Леша сопротивлялся, ругался, но Лена была так настойчива…
Алексей неоднократно пытался бросить пить. И иногда ему это даже удавалось. Несколько раз не пил пару месяцев, один раз продержался даже полгода. Но Лена всегда умела его уговаривать.
Придя домой пьяными, родители или начинали в две глотки ругать подросшего Ромку (причина всегда находилась – бабушка не столько воспитывала внука, сколько выращивала), или же, если тот вдруг не натворил какой шкоды, принимались ругаться друг с другом.
Частенько ссоры переходили в драки, однажды Лена даже запустила в супруга пятилитровой банкой краски. И все жильцы парадного хохотали, когда Леша, с головы до ног облитый белой краской, ходил по квартирам в поисках растворителя.
Самое интересное, что Лена всегда в пылу ссоры называла Лешу алкоголиком. Вроде она вся такая белая и пушистая, а он, гад, алкоголик проклятый. Видя моего непьющего мужа, Лена как-то попросила у меня совета:
– Ну вот как тебе это удалось? Научи меня, как сделать так, чтобы муж не пил?
Я ответила абсолютно искренне:
– Для начала брось сама. Потом подскажу следующие шаги.
На что Лена жутко обиделась:
– А я что, пью, что ли? Скажешь тоже! Да я пью не больше тебя!
Что ж, может, и не больше. Зато не в сравнение чаще…
Последствия такого образа жизни не заставили себя ждать. Шестнадцатилетний Ромка с компанией безбашенных друзей снял куртку с какого-то мальчишки. Родители схватились за голову – где взять денег на адвоката?! Однако выпивать так и не прекратили. Не успел еще суд вынести свой вердикт, как Ромка, все еще находясь под следствием, поспорив с таким же, как сам, юнцом, пырнул его ножом в бок. Слава Богу, ножичек был перочинным, и серьезных травм врагу Ромка не нанес. И, убоявшись ответственности за содеянное, мальчишка подался в бега. Так и остался пацан без среднего образования, не говоря уже о большем, без каких-либо перспектив на будущее, и скрывается от справедливого наказания по сей день.
Не успели Лена с Лешей пережить Ромкины закидоны, как судьба приготовила им еще один удар: под следствием оказался и Данила, старшенький – за побои, повлекшие смерть человека. Родители только хватаются за голову:
– За что нам все это?!!
Я так думаю, что они-то как раз эти беды и заслужили. А вот чем заслужили это родители и маленький сын того, кто не вынес Даниловых побоев? И где теперь бродит Ромка, в чью сторону помахивает ножичком? И перочинным ли ножичком он «играется» сегодня? А не будь матери (Ленина и Лешина) такими «добренькими», не возьми они на себя все труды по становлению внуков, не привечай они равнодушной улыбкой пьяных детей – может, и не случилось бы всех этих бед? И Данила с Ромкой выросли бы нормальными, ответственными людьми, женились бы, родили бы своих детишек и воспитывали бы их так, как положено было бы воспитывать их самих?…
Много, ох, как много подобных историй хранится в моей копилке! Один друг мужа, тоже музыкант, обладающий просто невероятным чувством юмора, обладатель абсолютного музыкального слуха, стал запойным пьяницей, начиная все с тех же коллективных выпивок после репетиции, с которых в свое время начинал и мой муж. Жену свою Иру Славик любил безумно, она его любила не меньше, а потому просто не могла его ругать. Да и как его ругать-то? Его не то что ругать, с ним поговорить-то серьезно и то не представляется ни малейшей возможности – любой разговор, даже самый наиважнейший и наисерьезнейший, сумеет повернуть в шутейное русло, паршивец! На ровном месте такой каламбурчик забацает, что уже ни возможности, ни желания серьезно разговаривать не остается. И уж такой веселый парень, что ни одна компания без участия Славика не обходится. А в компаниях, знамо дело, без выпивки никак… И пристрастился Славик к этому делу.
Тем временем, откликнувшись на многолетние мольбы супругов, судьба послала им долгожданную беременность. И надо же – именно в это время у руководства театра закончилось терпение покрывать Славкины постоянные запои – ведь однажды выпив, пил, подлец, по три-четыре недели! Не вспоминал уже ни о работе, ни о долгожданной беременности супруги. Ира едва ли не в ножках у начальства валялась, дабы в очередной раз простили непутевого мужа, ведь жить-то семье совсем не на что. Ну кто же откажет беременной женщине? В очередной раз простили, но предупредив Иру, что это уже действительно последний раз. Если сорвется еще раз – не посмотрят на ее привилегированное положение. И всю зиму Ира через весь город ездила встречать непутевого муженька с работы, едва запихивая в переполненный транспорт свой огромный живот.
