Получив два номера и активно используя их, он не заплатил ОАО «Вымпел» ни гроша, предоставив лишь гарантийное письмо от подставной «Ставриды». Одним из номеров Гринько пользовался сам, другой номер эксплуатировал его сообщник, также участвовавший в операции по заманиванию в сети аферы рыбных дилеров. Сообщник использовал также липовый паспорт на имя некоего Михалева.
Запросив данные об указанных в паспортах лицах и о причинах утраты этими лицами своих документов, Пакуро получил следующие объяснения:
«Я, Гринько В. С., сдал свой паспорт в военкомат г. Коркино перед призывом на службу в Вооруженные силы РФ. При увольнении из армии мне и 140 военнослужащим сообщили, что наши паспорта сгорели в служебном автомобиле в результате попадания в него снаряда. В г. Москве никогда не был, с лицами, фотографии которых мне предъявлены для опознания, незнаком. Об ООО «Ставрида корпорейшн» мне ничего не известно».
«Я, Михалев С. Н., в феврале 1997 года с целью обмена жилья сдал свой паспорт в паспортный стол ОВД Ленинского района г. Смоленска. Дальнейшую судьбу паспорта не знаю, так как был в том же месяце арестован…»
Упорно отрабатывая адреса, по которым звонили лже-Гринько и лже-Михалев, Борис убеждался, что действовали мошенники крайне осторожно: все звонки предназначались лишь будущим потерпевшим, и не было среди абонентов ни одного из тех, кто мог бы навести на след аферюг.
Бумажная простыня с бесконечной чередой телефонных номеров обретала все новые и новые пометки: плюсики, галочки, знаки вопроса, пока наконец напротив одного из номеров Борис не начертал крупно и оптимистически восклицательный знак.
Да, пожалуй, этот номер был единственной существенной зацепкой – номер телефона вызова такси… Так, благодаря своему неимоверному трудолюбию, Борис умудрился установить важнейший в расследовании эпизод: незадолго до Нового года из ресторана «Распутин» изрядно погулявший Гринько вызвал машину, вероятно, чтобы та доставила его домой.
В бюро распределения заказов, перерыв сотни бумаг, сыщик обнаружил номер машины и уже через несколько часов беседовал со словоохотливым водителем, признавшим по фотографии своего клиента.
Склерозом таксист не страдал, напротив, проявил выдающиеся качества визуальной памяти, без колебаний указав дом, в который зашел пассажир, – выстроенную гармошкой громадную многоэтажку в Кунцево.
Началась очередная муторная рутина: отработка жильцов многоэтажки.
Изматывающий, однообразный труд результатов, увы, не принес: лже-Гринько, как уверял участковый, в доме не жил, а заезжал сюда, вероятно, к кому-то из знакомых.
Но к кому? В гости? По делу? К любовнице?..
Ходить по всем квартирам подряд, предъявляя для опознания фотографию мошенника, было делом рискованным: окажись среди жильцов персоналии, сопричастные к его махинациям, считай, получил лже-Гринько от РУБОПа козырного туза в своей игре в побегушки…
Тем временем в кабинете каждодневно раздавались звонки от напористого Рудина, жаждавшего возмездия, и Пакуро, на которого навалилась со всей остротой громада оперативной текучки, предложил Борису: «А пусть рыботорговец поможет себе, как говорится, самостоятельно… Машина у него есть, живет он неподалеку от искомой многоэтажки, дадим ему адрес… Почему бы жертве не покараулить своего мучителя? «Наружка» занята плотно, упрашивать начальство на проведение столь долгосрочного мероприятия с неясной перспективой – все равно что залезать в неоплатные долги; короче, инструктируй Рудина…»
Узнав о том, что расследование подошло к первому положительному сдвигу, Рудин окрыленно согласился на свою в нем активную роль.
– Выслежу гада! – сообщил уверенно.
– Только запомни главное правило, – предупредил Борис. – Никакой самодеятельности! Шапку надвинь на глаза, воротничком прикройся и – сиди в машине с кофейным термосом… Если появится злодей – срочно звони нам. Все понял?
– Естественно!
– И как договаривались: без фанатизма, пожалуйста…
Мытарь
С трудом пережив чудовищный обман лже-Гринько и оказавшись под давлением агрессивного Рудина в стенах РУБОПа, Шкандыбаев убедился в той истине, что нет такой плохой ситуации, которая не могла бы стать еще хуже. Особенно если спрогнозировать дальнейшие отношения с толстым бандитом…
Обмен купюры наверняка состоялся, и, возможно, мошенники сумели всучить гангстерам некую несуразицу… Но тогда он, Шкандыбаев, несомненно, окажется крайним в масштабных криминальных разборках. Кроме того, навязанный ему бандитами долг в десять тысяч долларов означал продажу квартиры – последнего оплота в этом жестоком мире, лишиться которого означало падение в гибельную категорию бродяг.
