верх - Филина, низ - Сыча. Или наоборот: верх -
Сыча, а нижняя часть - Филина. Или совсем наоборот: левая половина -
Филина, а правая - Сыча.
Однако ничего страшного не произошло. Вообще не произошло ничего
неожиданного. Как обычно, выходные двери раскрылись, и на двух пассажиров
пахнуло ароматом влажной тропической оранжереи, к которому примешивался
густой запах дорогих духов. Все, что Филин успел разглядеть в проеме, -
это пышные изумрудные заросли, усеянные крупными цветами, песчаную дорожку
и группку в высшей степени легко одетых девушек, с хриплым смехом бежавших
куда-то вбок. За ними, протягивая с вожделением руки, спешил совершенно
голый мужчина - пузатый и лысый.
- Дьявол! Не туда! - выкрикнул Сыч. - Назад! Тебе сюда нельзя. Вот
гады, сколько раз говорилось, чтобы адрес четко пропечатывали. Разжалую
всех! - Он впился взглядом в обмякшее лицо Ивана Даниловича. - Забудь, что
видел. Понял? Для собственного же счастья - забудь!
Сыч плотнее прижал свой билет к плакетке и даже пристукнул кулаком.
Двери захлопнулись и тут же отворились.
На этот раз перед пассажирами оказалась большая комната - совершенно
пустая и необжитая. За окном голубело небо. Направо была дверь, в
противоположной стене - еще одна.
- Ничего не понимаю, - бормотал Сыч. - Неужели опять промах?
Адресоналадчика убью!
Они обследовали помещение и выяснили, что попали в стандартную
пятикомнатную квартиру в новом доме, куда еще никто не въехал. Тяжелая
металлическая дверь, очевидно, вела на лестничную площадку. Дверь была
закрыта наглухо - по крайней мере, из шести сенсорных устройств не
работало ни одно.
Сыч и Филин выглянули в окно - там была двадцатипятиэтажная пропасть.
Панорама крыш не давала никаких подсказок. Ни Сычу, ни Филину этот город
не был знаком.
Иван Данилович пощелкал выключателями - свет не горел, ни один прибор
не работал, воды в кранах не было. Очевидно, энергию еще не подключили.
Неудачники вернулись в комнату с ТП-кабиной. И здесь их ждало полное и
окончательное фиаско. Розовая полоса над зеленой дверью погасла. ТП-канал
сомкнулся на неопределенный срок.
- Влипли, - резюмировал Сыч. - Если канал хрюкнулся надолго - помрем
мы тут.
- А разве бывают квартиры с ТП-кабинами? - вдруг задал Филин вопрос,
который волновал его с первых же минут пребывания в нежилом доме. - Что-то
я о частной ТП еще не слышал.
- Ну-ка, ну-ка, - Сыч посмотрел на Ивана Даниловича с неподдельным
интересом. - А о чем ты вообще слышал? Ты, я вижу, совсем сосунок, хотя и
дядя. Или прикидываешься? Давай тогда по порядку. Каков стаж? Кто
рекомендовал? Как твоя фамилия? Моя, например, - Жабрев. Прозвание - Сыч.
А тебя как величают в миру?
- Филин.
- Нет, погоди, - забеспокоился Сыч. - Это прозвание, а я тебя про
фамилию спрашиваю.
- Да Филин же! - теряя терпение, воскликнул Иван Данилович. И
рассказал наконец о своей родословной, о далеком предке Филе, о друге
детства Константине Чижикове и даже о дальней родственнице по фамилии
Синицына.
Сыч-Жабрев несколько раз порывался перебить, но удерживал себя. Когда
Филин закончил, странный человек с двумя фамилиями заходил по пустой
комнате.
- Ну, дела! - наконец вымолвил Жабрев. - Значит, ты не наш? Не ТИП?
- Может быть, и тип, кто знает, но не ваш, это уж точно, - нашелся
Иван Данилович.
- Я имею в виду - не телепортировщик?
- Упаси, Господи. Даже отдаленного отношения не имею.
- Ну что же, плохо твое дело, Филин. Придется тебя убить.
- Как?!! - ошалел Иван Данилович. - Убить?!!
- Да уж. Обознатушка вышла. А теперь ты слишком много знаешь.
- Но послушайте, сейчас ведь не средние века. Как это - убить? И
потом, что значит - много знаю? Я _н_и_ч_е_г_о_ не знаю и ничего не
понимаю. Сами втравили в историю, завезли черт знает куда, а теперь -
"убить"!
- Как убить - это моя забота...
- Я буду кричать!
- Это пожалуйста, это на здоровье. Дом-то пустой.
- Я буду сопротивляться.
- Бесполезно.
- Вас поймают с поличным, убийца!
- Вот здесь ты, к сожалению, прав, Филин. На твое счастье, я
абсолютно не представляю, куда мы попали. И что это за город. Возни с
тобой немного, а риска - чересчур, В любой момент канал заработает и сюда
может кто-нибудь ввалиться. Так что живи пока...
