– Но это не мое дело. Я не стану совать нос в чужие дела».
Однако она просто сгорала от любопытства.
– Он мало об этом говорит, но нетрудно догадаться, что если в тебя стреляли, то мысли твои неизменно будут снова и снова к этому возвращаться, ведь так?
– Так, – эхом отозвалась Рейчел, вспоминая его слова: «Мне удалось уйти».
– Но все это пустое, Марк все равно вернется обратно, – продолжала Джулия. – Это его работа. Ничего другого он не умеет делать. – Она положила руку на живот. – И моей крошке придется проехать половину земного шара, чтобы встретиться со своими кузенами.
– У Марка есть дети? – спросила Рейчел, глядя на бант на плече Джулии.
– Нет, – рассмеялась невеста. – Я просто хотела сказать, что если он когда-нибудь заведет семью, это будет не здесь. – Джулия посмотрела в зеркало, и выражение ее лица смягчилось. – Это платье способно заставить меня поверить, что все получится хорошо.
– А ты что, сомневаешься в этом?
– Знаешь, я боюсь. Мы прожили счастливо с Гарри шесть лет, и нам не нужны были ни кольца, ни штамп в паспорте. А теперь, когда я жду ребенка, Гарри вдруг захотел, чтобы все было по правилам.
Вздохнув, Джулия положила руку на живот.
– У меня не очень-то получилось быть хорошей женой в первом браке, а в роли матери тогда я себя просто не представляла. И сейчас я ужасно боюсь, что после произнесения клятв Гарри захочет проснуться с другой женщиной, более ответственной, которая будет печь печенье и водить автомобиль. А он станет «идеальным мужем» или еще кем-нибудь в этом роде. – Джулия попыталась рассмеяться, превратив все в шутку, но блеск в глазах выдавал ее тревогу. – Как бы я ни старалась говорить себе, что все это смешно, я не могу отделаться от чувства, что стоит нам надеть кольца, как все хорошее, что у нас было, исчезнет. – Она посмотрела Рейчел в глаза: – Так стоит ли это делать?
Рейчел осторожно положила ножницы. Открыв мастерскую, она установила себе два правила: успевать в срок и ни во что не вмешиваться. Когда жених с невестой ссорились, она опускала голову; притворялась, что ничего не видит, когда они целовались, словно им предстояла долгая разлука; молчала, когда речь заходила о теще или свекрови.
Но как можно было, глядя в глаза Джулии и точно зная; что та имеет в виду, остаться безучастной? Особенно когда Джулия начала собирать эти ужасные банты.
– Еще как стоит, – сказала она наконец. – Ты рискуешь, ставя на карту все, что у тебя есть, ради чего-то неизвестного, даже не зная, хочешь ли ты этого на самом деле. Но иногда нужно попробовать, закрыть глаза и шагнуть вперед, иначе потом ты будешь всю жизнь мучиться сомнениями.
– Ты права, – улыбнулась Джулия и, посмотрев на бинты, положила их снова на стул. – Спасибо.
– Как говорится, если будешь ждать, ничего не получишь, – произнесла Рейчел и, не выдержав своего лицемерия, отвернулась от зеркала, надеясь, что Джулия не заметила румянца, вспыхнувшего на ее щеках. – А теперь давай-ка вытащим тебя из этого платья.
Потоки солнечного света заливали комнату, на полках лежали ракушки, мебель была плетеной, но ощущения сумбурности не возникало – наоборот, от всего веяло спокойствием и безмятежностью.
«Отличное место для работы», – подумал Марк, заметив на полках ряды альбомов с эскизами.
Марк подошел поближе. На столе лежал эскиз свадебного платья, но это платье совершенно не походило на то, что Рейчел сделала для Джулии. Длинная летящая юбка, пышная и женственная, а сверху строгий жакет. Марк поставил эскиз на стол и отступил назад. Сдержанная чувственность – что может быть прекраснее этого противоречия, которое полностью соответствует характеру модельера.
Охваченный еще большим любопытством, Марк взял с полки один из альбомов. На первой странице было платье из бледно-розового шелка, простое и легкое. Оно приковывало внимание, но не подавляло невесту.
Марк начал перелистывать страницу за страницей. Здесь были модели для подружек невесты, девушек, несущих цветы, мам невест. Ни одна работа не повторяла другую, и везде стояла подпись Рейчел Бэнкс. У Марка было ощущение, что он нашел захороненные сокровища. Он поставил альбом с эскизом розового платья на полку и принялся за другие альбомы, ставя на видное место наиболее понравившиеся ему модели.
Альбомов было штук двадцать, и вскоре вся рабочая комната Рейчел заполнилась рисунками. Марк ставил их везде: на кушетку, на стол, на подоконники; он словно окружал себя внутренним миром Рейчел. Внезапно он наткнулся на нечто такое, от чего у него перехватило дыхание.
