Наверняка он хотел спросить меня, почему я спрашиваю Винус. Я сделала знак рукой, чтобы он молчал, и он откинулся назад.
Винус смотрела на меня.
– Если бы ты могла задать вопрос кому угодно, кого бы ты спросила?
Настала долгая пауза. Винус перевела взгляд с меня на Алису. Потом устремила его в пространство. Я не решалась повторить вопрос. Не знала, сколько нужно ждать.
Потом Винус перевела взгляд на меня.
– Алису, – тихо произнесла она.
– Ты бы спросила Алису?
Винус кивнула:
– Мне интересно, почему она так много разговаривает со своей рукой?
Депрессия опутала Винус, как паутина. День за днем она сидела, сгорбившись, в инвалидном кресле. Вид у нее постоянно был усталый, движения замедленные и вялые.
Однако Винус делала успехи. Больше общалась. Изредка разговаривала с Алисой. Отвечала «да» или «нет», если собеседник достаточно долго ждал. И время от времени участвовала в работе класса. Ее речь еще нельзя было назвать спонтанной, но все же это был шаг вперед.
Но одного мы не могли от нее добиться – чтобы она попыталась подняться и ходить. Она оставалась прикованной к инвалидному креслу, независимо от количества физиопроцедур или уверений в том, что теперь она может вернуться к нормальному передвижению.
Жизнь в классе шла своим чередом. У четверых из нас – Джесса, близнецов и у меня – дни рождения приходились на конец мая или начало июня, поэтому мы решили отпраздновать их сообща. Мы задумали устроить большое торжество, о котором мы и помыслить не могли на Хэллоуин или на Рождество. Я обещала приготовить особый торт. Роза собиралась принести мороженое. А поскольку день рождения был у Шейна с Зейном, их мать вызвалась испечь печенье.
В день праздника близнецы явились в костюмчиках и галстуках. Я не рассчитывала на такую парадность и боялась, что они испортят одежду, если веселье перерастет в потасовку, что было вполне вероятно.
Винус тоже принарядилась. Она прелестно выглядела в хорошенькой розовой кофточке и таких же брючках. Алиса, увидев Винус, отметила это, но когда днем пришла Роза, она подняла настоящий шум:
– Вы только посмотрите на нее! Ну просто маленький бутон! Ты настоящая красавица!
Она нагнулась и чмокнула Винус в щеку. Я ожидала, что Винус в удивлении отпрянет, но она этого не сделала. На ее губах даже появилась легкая улыбка.
В первой половине дня мы попытались заниматься, как обычно. Праздновать мы собирались после дневной перемены. В назначенный срок появилась с печеньем мать Шейна с Зейном, а я поставила на стол принесенный торт. Он был шоколадным, в форме маленького поезда. Я сделала для каждого грузовой вагончик с его именем, свое имя написала на локомотиве, а Розино – на служебном вагоне.
Я рассчитала все заранее. В первые пятнадцать минут мы играем в игры, потом под спокойную музыку мастерим праздничные шляпы, а в оставшиеся пятнадцать минут едим торт, печенье и мороженое. На тот случай, если у нас еще останется время, я получила разрешение от Боба вывести всех на игровую площадку раньше срока, так как полагала, что дополнительных удовольствий мои подопечные не вынесут и впадут в буйство.
Билли предложил играть в «волчок», который принес из дома. Игра прошла на удивление весело и гладко. Все много смеялись, и хотя я обещала, что мы сыграем один раз, но согласилась на второй.
Конечно, Винус не участвовала в игре. Раза два она крутила волчок, но в остальное время только наблюдала. Роза, не желая, чтобы Винус оставалась в стороне, подошла к ней:
– Ты могла бы сделать себе хорошенькую розовую шляпку, она подойдет к твоей розовой кофточке. Взгляните на нашу красавицу, Тори. Розовый цвет тебе к лицу. Пойдем, моя красавица, ты мне поможешь.
Она подкатила Винус к столу, где лежал материал для шляп.
Мы стали снова играть в «волчок». Мальчики и Алиса играли с большим увлечением. Они немного пихались и толкались, но все это не выходило за рамки игры.
Когда мы почти закончили, ко мне подошла Роза.
– Винус плачет, – сказала она. – Она заплакала, когда я повезла ее к столу. Я спросила: «Что случилось?» – но она ничего не говорит. Только плачет. Я подумала, что лучше вам к ней подойти.
Я кивнула.
– Закончите игру вместо меня?
Отдав ей волчок, я направилась к Винус.
Она и впрямь плакала – уголки губ опустились, по щекам текли слезы, – но беззвучно. Я опустилась на колени у ее кресла:
– Что происходит, моя хорошая? Она молча плакала.
Сняв с полки пакет с бумажными носовыми платками, я вынула один и вытерла Винус слезы. Но она заплакала еще сильнее. Я погладила ее по голове:
– Что случилось, Винус?
