Бах! - снова шлагбаум. Американцы подсчитывают ВНП не так, как мы, и в ясном, казалось бы, вопросе о квотах воцаряется неразбериха. Еще три года нас засасывает трясина политико-экономического крючкотворства.
Этот барьер мы тоже взяли. Торги идут по всему миру. Государства потихоньку избавляются от вооружений, а в международные научные организации поступают высокоточная электроника, химическое сырье, лазерная техника, транспортные средства, приборы связи в локации, расщепляющиеся материалы и так далее.
5
Я снова бросил взгляд на индикатор компа: "...habla mood rat APOT ER О". Чертовщина какая-то!
Оторвал взгляд от экрана и посмотрел вперед. Головы Олава не видно. Я заерзал, как человек, который долго дремал в неудобной позе, встал, помассировал якобы затекшую шею, покрутил головой. Олава нет нигде.
На мгновенье я зафиксировал взгляд на Володе Фалееве, сидевшем в одиннадцатом ряду. Володя из-под полуприкрытых век смотрел на меня. Я отрицательно качнул головой - совсем незаметно, не движение даже, а намек, - чуть-чуть пожал плечами. Володя должен понять: задачка не поддается решению, об Олаве никаких новостей, информация наших канадских связников о том, что режим секретности аукционов нарушается, пока не подтвердилась.
У нас с Володей контакт почти телепатический. Знаем друг друга с университета, с первого курса. Потом наши пути разошлись: Фалеева пригласили во Всемирную организацию здравоохранения, он отдал ей двадцать лет. Володя проводил за рубежом по два, по три года, я терял его из виду, но потом мы неизменно встречались, и дружба наша не угасала.
В КОМРАЗе Володя, как и я, с первых дней. Это далеко не первое наше общее задание. Ни одна живая душа на "Стратопорте" не должна знать, что между, памп есть какая-то связь. Я понятия не имею, откуда Фалеев прилетел на "Стратопорт". Когда челночный самолет доставил меня из Галифакса на борт крейсера, Володя был уже там. Мы молниеносно обменялись условными знаками, и каждому стало чуточку легче: Фалеев узнал, что я располагаю криптограммой и надеюсь вот-вот разгадать ее; я же выяснил, что пока на крейсере "чужих" нет, а если и появятся, то Володя обеспечит прикрытие.
На моем челноке Олава не было. Но через полчаса после того, как я занял свое место в левом салоне крыла А, в проходе возник Олав. Похоже, он примчался из Галифакса в Массачусетс и успел на бостонский рейс. Я тут же показал Ольсена Володе и, как только Олав уселся в кресло, снова вызвал на экран компа проклятую матрицу.
01011010110110011110110101010111
10111110101101101111101110110110
11010101111011011010101111101111
01111011011011101101101111010110
01101101010101110111011110111110
11110111101111011110011010101101
11010110101101101010010110011101
11011111101010101101111011100110
11111001010111011011100111101110
01011011011110111110100101010110
01101010111110110101010111100110
11101101010110101011011001101101
01011101010101101111101111111011
10110111011111011111101101011110
11010101010111101111101111110101
10111011101110110111101011011011
01101011111110101010111110011011
10011101011011111011111011101111
01101010111110101110111101110111
11100111101001101010101110101011
10111010101011111001111110111001
11101111110110111011011110111111
11111110111001011010110111010101
101001
...Итак, я стоял возле своего кресла, искал глазами Олава и проклинал свою некомпетентность в дешифровальном деле. Володя по-прежнему сидел в своем кресле, не меняя позы, но что-то в его облике изменилось. Наклон головы тот же, глаза, как и раньше, полуприкрыты, шея расслаблена. Рука на подлокотнике! Средний и указательный пальцы были скрещены: это означало опасность.
Я намеренно неуклюже повернулся всем телом. Над креслом пятого ряда снова светилась золотая шевелюра. Куда исчезал Олав? И как он исчезал? Что при этом делал? Устроиться поглубже он бы не рискнул - знал, что это меня насторожит. Значит, ему очень нужно было исчезнуть, а потом возникнуть на прежнем месте как ни в чем не бывало. Мог ли он наклониться за какой-нибудь упавшей вещичкой, извернуться и, припав к полу, наблюдать за мной в просвет между креслами? Мог. А зачем ему это? Чтобы засечь моего партнера? Но для этого надо знать, что у меня есть партнер...
Ну ладно. Раз я встал, значит, надо что-то делать. Например, размять ноги. С беспечным видом я направился к выходу из салопа. Побыть одному. Прогуляться по "Стратопорту". Эти крейсеры настолько громадны, что рано или поздно найдешь уголок, где еще ни разу не был.
