Все прислушивались к их ответам. Когда Ник описал изменения в Альп-д'Азур и Альп-д'Эстелла – соседних с ними странах – и выразил надежду, что то же самое можно сделать здесь, толпа одобрительно загудела.
Наконец, журналистка убрала свой блокнот, кивком дав понять, что интервью окончено. Настала очередь фотографа.
– Потанцуйте, – предложил кто-то. – Выйдет отличный снимок.
Музыканты послушно начали играть снова, но не народную мелодию, как до того. На сей раз они заиграли медленный вальс, чтобы фотограф мог поймать танцующих в кадр.
Роз снова оказалась в его объятиях.
– Мы неплохо продвинулись, – прошептал он в ее волосы, ведя ее по покрытой травой танцплощадке. Больше никто не танцевал – все смотрели на них.
– Я знаю, – сказала Роз, но голос ее звучал неуверенно.
– Есть проблемы?
– Я просто подумала… Такое ощущение, что это обман.
– Что?
– Скажем то, что мы тут танцуем вместе…
Он сбился с такта. Парень с камерой бегал вокруг, снимая со всех сторон.
– По мне, так все нормально, – осторожно заметил Ник. – Ты неплохо танцуешь.
– Спасибо, – ответила Роз, но не улыбнулась.
– Так в чем обман?
– Ни в чем.
– Но ты только что сказала…
– Я знаю, что я сказала, – огрызнулась она.
– Роз…
– Да?
– Уверен, ничего дурного мы не делаем.
– Ты вообще ничего не делаешь, – сердито сказала она. – В этом вся беда.
Они помолчали.
– У тебя здорово выходит, – напряженно произнесла наконец она.
– Танцевать?
– Вести политические игры.
– Я то же самое подумал о тебе.
– Но ты просто виртуоз. Сразу видно профессионала. Я только не пойму, насколько это правда.
– В каком смысле?
– Мне пришло в голову, что я совершенно не знаю, кто ты. Как мебель с покрытием из шпона. Снаружи блестит и сверкает, а внутри что?
– Все проедено червями, вероятно, – поторопился подсказать Ник.
– Нет, не думаю. Но у тебя все получается так… гладко.
– Тебя это беспокоит?
– Видишь ли, я нахожу тебя невероятно привлекательным.
Разговор явно мешал танцу. Он снова споткнулся.
– Следи, куда ступаешь, – добродушно посоветовала она. – Фотограф отслеживает каждый шаг.
– Никогда раньше мне не говорили…
– Что ты невероятно привлекателен? Трудно поверить.
Он обнаружил, что улыбается в ответ на ее смех.
– Это мужская линия поведения.
– Способ кого-нибудь подцепить, – согласилась она. – Потому я и решила, что обязана это сказать.
– Пытаешься меня подцепить?
– Напротив. – Они проплыли мимо фотографа, и она широко улыбнулась прямо в объектив. – Это просто пришло мне в голову в процессе наблюдений за тобой.
– За тем, как я танцую?
– За тем, как ты общаешься с людьми. Заставляешь их тебе улыбаться. Думать, что ты искренен с ними и готов блюсти их интересы.
– Это проблема? – осторожно спросил он.
– Да.
– Не хочешь объяснить, почему?
– Потому что я начинаю верить тебе. А то, что ты хорошо танцуешь, усугубляет проблему.
– Ты хотела бы, чтоб я плохо танцевал?
– Не знаю, чего бы я хотела. Знаю лишь, что нас вынудили изображать пару, и это меня пугает. Ты-то привык встречаться с женщинами, а я…
– Похоже, я утратил нить беседы, – сказал Ник, и она явно рассердилась. Как можно вести столь личный разговор перед такой большой аудиторией, было выше его понимания. Роз говорила, словно они были совсем одни. Словно сказанное требовалось донести до него незамедлительно.
– Макса я встретила на втором году учебы, в двадцать лет. Он был вторым моим бойфрендом. До него у меня был парень по имени Роберт, в которого я влюбилась из-за его замечательных спортивных достижений. Вот вся история моих увлечений, такая короткая, что рассказ о ней уместится на почтовой марке.
– Все равно я не пойму.
– Что тебе понимать? Я только хочу объяснить, что не интересуюсь никакими личными отношениями. Так что, даже если я смеюсь твоим словам и нахожу тебя привлекательным, тебе следует вовремя притормаживать. Если надо, можешь использовать ведро холодной воды, только не дай нам зайти далеко.
– Ладно, – тупо согласился Ник.
– Повторю еще раз: я хочу свободы. По крайней мере на ближайшие пять лет. Абсолютной свободы.
– Я усвоил.
– Отлично.
– Никаких заигрываний.
– Можешь заигрывать с кем угодно. Только не со мной.
– Но мы вроде собираемся пожениться?
– Да, но это ничего не значит. Извини, – внезапно она снова разозлилась. – Уверена, у тебя и не было никаких намерений в отношении меня. И все мои выступления выглядят глупо. Поэтому постараюсь заткнуться.