Она редко плакала. В последний раз это случилось перед тем, как она попала в больницу, и меня до сих мучила мысль, что, если бы тогда это больше меня насторожило, трагедии могло и не быть.
Винус молчала. Вскоре игра в «волчок» закончилась и прибежали другие ребята, требуя внимания.
Я поднялась на ноги.
– Можете за ними последить? – спросила я Розу.
Я и без того слишком часто прибегала к помощи Розы, но мне не хотелось оставлять Винус одну.
– Конечно, милая, – сказала она. – А вы пока займитесь этой бедняжкой.
Я выкатила Винус в коридор. Больше нам некуда было деться. Встала на колени за креслом и дотронулась до ее лица. Она все еще плакала, тихо и безутешно.
Прошло несколько минут, я сидела, скорчившись, на полу возле нее. Мне было неудобно. Надо было либо оставаться на полу, но оттуда неудобно было утешать Винус, либо встать. Наконец я встала.
– Вот что мы сделаем, – сказала я, поставив инвалидное кресло на тормоз. Потом взяла ее на руки и села в кресло сама.
Посадила ее к себе на колени и крепко обняла. Она прижалась лицом к моей рубашке и продолжала плакать.
За дверью звучали детские голоса. То тише, то громче. В них слышалось возбуждение, но ничего не предвещало драки. Я поблагодарила судьбу за то, что она послала мне Розу.
Потом посмотрела на Винус. Она заливалась слезами. Я вытерла ей лицо платком.
– Ты можешь мне сказать, что с тобой? Она покачала головой.
– Тебе просто нужно поплакать? Она кивнула.
– Хорошо. Плачь. Иногда слезы помогают.
Она кивнула, взяла у меня платок и прижала к носу. Шли минуты. По радостным воплям за дверью я догадалась, что Роза принесла торт.
– Знаешь что? – сказала я. – Мне кажется, ты необыкновенная девочка. По-моему, я тебе этого не говорила. Иногда мы забываем говорить нужные слова. Особенно хорошие. Я думаю, ты необыкновенная. И всегда так думала. С самого первого дня. Помнишь тот день? Я помню. Ты сидела на стене. И я подумала, что ты красивая.
Вместо того чтобы успокоиться, Винус еще больше расплакалась.
– Что с тобой, детка?
– Я хочу домой.
– Почему? Разве тебе плохо?
– Я хочу домой.
– Хочешь, позвоним твоей приемной матери?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Винус смотрела на меня.
– Если бы ты могла задать вопрос кому угодно, кого бы ты спросила?
Настала долгая пауза. Винус перевела взгляд с меня на Алису. Потом устремила его в пространство. Я не решалась повторить вопрос. Не знала, сколько нужно ждать.
Потом Винус перевела взгляд на меня.
– Алису, – тихо произнесла она.
– Ты бы спросила Алису?
Винус кивнула:
– Мне интересно, почему она так много разговаривает со своей рукой?
Депрессия опутала Винус, как паутина. День за днем она сидела, сгорбившись, в инвалидном кресле. Вид у нее постоянно был усталый, движения замедленные и вялые.
Однако Винус делала успехи. Больше общалась. Изредка разговаривала с Алисой. Отвечала «да» или «нет», если собеседник достаточно долго ждал. И время от времени участвовала в работе класса. Ее речь еще нельзя было назвать спонтанной, но все же это был шаг вперед.
Но одного мы не могли от нее добиться – чтобы она попыталась подняться и ходить. Она оставалась прикованной к инвалидному креслу, независимо от количества физиопроцедур или уверений в том, что теперь она может вернуться к нормальному передвижению.
Жизнь в классе шла своим чередом. У четверых из нас – Джесса, близнецов и у меня – дни рождения приходились на конец мая или начало июня, поэтому мы решили отпраздновать их сообща. Мы задумали устроить большое торжество, о котором мы и помыслить не могли на Хэллоуин или на Рождество. Я обещала приготовить особый торт. Роза собиралась принести мороженое. А поскольку день рождения был у Шейна с Зейном, их мать вызвалась испечь печенье.
В день праздника близнецы явились в костюмчиках и галстуках. Я не рассчитывала на такую парадность и боялась, что они испортят одежду, если веселье перерастет в потасовку, что было вполне вероятно.
Винус тоже принарядилась. Она прелестно выглядела в хорошенькой розовой кофточке и таких же брючках. Алиса, увидев Винус, отметила это, но когда днем пришла Роза, она подняла настоящий шум:
– Вы только посмотрите на нее! Ну просто маленький бутон! Ты настоящая красавица!
Она нагнулась и чмокнула Винус в щеку. Я ожидала, что Винус в удивлении отпрянет, но она этого не сделала. На ее губах даже появилась легкая улыбка.
