Намеревался ли он отвезти ее в отель и оставить там? Или у него были другие планы? Он, возможно, даже захочет проводить ее в номер. Она лихорадочно обдумывала все возможные варианты и с удивлением поймала себя на том, что не столько напугана, сколько взволнована, даже возбуждена перспективой оказаться в постели с таким красивым юношей. Ее вдруг охватило странное чувство – она поняла, что судьба дает ей последний шанс вкусить запретный плод.
И в одном она была уверена: нельзя упускать его. В сознании пронеслись давно забытые образы: Аманда, со злорадством рассказывающая приемным родителям о своих сенсуальных победах; убогие и редкие сексуальные позывы Арнольда; и самые яркие – те мерзкие картинки в порножурналах, которые она обнаружила в его кабинете.
Пони развернулся, и они направились обратно в центр Рима. Джованни что-то нежно бормотал Берил на итальянском, и уши пони шевелились все быстрее. Берил это развеселило. Джованни, отстранившись, обиженно спросил:
– Что такое, Карина? Я выгляжу смешным?
– Нет, конечно нет, – поспешно сказала Берил, пожав его руку. – Просто мне щекотно, вот и все. – Она захихикала и добавила: – Я очень счастлива.
Наконец пони остановился на маленькой улочке. Берил не имела ни малейшего представления о том, где находится, да ее это и не волновало – она чувствовала себя беспечной и смелой. Когда она попыталась расплатиться, Джованни с оскорбленным видом вынул из своего кармана деньги, и Берил вновь рассмеялась, не в силах понять логики его поступков. Видимо, подразумевалось, что она берет на себя дорогие траты, а он платит по мелочам. "Отлично, – подумала она, – пусть будет так. Сегодня я действую вопреки всем правилам".
Джованни увлек ее за собой, и они оказались в темной подворотне.
– На самый верх взбираться довольно долго, – сказал он. – Хочешь, я понесу тебя на руках?
Берил от возбуждения уже была близка к истерике.
– Конечно же нет, – нервно хихикнула она, – я справлюсь. – И, подобрав длинную юбку, начала подниматься по крутым ступеням.
Джованни не преувеличивал, когда говорил, что путь наверх неблизкий, и, взбираясь все выше и выше, Берил задавала себе вопрос, не совершает ли она непростительную глупость. Но, прогнав прочь сомнения, она устремилась вперед и вскоре оказалась на самом верхнем этаже здания. Джованни прошел первым и открыл дверь, включив свет и пропуская Берил в квартиру. Это была одна комната с минимальной обстановкой. Вдоль стен стояли низкая софа, маленький столик с парой стульев, шкаф. Крохотная кухонька располагалась здесь же, за перегородкой.
Джованни направился прямо туда и достал из шкафа над мойкой стаканы.
– Карина, я приготовлю тебе особый напиток, – с драматизмом в голосе объявил он.
– Как чудесно, – сказала Берил. Оглядевшись в поисках еще одной двери, она спросила: – Можно мне воспользоваться ванной?
– Конечно. Пойдем, я покажу. – К ее удивлению, Джованни вновь провел ее к входной двери и, выйдя, указал на нижний этаж. – Вон та дверь – в ванную. Она у нас общая, но, думаю, сейчас свободна, – непринужденно сказал он. – Не задерживайся, – добавил он, возвращаясь в квартиру.
Берил осторожно спустилась по каменной лестнице. Ванная была старомодной, но довольно чистой и удобной. Моя руки, она разглядывала свое отражение в маленьком зеркале. "Берил Уиллоуби, что ты себе думаешь?" – задалась она вопросом. После тщетной попытки найти полотенце она отряхнула руки. Вопрос ее так и остался без ответа.
Когда она вернулась в комнату, на столе уже стояли напитки.
– Особый напиток по особому случаю, – сказал Джованни, вручая ей стакан и поднимая свой. – За нас, Карина.
Берил молча подняла стакан и сделала глоток. Это было шампанское с каким-то фруктовым соком – с персиковым, скорее всего, подумала она. Пока они пили, Джованни неотрывно смотрел ей в глаза. Потом наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Берил почувствовала, как разливается по телу сладкое волнение. Джованни взял из ее рун стакан и вместе со своим поставил на стол. Хорошо отработанным с годами движением он заключил ее в объятия и страстно поцеловал. Берил была вне себя от счастья; никогда в жизни ее так не целовали. Она даже не пыталась сопротивляться, отдавшись во власть его опыта.
Джованни становился все более настойчив.