О своем тяжком положении он уже готов был проконсультироваться у офицера РУБОПа, но сделать это испугался, боясь мести уголовников, да и весьма смутно представлял свой статус с точки зрения уголовного кодекса в мероприятии с миллионной купюрой. Ведь как ни крути, а поневоле пришлось бы поведать и о постыдных в своей глупости ресторанных посиделках, в которых он выглядел полным дураком.
В итоге тягостных раздумий он попросту решил выждать время: если бандиты появятся, тогда – что ж, придется идти с повинной головой к симпатичному и улыбчивому майору Пакуро, а если не появятся – значит, пронесло, значит, его безмятежно надули с комиссионными за сделку и дело завершилось всего лишь крахом мечты о легком обогащении. И пусть! Главное – избавиться от страха, который преследовал его неотступно, ввергая в унылую, уже привычную депрессию.
Объяснив сложившееся положение рыдающей жене, Шкандыбаев велел ей собирать вещи и временно переселился к теще, каждодневно выгрызающей ему нервы оскорбительными нотациями, касающимися полной никчемности и глупости доставшегося ей по недоразумению зятя.
Тещины выпады, однако, приходилось терпеть.
Погоревший рыбный деятель Рудин внезапно над Шкандыбаевым сжалился, взял к себе на работу в качестве порученца, а заодно привлек к оперативному мероприятию по выслеживанию лже-Гринько. Жизнь кое-как, но продолжалась, тем более честный Рудин, несмотря на стесненное положение своей одураченной фирмы, платил Шкандыбаеву скромную, но регулярную зарплату.
На третий день высиживания в засаде, подразумевавшей автомобиль Рудина, Шкандыбаев увидел, как в двух шагах от подъезда остановилось грязное желтое такси, на боку которого по коросте грязи шаловливый пальчик уличного баловника начертал корявое слово «POLICE». И вышел из такси крайне собой довольный, розовенький и подтянутый шеф «Ставриды» с атташе-кейсом в руке.
Шеф блаженно посмотрел на солнечное зимнее небо погожего дня, расправил плечи и уверенно двинулся к подъезду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Запросив данные об указанных в паспортах лицах и о причинах утраты этими лицами своих документов, Пакуро получил следующие объяснения:
«Я, Гринько В. С., сдал свой паспорт в военкомат г. Коркино перед призывом на службу в Вооруженные силы РФ. При увольнении из армии мне и 140 военнослужащим сообщили, что наши паспорта сгорели в служебном автомобиле в результате попадания в него снаряда. В г. Москве никогда не был, с лицами, фотографии которых мне предъявлены для опознания, незнаком. Об ООО «Ставрида корпорейшн» мне ничего не известно».
«Я, Михалев С. Н., в феврале 1997 года с целью обмена жилья сдал свой паспорт в паспортный стол ОВД Ленинского района г. Смоленска. Дальнейшую судьбу паспорта не знаю, так как был в том же месяце арестован…»
Упорно отрабатывая адреса, по которым звонили лже-Гринько и лже-Михалев, Борис убеждался, что действовали мошенники крайне осторожно: все звонки предназначались лишь будущим потерпевшим, и не было среди абонентов ни одного из тех, кто мог бы навести на след аферюг.
Бумажная простыня с бесконечной чередой телефонных номеров обретала все новые и новые пометки: плюсики, галочки, знаки вопроса, пока наконец напротив одного из номеров Борис не начертал крупно и оптимистически восклицательный знак.
Да, пожалуй, этот номер был единственной существенной зацепкой – номер телефона вызова такси… Так, благодаря своему неимоверному трудолюбию, Борис умудрился установить важнейший в расследовании эпизод: незадолго до Нового года из ресторана «Распутин» изрядно погулявший Гринько вызвал машину, вероятно, чтобы та доставила его домой.
В бюро распределения заказов, перерыв сотни бумаг, сыщик обнаружил номер машины и уже через несколько часов беседовал со словоохотливым водителем, признавшим по фотографии своего клиента.
Склерозом таксист не страдал, напротив, проявил выдающиеся качества визуальной памяти, без колебаний указав дом, в который зашел пассажир, – выстроенную гармошкой громадную многоэтажку в Кунцево.
