— Трик. Когда вы плыли мимо него в шлюпке.
— Боже правый! — воскликнул Марио. Ужас еще больше исказил его изуродованное лицо. — Клянусь вам, я был дома, в постели. Мать подала мне завтрак в постель, спросите ее.
— Спрашивал уже. Это не мешало тебе тайком уйти из дому ночью и добраться до порта.
— Да за каким дьяволом? Что я там забыл? — Он отчаянно размахивал руками, точно это могло добавить убедительности его словам.
— Вы с Джо поссорились, — провозгласил полицейский с театральными интонациями. — Это всем известно. На прошлой неделе в этом самом баре ты угрожал ему в присутствии свидетелей. Кричал, что, убив его, хоть раз в жизни окажешь услугу обществу. И тут ты был прав, Тарантини.
— Я был пьян, когда нес эту чушь, — взвыл Марио. — Я понятия не имею, что с ним случилось, шериф, клянусь Богом! Он угнал мою яхту, разбил ее о скалы, и я же, выходит, еще и виноват! Это несправедливо, шериф.
— Ладно, не разоряйся.
— Хорошо, арестуйте меня! — рыдающим голосом крикнул Марио. — Арестуйте больного человека, который едва держится на ногах.
— Ладно, угомонись, Тарантини. — Помощник шерифа тяжело встал со стула, и вместе с ним поднялась по стене его тень, добравшись до самого потолка. — Успокойся, у нас пока нет даже состава преступления. Когда будет, мы тебя навестим. Из города не уезжай.
— Я и не собирался.
Жалко ссутулившись, Марио остался сидеть за столом. Прыгающий огонек свечи отражался в черных зрачках его глаз. Дождавшись, когда помощник шерифа скрылся из виду, я помог Марио встать и довел его до моей машины. Он бормотал под нос ругательства на дикой смеси английского, мексикано-испанского и итальянского.
19
Мы ехали по Санедрес-стрит к дому Марио. Еще издалека я заметил небольшую толпу перец «Ареной». Люди стояли кучками по нескольку человек, и лица их были освещены гирляндой ламп, висевшей над входом. Это были разные лица: задубевшие, как подметка, мясистые физиономии завсегдатаев азартных зрелищ, лица мальчишек, стриженных «под индейца», лица старых опытных проституток, чующих поживу, лица молоденьких девчонок с блестящими глазами и алыми от помады губами, предвкушающих жестокую потасовку на ринге. И, наконец, черное скуластое лицо Симми, проверяющего билеты у входа.
— Стой, — внезапно крикнул Марио, вцепившись в мою правую руку. Сильно вильнув, я чуть не врезался в стоявшую на обочине машину, и дал по тормозам.
— Ты что, с ума сошел? — повернулся я к Марио.
Но его как ветром сдуло с сиденья. Он бегом пересек улицу и нырнул в толпу. Быстро пробираясь вперед, он расшвыривал людей в разные стороны, как волк, ворвавшийся в овечье стадо. На его правой руке блеснула полоска металла. Дело запахло дракой.
Я, конечно, мог бы просто уехать — Марио не ребенок, а я ему не нянька. Однако я понимал, что сейчас даже несильный удар в голову может его убить. Я поискал глазами парковку, но не нашел. Машины стояли бампер в бампер по обеим сторонам улицы. Я дал задний ход и свернул в ближайший переулок.
В толпе тем временем происходила перегруппировка. Лица сбились теснее, рты приоткрылись. Большинство глаз смотрело в сторону двери, за которой исчезли Симми и Марио.
Я вылезал из кабины, когда дверь запасного выхода, освещенная фарами моей машины, с неожиданной силой распахнулась настежь, точно кто-то одним ударом выбил прямоугольный кусок стены. Из проема пулей вылетел Симми в ярко-желтой рубашке и в три прыжка пересек переулок. За ним, занеся руку с кастетом, неуклюже бежал Марио. Симми уже успел перекинуть одну ногу через край забора, когда Марио настиг его. Сверкнув на черном лице, белки его глаз закатились от ужаса. Окованный металлом кулак с размаху врезался в его лицо. Чернокожий медленно осел на гравий.
Я обхватил руки Марио сзади. Он остервенело колотил меня кастетом в бедро, так что оно сразу же онемело. Я переместил захват и зажал Марио крепче.
— Успокойся, приятель, успокойся.
— Убью гада, — хрипло повторял он, то и дело переводя дыхание. — Пусти меня! — Он резко дернул плечами и чуть не сбил меня с ног.
— Спокойно, Марио, спокойно. Ты свернешь себе шею.
Симми приподнялся и стал на колени. По лицу его текла кровь из глубокой раны на лбу. Покачиваясь, он поднялся на ноги и прислонился к забору. Кровь полилась на его желтую рубашку.
— Получишь за это пулю от мистера Блэйни, Тарантини. — Он сплюнул на гравий.
— А-а-а! — взревел Марио. Мышцы его напряглись, как стальные канаты, и разорвали мой захват. Он снова замахнулся рукой с кастетом, Симми сиганул через забор. Я прижал Марио к забору и вывернул у него кастет. Он попытался двинуть меня коленом в пах, и мне пришлось резко наступить ему на подъем другой ноги. Он сполз вниз по забору и сел, обхватив ногу руками.
Негритянка, которую я видел днем раньше, выбежала из-за угла дома по другую сторону забора. Она стояла первой в кучке чернокожих мужчин и женщин, собравшихся в конце длинной вереницы лачуг и молча смотревших на нас. Один из мужчин держал в руках двуствольный обрез. Симми стал рядом с ним и крикнул:
— Ну что же ты? Лезь сюда, к нам, и попробуй еще раз.
— Ага, — проворчал мужчина с двустволкой. — Полезай, мы тебя ждем.
Женщина со стоном прикоснулась пальцами к окровавленному лицу Симми. Я оглянулся и увидел толпу людей, стоящую полукругом позади меня. Один из них, с лицом-подметкой, крикнул:
— Покажи ему, Тарантини. Оторви голову этому черному ублюдку. — Однако сам он не сделал попытки выбраться вперед из второго ряда зрителей.
Я поднял Марио на ноги и отвел к машине.
— Этот грязный нигер его ударил? — спросила какая-то женщина.
— Да нет, он просто пьян, — ответил я. — Видите, на ногах не держится. Расходитесь, представление окончено.
Я залез в кабину первым и втащил Марио за собой, потом медленно дал задний ход, проезжая сквозь толпу.
— С одним рассчитался, — сказал Марио сам себе. — Здорово я ему кровь пустил, а? И до остальных доберусь.
— Смотри, как бы они сами до тебя не добрались, — предостерег я, но Марио пропустил мои слова мимо ушей.
Какая-то девушка с лихорадочно блестящими глазами побежала за машиной по тротуару и ухватилась за дверцу с той стороны, где сидел Марио.
— Подождите! — крикнула она.
Я нажал на тормоз. У девушки были коротко остриженные белокурые волосы. Казалось, что на голове у нее шапочка из золотистого шелка. Подавшись молодой, упругой грудью в открытое окно машины, она торопливо заговорила:
— Где Джо, Марио? Меня второй день ломает.
— Проваливай! Отстань от меня. — Он попытался оттолкнуть ее.
— Пожалуйста, Марио. — Ее ярко-красный рот страдальчески скривился. — Пожалуйста, Марио, дай порошочку.
— Я сказал — проваливай. — Он наотмашь ударил ее ладонью, но она поймала его руку и не хотела отпускать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61