"ТОПка (от ТОП-теле (см.), лат. омни - "все" и
портация (см.) - ручной телепортационный прибор,
приемопередатчик. Приемник предназнач. для преобразования
волновых внепространственных пакетов в материальные тела,
передатчик осуществляет перенос любого материального тела
из любой заданной точки пространства-времени в любую
другую точку пространства-времени вне зависимости от
наличия "твердых" ТП-каналов (так наз. спонтанная ТП).
Линейные размеры переносимого тела определяются мощностью
Т. Вес лучших образцов Т. - до 700 г. Об энергетическом
базисе ТП см.: Вакуум. Энергия вакуума и Энергия ТП".
ТП-энциклопедия. М. 114. С.699
Жизнь современного человека, помещенного в изолированное пространство
и лишенного благ цивилизации, очень быстро превращается в подлинный ад.
Каждый может убедиться в этом, если вынесет из квартиры всю обстановку,
заколотит входную дверь крест-накрест досками и перекроет воду,
электроэнергию, газ (для тех, кто еще пользуется столь архаичным видом
удобств) и линию подачи пищи.
Помыться - невозможно, побриться - тоже, ни тебе спустить воду в
унитазе, ни даже (тысяча извинений!) подтереться. Не говоря уже о том, что
есть и пить нечего, обогреться нечем. Прямо ложись и помирай.
Примерно такое настроение было у Филина и Сыча на третий день их
вынужденного заточения. Муки голода были нестерпимыми, жажда доводила до
исступления, санитарно-гигиенические лишения помрачали разум.
Помимо всего прочего Ивана Даниловича изматывали ночные кошмары. Ему
все мерещилось, что Сыч набрасывается на него и душит, закручивая на шее
гарроту из связанных носков. Жабрев, напротив, спал как младенец, но
каждые полчаса вскакивал от кузнечно-прессового храпа Филина. С утра до
вечера невольники - осунувшиеся, небритые, измятые от спанья на голом полу
- бродили по пяти комнатам, стараясь не попадаться друг другу на глаза.
Самое же занятное в этой истории то, что по мере продолжения пытки
изоляцией Филин и Жабрев-Сыч начали испытывать друг к другу совершенно
необъяснимую симпатию. Вероятно, муки все же сближают, а отсутствие благ
цивилизации закаляет волю и вырабатывает терпение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Сыча, а нижняя часть - Филина. Или совсем наоборот: левая половина -
Филина, а правая - Сыча.
Однако ничего страшного не произошло. Вообще не произошло ничего
неожиданного. Как обычно, выходные двери раскрылись, и на двух пассажиров
пахнуло ароматом влажной тропической оранжереи, к которому примешивался
густой запах дорогих духов. Все, что Филин успел разглядеть в проеме, -
это пышные изумрудные заросли, усеянные крупными цветами, песчаную дорожку
и группку в высшей степени легко одетых девушек, с хриплым смехом бежавших
куда-то вбок. За ними, протягивая с вожделением руки, спешил совершенно
голый мужчина - пузатый и лысый.
- Дьявол! Не туда! - выкрикнул Сыч. - Назад! Тебе сюда нельзя. Вот
гады, сколько раз говорилось, чтобы адрес четко пропечатывали. Разжалую
всех! - Он впился взглядом в обмякшее лицо Ивана Даниловича. - Забудь, что
видел. Понял? Для собственного же счастья - забудь!
Сыч плотнее прижал свой билет к плакетке и даже пристукнул кулаком.
Двери захлопнулись и тут же отворились.
На этот раз перед пассажирами оказалась большая комната - совершенно
пустая и необжитая. За окном голубело небо. Направо была дверь, в
противоположной стене - еще одна.
- Ничего не понимаю, - бормотал Сыч. - Неужели опять промах?
Адресоналадчика убью!
Они обследовали помещение и выяснили, что попали в стандартную
пятикомнатную квартиру в новом доме, куда еще никто не въехал. Тяжелая
металлическая дверь, очевидно, вела на лестничную площадку. Дверь была
закрыта наглухо - по крайней мере, из шести сенсорных устройств не
работало ни одно.
Сыч и Филин выглянули в окно - там была двадцатипятиэтажная пропасть.
Панорама крыш не давала никаких подсказок. Ни Сычу, ни Филину этот город
не был знаком.
Иван Данилович пощелкал выключателями - свет не горел, ни один прибор
не работал, воды в кранах не было. Очевидно, энергию еще не подключили.
Неудачники вернулись в комнату с ТП-кабиной. И здесь их ждало полное и
окончательное фиаско. Розовая полоса над зеленой дверью погасла. ТП-канал
сомкнулся на неопределенный срок.
- Влипли, - резюмировал Сыч. - Если канал хрюкнулся надолго - помрем
мы тут.