– О, Карина, Карина, – дышал он ей в ухо, осыпая поцелуями шею. Внезапно он подхватил ее на руки и понес в спальню, которую отделяла от комнаты тяжелая портьера. Единственным предметом обстановки здесь была большая двуспальная кровать. Одурманенная вином и волнением, Берил все-таки успела заметить, что простыни чистые и постель аккуратно заправлена.
Джованни осторожно положил ее на кровать и склонился над ней, продолжая покрывать поцелуями ее лицо и шею. Его руки скользнули по спине; он расстегнул молнию платья и осторожно стянул его с плеч вместе с бюстгальтером. Берил лежала не шевелясь, груди ее были обнажены, и он какое-то время смотрел на них бесстрастным взглядом. Потом благоговейно коснулся их поцелуем, нежно обхватив руками. Берил вновь ощутила давно забытое волнение. Она почувствовала прохладу – Джованни спустил платье ниже, горячими поцелуями выписывая контуры ее тела. Берил закрыла глаза и погрузилась в омут сладострастных ощущений.
Когда Джованни вошел в нее, она громко вскрикнула. Она прижимала его к себе все сильнее, и он погружался все глубже, мощными рывками, повергая ее в трепетную дрожь.
– Скажи, что ты любишь меня, Карина, – дышал он ей в ухо, – ты ведь любишь меня? Скажи, что любишь.
– О Боже, да, – закричала Берил, задыхаясь от вожделения. Казалось, каждая клеточка ее тела была охвачена пламенем – пламенем страсти, бушевавшим в них обоих. Его движения становились все более резкими, он проникал глубже и глубже, пока не содрогнулся в оргазме, увлекая вместе с собой и Берил в пучину неизъяснимого блаженства.
Берил разбудил утренний перезвон церковных колоколов. Она не сразу сообразила, где находится. Окинув взглядом крохотную спальню, куда едва пробивался солнечный свет, она сладко потянулась в постели, улыбнувшись воспоминаниям о прошедшей ночи. Чувствовала она себя превосходно. Джованни рядом не было, но на кухне слышались его шаги, позвякивала посуда. У Берил возникло непреодолимое желание выпить чашку чая.
Портьера приоткрылась, и в спальне появился сияющий Джованни с двумя чашками в руках. На нем была пестрая – черная с красным – шелковая пижама, которая очень шла ему.
– А, ты проснулась, Карина. Я принес тебе чаю. Я знаю, что все английские дамы любят чай. Надеюсь, тебе понравится.
Берил вдруг подумала о том, что, если бы она не успела влюбиться в него ночью, то сейчас это произошло бы наверняка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
И в одном она была уверена: нельзя упускать его. В сознании пронеслись давно забытые образы: Аманда, со злорадством рассказывающая приемным родителям о своих сенсуальных победах; убогие и редкие сексуальные позывы Арнольда; и самые яркие – те мерзкие картинки в порножурналах, которые она обнаружила в его кабинете.
Пони развернулся, и они направились обратно в центр Рима. Джованни что-то нежно бормотал Берил на итальянском, и уши пони шевелились все быстрее. Берил это развеселило. Джованни, отстранившись, обиженно спросил:
– Что такое, Карина? Я выгляжу смешным?
– Нет, конечно нет, – поспешно сказала Берил, пожав его руку. – Просто мне щекотно, вот и все. – Она захихикала и добавила: – Я очень счастлива.
Наконец пони остановился на маленькой улочке. Берил не имела ни малейшего представления о том, где находится, да ее это и не волновало – она чувствовала себя беспечной и смелой. Когда она попыталась расплатиться, Джованни с оскорбленным видом вынул из своего кармана деньги, и Берил вновь рассмеялась, не в силах понять логики его поступков. Видимо, подразумевалось, что она берет на себя дорогие траты, а он платит по мелочам. "Отлично, – подумала она, – пусть будет так. Сегодня я действую вопреки всем правилам".
Джованни увлек ее за собой, и они оказались в темной подворотне.
– На самый верх взбираться довольно долго, – сказал он. – Хочешь, я понесу тебя на руках?
Берил от возбуждения уже была близка к истерике.
– Конечно же нет, – нервно хихикнула она, – я справлюсь. – И, подобрав длинную юбку, начала подниматься по крутым ступеням.
Джованни не преувеличивал, когда говорил, что путь наверх неблизкий, и, взбираясь все выше и выше, Берил задавала себе вопрос, не совершает ли она непростительную глупость. Но, прогнав прочь сомнения, она устремилась вперед и вскоре оказалась на самом верхнем этаже здания. Джованни прошел первым и открыл дверь, включив свет и пропуская Берил в квартиру. Это была одна комната с минимальной обстановкой. Вдоль стен стояли низкая софа, маленький столик с парой стульев, шкаф. Крохотная кухонька располагалась здесь же, за перегородкой.
