Доктор заверил ее, что поездка не повредит здоровью Ти Джи.
По дороге в Окленд Дэймон без конца звонил Саввасу и доктору, чтобы узнать о состоянии матери. Хотя брат уверял его, что Соула находилась в хороших руках и угроза повторного инфаркта миновала, он, несмотря на внешнее спокойствие, был крайне напряжен. Ребекка чувствовала: ему очень тяжело. Дэймон уже потерял отца и теперь боялся потерять мать.
Господи, как же она ему сочувствовала! Впервые в жизни Дэймон столкнулся с чем-то, что ему было неподвластно. А она не могла спокойно смотреть, как он страдает.
Сейчас, глядя на внушительный фасад в георгианском стиле, уходящий в черное небо, Ребекка содрогнулась. И дело тут было вовсе не в прохладном ночном воздухе. Этот дом полон воспоминаний, которые она отчаянно пыталась стереть из памяти. Флисс некоторое время жила здесь вместе с Дэймоном. Даже пожилой мужчина, доставший из багажника ее чемоданы, был ей знаком – Джонни, дворецкий Дэймона.
– Сюда.
Услышав голос Дэймона, Ребекка повернула голову. Ти Джи дремал у него на плече.
– Я возьму его, а ты отправляйся в больницу, – сказала она.
Но Дэймон продолжил подниматься по лестнице.
– Не бойся, я не уроню твоего малыша. Я покажу вам ваши комнаты, а затем поеду в больницу. Саввас сказал, что мама сейчас крепко спит.
Войдя в дом, Ребекка обнаружила некоторые перемены в интерьере. Она остановилась и в замешательстве уставилась на три коридора, расходящиеся в разные стороны из просторного фойе с блестящим мраморным полом. Она узнала лестницу, ведущую в комнаты Соулы, но старый ковер был заменен новым, более светлого оттенка.
– После того, как у мамы случился инфаркт, я сделал ремонт в крыле, которое раньше занимали мы с Саввасом, и переселил ее туда, чтобы ей не нужно было подниматься по лестнице.
Ребекка узнала прежнего Дэймона, заботливо относящегося к своим близким. Он направился к лестнице.
– До свадьбы Деметра будет жить в одной из маминых комнат.
– А где будем жить мы с Ти Джи? – спросила Ребекка.
– В моих комнатах.
– Т-твоих комнатах? – пролепетала молодая женщина.
Дэймон остановился на лестничной площадке.
– После ремонта мы с Саввасом переместились наверх, в прежние мамины комнаты. Но Саввас переехал в дом, в котором они с Деметрой будут жить после свадьбы, так что его комнаты теперь свободны.
Ребекка проследовала за ним по хорошо освещенному коридору, левая стена которого была стеклянной. За ней во дворе сверкала темная гладь воды.
Дэймон перехватил ее взгляд.
– Я заменил старый бассейн более практичным.
Ребекка вспомнила вычурный бассейн, соединенный с искусственными водопадами и фонтанами, украшенными нелепыми статуями. У прежнего владельца дома был ужасный вкус.
– Ты по-прежнему плаваешь?
– Каждое утро.
Ребекка отметила про себя, что в это время ей будет лучше оставаться в своей комнате. Затем она вспомнила о том, что Ти Джи очень любит воду.
– Бассейн огорожен?
– К нему можно пройти только через дом и калитку в саду. Я распоряжусь, чтобы ее закрыли.
– Спасибо.
– Вот здесь вы будете жить. – Он открыл дверь в комнату, отделанную в спокойных кремовых тонах. Шторы из тяжелого дамаста прекрасно сочетались с покрывалом цвета слоновой кости. На стене висела картина, изображающая белые лилии на спокойной глади пруда.
– А где будет спать Ти Джи?
– Вон там.
Она проследовала за ним в соседнюю комнату, было маленькое помещение, первоначально служившее гардеробной. Сейчас здесь стояла кровать, застеленная свежими накрахмаленными простынями. На полу лежало множество разнообразных игрушек.
Ребекка отогнула одеяло, и Дэймон так осторожно положил Ти Джи, что тот не издал ни звука. Она сняла с малыша сандалии и накрыла его одеялом.
– Есть комнаты побольше, но я подумал, что ты захочешь, чтобы твой сын был рядом с тобой.
– Спасибо. – Его заботливость удивила Ребекку. Ее взгляд задержался на игрушках. – Но тебе не стоило так беспокоиться.
– Пустяки. На покупку всего этого у Джонни ушло меньше часа. Я хочу, чтобы, пока вы находитесь в Окленде, твой сын ни в чем не нуждался. Я не разорюсь, если куплю несколько игрушек для Ти Джи. – Он пожал плечами.
У Ребекки сжалось сердце. Этот жест был ей до боли знаком.
Молодая женщина выпрямилась, желая как можно скорее покинуть маленькое тесное пространство, вернулась в спальню и подошла к окну. Отодвинув тяжелые шторы, она уставилась в ночную темноту.