Воздушная, летящая юбка, открытые спина и руки, и ничего больше – ни украшений, ни перчаток, ничего, что могло бы отвлечь внимание от самой модели, от Рейчел, ибо только ее он считал достойной этого платья.
– Мы думали, ты ушел, – холодно произнесла Рейчел. – Что ты здесь делаешь?
– Я знаю, что не имел права…
– Вот именно, – сурово сказала Рейчел, хлопнув дверью. – Разве вывеска написана по-китайски? – Рейчел старалась говорить негромко, чтобы их не слышала Джулия.
Марк не нашелся что сказать и признался:
– Мне просто стало любопытно…
– И ты думаешь, это тебя оправдывает? – вскипела Рейчел, выхватывая альбом из его рук. – Да как ты посмел! Это мой дом, черт возьми. – И вдруг она замерла. – А это…
Ее взгляд переходил от одной картинки к другой. Никогда еще она не видела свои работы сразу в таком количестве.
Расставленные Марком, они приобрели почти осязаемую чувственность, которой она никогда раньше в них не замечала. Рейчел всегда считала себя консерватором, и подобное открытие смутило ее.
– Но они…
– Выглядят по-новому? – подсказал ей Марк. – Свежее?
– Это мое дело, – отрезала Рейчел, водружая альбом на полку. – В демонстрационном зале тебя ждет сестра, и мой тебе совет: ради ее блага иди-ка ты к ней.
– Нет, сначала скажи мне, почему ты теряешь время на этом пляже?
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – отозвались Рейчел и, закрыв еще два альбома, аккуратно поставила их на полку. – Я занимаюсь любимым делом, которое к тому же приносит приличный доход. Что в этом плохого?
– Ничего, если не считать того, что ты хочешь большего.
– Ничего я не хочу, – буркнула она в ответ, собирая оставшиеся альбомы, но посмотреть Марку в глаза не решилась.
– Но твои рисунки говорят другое.
Как бы Рейчел хотела, чтобы он сейчас ушел, просто вернулся обратно и сел за стол, и можно было бы притвориться, что ничего не произошло.
– Откуда тебе знать, ты ведь оператор, а не модельер?
– Но я делал много репортажей с показов и могу определить настоящий талант. – Выхватив из ее рук альбом, Марк наугад открыл его. – Как, например, вот здесь.
Рейчел уставилась на рисунок: легкая, воздушная юбка бледно-голубого цвета и белый строгий верх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Однако она просто сгорала от любопытства.
– Он мало об этом говорит, но нетрудно догадаться, что если в тебя стреляли, то мысли твои неизменно будут снова и снова к этому возвращаться, ведь так?
– Так, – эхом отозвалась Рейчел, вспоминая его слова: «Мне удалось уйти».
– Но все это пустое, Марк все равно вернется обратно, – продолжала Джулия. – Это его работа. Ничего другого он не умеет делать. – Она положила руку на живот. – И моей крошке придется проехать половину земного шара, чтобы встретиться со своими кузенами.
– У Марка есть дети? – спросила Рейчел, глядя на бант на плече Джулии.
– Нет, – рассмеялась невеста. – Я просто хотела сказать, что если он когда-нибудь заведет семью, это будет не здесь. – Джулия посмотрела в зеркало, и выражение ее лица смягчилось. – Это платье способно заставить меня поверить, что все получится хорошо.
– А ты что, сомневаешься в этом?
– Знаешь, я боюсь. Мы прожили счастливо с Гарри шесть лет, и нам не нужны были ни кольца, ни штамп в паспорте. А теперь, когда я жду ребенка, Гарри вдруг захотел, чтобы все было по правилам.
Вздохнув, Джулия положила руку на живот.
– У меня не очень-то получилось быть хорошей женой в первом браке, а в роли матери тогда я себя просто не представляла. И сейчас я ужасно боюсь, что после произнесения клятв Гарри захочет проснуться с другой женщиной, более ответственной, которая будет печь печенье и водить автомобиль. А он станет «идеальным мужем» или еще кем-нибудь в этом роде. – Джулия попыталась рассмеяться, превратив все в шутку, но блеск в глазах выдавал ее тревогу. – Как бы я ни старалась говорить себе, что все это смешно, я не могу отделаться от чувства, что стоит нам надеть кольца, как все хорошее, что у нас было, исчезнет. – Она посмотрела Рейчел в глаза: – Так стоит ли это делать?
Рейчел осторожно положила ножницы. Открыв мастерскую, она установила себе два правила: успевать в срок и ни во что не вмешиваться. Когда жених с невестой ссорились, она опускала голову; притворялась, что ничего не видит, когда они целовались, словно им предстояла долгая разлука; молчала, когда речь заходила о теще или свекрови.
