Мади вполне заслужила место на нашем теплоходе.
Увы! Она училась не с нами, а в лицее для девочек. К тому же под отчетом, который мы послали в министерство, не было ее подписи.
Наш малыш Сапожник запустил пятерню в свои черные как смоль волосы и задумался. Он был самым находчивым и предприимчивым из нас, но не вышел ростом, за что и получил второе прозвище—«малыш». Впрочем, он не любил, когда его так называли.
— Нужно обязательно устроить так, чтобы она поехала с нами. Но это будет нелегко. Для начала поговорим с директором. А пока — молчок!
На следующий день после уроков мы всей гурьбой отправились в кабинет «большого шефа», как его называли между собой ученики лицея. Директор одобрил наше намерение, но при этом вовсе не обнадежил.
— Ваше желание взять с собой в путешествие девочку, которая участвовала в вашей работе, вполне понятно. Однако министерство располагает весьма ограниченными средствами. Тем не менее я сообщу туда о вашей просьбе.
Хотя мы ожидали подобного ответа, он сильно нас разочаровал.
Если ничего не получится, я уступлю Мади свое место, — заявил Гий. — Как только подумаю о морской болезни, меня в дрожь бросает. Когда в прошлом году в Пор-лё-Руа мы вышли в море на рыбацкой лодке, я просто не знал, куда деваться.
Брось! — отрезал Сапожник. — Морской теплоход — это тебе не ореховая скорлупка, так что тошноты можешь не бояться. К тому же если ты нас бросишь, то разобьешь компанию, так что проблема останется. Честно говоря, я не вижу выхода.
— А я вижу, — отозвался Стриженый. — Раздобудем где-нибудь деньжат и купим Мади билет. Я могу продать свой фотоаппарат.
А я проигрыватель, — подхватил Сапожник. — А я бинокль, — присоединился к товарищам Гий.
А я мопед, — превзошел всех Бифштекс.
— Не забывайте о моей коллекции марок, — подвел я итог.
Подобное единодушие поневоле заставило нас улыбнуться. Мы слишком любили Мади, чтобы оставить ее скучать в Лионе, пока мы будем путешествовать по сказочным странам. Не теряя ни секунды, мы бросились к лицею для девочек. Нам не терпелось сообщить подруге новость, которую до сих пор держали в строгой тайне.
ДВОЕ ПОЛИЦЕЙСКИХ
Когда я проснулся, рассвет только занимался. Часы показывали десять минут шестого. Мои друзья, утомленные двухдневным путешествием из Лиона на мопедах, крепко спали. Верный Кафи сидел рядом и печально смотрел на меня, как будто догадывался о предстоящем прощании.
— Ты прав, Кафи, нам придется расстаться, но всего на несколько недель. Радуйся, что прокатился с нами до Марселя. Если бы ты остался в Лионе, мы бы с тобой не виделись еще дольше.
Разумеется, я предпочел бы взять пса с собой. Однако это было запрещено правилами: ведь мы отправлялись в круиз, а не в обычный теплоходный рейс. Поэтому я собирался оставить Кафи у тетушки Анриетты — дальней родственницы, которая приютила всех нас на ночь перед отплытием.
Анриетта приходилась двоюродной сестрой моему отцу. До вчерашнего вечера мы с ней виделись всего один раз. Это было, еще когда мы жили в Провансе, в маленьком городке Рейянетт. Однако, когда я написал ей о предстоящем путешествии, она тут же предложила нам остановиться в ее домике в пригороде Марселя Сент-Антуане. Вчера вечером она встретила нас с распростертыми объятиями, сокрушаясь, что мы проведем под ее кровом всего одну ночь.
Мне она сказала:
— Не волнуйся, Тиду, я присмотрю за твоей собакой. А когда вернешься, вы еще покупаетесь здесь вдоволь все вместе!
Дело в том, что мы решили не возвращаться в Лион сразу после окончания круиза, а пробыть у моря по крайней мере до середины августа.
Перед нашим приездом муж тетушки Анриетты навел на веранде порядок, так что мы разместились со всеми удобствами. И теперь, прислушиваясь к ровному дыханию спящих друзей, я думал о круизе и о теплоходе «Виль-дё-Нис», на котором нам предстояло провести несколько недель. Я бы сразу отправился в порт, чтобы на него посмотреть, если бы мы добрались до Марселя не так поздно. Как бы там ни было, нам крупно повезло. Вся компания снова оказалась в сборе!
Мали тоже была с нами. Тетушка Анриетта постелила ей на диване в столовой. Пришлось немало помучиться, прежде чем наша подружка получила заветный билет. Директору лицея, несмотря на все его старания, так и не удалось ничего добиться в министерстве. К счастью, служащие пароходной компании оказались более сговорчивыми. За небольшую дополнительную плату они выделили место для Мали. Правда, в качестве компенсации нам пришлось согласиться путешествовать классом ниже.
В семь часов я уже не мог сдерживать нетерпение и разбудил своих приятелей. Точнее говоря, по моему приказу это сделал Кафи. Он несколько раз провел шершавым языком по лысому черепу Стриженого, потрепал черную шевелюру Сапожника, слегка куснул за руку Гия и расстегнул зубами «молнию» на спальном мешке Бифштекса.
Сапожник, любивший поворчать, заныл было, что не собирается вставать чуть свет, но тут в дверь постучали. Это оказалась Мади.
— Эй, лентяи! Чего вы ждете? Пора вставать! Твоя тетушка, Тиду, уже приготовила завтрак. Поскорее умывайтесь — и за стол! А потом отправимся на теплоход. У нас все утро впереди!
Чтобы умыться и позавтракать, нам вполне хватило получаса. Тетушка объяснила, что до порта можно добраться на автобусе, который останавливается на нашей улице. На мой вопрос, не будет ли водитель возражать, если я возьму своего пса на последнюю перед расставанием прогулку, она улыбнулась:
— В Марселе люди очень благожелательные. Я как-то видела, как одна старушка затаскивала в автобус козу. С Кафи у тебя проблем не будет.
И действительно, до порта мы доехали без всяких приключений. «Виль-дё-Нис» стоял у причала в гавани Жольетт. Это был лайнер явно не самой последней модели. Его увенчивали две огромные, выкрашенные в красный цвет трубы. Как рассказал нам один из матросов, раньше он обслуживал линию Марсель — Дакар, теперь же был переоборудован для круизов и несколько раз в год отправлялся в плавание по Средиземному морю.
Разумеется, мы сгорали от желания подняться на борт и посмотреть свои каюты, однако это оказалось невозможно.
— Я не могу вас пустить, пока на судне нет помощника капитана и контролеров, — сказал охранник, стоявший на одном из спущенных на причал трапов.
Пришлось любоваться теплоходом с набережной. Бедный Кафи! Он, наверно, чувствовал, что я скоро расстанусь с ним и скроюсь в этом огромном, стоящем на воде доме. Во всяком случае, он не отставал от меня ни на шаг и время от времени испускал грустные вздохи.
В этот ранний час на набережной было не слишком многолюдно. Лишь матросы и портовые рабочие через специальный люк грузили на судно багаж и съестные припасы. Поэтому мы сразу обратили внимание на двух мужчин, которые неторопливо, с частыми остановками прогуливались по молу, как будто за чем-то наблюдая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24