– Хм… ладно.
Что это – неужели и она чувствует невидимые токи, пробегающие между нами, когда он держит ее в своих объятиях?
И также выбита из колеи?
Возможно, искреннее объяснение – именно то, что нужно. Он тоже не хочет никаких отношений.
Разве?
Они продолжали, танцевать, но больше уже не в одиночестве. Фотограф больше не снимал, и на танцплощадку начали выходить другие пары. Остатки дневного света померкли, но среди ветвей деревьев висели фонари, и вечер оттого казался особенно прекрасным – мерцание реки, луна, поднимающаяся над скалами.
Ему надо потанцевать с кем-нибудь еще, подумал Ник. Плохо танцевать только с Роз. Тем более после ее предупреждений. Но с ней его охватывали такие чувства… Просто непередаваемые.
Вполне нормально танцевать только с ней, почти яростно начал убеждать он себя. Она же не предлагала поменять партнеров. Никаких отношений она не хочет, так что расслабься. Можно жениться на ней, не боясь, что она навсегда к нему прицепится, а пока просто еще немного побыть рядом с ней. Ощущать под руками мягкие, плавные изгибы ее тела. Вдыхать аромат ее волос. Но так можно… потерять себя? Ничего. Ничего страшного с ним не случится. Очарование танца было грубо нарушено вторжением извне. Вдали послышались звуки сирен, показались огни.
Мотоциклы и машины. Эскорт. Вооруженные люди.
Музыка и танцы прекратились. Мужчины спешили к повозкам, женщины звали детей.
Из подъехавшего роскошного «роллс-ройса» торопливо вышел шофер, открыл дверцу, выпуская своих пассажиров. Мужчину в военной форме.
Женщину.
Джулиана. Они были достаточно похожи, чтобы узнать в них сестер, но тем не менее Роз – провинциальный ветеринар, Джулиана же – светская дама, холеная и надменная.
Роз все еще была в его объятиях. Они стояли посреди опустевшей танцплощадки. Ник ощутил, как она напряглась при виде Джулианы.
– Это Джулиана, – прошептала она. – А с ней, должно быть, Жак.
Крупные шишки. Оппозиция.
– Будем оптимистами, – прошептал он в ответ. – Это твоя сестра. Подойди и скажи, как рада ей. Не провоцируй беду, ожидая ее.
Но беда была уже совсем близко.
– Джулиана… – Роз, решив воспользоваться советом, шагнула навстречу сестре.
Джулиана не улыбнулась в ответ.
– Тебя тут не ждали, – ее беспокойство видно было невооруженным глазом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Наконец, журналистка убрала свой блокнот, кивком дав понять, что интервью окончено. Настала очередь фотографа.
– Потанцуйте, – предложил кто-то. – Выйдет отличный снимок.
Музыканты послушно начали играть снова, но не народную мелодию, как до того. На сей раз они заиграли медленный вальс, чтобы фотограф мог поймать танцующих в кадр.
Роз снова оказалась в его объятиях.
– Мы неплохо продвинулись, – прошептал он в ее волосы, ведя ее по покрытой травой танцплощадке. Больше никто не танцевал – все смотрели на них.
– Я знаю, – сказала Роз, но голос ее звучал неуверенно.
– Есть проблемы?
– Я просто подумала… Такое ощущение, что это обман.
– Что?
– Скажем то, что мы тут танцуем вместе…
Он сбился с такта. Парень с камерой бегал вокруг, снимая со всех сторон.
– По мне, так все нормально, – осторожно заметил Ник. – Ты неплохо танцуешь.
– Спасибо, – ответила Роз, но не улыбнулась.
– Так в чем обман?
– Ни в чем.
– Но ты только что сказала…
– Я знаю, что я сказала, – огрызнулась она.
– Роз…
– Да?
– Уверен, ничего дурного мы не делаем.
– Ты вообще ничего не делаешь, – сердито сказала она. – В этом вся беда.
Они помолчали.
– У тебя здорово выходит, – напряженно произнесла наконец она.
– Танцевать?
– Вести политические игры.
– Я то же самое подумал о тебе.
– Но ты просто виртуоз. Сразу видно профессионала. Я только не пойму, насколько это правда.
– В каком смысле?
– Мне пришло в голову, что я совершенно не знаю, кто ты. Как мебель с покрытием из шпона. Снаружи блестит и сверкает, а внутри что?
– Все проедено червями, вероятно, – поторопился подсказать Ник.
– Нет, не думаю. Но у тебя все получается так… гладко.
– Тебя это беспокоит?
– Видишь ли, я нахожу тебя невероятно привлекательным.
Разговор явно мешал танцу. Он снова споткнулся.
– Следи, куда ступаешь, – добродушно посоветовала она. – Фотограф отслеживает каждый шаг.
– Никогда раньше мне не говорили…
– Что ты невероятно привлекателен? Трудно поверить.
Он обнаружил, что улыбается в ответ на ее смех.
