу друга граф и усадил его обратно на лавку, – твои идиоты провалили дело. После того, как твоя жена Эсмеральда заболела, тебе, Донат, вообще не везет. Неудачное сватовство, потом этот поединок с викингом, теперь опять провал.
– Я бы его задушил голыми руками, этого сопляка норманна, – прошипел Донат.
– Голыми не получится, шея у него больно здоровая, – усмехнулся граф, – не забывай, за ним эти проклятые нормандцы. Они влезли на нашу землю, теперь они берут в жены наших лучших невест, захватывают замки…
– Мы должны дать им отпор, – злобно перебил его Донат.
– Сейчас мы можем противостоять им только хитростью. Викинги прямолинейны и просты. Наш ум более изобретателен. Бог дал нам хорошее оружие: коварство и изворотливый ум.
– Научи меня, Клемент, как отомстить, – попросил Донат, – я все сделаю, как ты скажешь.
– У меня зреет неплохой план, – граф потер руки, и на душе у хозяина замка стало веселей, – но надо еще кое-что обдумать.
– Ты даешь мне надежду.
– Да, друг, надежда умирает последней, мы еще расправимся с язычником, нанесем ему такой удар, которого он не выдержит. Вот тогда и станешь графом! Но сделать надо все разумно, чтобы у этого нормандского быка Роберта не было повода нам мстить.
С этими словами Клемент подсел поближе к грузному барону и обнял кузена за плечи.
– Но молодую графиню-то он уже оседлал, а я не люблю чужие объедки подбирать! Я ее три года добивался! Старый дурак, ее папаша, наотрез мне отказал, еще два года назад. Но потом будто бы все пошло как надо – добрые люди графа Эдмонда отправили к богу, вместе с женой, вроде бы никто не стоял между мною и титулом графа Мелана. Если бы не этот варвар, графство уже мое было бы! Да и девчонка красотка редкостная! Но я ей потом припомню, что она мною пренебрегла, будет ноги целовать! А сам буду у нее на глазах девственниц трахать! – слюна так и летела из толстых губ.
– Донат, угомонись! Все обязательно будет так, как ты захочешь! Но это мечты будущего! А сейчас мы может развеяться? Твой гарем, конечно, пополнился?
– Да, могу предложить тебе неплохую забаву, – подхватил идею Донат, – есть две стройняшки из одного селения, я приказал доставить их к твоему приезду.
– Это интересно, и какого возраста?
– Шестнадцатки, цветочки еще не нюханные, – Донат искривил тонкие губы в слащавой улыбке и потер руки.
– Что же ты молчал? – воскликнул граф и вскочил, – идем смотреть.
– Чего на них смотреть-то? – удивился Донат, – конечно, идем. Я уже отдал приказание, чтобы их подготовили.
Когда друзья вошли в специально отведенную для любовных утех комнату, девушки были уже готовы. На юных созданиях были нарядные туники, из-под которых пикантно выглядывали расшитые розочками нижние рубашки. В тщательно вымытые и расчесанные волосы были вплетены полевые цветы, они и многочисленные букетики, развешанные по всей комнате, источали нежные запахи, заполнявшие всю комнату головокружительными ароматами. Донат отличался хорошим вкусом – это было видно по отобранным им девушкам. Одна из них, ростом повыше, стройная длинноногая шатенка – сверкающие на солнце локоны ее густых волос ниспадали до самой талии. Другая – белокожая лань маленького роста, но очень элегантная, с точеной фигуркой. Ее иссиня-черные волосы окружали маленькую головку и были заплетены в тугую толстую косу. Когда мужчины вошли, девушки вздрогнули и забились в угол. Они схватили друг друга за руки, чтобы их невозможно было разлучить. Каждая искала в подруге защиту.
– Как зовут наших маленьких милашек, – слащаво заговорил граф, поглаживая седую бороду.
– Эта стройняшка – Алике, – начал представлять своих пленниц хозяин гарема, так как они испуганно молчали. Зеленоглазая шатенка все бросала неистовые взгляды то на барона, то на графа, то на свою подругу, как бы ища у нее поддержки. Маленькая брюнетка нежно гладила руку подруги, глядя на нее своими темно-коричневыми, почти черными, влажными глазами. В ее неторопливых движениях чувствовалось беспредельное отчаяние, вместе с желанием успокоить Алике.