А когда Ира разродилась здоровым мальчонкой, встречать Славика у проходной театра стало уже некому. А тут такая радость – сын родился, как же не отметить? «Наотмечался» Славик до того, что забирать супругу с сыном из роддома поехали соседи, ведь из родственников у обоих был только Ирочкин брат, служивший в ту пору в Германии (еще в Восточной).
А потом несколько раз брат присылал из Германии единственному племяннику детское питание да хорошую одежку. Пришлось то время аккурат на полную разруху, самое начало девяностых, когда даже столичные магазины были девственно пусты. Но не успевала Ирочка нарадоваться поистине бесценным подаркам, как Славик в одночасье пропивал и детское питание, и хорошую одежку – отдавал практически даром, за бутылку водки, не задумываясь о том, что родной сыночек, которого ждали так много лет, останется голодным и раздетым…
Мальчишка подрос, папа его безумно любит. И жену любит по-прежнему. Да вот только от водки отказаться Славик уже, видимо, никогда не сможет. Он пьет запоями: трезвым может ходить хоть полгода, а потом… Сам говорит:
– Вот умом понимаю, что нельзя, душой чувствую, что подлость делаю семье, а поделать с собой ничего не могу. Вот так хочется выпить, что кажется: не выпью сию секунду – помру на месте.
И уходит в запой на несколько недель. Одной Ире известно, чего ей стоит выдержать Славкины запои. А как тяжело вывести его из запоя? Зато трезвый – не мужик, одно сплошное золото…
Сердце красавцев склонно к измене
Настало время поговорить о том, чего сама я не пережила. Пока. А стало быть, опыта нет и поучать кого-либо не имею морального права. Так ведь я и не собираюсь поучать, я хочу лишь порассуждать на эту тему. На вечную как мир тему. Страшную для каждой женщины. Я хочу поговорить об измене.
Не стану утверждать, что мой такой образцовый, такой максимально приближенный к идеалу муж без греха. Если учесть его бурную гастрольную жизнь в недалеком прошлом, сложно клясться, что он верен мне на сто процентов. Написала и сама рассмеялась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Алексей неоднократно пытался бросить пить. И иногда ему это даже удавалось. Несколько раз не пил пару месяцев, один раз продержался даже полгода. Но Лена всегда умела его уговаривать.
Придя домой пьяными, родители или начинали в две глотки ругать подросшего Ромку (причина всегда находилась – бабушка не столько воспитывала внука, сколько выращивала), или же, если тот вдруг не натворил какой шкоды, принимались ругаться друг с другом.
Частенько ссоры переходили в драки, однажды Лена даже запустила в супруга пятилитровой банкой краски. И все жильцы парадного хохотали, когда Леша, с головы до ног облитый белой краской, ходил по квартирам в поисках растворителя.
Самое интересное, что Лена всегда в пылу ссоры называла Лешу алкоголиком. Вроде она вся такая белая и пушистая, а он, гад, алкоголик проклятый. Видя моего непьющего мужа, Лена как-то попросила у меня совета:
– Ну вот как тебе это удалось? Научи меня, как сделать так, чтобы муж не пил?
Я ответила абсолютно искренне:
– Для начала брось сама. Потом подскажу следующие шаги.
На что Лена жутко обиделась:
– А я что, пью, что ли? Скажешь тоже! Да я пью не больше тебя!
Что ж, может, и не больше. Зато не в сравнение чаще…
Последствия такого образа жизни не заставили себя ждать. Шестнадцатилетний Ромка с компанией безбашенных друзей снял куртку с какого-то мальчишки. Родители схватились за голову – где взять денег на адвоката?! Однако выпивать так и не прекратили. Не успел еще суд вынести свой вердикт, как Ромка, все еще находясь под следствием, поспорив с таким же, как сам, юнцом, пырнул его ножом в бок. Слава Богу, ножичек был перочинным, и серьезных травм врагу Ромка не нанес. И, убоявшись ответственности за содеянное, мальчишка подался в бега. Так и остался пацан без среднего образования, не говоря уже о большем, без каких-либо перспектив на будущее, и скрывается от справедливого наказания по сей день.
Не успели Лена с Лешей пережить Ромкины закидоны, как судьба приготовила им еще один удар: под следствием оказался и Данила, старшенький – за побои, повлекшие смерть человека. Родители только хватаются за голову:
– За что нам все это?!!