Началась очередная муторная рутина: отработка жильцов многоэтажки.
Изматывающий, однообразный труд результатов, увы, не принес: лже-Гринько, как уверял участковый, в доме не жил, а заезжал сюда, вероятно, к кому-то из знакомых.
Но к кому? В гости? По делу? К любовнице?..
Ходить по всем квартирам подряд, предъявляя для опознания фотографию мошенника, было делом рискованным: окажись среди жильцов персоналии, сопричастные к его махинациям, считай, получил лже-Гринько от РУБОПа козырного туза в своей игре в побегушки…
Тем временем в кабинете каждодневно раздавались звонки от напористого Рудина, жаждавшего возмездия, и Пакуро, на которого навалилась со всей остротой громада оперативной текучки, предложил Борису: «А пусть рыботорговец поможет себе, как говорится, самостоятельно… Машина у него есть, живет он неподалеку от искомой многоэтажки, дадим ему адрес… Почему бы жертве не покараулить своего мучителя? «Наружка» занята плотно, упрашивать начальство на проведение столь долгосрочного мероприятия с неясной перспективой – все равно что залезать в неоплатные долги; короче, инструктируй Рудина…»
Узнав о том, что расследование подошло к первому положительному сдвигу, Рудин окрыленно согласился на свою в нем активную роль.
– Выслежу гада! – сообщил уверенно.
– Только запомни главное правило, – предупредил Борис. – Никакой самодеятельности! Шапку надвинь на глаза, воротничком прикройся и – сиди в машине с кофейным термосом… Если появится злодей – срочно звони нам. Все понял?
– Естественно!
– И как договаривались: без фанатизма, пожалуйста…
Мытарь
С трудом пережив чудовищный обман лже-Гринько и оказавшись под давлением агрессивного Рудина в стенах РУБОПа, Шкандыбаев убедился в той истине, что нет такой плохой ситуации, которая не могла бы стать еще хуже. Особенно если спрогнозировать дальнейшие отношения с толстым бандитом…
Обмен купюры наверняка состоялся, и, возможно, мошенники сумели всучить гангстерам некую несуразицу… Но тогда он, Шкандыбаев, несомненно, окажется крайним в масштабных криминальных разборках. Кроме того, навязанный ему бандитами долг в десять тысяч долларов означал продажу квартиры – последнего оплота в этом жестоком мире, лишиться которого означало падение в гибельную категорию бродяг.
О своем тяжком положении он уже готов был проконсультироваться у офицера РУБОПа, но сделать это испугался, боясь мести уголовников, да и весьма смутно представлял свой статус с точки зрения уголовного кодекса в мероприятии с миллионной купюрой. Ведь как ни крути, а поневоле пришлось бы поведать и о постыдных в своей глупости ресторанных посиделках, в которых он выглядел полным дураком.
В итоге тягостных раздумий он попросту решил выждать время: если бандиты появятся, тогда – что ж, придется идти с повинной головой к симпатичному и улыбчивому майору Пакуро, а если не появятся – значит, пронесло, значит, его безмятежно надули с комиссионными за сделку и дело завершилось всего лишь крахом мечты о легком обогащении. И пусть! Главное – избавиться от страха, который преследовал его неотступно, ввергая в унылую, уже привычную депрессию.
Объяснив сложившееся положение рыдающей жене, Шкандыбаев велел ей собирать вещи и временно переселился к теще, каждодневно выгрызающей ему нервы оскорбительными нотациями, касающимися полной никчемности и глупости доставшегося ей по недоразумению зятя.
Тещины выпады, однако, приходилось терпеть.
Погоревший рыбный деятель Рудин внезапно над Шкандыбаевым сжалился, взял к себе на работу в качестве порученца, а заодно привлек к оперативному мероприятию по выслеживанию лже-Гринько. Жизнь кое-как, но продолжалась, тем более честный Рудин, несмотря на стесненное положение своей одураченной фирмы, платил Шкандыбаеву скромную, но регулярную зарплату.
На третий день высиживания в засаде, подразумевавшей автомобиль Рудина, Шкандыбаев увидел, как в двух шагах от подъезда остановилось грязное желтое такси, на боку которого по коросте грязи шаловливый пальчик уличного баловника начертал корявое слово «POLICE». И вышел из такси крайне собой довольный, розовенький и подтянутый шеф «Ставриды» с атташе-кейсом в руке.
Шеф блаженно посмотрел на солнечное зимнее небо погожего дня, расправил плечи и уверенно двинулся к подъезду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33