– Ах, какая малышка! Мне нравится малышка! – засюсюкал Клемент, и брюнетка вздрогнула и вытянулась всем телом как струна.
– Это наша маленькая Жакот, – Донат подошел к девушкам и потеребил брюнетку по щеке, та отвернула голову. Но барон властно взял Жакот за круглый подбородок и повернул личико юной девушки к себе.
– Не надо так делать, малышка, ты должна быть ласковой со своими хозяевами, – процедил он сквозь зубы, – иначе я могу тебе сделать очень больно!
При этом барон мотнул головой в сторону окна, откуда доносились хлесткие удары плетей и стоны стражников, на чьи спины мерно опускалась рука палача.
– Ладно, Донат, не пугай девочку, – вмешался Клемент, – я не сделаю тебе больно, если ты будешь ласкова со мной.
– Я не знаю, как это – быть ласковой, господин, – пролепетала Жакот.
– Это похвально, похвально, но я тебе все покажу, – слащаво прошептал граф, ощупывая грудь девушки и ее ягодицы.
– Ого, грудь у Жакот хоть и небольшая, но тугая! – восхитился седобородый сластолюбец, – да и попка кругленькая, как орех!
– Так и просится на грех! – подхватил его друг, надвигаясь на вторую жертву. Алике попятилась от грузного барона к стене, но наткнулась на широкую лавку и чуть не упала. Барон уловил момент, обхватил юную прелестницу за плечи и притянул к себе. Толстяк впился мокрыми губами в расслабленный розовый ротик молоденькой девушки, да так, что она застонала.
– Смотри, Донат, какие ножки! – воскликнул граф, задирая подол туники и нижней рубашки Жакот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Да, господин, – послышался из-за спин унылый голос.
– Отправляйся прямо отсюда на корчевку леса. Ты будешь корчевать пни до конца своих дней! Слезай с коня, скотина!
Молодой дружинник слез с лошади и, сгорбившись, побрел в сторону леса.
Когда грустная кавалькада вошла в замок, Донат быстро соскочил с коня и поднялся по каменным ступеням в одну из самых верхних комнат центральной башни. Здесь барон любил уединяться в минуты грусти или гнева. Вид на бескрайнюю равнину, окружающую его крепость, и голубую ленту Сены успокаивал Доната. Не хотелось видеть никого. Мужчина присел возле окна и раскрыл его. В лицо ударил прохладный ветерок с полей. Он нес в себе запах колосящейся пшеницы и приятный дымок очага, на котором пекли хлеб. Вдруг внимание барона привлекли резкие звуки. По каменной мостовой громко цокали копыта. Донат выглянул и увидел знакомую седую голову. Граф Шатрский, не взирая на годы, проворно соскочил с коня и направился внутрь башни. Это был единственный человек, чей визит никогда не раздражал барона.
– Знаю, знаю, – участливо похлопал по плечу друга граф и усадил его обратно на лавку, – твои идиоты провалили дело. После того, как твоя жена Эсмеральда заболела, тебе, Донат, вообще не везет. Неудачное сватовство, потом этот поединок с викингом, теперь опять провал.
– Я бы его задушил голыми руками, этого сопляка норманна, – прошипел Донат.
– Голыми не получится, шея у него больно здоровая, – усмехнулся граф, – не забывай, за ним эти проклятые нормандцы. Они влезли на нашу землю, теперь они берут в жены наших лучших невест, захватывают замки…
– Мы должны дать им отпор, – злобно перебил его Донат.
– Сейчас мы можем противостоять им только хитростью. Викинги прямолинейны и просты. Наш ум более изобретателен. Бог дал нам хорошее оружие: коварство и изворотливый ум.
– Научи меня, Клемент, как отомстить, – попросил Донат, – я все сделаю, как ты скажешь.
– У меня зреет неплохой план, – граф потер руки, и на душе у хозяина замка стало веселей, – но надо еще кое-что обдумать.
– Ты даешь мне надежду.
– Да, друг, надежда умирает последней, мы еще расправимся с язычником, нанесем ему такой удар, которого он не выдержит. Вот тогда и станешь графом! Но сделать надо все разумно, чтобы у этого нормандского быка Роберта не было повода нам мстить.
С этими словами Клемент подсел поближе к грузному барону и обнял кузена за плечи.