Внизу во дворе в длинном узком зеркале бассейна отражался диск луны. Из сада доносился аромат жасмина и цветов апельсиновых деревьев.
– Мне нужно ехать в больницу, а ты пока устраивайся, – хрипло произнес он.
– Спасибо.
Но Ребекка не услышала ни звука шагов, ни щелчка запора закрывающейся двери. Она обернулась из любопытства. Дэймон стоял возле двери, наблюдая за ней. Выражение его лица было непроницаемым. В его глазах читалась тревога за мать и… потаенное желание.
Ее сердце учащенно забилось, и она, резко повернувшись, снова уставилась в окно.
– Сейчас слишком темно, и ты не увидишь, что я сделал с двором и бассейном.
Скорее бы он ушел, испуганно подумала Ребекка, а то она еще выставит себя полной идиоткой.
– У тебя всегда был отличный вкус! – На нее нахлынули воспоминания. Дэймон сам выбрал для Флисс свадебное платье, в котором она выглядела настоящей красавицей.
– Я польщен тем, что ты увидела во мне хоть что-то хорошее.
Ребекка не ответила.
– Я снова должен извиниться. Ты согласилась приехать, помочь моей матери с этой чертовой свадьбой, из-за которой она угодила в больницу. Самое меньшее, что я могу для тебя сделать, – это оказать тебе должное гостеприимство.
– Все в порядке, Дэймон. – Она уставилась на свое бледное отражение в стекле. – Я ничего от тебя не жду. Ты никогда не скрывал своего отношения ко мне.
Он подошел ближе.
– Неужели я всегда был таким плохим?
Ребекка судорожно вдохнула, стараясь не обращать внимания на игривые нотки в его голосе. О боже, только не это! Уж лучше открытая неприязнь, чем ложные надежды.
– Не знаешь, что ответить? Этого я от тебя не ожидал, Ребекка. О чем ты сейчас думаешь? Почему молчишь?
Такое было впервые. Прежде Дэймон никогда не интересовался ее мыслями. Когда она пыталась высказать свое мнение, его губы искривлялись в усмешке.
– Что, язык проглотила, гм? – произнес он игривым тоном. – Или ты слишком вежлива, чтобы сказать мне, что я на самом деле гораздо хуже, чем ты предполагала?
Боясь снова стать жертвой его обаяния, Ребекка небрежно подняла и опустила плечи. Молчание затянулось, и напряжение между ними достигло предела. Не в силах больше этого терпеть, Ребекка обернулась.
Дэймон стоял ближе, чем она ожидала. Должно быть, мягкий ковер заглушил звук его шагов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
По дороге в Окленд Дэймон без конца звонил Саввасу и доктору, чтобы узнать о состоянии матери. Хотя брат уверял его, что Соула находилась в хороших руках и угроза повторного инфаркта миновала, он, несмотря на внешнее спокойствие, был крайне напряжен. Ребекка чувствовала: ему очень тяжело. Дэймон уже потерял отца и теперь боялся потерять мать.
Господи, как же она ему сочувствовала! Впервые в жизни Дэймон столкнулся с чем-то, что ему было неподвластно. А она не могла спокойно смотреть, как он страдает.
Сейчас, глядя на внушительный фасад в георгианском стиле, уходящий в черное небо, Ребекка содрогнулась. И дело тут было вовсе не в прохладном ночном воздухе. Этот дом полон воспоминаний, которые она отчаянно пыталась стереть из памяти. Флисс некоторое время жила здесь вместе с Дэймоном. Даже пожилой мужчина, доставший из багажника ее чемоданы, был ей знаком – Джонни, дворецкий Дэймона.
– Сюда.
Услышав голос Дэймона, Ребекка повернула голову. Ти Джи дремал у него на плече.
– Я возьму его, а ты отправляйся в больницу, – сказала она.
Но Дэймон продолжил подниматься по лестнице.
– Не бойся, я не уроню твоего малыша. Я покажу вам ваши комнаты, а затем поеду в больницу. Саввас сказал, что мама сейчас крепко спит.
Войдя в дом, Ребекка обнаружила некоторые перемены в интерьере. Она остановилась и в замешательстве уставилась на три коридора, расходящиеся в разные стороны из просторного фойе с блестящим мраморным полом. Она узнала лестницу, ведущую в комнаты Соулы, но старый ковер был заменен новым, более светлого оттенка.
– После того, как у мамы случился инфаркт, я сделал ремонт в крыле, которое раньше занимали мы с Саввасом, и переселил ее туда, чтобы ей не нужно было подниматься по лестнице.
Ребекка узнала прежнего Дэймона, заботливо относящегося к своим близким. Он направился к лестнице.
– До свадьбы Деметра будет жить в одной из маминых комнат.
– А где будем жить мы с Ти Джи? – спросила Ребекка.
– В моих комнатах.
– Т-твоих комнатах? – пролепетала молодая женщина.
Дэймон остановился на лестничной площадке.
– После ремонта мы с Саввасом переместились наверх, в прежние мамины комнаты. Но Саввас переехал в дом, в котором они с Деметрой будут жить после свадьбы, так что его комнаты теперь свободны.
