Откуда эти
облака? Куда они направляются? Казалось, они появились намеренно. Возможно
даже, что это и не облака вовсе, а духи Хаоса, несущие весть.
Эльрик одернул себя, вспомнив о бессмысленности подобных
предположений. Он возвращался к башне Д'Арпутна, где годы назад потерял
свою любовь, свою кузину Каймориль, а все последующие утраты были связаны
с клинком у него на боку.
Башня уцелела в пламени, хотя краски, которыми она была разрисована,
потемнели от жара. Здесь он оставил своих друзей и направился в комнату,
где бросился, не снимая одежду, на постель и провалился в сон.
2
Эльрик уснул, и Эльрик грезил. хотя и чувствовал прозрачность
окружающих его образов, все его попытки стряхнуть их и проснуться
оказывались совершенно бесполезными. Вскоре он оставил эти попытки и
позволил сну вести себя, и тот привел его в удивительно прекрасную
местность...
Он увидел Имррир таким, каким тот был несколько веков назад. Имррир,
почти такой же, как тот, на который он совершил набег и подверг
разрушению. Такой же, но немного отличающийся хотя бы более яркой
внешностью, будто бы только что построили его. Вдобавок, окружающие краски
были гуще, богаче; солнце - темно-оранжевое, небо - глубокое, темно-синее
и жаркое. С тех пор, как он понял, многие элементы и свойства мира
изменились из-за строения планеты.
Люди и животные двигались по сияющим улицам; сверхъестественно
высокие мельнибонийцы, мужчины и женщины, шли с грацией горных тигров;
рабы с грубыми лицами, глазами, полными нетерпения и смирения; длинноногие
лошади, теперь уже вымершие, небольшие мастодонты, тянущие разнообразные
экипажи. Свежий ветер разносил таинственные запахи города, шума почти не
было. Мельнибонийцы ненавидели шум настолько же, насколько любили
гармоничные звуки. Тяжелые шелковые стяги трепетали на башнях их лазурита,
опала, хризопраза и полированного красного гранита. И Эльрик медленно
двигался в своем сне, и какая-то боль томила его душу среди его предков,
золотого народа, который в древности правил миром.
Чудовищные галеры проползали сквозь лабиринты протоков, которые вели
во внутреннюю гавань Имррира, волоча на себе самую лучшую в мире добычу,
захваченную во всех концах Светлой Империи. В лазурном небе ленивые
драконы держали свой путь к пещерам, где гнездилось около тысячи этих
тварей, а теперь там же их осталось около сотни. В высочайших башнях
города - Башне Б'Оллнезбет и Башне Королей - его предки изучали колдовские
манускрипты, сочетали их с жестокими экспериментами, потворствуя своей
страсти к жестокости, но, в отличие от вырождающихся людей Молодых
Королевств, делая это не от испорченности, а в согласии со своими
природными инстинктами.
Эльрик понимал, что он видит призрак ныне мертвого города. Вот он
проник сквозь сияющую стену Башни и увидел своего предка-императора,
удовлетворяющего обостренную наркотиками страсть к садизму, веселясь с
демоном-женщиной, пытающего, исследующего необычный обмен веществ и
психологию одной из недавно порабощенных рас и накапливающего в
таинственной рукописи собранные знания, которые последующие поколения
могли бы использовать, не ввергаясь в безумие.
Но было ясно, что это сон или видение несуществующего мира, поскольку
здесь присутствовали императоры множества различных поколений. Эльрик знал
их по портретам: черный и курчавый Рондар IX, 12-й император; остроглазый
император Эльрик I, 18-й по счету; обросший могучей бородой Кахан VII,
32-й император.
Эльрик, видевший все это как будто бы из затемненной ниши в большом
главном зале, увидел, что мерцающая дверь из черного кристалла открылась,
и вошло новое действующее лицо. Он вновь попытался освободиться и вновь
без успеха. Этот человек был его отцом, Садрик 86-й, высокий мужчина с
нависшими бровями и выражением скорби на лице. Он прошел сквозь толпу и
направился прямо к Эльрику и остановился в двух шагах от него. Он стоял,
глядя на него, его глаза всматривались из-под набрякших век и насупленных
бровей.
Он был человеком с худым острым лицом, который в свое время
расстроился из-за рождения сына-альбиноса. У него был острый, длинный нос,
высокие скулы и легкая сутулость из-за необычайной худобы. Он теребил край
куртки из красного тонкого вельвета тонкими изящными пальцами. Затем он
заговорил ясным, четким, тихим голосом, который, как помнил Эльрик, был
его характерной особенностью.
