Она размышляла об обманчивости внешнего вида до тех пор, пока не начали приносить еду и процесс поглощения пищи не занял все ее существо. К тому времени, как последний глоток соуса был поглощен последним кусочком хлеба, Селина уже была готова все забыть, простить и погрузиться в серьезный осмотр Кистоуна.
Фасад здания напоминал кошмар свадебного торта. Познания Селины в области архитектуры приближались к нулю, но она поняла, что дому было не меньше ста лет. В наше время никто не может себе позволить такое количество вычурной марципановой лепнины, даже если удастся найти мастера, который знает, как все это сделать. Всевозможные выступы и карнизы громоздились один над другим, а особенно широкие и удобные располагались под каждым рядом окон. Возможно их спроектировали для удобства будущих поколений мойщиков окон и домашних кошек. На каждом окне висела кованая цветочница, а по всему фасаду в беспорядке были разбросаны некие штуковины, напоминающие крючки для пальто. Селина не знала, что это остатки строительных лесов викторианской эпохи, да и не хотела этого знать; она видела только, что по этой стене можно взобраться, как по веревочной лестнице. При всех этих спасительных железяках в кондоминиуме Кистоун не было ни одного окошка, куда Селина не смогла бы добраться.
При всем при том, там должно было быть квартир шестьдесят - и это при условии, что владельцы дома не предпочли выгоду стилю и не разделили апартаменты. Прежде, чем Женщина-кошка приступит к работе, Селине предстояло забраться в здание, изучить его внутреннее устройство и разобраться с почтовыми ящиками и переговорным устройством.
Подошел кассир с кислым лицом, убрал со стола и положил перед ней неразборчиво написанный счет.
- Можете расплатиться. - Селина не обратила на него внимания. - Давайте, леди. Не ждать же мне весь день.
Селина сделала вид, будто высматривает других посетителей в пустом зале. "Да заплачу, - ответила она, опасно повышая голос. - Принеси мне кусок шоколадного торта".
- Вы что, не слышали? Мы меньше, чем за четыре доллара не обслуживаем. Я вам уже чек выписал. Пирог стоит три.
- Тогда давай два куска, - она улыбнулась. Блеснули ее ровные, белые, как слоновая кость, зубы.
Ист Энд проступал в Селине, как сияние над головой святого, и кассир, сам истэндец, безошибочно вычислил ее. Жизнь в Готам-сити была игрой. Каждый старался обдурить другого.
- И два кофе со сливками. Можешь сделать два разных счета.
На это ушли остатки ее наличности, отнятой у наркодельцов, и Селина решила, что можно будет поискать что-нибудь в квартире Эдди, хотя поначалу и не собиралась этого делать. Сейчас ей было важнее всего взять верх над кассиром. Его глаза заблестели, и она знала, что он ударил бы ее, если посмел, но он не посмел. Вместо этого он побрел к витрине-холодильнику, где виднелись мумифицированные кусочки шоколадного торта в сморщенной пленке.
В готамских играх победитель не наживает себе смертельного врага только в том случае, если никогда больше не встретится с проигравшим. Селина полностью переключила свое внимание на Кистоун и проигнорировала торт, когда он был подан.
Маленький цербер не мог торчать на своем стуле двадцать четыре часа в сутки. И Селина уже подумывала о том, чтобы прийти вечером. Но потом отвергла эту идею. Похоже, управляющий в доме был не так прост и умел отличить хорошего привратника от дверного крючка. И если он поставил в дневную смену достаточно крепкого паренька, то ей совсем не хотелось связываться с гориллой из ночной смены.
Масляная пленочка затягивала поверхность остывшего кофе. Шоколадный торт растекался по фаянсовой тарелке. Привратник Кистоуна не упускал случая поприветствовать или задержать любого, кто приближался к его территории. Похоже, он знал всех и с каждым перекидывался парой словечек. Беседа, однако, не притупляла его бдительности. Никто не мог проскользнуть позади него, даже когда он умильно склонялся над дорогой детской коляской.
Селина уже начала было отчаиваться, когда вдруг молодой парень в костюме рассыльного выкатился на роликах из-за угла дома, а за ним вынырнуло облако ярких воздушных шариков, наполненных гелием. Он затянул все шары под навес у входа в Кистоун и остановился перед привратником. Их оживленная беседа была наполовину скрыта колышущимися шарами. Наконец, рассыльный неохотно снял ролики и вместе со всей связкой был пропущен в вестибюль.
Она задержала дыхание: цербер вернулся на свой стул, даже не задержавшись у переговорного устройства. И он не всегда следовал правилам. И он был человеком.