- А разве бывают квартиры с ТП-кабинами? - вдруг задал Филин вопрос,
который волновал его с первых же минут пребывания в нежилом доме. - Что-то
я о частной ТП еще не слышал.
- Ну-ка, ну-ка, - Сыч посмотрел на Ивана Даниловича с неподдельным
интересом. - А о чем ты вообще слышал? Ты, я вижу, совсем сосунок, хотя и
дядя. Или прикидываешься? Давай тогда по порядку. Каков стаж? Кто
рекомендовал? Как твоя фамилия? Моя, например, - Жабрев. Прозвание - Сыч.
А тебя как величают в миру?
- Филин.
- Нет, погоди, - забеспокоился Сыч. - Это прозвание, а я тебя про
фамилию спрашиваю.
- Да Филин же! - теряя терпение, воскликнул Иван Данилович. И
рассказал наконец о своей родословной, о далеком предке Филе, о друге
детства Константине Чижикове и даже о дальней родственнице по фамилии
Синицына.
Сыч-Жабрев несколько раз порывался перебить, но удерживал себя. Когда
Филин закончил, странный человек с двумя фамилиями заходил по пустой
комнате.
- Ну, дела! - наконец вымолвил Жабрев. - Значит, ты не наш? Не ТИП?
- Может быть, и тип, кто знает, но не ваш, это уж точно, - нашелся
Иван Данилович.
- Я имею в виду - не телепортировщик?
- Упаси, Господи. Даже отдаленного отношения не имею.
- Ну что же, плохо твое дело, Филин. Придется тебя убить.
- Как?!! - ошалел Иван Данилович. - Убить?!!
- Да уж. Обознатушка вышла. А теперь ты слишком много знаешь.
- Но послушайте, сейчас ведь не средние века. Как это - убить? И
потом, что значит - много знаю? Я _н_и_ч_е_г_о_ не знаю и ничего не
понимаю. Сами втравили в историю, завезли черт знает куда, а теперь -
"убить"!
- Как убить - это моя забота...
- Я буду кричать!
- Это пожалуйста, это на здоровье. Дом-то пустой.
- Я буду сопротивляться.
- Бесполезно.
- Вас поймают с поличным, убийца!
- Вот здесь ты, к сожалению, прав, Филин. На твое счастье, я
абсолютно не представляю, куда мы попали. И что это за город. Возни с
тобой немного, а риска - чересчур, В любой момент канал заработает и сюда
может кто-нибудь ввалиться. Так что живи пока...
"ТОПка (от ТОП-теле (см.), лат. омни - "все" и
портация (см.) - ручной телепортационный прибор,
приемопередатчик. Приемник предназнач. для преобразования
волновых внепространственных пакетов в материальные тела,
передатчик осуществляет перенос любого материального тела
из любой заданной точки пространства-времени в любую
другую точку пространства-времени вне зависимости от
наличия "твердых" ТП-каналов (так наз. спонтанная ТП).
Линейные размеры переносимого тела определяются мощностью
Т. Вес лучших образцов Т. - до 700 г. Об энергетическом
базисе ТП см.: Вакуум. Энергия вакуума и Энергия ТП".
ТП-энциклопедия. М. 114. С.699
Жизнь современного человека, помещенного в изолированное пространство
и лишенного благ цивилизации, очень быстро превращается в подлинный ад.
Каждый может убедиться в этом, если вынесет из квартиры всю обстановку,
заколотит входную дверь крест-накрест досками и перекроет воду,
электроэнергию, газ (для тех, кто еще пользуется столь архаичным видом
удобств) и линию подачи пищи.
Помыться - невозможно, побриться - тоже, ни тебе спустить воду в
унитазе, ни даже (тысяча извинений!) подтереться. Не говоря уже о том, что
есть и пить нечего, обогреться нечем. Прямо ложись и помирай.
Примерно такое настроение было у Филина и Сыча на третий день их
вынужденного заточения. Муки голода были нестерпимыми, жажда доводила до
исступления, санитарно-гигиенические лишения помрачали разум.
Помимо всего прочего Ивана Даниловича изматывали ночные кошмары. Ему
все мерещилось, что Сыч набрасывается на него и душит, закручивая на шее
гарроту из связанных носков. Жабрев, напротив, спал как младенец, но
каждые полчаса вскакивал от кузнечно-прессового храпа Филина. С утра до
вечера невольники - осунувшиеся, небритые, измятые от спанья на голом полу
- бродили по пяти комнатам, стараясь не попадаться друг другу на глаза.
Самое же занятное в этой истории то, что по мере продолжения пытки
изоляцией Филин и Жабрев-Сыч начали испытывать друг к другу совершенно
необъяснимую симпатию. Вероятно, муки все же сближают, а отсутствие благ
цивилизации закаляет волю и вырабатывает терпение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25