– Это мужская линия поведения.
– Способ кого-нибудь подцепить, – согласилась она. – Потому я и решила, что обязана это сказать.
– Пытаешься меня подцепить?
– Напротив. – Они проплыли мимо фотографа, и она широко улыбнулась прямо в объектив. – Это просто пришло мне в голову в процессе наблюдений за тобой.
– За тем, как я танцую?
– За тем, как ты общаешься с людьми. Заставляешь их тебе улыбаться. Думать, что ты искренен с ними и готов блюсти их интересы.
– Это проблема? – осторожно спросил он.
– Да.
– Не хочешь объяснить, почему?
– Потому что я начинаю верить тебе. А то, что ты хорошо танцуешь, усугубляет проблему.
– Ты хотела бы, чтоб я плохо танцевал?
– Не знаю, чего бы я хотела. Знаю лишь, что нас вынудили изображать пару, и это меня пугает. Ты-то привык встречаться с женщинами, а я…
– Похоже, я утратил нить беседы, – сказал Ник, и она явно рассердилась. Как можно вести столь личный разговор перед такой большой аудиторией, было выше его понимания. Роз говорила, словно они были совсем одни. Словно сказанное требовалось донести до него незамедлительно.
– Макса я встретила на втором году учебы, в двадцать лет. Он был вторым моим бойфрендом. До него у меня был парень по имени Роберт, в которого я влюбилась из-за его замечательных спортивных достижений. Вот вся история моих увлечений, такая короткая, что рассказ о ней уместится на почтовой марке.
– Все равно я не пойму.
– Что тебе понимать? Я только хочу объяснить, что не интересуюсь никакими личными отношениями. Так что, даже если я смеюсь твоим словам и нахожу тебя привлекательным, тебе следует вовремя притормаживать. Если надо, можешь использовать ведро холодной воды, только не дай нам зайти далеко.
– Ладно, – тупо согласился Ник.
– Повторю еще раз: я хочу свободы. По крайней мере на ближайшие пять лет. Абсолютной свободы.
– Я усвоил.
– Отлично.
– Никаких заигрываний.
– Можешь заигрывать с кем угодно. Только не со мной.
– Но мы вроде собираемся пожениться?
– Да, но это ничего не значит. Извини, – внезапно она снова разозлилась. – Уверена, у тебя и не было никаких намерений в отношении меня. И все мои выступления выглядят глупо. Поэтому постараюсь заткнуться.
– Хм… ладно.
Что это – неужели и она чувствует невидимые токи, пробегающие между нами, когда он держит ее в своих объятиях?
И также выбита из колеи?
Возможно, искреннее объяснение – именно то, что нужно. Он тоже не хочет никаких отношений.
Разве?
Они продолжали, танцевать, но больше уже не в одиночестве. Фотограф больше не снимал, и на танцплощадку начали выходить другие пары. Остатки дневного света померкли, но среди ветвей деревьев висели фонари, и вечер оттого казался особенно прекрасным – мерцание реки, луна, поднимающаяся над скалами.
Ему надо потанцевать с кем-нибудь еще, подумал Ник. Плохо танцевать только с Роз. Тем более после ее предупреждений. Но с ней его охватывали такие чувства… Просто непередаваемые.
Вполне нормально танцевать только с ней, почти яростно начал убеждать он себя. Она же не предлагала поменять партнеров. Никаких отношений она не хочет, так что расслабься. Можно жениться на ней, не боясь, что она навсегда к нему прицепится, а пока просто еще немного побыть рядом с ней. Ощущать под руками мягкие, плавные изгибы ее тела. Вдыхать аромат ее волос. Но так можно… потерять себя? Ничего. Ничего страшного с ним не случится. Очарование танца было грубо нарушено вторжением извне. Вдали послышались звуки сирен, показались огни.
Мотоциклы и машины. Эскорт. Вооруженные люди.
Музыка и танцы прекратились. Мужчины спешили к повозкам, женщины звали детей.
Из подъехавшего роскошного «роллс-ройса» торопливо вышел шофер, открыл дверцу, выпуская своих пассажиров. Мужчину в военной форме.
Женщину.
Джулиана. Они были достаточно похожи, чтобы узнать в них сестер, но тем не менее Роз – провинциальный ветеринар, Джулиана же – светская дама, холеная и надменная.
Роз все еще была в его объятиях. Они стояли посреди опустевшей танцплощадки. Ник ощутил, как она напряглась при виде Джулианы.
– Это Джулиана, – прошептала она. – А с ней, должно быть, Жак.
Крупные шишки. Оппозиция.
– Будем оптимистами, – прошептал он в ответ. – Это твоя сестра. Подойди и скажи, как рада ей. Не провоцируй беду, ожидая ее.
Но беда была уже совсем близко.
– Джулиана… – Роз, решив воспользоваться советом, шагнула навстречу сестре.
Джулиана не улыбнулась в ответ.
– Тебя тут не ждали, – ее беспокойство видно было невооруженным глазом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28