- Сын мой, что же ты, тоже умер? Я думал, что я здесь всего лишь
несколько быстролетных мгновений, но я вижу, что ты изменился с годами, и
что время и судьба привели тебя сюда. Как ты умер? В безумной битве от
вражеского клинка? Или в своей башне в постели? И что сейчас с Имрриром?
Исчез или угасает, погруженный в сон, среди остатков былой роскоши? Род,
как это и должно быть, продолжается - об этом я тебя не спрашиваю,
поскольку полностью доверяю. Сын, конечно, родился от Каймориль, ты же так
ее любил, хотя твой кузен Ииркан ненавидел тебя за это...
- Отец...
Старик поднял руку, лишний раз свидетельствующую о его годах.
- Есть другие вопросы, которые я должен тебе задать. Один из них
мучит всех тех, кто добился бессмертия в этой тени города, некоторые из
нас заметили, что его краски начинают выцветать со временем, его краски
начинают расплываться и тускнеть, дрожать, будто бы собираясь исчезнуть.
Группа наших прошла сквозь смерть, и мне трудно об этом даже думать,
проникла в несуществование. Даже здесь, в безвременном месте смерти,
непредсказуемые изменения стали проявляться, и те из нас, кто задается
этими вопросами и ищет ответы на них, боятся, что какое-то громадное
смятение происходит в мире живых. Некоторые из этих изменений настолько
велики, что мы были потрясены, и наши души стал посещать страх. Легенда
гласит, что до тех пор, пока Город Мечты не погиб, мы, призраки, можем
существовать в своей былой славе. Что за новости ты нам доставил? Я ясно
вижу, что твое тело еще живо, а это только твое астральное тело,
освобожденное для путешествия в королевство мертвых.
- Отец...
Но видение заколебалось и рассыпалось. Теперь Эльрик был вытолкнут в
сияющие коридоры космоса, из измерения, существование которого неизвестно
живым, прочь, прочь...
- Отец!... - крикнул он, и эхо подхватило его голос, но ответа не
было. В какой-то степени ему стало легче, ведь он что-то мог сказать
бедному духу, подтвердить его догадки, сообщить о преступлениях против
всех своих предшественников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
облака? Куда они направляются? Казалось, они появились намеренно. Возможно
даже, что это и не облака вовсе, а духи Хаоса, несущие весть.
Эльрик одернул себя, вспомнив о бессмысленности подобных
предположений. Он возвращался к башне Д'Арпутна, где годы назад потерял
свою любовь, свою кузину Каймориль, а все последующие утраты были связаны
с клинком у него на боку.
Башня уцелела в пламени, хотя краски, которыми она была разрисована,
потемнели от жара. Здесь он оставил своих друзей и направился в комнату,
где бросился, не снимая одежду, на постель и провалился в сон.
2
Эльрик уснул, и Эльрик грезил. хотя и чувствовал прозрачность
окружающих его образов, все его попытки стряхнуть их и проснуться
оказывались совершенно бесполезными. Вскоре он оставил эти попытки и
позволил сну вести себя, и тот привел его в удивительно прекрасную
местность...
Он увидел Имррир таким, каким тот был несколько веков назад. Имррир,
почти такой же, как тот, на который он совершил набег и подверг
разрушению. Такой же, но немного отличающийся хотя бы более яркой
внешностью, будто бы только что построили его. Вдобавок, окружающие краски
были гуще, богаче; солнце - темно-оранжевое, небо - глубокое, темно-синее
и жаркое. С тех пор, как он понял, многие элементы и свойства мира
изменились из-за строения планеты.
Люди и животные двигались по сияющим улицам; сверхъестественно
высокие мельнибонийцы, мужчины и женщины, шли с грацией горных тигров;
рабы с грубыми лицами, глазами, полными нетерпения и смирения; длинноногие
лошади, теперь уже вымершие, небольшие мастодонты, тянущие разнообразные
экипажи. Свежий ветер разносил таинственные запахи города, шума почти не
было. Мельнибонийцы ненавидели шум настолько же, насколько любили
гармоничные звуки. Тяжелые шелковые стяги трепетали на башнях их лазурита,
опала, хризопраза и полированного красного гранита. И Эльрик медленно
двигался в своем сне, и какая-то боль томила его душу среди его предков,
золотого народа, который в древности правил миром.