Ребекка проследовала за ним по хорошо освещенному коридору, левая стена которого была стеклянной. За ней во дворе сверкала темная гладь воды.
Дэймон перехватил ее взгляд.
– Я заменил старый бассейн более практичным.
Ребекка вспомнила вычурный бассейн, соединенный с искусственными водопадами и фонтанами, украшенными нелепыми статуями. У прежнего владельца дома был ужасный вкус.
– Ты по-прежнему плаваешь?
– Каждое утро.
Ребекка отметила про себя, что в это время ей будет лучше оставаться в своей комнате. Затем она вспомнила о том, что Ти Джи очень любит воду.
– Бассейн огорожен?
– К нему можно пройти только через дом и калитку в саду. Я распоряжусь, чтобы ее закрыли.
– Спасибо.
– Вот здесь вы будете жить. – Он открыл дверь в комнату, отделанную в спокойных кремовых тонах. Шторы из тяжелого дамаста прекрасно сочетались с покрывалом цвета слоновой кости. На стене висела картина, изображающая белые лилии на спокойной глади пруда.
– А где будет спать Ти Джи?
– Вон там.
Она проследовала за ним в соседнюю комнату, было маленькое помещение, первоначально служившее гардеробной. Сейчас здесь стояла кровать, застеленная свежими накрахмаленными простынями. На полу лежало множество разнообразных игрушек.
Ребекка отогнула одеяло, и Дэймон так осторожно положил Ти Джи, что тот не издал ни звука. Она сняла с малыша сандалии и накрыла его одеялом.
– Есть комнаты побольше, но я подумал, что ты захочешь, чтобы твой сын был рядом с тобой.
– Спасибо. – Его заботливость удивила Ребекку. Ее взгляд задержался на игрушках. – Но тебе не стоило так беспокоиться.
– Пустяки. На покупку всего этого у Джонни ушло меньше часа. Я хочу, чтобы, пока вы находитесь в Окленде, твой сын ни в чем не нуждался. Я не разорюсь, если куплю несколько игрушек для Ти Джи. – Он пожал плечами.
У Ребекки сжалось сердце. Этот жест был ей до боли знаком.
Молодая женщина выпрямилась, желая как можно скорее покинуть маленькое тесное пространство, вернулась в спальню и подошла к окну. Отодвинув тяжелые шторы, она уставилась в ночную темноту.
Внизу во дворе в длинном узком зеркале бассейна отражался диск луны. Из сада доносился аромат жасмина и цветов апельсиновых деревьев.
– Мне нужно ехать в больницу, а ты пока устраивайся, – хрипло произнес он.
– Спасибо.
Но Ребекка не услышала ни звука шагов, ни щелчка запора закрывающейся двери. Она обернулась из любопытства. Дэймон стоял возле двери, наблюдая за ней. Выражение его лица было непроницаемым. В его глазах читалась тревога за мать и… потаенное желание.
Ее сердце учащенно забилось, и она, резко повернувшись, снова уставилась в окно.
– Сейчас слишком темно, и ты не увидишь, что я сделал с двором и бассейном.
Скорее бы он ушел, испуганно подумала Ребекка, а то она еще выставит себя полной идиоткой.
– У тебя всегда был отличный вкус! – На нее нахлынули воспоминания. Дэймон сам выбрал для Флисс свадебное платье, в котором она выглядела настоящей красавицей.
– Я польщен тем, что ты увидела во мне хоть что-то хорошее.
Ребекка не ответила.
– Я снова должен извиниться. Ты согласилась приехать, помочь моей матери с этой чертовой свадьбой, из-за которой она угодила в больницу. Самое меньшее, что я могу для тебя сделать, – это оказать тебе должное гостеприимство.
– Все в порядке, Дэймон. – Она уставилась на свое бледное отражение в стекле. – Я ничего от тебя не жду. Ты никогда не скрывал своего отношения ко мне.
Он подошел ближе.
– Неужели я всегда был таким плохим?
Ребекка судорожно вдохнула, стараясь не обращать внимания на игривые нотки в его голосе. О боже, только не это! Уж лучше открытая неприязнь, чем ложные надежды.
– Не знаешь, что ответить? Этого я от тебя не ожидал, Ребекка. О чем ты сейчас думаешь? Почему молчишь?
Такое было впервые. Прежде Дэймон никогда не интересовался ее мыслями. Когда она пыталась высказать свое мнение, его губы искривлялись в усмешке.
– Что, язык проглотила, гм? – произнес он игривым тоном. – Или ты слишком вежлива, чтобы сказать мне, что я на самом деле гораздо хуже, чем ты предполагала?
Боясь снова стать жертвой его обаяния, Ребекка небрежно подняла и опустила плечи. Молчание затянулось, и напряжение между ними достигло предела. Не в силах больше этого терпеть, Ребекка обернулась.
Дэймон стоял ближе, чем она ожидала. Должно быть, мягкий ковер заглушил звук его шагов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27