Я так думаю, что они-то как раз эти беды и заслужили. А вот чем заслужили это родители и маленький сын того, кто не вынес Даниловых побоев? И где теперь бродит Ромка, в чью сторону помахивает ножичком? И перочинным ли ножичком он «играется» сегодня? А не будь матери (Ленина и Лешина) такими «добренькими», не возьми они на себя все труды по становлению внуков, не привечай они равнодушной улыбкой пьяных детей – может, и не случилось бы всех этих бед? И Данила с Ромкой выросли бы нормальными, ответственными людьми, женились бы, родили бы своих детишек и воспитывали бы их так, как положено было бы воспитывать их самих?…
Много, ох, как много подобных историй хранится в моей копилке! Один друг мужа, тоже музыкант, обладающий просто невероятным чувством юмора, обладатель абсолютного музыкального слуха, стал запойным пьяницей, начиная все с тех же коллективных выпивок после репетиции, с которых в свое время начинал и мой муж. Жену свою Иру Славик любил безумно, она его любила не меньше, а потому просто не могла его ругать. Да и как его ругать-то? Его не то что ругать, с ним поговорить-то серьезно и то не представляется ни малейшей возможности – любой разговор, даже самый наиважнейший и наисерьезнейший, сумеет повернуть в шутейное русло, паршивец! На ровном месте такой каламбурчик забацает, что уже ни возможности, ни желания серьезно разговаривать не остается. И уж такой веселый парень, что ни одна компания без участия Славика не обходится. А в компаниях, знамо дело, без выпивки никак… И пристрастился Славик к этому делу.
Тем временем, откликнувшись на многолетние мольбы супругов, судьба послала им долгожданную беременность. И надо же – именно в это время у руководства театра закончилось терпение покрывать Славкины постоянные запои – ведь однажды выпив, пил, подлец, по три-четыре недели! Не вспоминал уже ни о работе, ни о долгожданной беременности супруги. Ира едва ли не в ножках у начальства валялась, дабы в очередной раз простили непутевого мужа, ведь жить-то семье совсем не на что. Ну кто же откажет беременной женщине? В очередной раз простили, но предупредив Иру, что это уже действительно последний раз. Если сорвется еще раз – не посмотрят на ее привилегированное положение. И всю зиму Ира через весь город ездила встречать непутевого муженька с работы, едва запихивая в переполненный транспорт свой огромный живот.
А когда Ира разродилась здоровым мальчонкой, встречать Славика у проходной театра стало уже некому. А тут такая радость – сын родился, как же не отметить? «Наотмечался» Славик до того, что забирать супругу с сыном из роддома поехали соседи, ведь из родственников у обоих был только Ирочкин брат, служивший в ту пору в Германии (еще в Восточной).
А потом несколько раз брат присылал из Германии единственному племяннику детское питание да хорошую одежку. Пришлось то время аккурат на полную разруху, самое начало девяностых, когда даже столичные магазины были девственно пусты. Но не успевала Ирочка нарадоваться поистине бесценным подаркам, как Славик в одночасье пропивал и детское питание, и хорошую одежку – отдавал практически даром, за бутылку водки, не задумываясь о том, что родной сыночек, которого ждали так много лет, останется голодным и раздетым…
Мальчишка подрос, папа его безумно любит. И жену любит по-прежнему. Да вот только от водки отказаться Славик уже, видимо, никогда не сможет. Он пьет запоями: трезвым может ходить хоть полгода, а потом… Сам говорит:
– Вот умом понимаю, что нельзя, душой чувствую, что подлость делаю семье, а поделать с собой ничего не могу. Вот так хочется выпить, что кажется: не выпью сию секунду – помру на месте.
И уходит в запой на несколько недель. Одной Ире известно, чего ей стоит выдержать Славкины запои. А как тяжело вывести его из запоя? Зато трезвый – не мужик, одно сплошное золото…
Сердце красавцев склонно к измене
Настало время поговорить о том, чего сама я не пережила. Пока. А стало быть, опыта нет и поучать кого-либо не имею морального права. Так ведь я и не собираюсь поучать, я хочу лишь порассуждать на эту тему. На вечную как мир тему. Страшную для каждой женщины. Я хочу поговорить об измене.
Не стану утверждать, что мой такой образцовый, такой максимально приближенный к идеалу муж без греха. Если учесть его бурную гастрольную жизнь в недалеком прошлом, сложно клясться, что он верен мне на сто процентов. Написала и сама рассмеялась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40