Селина знала в Ист Энде место, где из-под прилавка приторговывали подержанной униформой - деньги на бочку, и никаких вопросов. Отложив плохо вымытую ложку и не оставив ничего на чай, она отправилась прямиком в нижний город. Теперь она твердо намеревалась взять кое-что из квартиры Эдди, поэтому зашла к себе, чтобы оставить пламенеющий шарф и забрать комбинезон Женщины-кошки. Несколько часов спустя она приблизилась к парадному подъезду Кистоуна. На ней был бесформенный габардиновый костюм рассыльного, в руках огромный букет цветов. Она прикрыла букетом лицо, ожидая, пока привратник подойдет к ней.
- Цветы для миз д'Онофрео.
- А? Нет тут таких.
Сердце у Селины екнуло, но она не ударилась в панику. "Ну вот опять! Они такие штуки со мной проделывают каждый чертов день". Она порылась в букете и прочитала адрес на карточке. Привратник покачал головой и не двинулся с места. Селина разыграла последнюю карту: "Лобб. Эдди Лобб. Есть у вас Эдвард Лобб? Его имя указано на счете, может с ним тут кто живет".
Глаза цербера блеснули, он явно вспомнил имя, но ничего не сказал.
- Ну пусти, ладно? Слушай, я же на улице окажусь, если потеряю эту работу. Только наверх их отнесу, - Селина достоверно изобразила отчаяние. - Ну давай, пусти. Не буду я там ничего ломать или красть, ради бога.
Ее воля боролась с его волей посреди сгущающихся сумерек и оживленного вечернего движения. Крепкий молодой человек с модельной стрижкой, в проволочных очках и сером фланелевом костюме - униформе брокеров - вылез из машины и спросил, не привезли ли его теннисную ракетку. Подъехало такси, начали разгружать багаж. Ярко накрашенная матрона с пуделем шла через вестибюль, не сбавляя шага. Она знала, что привратник откроет перед ней дверь.
Селина не случайно выбрала час-пик. Воля привратника покорилась ее воле.
- Даю десять минут. Потом зову копов.
Селина улыбнулась чистой и честной улыбкой. "Десять минут. Отлично. Квартира семьдесят семь. Десять минут. Поняла", - она грациозно открыла дверь перед матроной с пуделем.
- Семьдесят шесть! - поправил привратник. - Семьдесят шесть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Фасад здания напоминал кошмар свадебного торта. Познания Селины в области архитектуры приближались к нулю, но она поняла, что дому было не меньше ста лет. В наше время никто не может себе позволить такое количество вычурной марципановой лепнины, даже если удастся найти мастера, который знает, как все это сделать. Всевозможные выступы и карнизы громоздились один над другим, а особенно широкие и удобные располагались под каждым рядом окон. Возможно их спроектировали для удобства будущих поколений мойщиков окон и домашних кошек. На каждом окне висела кованая цветочница, а по всему фасаду в беспорядке были разбросаны некие штуковины, напоминающие крючки для пальто. Селина не знала, что это остатки строительных лесов викторианской эпохи, да и не хотела этого знать; она видела только, что по этой стене можно взобраться, как по веревочной лестнице. При всех этих спасительных железяках в кондоминиуме Кистоун не было ни одного окошка, куда Селина не смогла бы добраться.
При всем при том, там должно было быть квартир шестьдесят - и это при условии, что владельцы дома не предпочли выгоду стилю и не разделили апартаменты. Прежде, чем Женщина-кошка приступит к работе, Селине предстояло забраться в здание, изучить его внутреннее устройство и разобраться с почтовыми ящиками и переговорным устройством.
Подошел кассир с кислым лицом, убрал со стола и положил перед ней неразборчиво написанный счет.
- Можете расплатиться. - Селина не обратила на него внимания. - Давайте, леди. Не ждать же мне весь день.
Селина сделала вид, будто высматривает других посетителей в пустом зале. "Да заплачу, - ответила она, опасно повышая голос. - Принеси мне кусок шоколадного торта".
- Вы что, не слышали? Мы меньше, чем за четыре доллара не обслуживаем. Я вам уже чек выписал. Пирог стоит три.
- Тогда давай два куска, - она улыбнулась. Блеснули ее ровные, белые, как слоновая кость, зубы.
Ист Энд проступал в Селине, как сияние над головой святого, и кассир, сам истэндец, безошибочно вычислил ее. Жизнь в Готам-сити была игрой. Каждый старался обдурить другого.