Чудовищные галеры проползали сквозь лабиринты протоков, которые вели
во внутреннюю гавань Имррира, волоча на себе самую лучшую в мире добычу,
захваченную во всех концах Светлой Империи. В лазурном небе ленивые
драконы держали свой путь к пещерам, где гнездилось около тысячи этих
тварей, а теперь там же их осталось около сотни. В высочайших башнях
города - Башне Б'Оллнезбет и Башне Королей - его предки изучали колдовские
манускрипты, сочетали их с жестокими экспериментами, потворствуя своей
страсти к жестокости, но, в отличие от вырождающихся людей Молодых
Королевств, делая это не от испорченности, а в согласии со своими
природными инстинктами.
Эльрик понимал, что он видит призрак ныне мертвого города. Вот он
проник сквозь сияющую стену Башни и увидел своего предка-императора,
удовлетворяющего обостренную наркотиками страсть к садизму, веселясь с
демоном-женщиной, пытающего, исследующего необычный обмен веществ и
психологию одной из недавно порабощенных рас и накапливающего в
таинственной рукописи собранные знания, которые последующие поколения
могли бы использовать, не ввергаясь в безумие.
Но было ясно, что это сон или видение несуществующего мира, поскольку
здесь присутствовали императоры множества различных поколений. Эльрик знал
их по портретам: черный и курчавый Рондар IX, 12-й император; остроглазый
император Эльрик I, 18-й по счету; обросший могучей бородой Кахан VII,
32-й император.
Эльрик, видевший все это как будто бы из затемненной ниши в большом
главном зале, увидел, что мерцающая дверь из черного кристалла открылась,
и вошло новое действующее лицо. Он вновь попытался освободиться и вновь
без успеха. Этот человек был его отцом, Садрик 86-й, высокий мужчина с
нависшими бровями и выражением скорби на лице. Он прошел сквозь толпу и
направился прямо к Эльрику и остановился в двух шагах от него. Он стоял,
глядя на него, его глаза всматривались из-под набрякших век и насупленных
бровей.
Он был человеком с худым острым лицом, который в свое время
расстроился из-за рождения сына-альбиноса. У него был острый, длинный нос,
высокие скулы и легкая сутулость из-за необычайной худобы. Он теребил край
куртки из красного тонкого вельвета тонкими изящными пальцами. Затем он
заговорил ясным, четким, тихим голосом, который, как помнил Эльрик, был
его характерной особенностью.
- Сын мой, что же ты, тоже умер? Я думал, что я здесь всего лишь
несколько быстролетных мгновений, но я вижу, что ты изменился с годами, и
что время и судьба привели тебя сюда. Как ты умер? В безумной битве от
вражеского клинка? Или в своей башне в постели? И что сейчас с Имрриром?
Исчез или угасает, погруженный в сон, среди остатков былой роскоши? Род,
как это и должно быть, продолжается - об этом я тебя не спрашиваю,
поскольку полностью доверяю. Сын, конечно, родился от Каймориль, ты же так
ее любил, хотя твой кузен Ииркан ненавидел тебя за это...
- Отец...
Старик поднял руку, лишний раз свидетельствующую о его годах.
- Есть другие вопросы, которые я должен тебе задать. Один из них
мучит всех тех, кто добился бессмертия в этой тени города, некоторые из
нас заметили, что его краски начинают выцветать со временем, его краски
начинают расплываться и тускнеть, дрожать, будто бы собираясь исчезнуть.
Группа наших прошла сквозь смерть, и мне трудно об этом даже думать,
проникла в несуществование. Даже здесь, в безвременном месте смерти,
непредсказуемые изменения стали проявляться, и те из нас, кто задается
этими вопросами и ищет ответы на них, боятся, что какое-то громадное
смятение происходит в мире живых. Некоторые из этих изменений настолько
велики, что мы были потрясены, и наши души стал посещать страх. Легенда
гласит, что до тех пор, пока Город Мечты не погиб, мы, призраки, можем
существовать в своей былой славе. Что за новости ты нам доставил? Я ясно
вижу, что твое тело еще живо, а это только твое астральное тело,
освобожденное для путешествия в королевство мертвых.
- Отец...
Но видение заколебалось и рассыпалось. Теперь Эльрик был вытолкнут в
сияющие коридоры космоса, из измерения, существование которого неизвестно
живым, прочь, прочь...
- Отец!... - крикнул он, и эхо подхватило его голос, но ответа не
было. В какой-то степени ему стало легче, ведь он что-то мог сказать
бедному духу, подтвердить его догадки, сообщить о преступлениях против
всех своих предшественников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63