Джованни направился прямо туда и достал из шкафа над мойкой стаканы.
– Карина, я приготовлю тебе особый напиток, – с драматизмом в голосе объявил он.
– Как чудесно, – сказала Берил. Оглядевшись в поисках еще одной двери, она спросила: – Можно мне воспользоваться ванной?
– Конечно. Пойдем, я покажу. – К ее удивлению, Джованни вновь провел ее к входной двери и, выйдя, указал на нижний этаж. – Вон та дверь – в ванную. Она у нас общая, но, думаю, сейчас свободна, – непринужденно сказал он. – Не задерживайся, – добавил он, возвращаясь в квартиру.
Берил осторожно спустилась по каменной лестнице. Ванная была старомодной, но довольно чистой и удобной. Моя руки, она разглядывала свое отражение в маленьком зеркале. "Берил Уиллоуби, что ты себе думаешь?" – задалась она вопросом. После тщетной попытки найти полотенце она отряхнула руки. Вопрос ее так и остался без ответа.
Когда она вернулась в комнату, на столе уже стояли напитки.
– Особый напиток по особому случаю, – сказал Джованни, вручая ей стакан и поднимая свой. – За нас, Карина.
Берил молча подняла стакан и сделала глоток. Это было шампанское с каким-то фруктовым соком – с персиковым, скорее всего, подумала она. Пока они пили, Джованни неотрывно смотрел ей в глаза. Потом наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Берил почувствовала, как разливается по телу сладкое волнение. Джованни взял из ее рун стакан и вместе со своим поставил на стол. Хорошо отработанным с годами движением он заключил ее в объятия и страстно поцеловал. Берил была вне себя от счастья; никогда в жизни ее так не целовали. Она даже не пыталась сопротивляться, отдавшись во власть его опыта.
Джованни становился все более настойчив.
– О, Карина, Карина, – дышал он ей в ухо, осыпая поцелуями шею. Внезапно он подхватил ее на руки и понес в спальню, которую отделяла от комнаты тяжелая портьера. Единственным предметом обстановки здесь была большая двуспальная кровать. Одурманенная вином и волнением, Берил все-таки успела заметить, что простыни чистые и постель аккуратно заправлена.
Джованни осторожно положил ее на кровать и склонился над ней, продолжая покрывать поцелуями ее лицо и шею. Его руки скользнули по спине; он расстегнул молнию платья и осторожно стянул его с плеч вместе с бюстгальтером. Берил лежала не шевелясь, груди ее были обнажены, и он какое-то время смотрел на них бесстрастным взглядом. Потом благоговейно коснулся их поцелуем, нежно обхватив руками. Берил вновь ощутила давно забытое волнение. Она почувствовала прохладу – Джованни спустил платье ниже, горячими поцелуями выписывая контуры ее тела. Берил закрыла глаза и погрузилась в омут сладострастных ощущений.
Когда Джованни вошел в нее, она громко вскрикнула. Она прижимала его к себе все сильнее, и он погружался все глубже, мощными рывками, повергая ее в трепетную дрожь.
– Скажи, что ты любишь меня, Карина, – дышал он ей в ухо, – ты ведь любишь меня? Скажи, что любишь.
– О Боже, да, – закричала Берил, задыхаясь от вожделения. Казалось, каждая клеточка ее тела была охвачена пламенем – пламенем страсти, бушевавшим в них обоих. Его движения становились все более резкими, он проникал глубже и глубже, пока не содрогнулся в оргазме, увлекая вместе с собой и Берил в пучину неизъяснимого блаженства.
Берил разбудил утренний перезвон церковных колоколов. Она не сразу сообразила, где находится. Окинув взглядом крохотную спальню, куда едва пробивался солнечный свет, она сладко потянулась в постели, улыбнувшись воспоминаниям о прошедшей ночи. Чувствовала она себя превосходно. Джованни рядом не было, но на кухне слышались его шаги, позвякивала посуда. У Берил возникло непреодолимое желание выпить чашку чая.
Портьера приоткрылась, и в спальне появился сияющий Джованни с двумя чашками в руках. На нем была пестрая – черная с красным – шелковая пижама, которая очень шла ему.
– А, ты проснулась, Карина. Я принес тебе чаю. Я знаю, что все английские дамы любят чай. Надеюсь, тебе понравится.
Берил вдруг подумала о том, что, если бы она не успела влюбиться в него ночью, то сейчас это произошло бы наверняка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94