Джек заметил ее, широко улыбнулся и поднялся на ноги.
— Пайпер! — воскликнул он счастливо.
— Ох, Джек, — произнесла она, понимая, что сейчас придется огорчить его. Пока Пайпер шла по травянистой лужайке, грудь сжимало так, будто ее крепко забинтовали. Она совсем не хотела обижать Джека, но знала, что не сможет объяснить ему всего. Их отношения даже не успели толком начаться. И открывать ему самую ужасную тайну слишком рано.
— Здравствуй, моя прекрасная, — произнес он, когда она подошла поближе.
«Прекрасная»… Он произнес это с такой искренностью, что ее сердце упало еще ниже. До чего же хотелось остаться с ним, но долг звал домой. Ведь нужно сообщить Фиби, что Прю точно попала во власть к Ласкарису. Но как такое могло произойти? Когда он смог заколдовать ее?
Пайпер неловко наступила на камушек. Вскрикнула, потеряв равновесие, и поняла, что падает. Перед глазами возник черничный пирог, и она поняла, что сейчас погрузится в него лицом.
Сильные руки вовремя подхватили ее и помогли встать. Теперь, когда она оказалась лицом к лицу с Джеком, нахлынул запоздалый испуг.
Пайпер уперлась пальцем в свой подбородок и, встретившись взглядом с парнем, улыбнулась.
— Наверное, ты на меня запала.
Она истерически рассмеялась:
— Знаешь, мне нагадали на картах таро, что в этом году меня заметят, но я не думала, что все произойдет вот так.
Джек притянул ее к себе.
— Что ж, мое внимание ты точно привлекла.
Парень наклонился к ней.
«Он собирается меня поцеловать, — сообразила Пайпер. — И мне тоже хочется его целовать. — Она запрокинула голову, ожидая прикосновения его губ. — Мне еще никогда так сильно не хотелось целоваться…»
И вдруг Пайпер неожиданно отстранилась, так и не дав Джеку поцеловать себя. Ей кое-что пришло в голову. Кое-что очень важное.
— Я не могу остаться, — выпалила она.
Джек отшатнулся, будто ему влепили пощечину.
— Что? Как?
— Мне нужно… сделать одну вещь.
Он разжал объятия.
— Навестить Билли?
— Нет. — Пайпер заметила в его глазах досаду и пожалела, что не может рассказать ему все. — Я так виновата перед тобой. Но не могу ничего объяснить…
— Не переживай, — сказал он с иронией. — Считай, что я подготовил декорацию к эпизоду, в котором герой и героиня устроили пикник. И она неожиданно сбежала.
Пайпер понимала, что снова ранила его, и поклялась после все уладить.
— Я ужасно сожалею, — произнесла она и кинулась к своей машине. Ей необходимо было попасть домой к сестрам.
«Как я раньше не додумалась? — удивлялась она. — Ведь постепенное убийство Прю началось с того поцелуя в новогоднюю полночь!»
Глава 12
Прюденс смотрела сквозь сужающийся тоннель обозримого пространства на предзакатные тени, заполняющие комнату. Она изо всех сил старалась сдержать подступающие слезы и волну накатывающегося ужаса.
Сейчас с ней не было ни Фиби, ни Пайпер. Прю боялась, что они ушли из дома и бросили ее. Ее пугало, что никто не знает о том, как она медленно и мучительно умирает.
Прю не ощущала боли. Просто чувствовала, что жизнь по капле уходит из нее.
Она попыталась сесть, но мускулы не работали. Повернуться на бок тоже не получалось. Оставалось только лежать в постели точно так же, как совсем скоро она будет лежать в гробу.
Не способная двигаться, не способная чувствовать мягкость окружающих предметов, неспособная попросить кого-нибудь не закрывать крышку.
Ей казалось, что она ничего не весит, как будто от нее осталась одна лишь душа, а тело уже прекратило борьбу и покорилось неизбежному.
Прю пыталась кричать, говорить, стонать. Но даже если бы хоть одна попытка увенчалась успехом, толку не было бы. Ее уши не слышали ничего. Ничего, кроме тишины.
Она не ощущала аромата специальной смеси из лепестков, которая стояла в керамической чаше на шкафу. Не чувствовала запаха лимона, которым всегда пахло свежее белье, поскольку Фиби пользовалась стиральным порошком только с лимонным ароматом.
Тоннель закрывался, и обозримое пространство все сужалось и сужалось. Она не закрывала глаз, боясь, что когда откроет их снова, сможет увидеть то же, что и с закрытыми веками, одну лишь тьму.
Прю сосредоточилась на потоке солнечного света, струившемся из окна. Но лучей становилось все меньше и меньше. Не потому что солнце гасло, а потому что тоннель все сужался.
Мир повседневной реальности таял, и она боялась, что предсказание Елены сбывается. «Сколько еще осталось? — терзалась Прю. — Сколько осталось времени до того момента, как я окончательно погружусь во тьму»?
Обычно я не принимаю в своем доме незапланированных гостей, — произнес Ллойд Клэйборн, как только Фиби ступила в огромный вестибюль его особняка.
От увиденного великолепия у нее сперло дыхание. Неудивительно, что Прю так хотела попасть сюда на праздник. Здесь, в окружении древностей и предметов искусства, чувствуешь себя будто в раю.
Фиби сжала кулаки. «Давай же, видение, приходи, — подумала она. — Давай. Прю была здесь. Поведай мне то, что нужно».
Она обернулась к хозяину:
— Простите, что я пришла без предупреждения, но Прюденс заболела. Поэтому мне нужно расспросить вас о новогодней вечеринке.
— Все о ней расспрашивают, — глубоко вздохнул миллионер. — Я уже начал жалеть, что устроил ее. Но конечно, я надеюсь, что Прюденс скоро поправится. А что вы хотите узнать?
— Вы помните гостью по имени Елена? — спросила Фиби с замиранием сердца.
Клэйборн закусил губу и покачал головой:
— Мне ее имя незнакомо. Если она здесь была, значит, ее привел кто-то из приглашенных.
— А Робер Гальяр?
— Робер? Конечно. Я его хорошо знаю.
Глаза миллионера засветились уважением, и Фиби поняла, что не следует высказывать вслух необоснованные подозрения. А вдруг Клэйборн заодно с французом?
— Я знакома с Робером совсем недавно, — призналась Фиби. — Прю сказала мне, что он торговец антиквариатом.
— Один из лучших, — заверил богач. Я имею дело с ним последние десять лет. Давайте пройдем в библиотеку, и я покажу вам приобретенные у него шахматы. Они сделаны из хрусталя и топазов. Совершенно необычные!
«Мне не до шахмат, — подумала Фиби. — Я должна выяснить, что произошло на празднике».
Но она тут же поняла, что, с другой стороны, шахматы могут рассказать что-нибудь о Робере. И зашагала вслед за Клэйборном по длинной лестнице.
Через широкий дверной проем Фиби увидела тянущиеся вдоль стен ряды книг. Потом ее внимание привлекла стеклянная витрина, в которой покоились три блестящих ожерелья.
У нее перехватило дыхание, она замерла на месте. Фиби увидела прекрасное ожерелье с блестящим изумрудом, оправленным в золото. Положив обе руки на стекло, она закрыла глаза.
«Видение, явись, — приказала она молча. Она поплотнее прижалась к витрине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32