Позвонил Боб – сказать, что дает мне отставку.
– Прости, Рози, это все моя миссус. Говорит, тебе придется уволиться. Видишь ли, гости перестали есть, и ей не нравится, что ты сама никогда не притрагиваешься к своей еде. Все время талдычит, что ты неизвестно где закупаешь продукты… Что я могу поделать, уточка? – Он был явно расстроен.
– Ничего, Боб. Я уволюсь по-тихому.
Как и у большинства шумных, темпераментных мужчин, у Боба за спиной стояла прозорливая маленькая женщина, и он крепко попал ей под каблук.
Так что я опять осталась без работы, но в глобальном смысле это не казалось мне такой уж катастрофой. Жизнь шла своим чередом. Джосс и Аннабел еще не приехали. Марта опять взяла бразды правления в свои руки, и дети пошли в школу. Марта отвела девочек, но в тот день, когда должен был уехать Тоби, прибежала ко мне в коттедж, бледная и заплаканная.
– Бедный парень! Как им только в голову взбрело отправить его в интернат!
Я вздохнула, потянулась за пальто и вручила ей Айво.
– Ладно, Марта, я сама ему отвезу.
– Правда, Рози? Думаю, с тобой ему будет лучше. И вот спустя полчаса я везла бледного, но никак не выдававшего своих эмоций Тоби к огромной готической постройке, стоявшей на просторных семидесяти акрах земли, которая должна была стать его домом на следующие пять лет.
Мы медленно ехали по длинной, усыпанной гравием дорожке. Я припарковалась, Тоби молча вышел. Мы вместе поднялись по каменным ступенькам, прошли через открытую дверь и оказались в холле, выложенном плитами, где нас и ждала приемная комиссия. Мистер Арчер, директор со стальным взглядом, но явно доброй душой, просиял, бросился нам навстречу и так горячо захлопал Тоби по спине, что с бедного ребенка слетела кепка. Рядом суетилась жена директора в костюме-двойке и жемчугах. Ей тоже хотелось нам угодить, и, сжав мою руку обеими своими ладонями, она как-то странно присела: в какой-то ужасный момент мне показалось, будто она сделала реверанс. Вообще-то, они были очень милые, хоть и вели себя немного подобострастно. Но при плате в две тысячи фунтов за семестр разве можно их в этом винить?
Я крепко обняла Тоби, но он был как каменная статуя. Он даже не поцеловал меня на прощание: только повернулся с каменным лицом и прошагал по коридору рядом со своим новым директором, как заключенный, идущий на казнь. Я вышла со сдавленным сердцем, надеясь, даже притворяясь уверенной в том, что он будет счастлив, но прекрасно понимая, что все шансы были против него.
Усталая, я вернулась домой и затаилась. Кроме Марты и Веры, не виделась ни с кем. Обе, как обычно, преданно меня поддерживали, уверяя, что они ни слова не сболтнули никому в деревне, а старые сплетницы пронюхали обо всем от брата миссис Фэйрфакс, который служит сержантом в полицейском подразделении Сайренсестера и «мутехвост еще тот». Вера выразила свое негодование по поводу поведения ее подруг и призналась, что, по правде, у многих из них «такие скелеты в шкафу, что и не снилось, и они просто куча чертовых лицемерок!» Она пообещала поведать мне о них пару гадостей, но мне это не помогло.
Я не ходила за покупками в деревню, а ездила за город, в «Уэйтроуз», где меня никто не мог узнать. Большую часть времени я проводила в одиночестве, в коттедже, вместе с Айво. Поступил еще один ободряющий звонок от мистера Мендельсона («я сделал все возможное»), который сообщил, что потратил непомерное количество времени, показывая миллионам людей мои лондонские дома, но никто так на них и не позарился. Супер. Отличные новости. И все это время мне безумно хотелось, чтобы Джосс вернулся; чтобы он посмотрел на происходящее здравым, разумным взглядом, как обычно. Но Джосс был в Италии, и его нельзя было беспокоить. Все, что ему хотелось знать, – что домашний очаг пылает ярко и дети в порядке. В первый день он позвонил и спросил, как все прошло в полицейском участке. Я ответила, что все нормально и мне задали всего лишь пару рутинных вопросов. На том и порешили. Меня так и подмывало выпалить: «Возвращайся, они думают, что я виновата, и меня повесят, черт возьми!» Но я так ничего и не сказала.
И все же меня не покидала мысль, что, несмотря на совет Элис ничего не делать, мне все же стоило чем-то заняться, кроме как просиживать часы у камина, читать Айво «Песика Слота» и обсасывать винные пробки. Разве я не должна нанять команду лучших адвокатов по уголовным делам, отбирая их среди лучших юристов страны? Наконец невроз одержал верх, и, повинуясь импульсу, я пролистала телефонную книгу и позвонила Боффи. Он, конечно, не лучший адвокат по уголовным делам, зато какой-никакой консультант. К тому же он был лучшим другом Гарри и, можно сказать, и моим другом тоже.