- И два кофе со сливками. Можешь сделать два разных счета.
На это ушли остатки ее наличности, отнятой у наркодельцов, и Селина решила, что можно будет поискать что-нибудь в квартире Эдди, хотя поначалу и не собиралась этого делать. Сейчас ей было важнее всего взять верх над кассиром. Его глаза заблестели, и она знала, что он ударил бы ее, если посмел, но он не посмел. Вместо этого он побрел к витрине-холодильнику, где виднелись мумифицированные кусочки шоколадного торта в сморщенной пленке.
В готамских играх победитель не наживает себе смертельного врага только в том случае, если никогда больше не встретится с проигравшим. Селина полностью переключила свое внимание на Кистоун и проигнорировала торт, когда он был подан.
Маленький цербер не мог торчать на своем стуле двадцать четыре часа в сутки. И Селина уже подумывала о том, чтобы прийти вечером. Но потом отвергла эту идею. Похоже, управляющий в доме был не так прост и умел отличить хорошего привратника от дверного крючка. И если он поставил в дневную смену достаточно крепкого паренька, то ей совсем не хотелось связываться с гориллой из ночной смены.
Масляная пленочка затягивала поверхность остывшего кофе. Шоколадный торт растекался по фаянсовой тарелке. Привратник Кистоуна не упускал случая поприветствовать или задержать любого, кто приближался к его территории. Похоже, он знал всех и с каждым перекидывался парой словечек. Беседа, однако, не притупляла его бдительности. Никто не мог проскользнуть позади него, даже когда он умильно склонялся над дорогой детской коляской.
Селина уже начала было отчаиваться, когда вдруг молодой парень в костюме рассыльного выкатился на роликах из-за угла дома, а за ним вынырнуло облако ярких воздушных шариков, наполненных гелием. Он затянул все шары под навес у входа в Кистоун и остановился перед привратником. Их оживленная беседа была наполовину скрыта колышущимися шарами. Наконец, рассыльный неохотно снял ролики и вместе со всей связкой был пропущен в вестибюль.
Она задержала дыхание: цербер вернулся на свой стул, даже не задержавшись у переговорного устройства. И он не всегда следовал правилам. И он был человеком.
Селина знала в Ист Энде место, где из-под прилавка приторговывали подержанной униформой - деньги на бочку, и никаких вопросов. Отложив плохо вымытую ложку и не оставив ничего на чай, она отправилась прямиком в нижний город. Теперь она твердо намеревалась взять кое-что из квартиры Эдди, поэтому зашла к себе, чтобы оставить пламенеющий шарф и забрать комбинезон Женщины-кошки. Несколько часов спустя она приблизилась к парадному подъезду Кистоуна. На ней был бесформенный габардиновый костюм рассыльного, в руках огромный букет цветов. Она прикрыла букетом лицо, ожидая, пока привратник подойдет к ней.
- Цветы для миз д'Онофрео.
- А? Нет тут таких.
Сердце у Селины екнуло, но она не ударилась в панику. "Ну вот опять! Они такие штуки со мной проделывают каждый чертов день". Она порылась в букете и прочитала адрес на карточке. Привратник покачал головой и не двинулся с места. Селина разыграла последнюю карту: "Лобб. Эдди Лобб. Есть у вас Эдвард Лобб? Его имя указано на счете, может с ним тут кто живет".
Глаза цербера блеснули, он явно вспомнил имя, но ничего не сказал.
- Ну пусти, ладно? Слушай, я же на улице окажусь, если потеряю эту работу. Только наверх их отнесу, - Селина достоверно изобразила отчаяние. - Ну давай, пусти. Не буду я там ничего ломать или красть, ради бога.
Ее воля боролась с его волей посреди сгущающихся сумерек и оживленного вечернего движения. Крепкий молодой человек с модельной стрижкой, в проволочных очках и сером фланелевом костюме - униформе брокеров - вылез из машины и спросил, не привезли ли его теннисную ракетку. Подъехало такси, начали разгружать багаж. Ярко накрашенная матрона с пуделем шла через вестибюль, не сбавляя шага. Она знала, что привратник откроет перед ней дверь.
Селина не случайно выбрала час-пик. Воля привратника покорилась ее воле.
- Даю десять минут. Потом зову копов.
Селина улыбнулась чистой и честной улыбкой. "Десять минут. Отлично. Квартира семьдесят семь. Десять минут. Поняла", - она грациозно открыла дверь перед матроной с пуделем.
- Семьдесят шесть! - поправил привратник. - Семьдесят шесть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53