– Но молодую графиню-то он уже оседлал, а я не люблю чужие объедки подбирать! Я ее три года добивался! Старый дурак, ее папаша, наотрез мне отказал, еще два года назад. Но потом будто бы все пошло как надо – добрые люди графа Эдмонда отправили к богу, вместе с женой, вроде бы никто не стоял между мною и титулом графа Мелана. Если бы не этот варвар, графство уже мое было бы! Да и девчонка красотка редкостная! Но я ей потом припомню, что она мною пренебрегла, будет ноги целовать! А сам буду у нее на глазах девственниц трахать! – слюна так и летела из толстых губ.
– Донат, угомонись! Все обязательно будет так, как ты захочешь! Но это мечты будущего! А сейчас мы может развеяться? Твой гарем, конечно, пополнился?
– Да, могу предложить тебе неплохую забаву, – подхватил идею Донат, – есть две стройняшки из одного селения, я приказал доставить их к твоему приезду.
– Это интересно, и какого возраста?
– Шестнадцатки, цветочки еще не нюханные, – Донат искривил тонкие губы в слащавой улыбке и потер руки.
– Что же ты молчал? – воскликнул граф и вскочил, – идем смотреть.
– Чего на них смотреть-то? – удивился Донат, – конечно, идем. Я уже отдал приказание, чтобы их подготовили.
Когда друзья вошли в специально отведенную для любовных утех комнату, девушки были уже готовы. На юных созданиях были нарядные туники, из-под которых пикантно выглядывали расшитые розочками нижние рубашки. В тщательно вымытые и расчесанные волосы были вплетены полевые цветы, они и многочисленные букетики, развешанные по всей комнате, источали нежные запахи, заполнявшие всю комнату головокружительными ароматами. Донат отличался хорошим вкусом – это было видно по отобранным им девушкам. Одна из них, ростом повыше, стройная длинноногая шатенка – сверкающие на солнце локоны ее густых волос ниспадали до самой талии. Другая – белокожая лань маленького роста, но очень элегантная, с точеной фигуркой. Ее иссиня-черные волосы окружали маленькую головку и были заплетены в тугую толстую косу. Когда мужчины вошли, девушки вздрогнули и забились в угол. Они схватили друг друга за руки, чтобы их невозможно было разлучить. Каждая искала в подруге защиту.
– Как зовут наших маленьких милашек, – слащаво заговорил граф, поглаживая седую бороду.
– Эта стройняшка – Алике, – начал представлять своих пленниц хозяин гарема, так как они испуганно молчали. Зеленоглазая шатенка все бросала неистовые взгляды то на барона, то на графа, то на свою подругу, как бы ища у нее поддержки. Маленькая брюнетка нежно гладила руку подруги, глядя на нее своими темно-коричневыми, почти черными, влажными глазами. В ее неторопливых движениях чувствовалось беспредельное отчаяние, вместе с желанием успокоить Алике.
– Ах, какая малышка! Мне нравится малышка! – засюсюкал Клемент, и брюнетка вздрогнула и вытянулась всем телом как струна.
– Это наша маленькая Жакот, – Донат подошел к девушкам и потеребил брюнетку по щеке, та отвернула голову. Но барон властно взял Жакот за круглый подбородок и повернул личико юной девушки к себе.
– Не надо так делать, малышка, ты должна быть ласковой со своими хозяевами, – процедил он сквозь зубы, – иначе я могу тебе сделать очень больно!
При этом барон мотнул головой в сторону окна, откуда доносились хлесткие удары плетей и стоны стражников, на чьи спины мерно опускалась рука палача.
– Ладно, Донат, не пугай девочку, – вмешался Клемент, – я не сделаю тебе больно, если ты будешь ласкова со мной.
– Я не знаю, как это – быть ласковой, господин, – пролепетала Жакот.
– Это похвально, похвально, но я тебе все покажу, – слащаво прошептал граф, ощупывая грудь девушки и ее ягодицы.
– Ого, грудь у Жакот хоть и небольшая, но тугая! – восхитился седобородый сластолюбец, – да и попка кругленькая, как орех!
– Так и просится на грех! – подхватил его друг, надвигаясь на вторую жертву. Алике попятилась от грузного барона к стене, но наткнулась на широкую лавку и чуть не упала. Барон уловил момент, обхватил юную прелестницу за плечи и притянул к себе. Толстяк впился мокрыми губами в расслабленный розовый ротик молоденькой девушки, да так, что она застонала.
– Смотри, Донат, какие ножки! – воскликнул граф, задирая подол туники и нижней рубашки Жакот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66