В первой половине дня мы попытались заниматься, как обычно. Праздновать мы собирались после дневной перемены. В назначенный срок появилась с печеньем мать Шейна с Зейном, а я поставила на стол принесенный торт. Он был шоколадным, в форме маленького поезда. Я сделала для каждого грузовой вагончик с его именем, свое имя написала на локомотиве, а Розино – на служебном вагоне.
Я рассчитала все заранее. В первые пятнадцать минут мы играем в игры, потом под спокойную музыку мастерим праздничные шляпы, а в оставшиеся пятнадцать минут едим торт, печенье и мороженое. На тот случай, если у нас еще останется время, я получила разрешение от Боба вывести всех на игровую площадку раньше срока, так как полагала, что дополнительных удовольствий мои подопечные не вынесут и впадут в буйство.
Билли предложил играть в «волчок», который принес из дома. Игра прошла на удивление весело и гладко. Все много смеялись, и хотя я обещала, что мы сыграем один раз, но согласилась на второй.
Конечно, Винус не участвовала в игре. Раза два она крутила волчок, но в остальное время только наблюдала. Роза, не желая, чтобы Винус оставалась в стороне, подошла к ней:
– Ты могла бы сделать себе хорошенькую розовую шляпку, она подойдет к твоей розовой кофточке. Взгляните на нашу красавицу, Тори. Розовый цвет тебе к лицу. Пойдем, моя красавица, ты мне поможешь.
Она подкатила Винус к столу, где лежал материал для шляп.
Мы стали снова играть в «волчок». Мальчики и Алиса играли с большим увлечением. Они немного пихались и толкались, но все это не выходило за рамки игры.
Когда мы почти закончили, ко мне подошла Роза.
– Винус плачет, – сказала она. – Она заплакала, когда я повезла ее к столу. Я спросила: «Что случилось?» – но она ничего не говорит. Только плачет. Я подумала, что лучше вам к ней подойти.
Я кивнула.
– Закончите игру вместо меня?
Отдав ей волчок, я направилась к Винус.
Она и впрямь плакала – уголки губ опустились, по щекам текли слезы, – но беззвучно. Я опустилась на колени у ее кресла:
– Что происходит, моя хорошая? Она молча плакала.
Сняв с полки пакет с бумажными носовыми платками, я вынула один и вытерла Винус слезы. Но она заплакала еще сильнее. Я погладила ее по голове:
– Что случилось, Винус?
Она редко плакала. В последний раз это случилось перед тем, как она попала в больницу, и меня до сих мучила мысль, что, если бы тогда это больше меня насторожило, трагедии могло и не быть.
Винус молчала. Вскоре игра в «волчок» закончилась и прибежали другие ребята, требуя внимания.
Я поднялась на ноги.
– Можете за ними последить? – спросила я Розу.
Я и без того слишком часто прибегала к помощи Розы, но мне не хотелось оставлять Винус одну.
– Конечно, милая, – сказала она. – А вы пока займитесь этой бедняжкой.
Я выкатила Винус в коридор. Больше нам некуда было деться. Встала на колени за креслом и дотронулась до ее лица. Она все еще плакала, тихо и безутешно.
Прошло несколько минут, я сидела, скорчившись, на полу возле нее. Мне было неудобно. Надо было либо оставаться на полу, но оттуда неудобно было утешать Винус, либо встать. Наконец я встала.
– Вот что мы сделаем, – сказала я, поставив инвалидное кресло на тормоз. Потом взяла ее на руки и села в кресло сама.
Посадила ее к себе на колени и крепко обняла. Она прижалась лицом к моей рубашке и продолжала плакать.
За дверью звучали детские голоса. То тише, то громче. В них слышалось возбуждение, но ничего не предвещало драки. Я поблагодарила судьбу за то, что она послала мне Розу.
Потом посмотрела на Винус. Она заливалась слезами. Я вытерла ей лицо платком.
– Ты можешь мне сказать, что с тобой? Она покачала головой.
– Тебе просто нужно поплакать? Она кивнула.
– Хорошо. Плачь. Иногда слезы помогают.
Она кивнула, взяла у меня платок и прижала к носу. Шли минуты. По радостным воплям за дверью я догадалась, что Роза принесла торт.
– Знаешь что? – сказала я. – Мне кажется, ты необыкновенная девочка. По-моему, я тебе этого не говорила. Иногда мы забываем говорить нужные слова. Особенно хорошие. Я думаю, ты необыкновенная. И всегда так думала. С самого первого дня. Помнишь тот день? Я помню. Ты сидела на стене. И я подумала, что ты красивая.
Вместо того чтобы успокоиться, Винус еще больше расплакалась.
– Что с тобой, детка?
– Я хочу домой.
– Почему? Разве тебе плохо?
– Я хочу домой.
– Хочешь, позвоним твоей приемной матери?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42