Но как можно было, глядя в глаза Джулии и точно зная; что та имеет в виду, остаться безучастной? Особенно когда Джулия начала собирать эти ужасные банты.
– Еще как стоит, – сказала она наконец. – Ты рискуешь, ставя на карту все, что у тебя есть, ради чего-то неизвестного, даже не зная, хочешь ли ты этого на самом деле. Но иногда нужно попробовать, закрыть глаза и шагнуть вперед, иначе потом ты будешь всю жизнь мучиться сомнениями.
– Ты права, – улыбнулась Джулия и, посмотрев на бинты, положила их снова на стул. – Спасибо.
– Как говорится, если будешь ждать, ничего не получишь, – произнесла Рейчел и, не выдержав своего лицемерия, отвернулась от зеркала, надеясь, что Джулия не заметила румянца, вспыхнувшего на ее щеках. – А теперь давай-ка вытащим тебя из этого платья.
Потоки солнечного света заливали комнату, на полках лежали ракушки, мебель была плетеной, но ощущения сумбурности не возникало – наоборот, от всего веяло спокойствием и безмятежностью.
«Отличное место для работы», – подумал Марк, заметив на полках ряды альбомов с эскизами.
Марк подошел поближе. На столе лежал эскиз свадебного платья, но это платье совершенно не походило на то, что Рейчел сделала для Джулии. Длинная летящая юбка, пышная и женственная, а сверху строгий жакет. Марк поставил эскиз на стол и отступил назад. Сдержанная чувственность – что может быть прекраснее этого противоречия, которое полностью соответствует характеру модельера.
Охваченный еще большим любопытством, Марк взял с полки один из альбомов. На первой странице было платье из бледно-розового шелка, простое и легкое. Оно приковывало внимание, но не подавляло невесту.
Марк начал перелистывать страницу за страницей. Здесь были модели для подружек невесты, девушек, несущих цветы, мам невест. Ни одна работа не повторяла другую, и везде стояла подпись Рейчел Бэнкс. У Марка было ощущение, что он нашел захороненные сокровища. Он поставил альбом с эскизом розового платья на полку и принялся за другие альбомы, ставя на видное место наиболее понравившиеся ему модели.
Альбомов было штук двадцать, и вскоре вся рабочая комната Рейчел заполнилась рисунками. Марк ставил их везде: на кушетку, на стол, на подоконники; он словно окружал себя внутренним миром Рейчел. Внезапно он наткнулся на нечто такое, от чего у него перехватило дыхание.
Воздушная, летящая юбка, открытые спина и руки, и ничего больше – ни украшений, ни перчаток, ничего, что могло бы отвлечь внимание от самой модели, от Рейчел, ибо только ее он считал достойной этого платья.
– Мы думали, ты ушел, – холодно произнесла Рейчел. – Что ты здесь делаешь?
– Я знаю, что не имел права…
– Вот именно, – сурово сказала Рейчел, хлопнув дверью. – Разве вывеска написана по-китайски? – Рейчел старалась говорить негромко, чтобы их не слышала Джулия.
Марк не нашелся что сказать и признался:
– Мне просто стало любопытно…
– И ты думаешь, это тебя оправдывает? – вскипела Рейчел, выхватывая альбом из его рук. – Да как ты посмел! Это мой дом, черт возьми. – И вдруг она замерла. – А это…
Ее взгляд переходил от одной картинки к другой. Никогда еще она не видела свои работы сразу в таком количестве.
Расставленные Марком, они приобрели почти осязаемую чувственность, которой она никогда раньше в них не замечала. Рейчел всегда считала себя консерватором, и подобное открытие смутило ее.
– Но они…
– Выглядят по-новому? – подсказал ей Марк. – Свежее?
– Это мое дело, – отрезала Рейчел, водружая альбом на полку. – В демонстрационном зале тебя ждет сестра, и мой тебе совет: ради ее блага иди-ка ты к ней.
– Нет, сначала скажи мне, почему ты теряешь время на этом пляже?
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – отозвались Рейчел и, закрыв еще два альбома, аккуратно поставила их на полку. – Я занимаюсь любимым делом, которое к тому же приносит приличный доход. Что в этом плохого?
– Ничего, если не считать того, что ты хочешь большего.
– Ничего я не хочу, – буркнула она в ответ, собирая оставшиеся альбомы, но посмотреть Марку в глаза не решилась.
– Но твои рисунки говорят другое.
Как бы Рейчел хотела, чтобы он сейчас ушел, просто вернулся обратно и сел за стол, и можно было бы притвориться, что ничего не произошло.
– Откуда тебе знать, ты ведь оператор, а не модельер?
– Но я делал много репортажей с показов и могу определить настоящий талант. – Выхватив из ее рук альбом, Марк наугад открыл его. – Как, например, вот здесь.
Рейчел уставилась на рисунок: легкая, воздушная юбка бледно-голубого цвета и белый строгий верх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54