"Стратопорты" поднялись в воздух четыре года назад. Сколько же было возни вокруг пустякового вопроса: как назвать эти гиганты? Проекты были международными, и лингвистический спор принял глобальный размах. В сущности, что такое "Стратопорт"? Это огромное "летающее крыло", беспосадочно кружащее по замкнутому маршруту, который проложен над столицами и крупными городами.
"Стратопорты" летают по пяти маршрутам. Я бывал на трех: на Североатлантическом (тут я сейчас), на Индоокеанском и Северо-Западном. На южных летать не приходилось. Впрочем, "Стратопорты" на всех маршрутах типовые. Каждый - это четыре самостоятельных крыла, обозначаемых литерами А, В, С и D, восемь пар мощнейших двигателей и четыре дока для швартовки челноков, с которых на "Стратопорт" поступают пассажиры, грузы и топливо. Сам он сесть на землю не может: слишком тяжел и громоздок. Он способен лишь приводниться, и то с известным риском. Но в случае необходимости крейсер может разломиться на четыре части, и тогда каждое крыло ведет себя как тяжеловесный, но вполне маневренный самолет. Крыло делится на три салона: в левом и правом по 132 места, в центральном - 96; таким образом, полная загрузка "Стратопорта" - 1440 пассажиров. Я, правда, еще ни разу не видел битком набитый крейсер...
Зачем я держу в голове все эти данные? В любую секунду можно нажать кнопку на подлокотнике, и вежливый баритон сообщит через наушники все, что требуется. В конце концов, можно подозвать стюардессу, и она расскажет то же самое. Но - такая уж работа. Я обязан знать все о тех транспортных средствах, которыми мне приходится пользоваться.
6
Я постоял на причальной галерее своего крыла и полюбовался, как швартуется челнок. Судя по номеру на фюзеляже, это был корабль из Ричмонда. Его нос точно вошел в приемный конус, сработал вакуумный захват, пилот выпустил причальные штанги, их обхватили мягкие клешни швартовочного узла, и к люкам прибывшего челнока потянулись надувные шлюзы. Пять минут на высадку, пять - на погрузку. За это время челнок уносится на сто сорок километров от точки, где он встретился со "Стратопортом".
На галерее больше делать было нечего, и я отправился по салонам. Люди любят путешествовать: вдруг да встретишь знакомого?
Я начал обход с дальнего конца "Стратопорта". Во всех салонах крыла ни одного знакомого лица. Крыло С - тоже чисто. Крыло В... Я уже приближался к кормовому выходу из левого салона, как вдруг чей-то быстрый взгляд почти остановил меня. Сбавив самую малость прогулочный темп, я окинул взглядом три места с правой стороны прохода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Этот барьер мы тоже взяли. Торги идут по всему миру. Государства потихоньку избавляются от вооружений, а в международные научные организации поступают высокоточная электроника, химическое сырье, лазерная техника, транспортные средства, приборы связи в локации, расщепляющиеся материалы и так далее.
5
Я снова бросил взгляд на индикатор компа: "...habla mood rat APOT ER О". Чертовщина какая-то!
Оторвал взгляд от экрана и посмотрел вперед. Головы Олава не видно. Я заерзал, как человек, который долго дремал в неудобной позе, встал, помассировал якобы затекшую шею, покрутил головой. Олава нет нигде.
На мгновенье я зафиксировал взгляд на Володе Фалееве, сидевшем в одиннадцатом ряду. Володя из-под полуприкрытых век смотрел на меня. Я отрицательно качнул головой - совсем незаметно, не движение даже, а намек, - чуть-чуть пожал плечами. Володя должен понять: задачка не поддается решению, об Олаве никаких новостей, информация наших канадских связников о том, что режим секретности аукционов нарушается, пока не подтвердилась.
У нас с Володей контакт почти телепатический. Знаем друг друга с университета, с первого курса. Потом наши пути разошлись: Фалеева пригласили во Всемирную организацию здравоохранения, он отдал ей двадцать лет. Володя проводил за рубежом по два, по три года, я терял его из виду, но потом мы неизменно встречались, и дружба наша не угасала.
В КОМРАЗе Володя, как и я, с первых дней. Это далеко не первое наше общее задание. Ни одна живая душа на "Стратопорте" не должна знать, что между, памп есть какая-то связь. Я понятия не имею, откуда Фалеев прилетел на "Стратопорт". Когда челночный самолет доставил меня из Галифакса на борт крейсера, Володя был уже там. Мы молниеносно обменялись условными знаками, и каждому стало чуточку легче: Фалеев узнал, что я располагаю криптограммой и надеюсь вот-вот разгадать ее; я же выяснил, что пока на крейсере "чужих" нет, а если и появятся, то Володя обеспечит прикрытие.
На моем челноке Олава не было. Но через полчаса после того, как я занял свое место в левом салоне крыла А, в проходе возник Олав. Похоже, он примчался из Галифакса в Массачусетс и успел на бостонский рейс. Я тут же показал Ольсена Володе и, как только Олав уселся в кресло, снова вызвал на экран компа проклятую матрицу.