Его секретарша сразу же меня соединила, хотя, судя по всему, Боффи был на совещании. Когда я услышала его голос, веселый и сердечный, как всегда, меня затопило чувство облегчения.
– Рози, дорогая! Как твои дела, черт возьми?
– Нормально, Боффи. А твои?
– Отлично, милая, тем более теперь, когда я услышал твой сладкий голосок. Сколько времени прошло? То, что бедняга Гарри покинул нас и отправился в более счастливый мир, вовсе не означает, что надо забывать старых приятелей! Мы с Шарлоттой только на днях о тебе вспоминали, думали, как мы по тебе скучаем; можно было бы пригласить тебя выпить по глоточку, как думаешь?
– С удовольствием, Боффи. Я тоже по вас соскучилась.
– Так чем могу быть полезен, дорогая, или ты позвонила просто так? Я был бы очень рад.
– Боюсь, что нет. Видишь ли, я вроде как попала в беду, Боффи, и хотела спросить совета.
– Что случилось?
– В полиции считают, что я убила Гарри.
– Ч-что? Не может быть!
– Это правда. Они думают, что я нарочно подсунула ему ядовитый гриб.
– Господи, да это же нелепо! Я так им и скажу, Рози. Полный абсурд и, более того, какое расстройство! Святые небеса, да как они осмелились предположить такой бред? Какой тупица из какого обезумевшего отделения сочинил эту волшебную сказочку?
– Ребята из соседнего округа, из Оксфорда. Похоже, по их мнению, я была горячо заинтересована в поместье Бертрама, потому и совершила убийство.
– Этот старый склеп? Он же тебе даже не нужен, правда?
– Именно, но попробуй им докажи. Они-то думают, что я сговорилась со своим любовником, понимаешь.
– С твоим лю… Рози, это уже совершенно возмутительно! Кто заведует расследованием?
– Суперинтендант Хеннесси, только поосторожней с ней, Боффи, она не человек.
– Подожди минутку, детка, я возьму ручку. Суперинтендант… Хеннесси. Отлично. Вот что, не переживай, я ради тебя заставлю ее по горячим углям ходить! Прищучу как следует. Надо же, запугивать молоденькую вдову, невероятно! Они просто отчаялись в поисках преступников, понимаешь? Полицейские подразделения в такой дыре, что готовы ухватиться за что угодно, но это же просто фарс!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
– Прости, Рози, это все моя миссус. Говорит, тебе придется уволиться. Видишь ли, гости перестали есть, и ей не нравится, что ты сама никогда не притрагиваешься к своей еде. Все время талдычит, что ты неизвестно где закупаешь продукты… Что я могу поделать, уточка? – Он был явно расстроен.
– Ничего, Боб. Я уволюсь по-тихому.
Как и у большинства шумных, темпераментных мужчин, у Боба за спиной стояла прозорливая маленькая женщина, и он крепко попал ей под каблук.
Так что я опять осталась без работы, но в глобальном смысле это не казалось мне такой уж катастрофой. Жизнь шла своим чередом. Джосс и Аннабел еще не приехали. Марта опять взяла бразды правления в свои руки, и дети пошли в школу. Марта отвела девочек, но в тот день, когда должен был уехать Тоби, прибежала ко мне в коттедж, бледная и заплаканная.
– Бедный парень! Как им только в голову взбрело отправить его в интернат!
Я вздохнула, потянулась за пальто и вручила ей Айво.
– Ладно, Марта, я сама ему отвезу.
– Правда, Рози? Думаю, с тобой ему будет лучше. И вот спустя полчаса я везла бледного, но никак не выдававшего своих эмоций Тоби к огромной готической постройке, стоявшей на просторных семидесяти акрах земли, которая должна была стать его домом на следующие пять лет.
Мы медленно ехали по длинной, усыпанной гравием дорожке. Я припарковалась, Тоби молча вышел. Мы вместе поднялись по каменным ступенькам, прошли через открытую дверь и оказались в холле, выложенном плитами, где нас и ждала приемная комиссия. Мистер Арчер, директор со стальным взглядом, но явно доброй душой, просиял, бросился нам навстречу и так горячо захлопал Тоби по спине, что с бедного ребенка слетела кепка. Рядом суетилась жена директора в костюме-двойке и жемчугах. Ей тоже хотелось нам угодить, и, сжав мою руку обеими своими ладонями, она как-то странно присела: в какой-то ужасный момент мне показалось, будто она сделала реверанс. Вообще-то, они были очень милые, хоть и вели себя немного подобострастно. Но при плате в две тысячи фунтов за семестр разве можно их в этом винить?
