– Да ничего особенного, если ты заделалась самоубийцей. Он же старый, велосипед. Есть на нем фары?
– Дэн, – она рассмеялась. – Сейчас же лето! Темнеет поздно, а в полночь я разъезжать никуда не собираюсь. Я буду ездить на нем только в магазины. Ладно, иди в душ, а я пока что повешу белье на веревку сушиться.
– На веревку? Это еще зачем? И откуда у нас веревка?
– Я купила. У тебя не было.
– Но у меня и столбов в саду нет.
– Зато есть деревья. Деревья?
– А что случилось с сушилкой?
Она выпучила глаза.
– В сушилке вещи не проветрятся.
– Не люблю смотреть на белье на веревке.
– Не глупи. Ты его даже не увидишь. Она натянута за домом, и там ее никто не увидит. Эмили подумала, что это неплохая идея. И еще, у меня возникла идея, а не посадить ли нам зелень и овощи на том клочке?
Дэн смотрел на нее целую минуту, а потом потряс головой в изумлении.
– Делай что хочешь, – сказал он. – Уверен, на тот участок Эмили точно не претендует. Во всяком случае, в плане он не фигурирует.
И он направился по ступенькам в свою комнату. Интересно, во что это он снова влип?
– Надо же!
– Нравится? Я использовала свежий перец, оставшийся с прошлого вечера.
– Вкусно, – сказал он.
– Не слишком остро?
– Нет. Правда вкусно. Удивлен, что для тебя это не остро. Эмили точно обожгла бы язычок.
Иона рассмеялась.
– Дэн, я где только не жила! И какой еды только не перепробовала на свете! Мы с мамой годами жили и в Мексике, и в Таиланде. Научишься есть острое, чтобы с голодухи не помереть.
Он рассмеялся и потянулся еще за ложкой соуса. Заметив, что она как-то странно наклонилась в сторону, он спросил, все ли в порядке.
Она улыбнулась:
– Да просто кое-кто растет не по дням, а по часам, я и привыкнуть не успеваю.
– Ясное дело, – он отвел глаза, чтобы не смотреть на ее грудь, которая тоже полнела. – Ну, – он быстро очистил тарелку, – огромное спасибо.
– На здоровье, – сказала она, поднимаясь и беря тарелку. – Еще у меня есть фруктовый салат.
– С мороженым? – спросил он с надеждой.
– А мне казалось, что ты перешел на здоровую диету, – подтрунила она над ним. Потом достала мороженое из морозилки и поставила на стол.
– Ведьма, – пробормотал он и потянулся за салатом, который она доставала следующим.
И поскольку ее грудь действительно становилась день ото дня все пышнее, то, когда она развернулась, то сделала это слишком резко и поэтому случайно коснулась грудью его руки. Женщина вздрогнула, и миска с салатом в ее руках задрожала.
– Осторожней, давай я, – предложил он.
Положив руку ей на плечо, он принял у нее салат и поставил на стол.
– У меня есть предложение. Я помою посуду, а ты вынесешь десерт на улицу в сад, где мы сядем и полюбуемся морем.
Какая романтически-глупая идея.
Но какая замечательная.
Они сидели на скамейке несколько часов, до тех пор пока Иона не замерзла, и Дэну пришлось принести ей свитер. А потом они просидели у моря еще пару часов, болтая о том о сем. К ним пришла Пебблс и клубочком свернулась на коленях у Ионы. Лучше ничего и быть не могло!
Пусть Дэн не был ни ее приятелем, ни любовником, пусть и дом не был ее собственностью, но зато этот миг станет отныне принадлежать ей, и она будет вспоминать о нем.
Казалось, прошли сотни лет с тех пор, как она жила в подсобке отеля, и с тех пор, как они познакомились. Хотя на самом деле это было всего три дня назад. Да, целая вечность прошла. Как не бывало.
Теперь у нее есть дом, работа, новые друзья, и пусть начало было не слишком гладким, но это было начало.
Кошка довольно урчала у нее на коленях, согревая ее своим теплом. Так же довольна была и она. И ребенок внутри.
– Дэниел?
– Да? – его голос был таким мягким, урчащим, как у кошки, почти бархатным. И у нее возникло немыслимое желание прислониться к нему. Ее буквально потянуло к нему.
– Спасибо тебе.
– За что?
Она улыбнулась в темноту.
– За то, что ты был для меня рыцарем в сверкающих доспехах. Спас из этого ужаса: Взял меня и кошку к себе. Вот тебе моя рука.
Дэн тихонько рассмеялся и тепло пожал ей руку.
– На здоровье, – ответил он.
Этот голос, он проник ей в самую душу и притаился где-то глубоко-глубоко в груди, забился радостным желанием и ощущением чего-то прекрасного. Она подняла к небу сверкающие радостью глаза и глубоко вздохнула. Она впитывала его тепло и блаженствовала.
Через некоторое время ей стало так хорошо, что она словно бы очнулась. Наваждение какое-то.
– Кажется, пора в дом, – сказала она.
Дэн поднялся, взял ее под локоток и пошел с ней по ступенькам, поддерживая. А позади них ласково бил прибой и волны шелестели им вслед, утешая и обещая много счастья впереди.
Вот они остановились напротив двери в его студию, и он сказал:
– Спокойной ночи, Иона. И спасибо тебе за вечер.
Что он имел в виду: обед? Или остальное? Уточнять она не стала. Только когда он провел пальцем по ее щеке, погладив, ей так и хотелось уткнуться ему в ладонь губами и поцеловать его. Но вот он уронил руку и отступил назад, разрушив очарование момента.
– Не за что, – ответила Иона и, развернувшись, с кошкой на руках, отправилась к себе.
Вот он выключил везде свет, и сад погрузился в ночь.
– Спокойной ночи, – прошептала она и закрыла глаза. Перевернулась на бок, положив руку под ту самую щеку, которой он коснулся, и с этим теплым чувством погрузилась в сладкий сон.
Глава седьмая
Иона работала как заведенная.
Дэн вернулся из отеля и застал дом в полной чистоте. Постель была новенькая, полотенца в ванной новенькие, а вороха одежды и куча чемоданов исчезли из комнаты.
Правда, выяснилось, что его банный халат был все еще у нее. Казалось, она навечно присвоила его себе. Так что ему придется с этим, видимо, смириться. Однако теперь ему не в чем выйти из ванной. Он посмотрел на свою одежду, в которой пришел, и покрутил головой. Нет, после душа в это уже не оденешься. Пришлось ему обернуться полотенцем и так спуститься вниз.
Иона на кухне строгала овощи. Подняв голову, она посмотрела на него, и глаза ее расширились, потом вдруг она выругалась не слишком прилично, и поднесла палец ко рту. Порезалась.
– Боже, Дэн, ты напугал меня!
– Дай гляну.
Он взял ее руку и выпрямил палец. Кровь струилась из глубокого пореза.
– Полагаю, швы не понадобится накладывать?
– Это едва ли. Понадобится только пластырь, но думаю, что у тебя и его не найдется.
– Есть, есть. Только я не знаю, где его найти. Есть какой-то в машине, но мне не в чем выйти.
– А, – и снова она положила палец в рот, после чего решила обернуть его бумажной салфеткой. – В ящиках и шкафах искал?
Он нахмурился.
– В ящиках?
– Ну в тех самых; которые предназначаются обычно для одежды. Знаешь такие? Я, конечно, не все успела отутюжить, но что-то, уверена, там есть. Остальное ждет стирки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28