01011010110110011110110101010111
10111110101101101111101110110110
11010101111011011010101111101111
01111011011011101101101111010110
01101101010101110111011110111110
11110111101111011110011010101101
11010110101101101010010110011101
11011111101010101101111011100110
11111001010111011011100111101110
01011011011110111110100101010110
01101010111110110101010111100110
11101101010110101011011001101101
01011101010101101111101111111011
10110111011111011111101101011110
11010101010111101111101111110101
10111011101110110111101011011011
01101011111110101010111110011011
10011101011011111011111011101111
01101010111110101110111101110111
11100111101001101010101110101011
10111010101011111001111110111001
11101111110110111011011110111111
11111110111001011010110111010101
101001
...Итак, я стоял возле своего кресла, искал глазами Олава и проклинал свою некомпетентность в дешифровальном деле. Володя по-прежнему сидел в своем кресле, не меняя позы, но что-то в его облике изменилось. Наклон головы тот же, глаза, как и раньше, полуприкрыты, шея расслаблена. Рука на подлокотнике! Средний и указательный пальцы были скрещены: это означало опасность.
Я намеренно неуклюже повернулся всем телом. Над креслом пятого ряда снова светилась золотая шевелюра. Куда исчезал Олав? И как он исчезал? Что при этом делал? Устроиться поглубже он бы не рискнул - знал, что это меня насторожит. Значит, ему очень нужно было исчезнуть, а потом возникнуть на прежнем месте как ни в чем не бывало. Мог ли он наклониться за какой-нибудь упавшей вещичкой, извернуться и, припав к полу, наблюдать за мной в просвет между креслами? Мог. А зачем ему это? Чтобы засечь моего партнера? Но для этого надо знать, что у меня есть партнер...
Ну ладно. Раз я встал, значит, надо что-то делать. Например, размять ноги. С беспечным видом я направился к выходу из салопа. Побыть одному. Прогуляться по "Стратопорту". Эти крейсеры настолько громадны, что рано или поздно найдешь уголок, где еще ни разу не был.
"Стратопорты" поднялись в воздух четыре года назад. Сколько же было возни вокруг пустякового вопроса: как назвать эти гиганты? Проекты были международными, и лингвистический спор принял глобальный размах. В сущности, что такое "Стратопорт"? Это огромное "летающее крыло", беспосадочно кружащее по замкнутому маршруту, который проложен над столицами и крупными городами.
"Стратопорты" летают по пяти маршрутам. Я бывал на трех: на Североатлантическом (тут я сейчас), на Индоокеанском и Северо-Западном. На южных летать не приходилось. Впрочем, "Стратопорты" на всех маршрутах типовые. Каждый - это четыре самостоятельных крыла, обозначаемых литерами А, В, С и D, восемь пар мощнейших двигателей и четыре дока для швартовки челноков, с которых на "Стратопорт" поступают пассажиры, грузы и топливо. Сам он сесть на землю не может: слишком тяжел и громоздок. Он способен лишь приводниться, и то с известным риском. Но в случае необходимости крейсер может разломиться на четыре части, и тогда каждое крыло ведет себя как тяжеловесный, но вполне маневренный самолет. Крыло делится на три салона: в левом и правом по 132 места, в центральном - 96; таким образом, полная загрузка "Стратопорта" - 1440 пассажиров. Я, правда, еще ни разу не видел битком набитый крейсер...
Зачем я держу в голове все эти данные? В любую секунду можно нажать кнопку на подлокотнике, и вежливый баритон сообщит через наушники все, что требуется. В конце концов, можно подозвать стюардессу, и она расскажет то же самое. Но - такая уж работа. Я обязан знать все о тех транспортных средствах, которыми мне приходится пользоваться.
6
Я постоял на причальной галерее своего крыла и полюбовался, как швартуется челнок. Судя по номеру на фюзеляже, это был корабль из Ричмонда. Его нос точно вошел в приемный конус, сработал вакуумный захват, пилот выпустил причальные штанги, их обхватили мягкие клешни швартовочного узла, и к люкам прибывшего челнока потянулись надувные шлюзы. Пять минут на высадку, пять - на погрузку. За это время челнок уносится на сто сорок километров от точки, где он встретился со "Стратопортом".
На галерее больше делать было нечего, и я отправился по салонам. Люди любят путешествовать: вдруг да встретишь знакомого?
Я начал обход с дальнего конца "Стратопорта". Во всех салонах крыла ни одного знакомого лица. Крыло С - тоже чисто. Крыло В... Я уже приближался к кормовому выходу из левого салона, как вдруг чей-то быстрый взгляд почти остановил меня. Сбавив самую малость прогулочный темп, я окинул взглядом три места с правой стороны прохода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15