Я крепко обняла Тоби, но он был как каменная статуя. Он даже не поцеловал меня на прощание: только повернулся с каменным лицом и прошагал по коридору рядом со своим новым директором, как заключенный, идущий на казнь. Я вышла со сдавленным сердцем, надеясь, даже притворяясь уверенной в том, что он будет счастлив, но прекрасно понимая, что все шансы были против него.
Усталая, я вернулась домой и затаилась. Кроме Марты и Веры, не виделась ни с кем. Обе, как обычно, преданно меня поддерживали, уверяя, что они ни слова не сболтнули никому в деревне, а старые сплетницы пронюхали обо всем от брата миссис Фэйрфакс, который служит сержантом в полицейском подразделении Сайренсестера и «мутехвост еще тот». Вера выразила свое негодование по поводу поведения ее подруг и призналась, что, по правде, у многих из них «такие скелеты в шкафу, что и не снилось, и они просто куча чертовых лицемерок!» Она пообещала поведать мне о них пару гадостей, но мне это не помогло.
Я не ходила за покупками в деревню, а ездила за город, в «Уэйтроуз», где меня никто не мог узнать. Большую часть времени я проводила в одиночестве, в коттедже, вместе с Айво. Поступил еще один ободряющий звонок от мистера Мендельсона («я сделал все возможное»), который сообщил, что потратил непомерное количество времени, показывая миллионам людей мои лондонские дома, но никто так на них и не позарился. Супер. Отличные новости. И все это время мне безумно хотелось, чтобы Джосс вернулся; чтобы он посмотрел на происходящее здравым, разумным взглядом, как обычно. Но Джосс был в Италии, и его нельзя было беспокоить. Все, что ему хотелось знать, – что домашний очаг пылает ярко и дети в порядке. В первый день он позвонил и спросил, как все прошло в полицейском участке. Я ответила, что все нормально и мне задали всего лишь пару рутинных вопросов. На том и порешили. Меня так и подмывало выпалить: «Возвращайся, они думают, что я виновата, и меня повесят, черт возьми!» Но я так ничего и не сказала.
И все же меня не покидала мысль, что, несмотря на совет Элис ничего не делать, мне все же стоило чем-то заняться, кроме как просиживать часы у камина, читать Айво «Песика Слота» и обсасывать винные пробки. Разве я не должна нанять команду лучших адвокатов по уголовным делам, отбирая их среди лучших юристов страны? Наконец невроз одержал верх, и, повинуясь импульсу, я пролистала телефонную книгу и позвонила Боффи. Он, конечно, не лучший адвокат по уголовным делам, зато какой-никакой консультант. К тому же он был лучшим другом Гарри и, можно сказать, и моим другом тоже.
Его секретарша сразу же меня соединила, хотя, судя по всему, Боффи был на совещании. Когда я услышала его голос, веселый и сердечный, как всегда, меня затопило чувство облегчения.
– Рози, дорогая! Как твои дела, черт возьми?
– Нормально, Боффи. А твои?
– Отлично, милая, тем более теперь, когда я услышал твой сладкий голосок. Сколько времени прошло? То, что бедняга Гарри покинул нас и отправился в более счастливый мир, вовсе не означает, что надо забывать старых приятелей! Мы с Шарлоттой только на днях о тебе вспоминали, думали, как мы по тебе скучаем; можно было бы пригласить тебя выпить по глоточку, как думаешь?
– С удовольствием, Боффи. Я тоже по вас соскучилась.
– Так чем могу быть полезен, дорогая, или ты позвонила просто так? Я был бы очень рад.
– Боюсь, что нет. Видишь ли, я вроде как попала в беду, Боффи, и хотела спросить совета.
– Что случилось?
– В полиции считают, что я убила Гарри.
– Ч-что? Не может быть!
– Это правда. Они думают, что я нарочно подсунула ему ядовитый гриб.
– Господи, да это же нелепо! Я так им и скажу, Рози. Полный абсурд и, более того, какое расстройство! Святые небеса, да как они осмелились предположить такой бред? Какой тупица из какого обезумевшего отделения сочинил эту волшебную сказочку?
– Ребята из соседнего округа, из Оксфорда. Похоже, по их мнению, я была горячо заинтересована в поместье Бертрама, потому и совершила убийство.
– Этот старый склеп? Он же тебе даже не нужен, правда?
– Именно, но попробуй им докажи. Они-то думают, что я сговорилась со своим любовником, понимаешь.
– С твоим лю… Рози, это уже совершенно возмутительно! Кто заведует расследованием?
– Суперинтендант Хеннесси, только поосторожней с ней, Боффи, она не человек.
– Подожди минутку, детка, я возьму ручку. Суперинтендант… Хеннесси. Отлично. Вот что, не переживай, я ради тебя заставлю ее по горячим углям ходить! Прищучу как следует. Надо же, запугивать молоденькую вдову, невероятно! Они просто отчаялись в поисках преступников, понимаешь? Полицейские подразделения в такой дыре, что готовы ухватиться за что угодно, но это же просто фарс!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109